Дом у обрыва

Тэхён искренне восхищался шоу и его организацией, не смотря на некую специфику. Оно было поистине грандиозное и захватывало, даже с учетом того, что он наблюдал некоторые номера по нескольку раз на репетициях. Подобного он ещё не видел в своей жизни. К тому же, возможно, ему следовало подумать и о своей будущей профессии перед поступлением в универ, с учетом семейного бизнеса. Если он захочет в этом всём участвовать, а он хотел. — Так, мой мальчик, — подошёл запыхавшийся Намджун, — Пошли со мной скорее. Будешь у нас девственницей. — Что? — Погнали говорю, — он подтолкнул его в спину, проводя в святую святых, за кулисы. В очень тесной гримёрной, с кошмарным бардаком, велел ему раздеться до трусов. Вернее до тех самых позорных стрингов телесного цвета, которые нещадно врезались между ягодиц. — Качаешься что-ли? Такой весь крепкий. — Ну, — промямлил Тэхён, переминаясь с ноги на ногу на полу, сгорая от смущения. Намджун накинул на него такой же черный балахон с капюшоном, как у стаффа. — Твоя задача - не делать ничего и лежать. Ну с богом, малыш! Сердце тут же выдало чечётку, пытаясь выскочить из грудной клетки, от того, что он внезапно начал волноваться не на шутку. — Его окружили трое человек в таких же плащах, с низко надвинутыми на лицо капюшонами. И повели по проходу под вой толпы. Перед плоским камнем с него сняли плащ и один из людей шепнул ему на ухо: — Ложись на спину. Не бойся. Всё хорошо! Как только Тэхён залез на камень, почувствовав внезапно теплую гладкую поверхность. Стафф растворился в черноте зала. Вокруг него закружился вихрь подсветки. Внутри это выглядело ещё более завораживающим, чем с балкона. Словно безмолвная метель, разбивалась о невидимую преграду. Неожиданно огоньки прекратили движение, открыв перед взором парня черноту и балки потолка, с прикрепленным осветительным оборудованием. Медленное световое пятно накрыло его обнаженное тело. Он слышал гул из множества глоток зрителей и от этого становилось конкретно страшно. Кажется, его ощутимо затрясло. Тут он увидел над собой обеспокоенное и злое лицо Чонгука. — Какого хуя, — прошептал мужчина почти нежно, и в следующую секунду Тэ почувствовал касание его перчаток на своем лице. Тэхёна затрясло еще сильнее. Он понимал, что вроде и бояться нечего, но было кошмарно страшно и, походу, эта дрожь, которую он пытался сдерживать, была уже видна. — Успокойся. Тебе ничего не угрожает. Я с тобой. Просто лежи, всё хорошо. Я рядом, — сказал Чонгук прямо в ухо, и парень постарался дышать глубже, отгоняя панику. От Чонгука пахло парфюмом, которого он не помнил. Но это был очень приятный запах, Тэ вдыхал его полной грудью. Пытался. Успокоиться получалось слабовато. Он, с отчаяньем, посмотрел в глаза брата. Тот вдруг снял перчатку, зацепив один из её пальцев зубами. Отбросил и погладил по шее, потом по груди. Гул из зала словно отошёл на второй план. Его руки были теплые и успокаивающие… приятные. — Так хорошо, молодец, — чувствуя, что Тэ расслабляется, прошептал Чонгук, — скоро уже всё закончится. Закрывай глазки и сделай вид, что ты спишь. В следующее мгновение он почувствовал большой палец брата на своей нижней губе, потом невесомый нежный поцелуй, следом - совершенно оглушающий вой толпы. Он помнил весь номер, что за чем следует. Ему всегда казалось, что лежащему «девственнику» довольно легко всё дается. Но как только губы Чонгука коснулись его шеи, он дёрнулся, как будто его ударили током. Мужчина только крепче обхватил парня. Его