Пока она может проснуться

      А Йона снова видит драконов в гробах. Йона снова стоит перед ними, Йона снова смотрит на неподвижные лица, Йона снова слушает голос Зено — голос холодный, пустой, не скорбный даже.       — Срок их жизни окончен.       Сколько раз Зено видел это?       Йона заставляет себя смотреть — ей хочется, до тошноты хочется отвернуться, но она не может, это кажется предательством, если от боли собственное сердце не останавливается. Киджа. Джи Ха. Шинья. Все спокойные, неподвижные, лица расслабленные — драконы умерли во сне?       Нет ран, нет крови, нет застывших посмертно масок ужаса — если бы Йона была просто Йоной, она будила бы их, если бы Йона была просто Йоной, она злилась бы, что не просыпаются, настолько они как живые. Но Йона не Йона, никогда ею не была, и Хирью внутри, та малая часть, которая принадлежит ему и которой принадлежит вся ее жизнь и весь ее путь, говорит: их нет. Хирью смотрит ее глазами сквозь посмертные маски, чтобы показать ей, что за ними пусто. Хирью смотрит ее глазами сквозь посмертные маски, чтобы сказать: отвернись.       И Зено рядом, и Зено тоже смотрит.       Неуместная мысль, что с завистью, не со скорбью. На его месте она давно устала бы скорбеть и давно хотела бы лечь рядом.       — Взгляните, их тоже.       Зено указывает, но у Йоны нет сил проследить за его рукой.       Йону разрывает надвое, она сгорает в том же огне, что поглотил дворец. Йона потеряла друзей, Хирью потерял драконов. Потеря Хирью держит мир, потеря Йоны с трудом на этом мире держится. Хирью в конечном итоге двинется дальше, Хирью в конечном итоге снова встретится с драконами, снова будет смотреть им в глаза и снова будет им радоваться, Хирью уже знает, что где-то все еще идут по свету его драконы, их бы только найти. Пусть иные, взамен этих отживших тел, но его глазам такие мелочи и не рассмотреть. Пусть смотрит через кого-нибудь еще.       А Йона снова видит драконов в гробах. Смотрит и не может отвести глаза собственные, Йона тоже знает, что драконы нашли другие тела, Йона знает, что они продолжают путь, но Йона знает, что сломается, если встретит их, потому что за этими масками уже пусто.       Сколько раз ломался Зено?       Йона смотрит. Стоит неподвижно, боясь шевельнуться.       Йона знает, что спит.       Йона стоит неподвижно, не шевелится, не отводит глаз, сознательно длит собственную пытку. Она может справиться с этим до тех пор, пока это во сне — только поэтому и может. Если Йона шевельнется, отведет глаза, вздрогнет, проснется — и настоящий Зено подведет ее к настоящим гробам, она сломается.       Йона знает, что спит. Йона знает, что может проснуться, если станет совсем невыносимо. Что если однажды она поймет, что просыпаться некуда?