рука, та, что без перчатки, жгла просто огнем. Быстро просунув между ртом и шеей пакетик с бутафорской кровью, Гук надавил на него с силой и парень почувствовал тягучие струи, которые начали заливать шею и грудь. Рука Чона подняла его над камнем и младший постарался расслабиться так, если бы он умер и только его тело осталось на бренной земле. Вернее, на ласковых руках брата. Чонгук размазал бутафорскую кровь, с запахом вишни, по его груди, вызвав мириады мурашек по всему телу. — Всё, маленький, уже почти закончили. Держись. Тэхён подумал в эту секунду, что он готов пройти нахрен снова всё это дерьмо, лишь бы Чонгук разговаривал с ним так ласково. Лишь бы трогал его, как сейчас. Брат, держа его тело практически на сгибе своей руки, толкнул подбородок Тэхёна вверх и парень послушно уронил затылок назад. Словно потерял сознание. — Молодец, — он замаскировал слова поцелуем в висок. Затем аккуратно водрузил его на камень, где Тэхён в очередной раз изобразил живописный труп, раскинув руки, словно они ему уже не принадлежали. Свет погас, но экстатические вопли толпы еще продолжались. — В моем кабинете, прямо сейчас! Вместе с Намджуном! Быстро! — прошипел Чонгук, и растворился в темноте. Рабочие накинули уже знакомый черный плащ с капюшоном и в кромешной тьме увели его со сцены. Кто-то остался с чёрными тряпками протирать камень, потом накрывать его специальным покрывалом. Сценой "с девственницей" заканчивалось официальное шоу. За кулисами его встретил Намджун, похлопав по плечу, буркнул — молодец. — Всё, пошли на расстрел. Потом вытрешься. Сейчас ругать будут. Но ты просто молчи. Намджун толкнул его в кабинет и зашёл сразу следом. Чонгук сидел в кресле, широко расставив ноги. На пальцах красовалась свежая пара перчаток. Он был в крайнем состоянии злости. Губы кривились от негативных эмоций. В какой-то момент показалось, что сейчас набьёт лицо либо младшему, либо старшему брату. — Гляжу понравилась тебе моя шутка, — сразу взял огонь на себя Намджун. — Видал я твои шутки, Джун! Какого хера?! Это что за девственница? — Это наш брат! Ну скажи, что тебе не понравилось? — Сам бы лег туда, ты тоже мой брат, между прочим! — Было бы забавно, двух метровая - девственница - доминант. В следующий раз обязательно так и сделаем! — Ты мне чуть номер не испортил. Шутник грёбаный! Его чуть инфаркт не хватил прямо на алтаре! Хоть бы коньяка ему налил перед тем как укладывать. — Да ты его сам чуть за пьянку из дома не выпер. С ума сошел? Ну и испортить именно этот номер нужно ещё постараться. Так что не шуми. Всё получилось просто огненно. Все заметили как ты снял перчатку. Не ожидал, что такой вой поднимется. — Да он чуть в обморок там не саданул. Я пытался пульс нащупать. "Ах вот оно что" — подумал Тэхён. Парень думал, тот его успокаивал, а оказывается братец только лишь страдал, как бы шоу не испортить внезапным обмороком. Впрочем, на шоу это не повлияло бы. Какой же бред. Тэхён внезапно почувствовал серьезное головокружение и качнулся. В пылу ссоры братья не заметили, как младший зашатался и позеленел лицом. Намджун поймал его в последний момент перед падением на пол. — Эй, эй, мелкий, что с тобой? — старший машинально расстегнул единственную пуговицу плаща возле шеи. Тэхён остался практически голый, не считая стрингов и подтёков вишнёвой крови на теле. — Известно что с ним. Туман этот грёбаный. Ну и перенервничал. — Точно, — как будто вспомнил Намджун, — он и забыл как влияет эта природная аномалия на некоторых. — Садись на пол. Голову положи между коленей, — сам помог принять ему нужное положение, согнув его вдвое на мягком зеленом ковре Чонгука. — Так вот, Намджун. Я задам теперь свой животрепещущий вопрос тебе, дорогой брат. Что я сейчас должен с ним делать? Чего ты добился? — Как что? Забирай, люби. Он твой. — С хуя ли! — Ну хорошо, тебе не нужен наш мальчик, оставляй его со мной и уходи! Чонгук медлил. Он смотрел то на брата, то на свернувшегося калачиком младшего, нервно поправляя перчатки. Намджун молча опустился на пол рядом с Тэхёном и, положив ладонь на его спину, начал очень медленно гладить по выпирающим позвонкам и мышцам спины практически кончиками пальцев. Глядя при этом на брата, который нервно поджал губы и метал молнии из глаз. — Руку убери, — резко оборвал Чонгук. Он словно сам от себя такого не ожидал, приоткрыв рот в изумлении, уставился в черное окно, пытаясь выровнять пульс и мысли. — Вопросы ещё есть? — Что мне с ним делать прикажешь? — Трахай, — просто ответил Намджун. — Меня кто-нибудь спросит? — раздался голос Тэхёна с пола. — А у тебя есть возражения, котик. Предпочтения? Нашел кого-то? Может Чимин? — Прекрати, — поспешно выпалил Чонгук. Намджун рассмеялся, сначала тихо, потом во весь голос. Тэхён приподнял лицо, чтобы посмотреть, на то, что вообще происходит. Чонгук, встав, жался к стене, словно самому было неловко. Такой всегда хладнокровный и жесткий, сейчас выглядел в серьезном смятении. Намджун поднял Тэхёна, аккуратно поддерживая за подмышки и подведя к Чонгуку, просто прислонил к его телу. Мужчина инстинктивно подхватил парня, обняв его за спину, прижал к себе. Тэхён почувствовал его парфюм, такой необыкновенно прекрасный запах. Вдруг стало приятно и хорошо. Тепло мужчины, такое необходимое сейчас, его невероятный запах. Ощущение твердых мышц под ладонями. Он поборол жесткое желание забраться пальцами под его рубашку, чтобы ощутить, кожа к коже, его тепло. — Джун… после всего, что произошло в детстве, это слишком жестоко. Слишком. — Порой, брат, детские травмы надо оставить в детстве. Живи дальше. — Ты мне не дал ни выбора, ни времени! — У тебя было всего достаточно! Гук. Пока братья сверлили друг друга глазами, Тэхён притих на груди Чонгука, прижимаясь к нему всем телом. У него случилась эрекция, видимо от волнения. И дела были плохи. Член вообще не хотел возвращаться в обычное состояние. Он позорно повернулся к Намджуну голой задницей, спрятав лицо на груди Гука. Который, на его счастье, довольно крепко прижимал к себе. И Тэхён в этот момент думал заметил ли брат или нет. Было жутко неудобно. — Я пошёл открывать афтерпати. Справлюсь без тебя. Займись им. — Был бы выбор. Спасибо, брат. — Я всегда на твоей стороне. Брат. Намджун вышел, тихо захлопнув за собой дверь. — Я тоже пойду, — пискнул Тэхён. — Пойдешь ты. У тебя стояк такой, скоро бедро мне проткнёшь. — Ой, — пискнул Тэ, отскакивая, пытаясь закрыться руками. Чонгук подняв плащ, накрыл плечи Тэ. Аккуратно завернув его. — Сейчас будет полегче. Он выудил мобильник, сказал туда пару слов. Потом потянул Тэ и сел в кресло, посадив парня к себе на колени. Тэхён испуганно посмотрел на брата, тот улыбнулся кончиками губ. — Ничего не бойся! — Где-то я уже это слышал сегодня. — Мастер, можно? — в комнату вошёл незнакомый парень. Плотно закрыл за собой дверь и упал на колени, глядя в пол. На нем были только темные брюки и ошейник. С фиолетовой полоской. Значит местный какой-то. — Очень хорошо, Мальчик. У меня к тебе сегодня непростое задание. Но я уверен, ты справишься. Тэ заёрзал на коленях брата. — Гук, можно я пойду. Мне что-то не нравится. Гук? Его мольбы остались вообще без внимания. Только жесткая рука стягивала поперек тела. В неё упирался конкретный стояк и как ни ёрзал парень, он не мог найти такого положения, чтобы это прекратить. — Я сделаю всё, господин. — Это Тэхён. Посмотри на него. Нравится тебе? — Да, господин! — У него тут возникла небольшая проблема из-за тумана. Так что надо ему будет отсосать. Только очень нежно и как можно осторожнее. Тэхён у нас девственник. — Гук, Гук, Чонгук! Не надо. Пожалуйста. Можно я пойду? Чонгук? — Тэхён дёрнулся изо всех сил. Только лишь бы соскочить и убежать нахрен отсюда. Похоже его брат совсем сошёл с ума. Только железная рука Чонгука не дала ему даже двинуться. — В этом и есть сложность, мальчик. Наш Тэхён немного не готов. Но ты должен постараться, чтобы ему понравилось. Ты же справишься, для меня? — Да, господин! — как болванчик ответил тот. — Приступай. Я обещаю помогать. Парень подполз на коленях ближе, взялся за полы плаща, обнажая извивающегося Тэхёна, у которого член уже вылез за пределы телесных трусов, испачканных вишнёвой "кровью". — Гук, отпусти. Пожалуйста, — уже особо не надеясь ныл парень, — я не буду тебе больше мешать! Клянусь! Чонгук! Старший поудобнее посадил его, зажав руки за спиной, возле локтей. — Снимай это, — Гук кивнул на бесполезный кусок ткани на бедрах. — Пнёшь Мальчика - свяжу, — это уже он угрожающим тоном сказал Тэхёну, который, словно сомнамбула, наблюдал, как бежевый кусок ткани пополз вниз, под старательными пальцами раба. — Можешь использовать руки. Себя не трогать. Парень нежно коснулся ладонями бёдер Тэхёна. Тот взвизгнул, отвернув лицо в шею брата. Тот немного ослабил хватку на локтях, но всё ещё достаточно жестко удерживал руки. Горячий рот парня накрыл влажную головку, немного проталкивая её поглубже, медленно начал двигаться на ней. Грудь Тэхёна словно пыталась выдать сердце наружу, так часто вздымалась. — Гук, — всхлипнул парень, — не надо! Пожалуйста! — Тихо, маленький. Всё хорошо же. Но ничего не было хорошо, парень знал свое дело, делал его уверенно и мокро. Добавляя слюней так, что рот его скользил медленно и упорно, пока Тэхён не начал поскуливать и расслабляться. Гладя парня по обнаженной груди, Гук смотрел как во рту у мальчика исчезает член Тэ, он насаживает свой рот на него всё глубже и глубже, а тот рефлекторно подаётся бедрами вперед. — Молодец, ты хорошо стараешься, — перехватив руки Тэ одной своей рукой, уже удерживая только для порядка, второй рукой он погладил Мальчика по темным волосам, — используй руки, только осторожно. Мальчик начал помогать себе у основания, насаживаясь то глубоко, то втягивая всего лишь головку, играл языком с уздечкой, глядя на своего мастера. Мастер никогда ещё не допускал никого до своего тела. Но сегодняшний случай был чем-то из ряда вон выходящим. Мальчик чувствовал себя так, словно отсасывал у самого бога. Ему было безумно интересно, почему этот парень позволяет себе звать мастера по имени, почему вырывается. Любому из рабов было бы за великое счастье сидеть на коленях Чонгука. Он такого не позволял ещё никому. Тэхён снова завозился, начал вырываться. — Чонгук, нет! Отпусти! Да! — он сыпал уже осколками фраз практически бессмысленно, роняя голову то на плечо брата, то себе на грудь, пытаясь сдерживаться, но опытные мучители уже знали, к чему эти резкие движения. Гук только вдавил пальцем его сосок, разминая по кругу и поцеловал его в шею, мучительно-прекрасно, водя языком вдоль чувствительного местечка. Тэхён, неожиданно для себя, застонал так сладко, так развязно, что это заставило Чонгука улыбнуться прямо ему в шею, которую он старательно вылизывал. — Я, я, вот сейчас — залепетал Тэ, практически на вдохе, и кончил в рот мальчику, который только глубже принял его, умело глотая всё до капли. Тэ прижал, внезапно освободившиеся, руки к лицу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слёзы. — Мальчик, иди к себе. Ты хорошо постарался. Я найду чем тебя наградить. — Спасибо, мастер! — совершенно счастливый парень, поднявшись, утёр губы тыльной стороной руки и вышел за дверь. — Гук, зачем? Как ты так можешь? Брат ничего ему не ответил, только прислонил стакан воды к пересохшим губам. Тэхён послушно сделал несколько глотков. — Я пойду к себе, — вдруг сухо сказал Тэ. — Конечно. Гук закутал его в плащ, застегнув пуговицу возле подбородка. Надел на голову глубокий капюшон, любовно поправив его. Затем подхватил его на руки и так вышел из кабинета. У парня уже не было ни физических, ни моральных сил спорить с братом и он просто расслабился в его крепких руках. Прижимаясь щекой к груди, вдыхая его запах. Тэхён был не худенького телосложения, но Гук его с легкостью нёс, словно он был пушинкой. Дойдя до комнаты, он ногой открыл дверь. Сам положил его на постель, раздев без единого слова, накрыл одеялом. Тэхён глядел ему в глаза, пока тот гладил его волосы. Почти как в далеком детстве. Только вот всё поменялось между ними, начиная с этой ночи. Внезапно достигнутое желание извратилось по пути. И парень испытывал противоречивые чувства. Вроде бы сейчас эти ласки казались чертовски нежными и приятными, с другой стороны, несколькими минутами ранее его фактически изнасиловали те, кто говорил: "не шляйся по коридорам, тебя могут обидеть"... Он закрыл глаза, насмотревшись на брата вблизи, который, не смотря на произошедшее, казался ему сказочно прекрасным. Постепенно парень уснул очень спокойным и глубоким сном. Гук вышел, закрыв за собой дверь, прислонился к ней спиной, тяжело вздыхая. Он нихрена не понял сам, что сделал и что лично с ним происходит. Он потерялся уже в том моменте, где снял перчатку прямо во время шоу. Такого вообще просто не могло случиться. Гук уже несколько лет не трогает никого руками. Словно воздвигнув между собой и людьми своеобразный барьер. В тишине раздались шаги. То был Намджун, который обходил особняк, проверяя все ли в порядке. Пока вечеринка продолжалась, могло случится что угодно. Афтерпати вообще опасная затея в своём безумном воплощении. Многие люди, разогретые эротическим спектаклем и туманом, начинали вести себя не вполне адекватно. — Что, уйти не можешь? Гук покачал головой отрицательно. — Спал бы рядом. — Так тоже не могу, — Чонгук тяжело выдохнул и пожалел, что не курит. Сейчас было бы самое оно, — что там на афтерпати? — Полная вакханалия. Туман сегодня просто чумовой. И всех торкает. Сам пару раз уже передернул. Пипец какой-то. Чонгук грустно улыбнулся, глядя на старшего. — В твоё настроение туман, да? — внезапно спросил старший, — у меня давно такая теория есть, словно чувствует тебя. Ты спокойный и он еле-еле. Тебя штырит - и туман сумасшедший. — Быть может. Стал менеджером шоу и ебического тумана. Намджун мягко рассмеялся. — Всё нормально, брат, — он похлопал его по плечу. Всё у тебя будет нормально. Я наверное впервые за несколько лет вижу твои человеческие эмоции. — Это больно. — ДА.