Воспоминания

Либе хотелось выколоть себе глаза. Он хотел выколоть себе глаза, а затем глаза глупого мага, из-за которого это произошло. Он должен был знать, что Асте, идиоту, за которым он так долго наблюдал, не хватило бы задним числом представить его всем или, по крайней мере, рассказать о нем. Потому что, как известно, демону в замке почти никогда не бывает хорошо. Конечно, он мог выглядеть так, будто собирался напасть на Асту, особенно с учетом того, что у него была привычка стоять позади Асты. Но из всего, что могло произойти. Он хотел всего, кроме этого . Он скорее улыбнется Асте, чем допустит, чтобы это произошло. Маркс "напал" сзади в тот момент, когда он поднял руку, чтобы коснуться плеча Асты, чтобы ненадолго отвлечь его внимание от Ями и Джулиуса. И по какой -то причине его антимагия не остановила заклинание до того, как оно подействовало. Затащив его и Асту в свои воспоминания. Его желудок опасно сжался, когда он увидел ее. Когда он увидел ее ярко-зеленые глаза и ее улыбку, когда она подняла его с земли. Когда она с такой любовью несла его на своем бедре, когда он обнимал ее за шею. Он поклялся, что до сих пор помнит тепло ее тела, когда она носила его вот так. Она всегда была такой теплой по сравнению с ним. Раньше он любил обниматься с ней. Либе взглянул на Асту, и его чуть не вырвало, когда он увидел ошеломленный взгляд своего друга. Он был так похож на Личиту, и это причиняло боль. Аста был глупцом. Он был добросердечным идиотом, который заботился о своих друзьях и семье. Но он не был настолько тупым. Он не был настолько глуп, чтобы списать их сходство на счет простого совпадения. « Да ладно, Либе», — он почти забыл, как звучит ее голос. Одного ее голоса было достаточно, чтобы вызвать слезы на глазах: «Скоро уже пора спать». Его младшая версия надулась: «Ещё даже не закат!». Ее улыбка была ослепительной, когда она стукнула его по носу и сказала: « Это для маленьких мальчиков!» Его действительно тошнило, когда он, наконец, определил время, в котором произошло это воспоминание. Аста все еще был ошеломлен, когда Либе встал перед ним, пытаясь изо всех сил оградить Асту от того, что он собирался увидеть. — Ты… — Аста легко обошел Либе, пытаясь получше разглядеть его мать, — Это…? — Аста, пожалуйста, — он был почти в нескольких секундах от того, чтобы умолять подростка, — не смотри. Пожалуйста, не смотри! — Он изо всех сил старался загородить обзор от Асты, пытаясь заставить Асту смотреть куда угодно, только не на нее. Он знал, что Аста впервые видит свою мать, но он также знал, что это вот-вот произойдет. Вскоре она уложила его, чтобы произнести одну из своих грандиозных и длинных речей. А потом все полетело к черту. Одинокая слеза скатилась по лицу Асты, на его лице отразилось изумление, «…она такая красивая…» Улыбка на лице Асты почти стоила того, чтобы втянуть ее сюда. Он задохнулся: «Да, — прошептал он с узлом в горле, который грозил перекрыть подачу воздуха, — она была прекрасна». Ее яркая улыбка, ее позитивный настрой, ее безграничная доброта позволили ему стать частью ее семьи. Она была прекрасна. И он скучал по ней каждый день. —…Я выгляжу точно так же, как она…— Аста все еще был ошеломлен, глядя на свою мать и маленького демона, пока они разговаривали, когда она отвела их обратно в их дом, —Почему… почему ты не сказал мне, что знаешь мою мать? Либе знал, что удивление от того, что он знает Личиту, в следующие несколько минут обернется гневом и печалью.Возможно, даже ненависть.Он схватил мантию Асты и натянул ее через голову. — Что!? Эй-Либе! — Либе крепко держался, когда мурашки побежали по его спине в тот момент, когда его маленькая версия коснулись земли. Он практически держал Асту в удушающем захвате, изо всех сил стараясь не дать Асте стать свидетелем одного из его последних воспоминаний с их матерью: — Дай мне посмотреть! Я хочу ее увидеть! Дай мне увидеть ее!— Он понимал, что Аста отчаянно хочет увидеть свою мать. Это будет его единственный шанс увидеть свою мать за всю его жизнь. Но он не собирался этого делать, если только мог. — Ты не можешь! —Он слышал отчаяние в его голосе, но Аста не остановился в своей попытке вырваться из объятий Либе: —Клянусь, я покажу тебе любое воспоминание, кроме этого! Пожалуйста, Аста! — Любое воспоминание было бы лучше этого! Возможно, это было из-за того, что мурашки побежали по его спине, когда он увидел, что его тело захватывает Люциферо, что отвлекло Либе. Возможно, именно испуганный крик его матери придал Асте еще один импульс в силе. Но прежде чем он успел это осознать, Аста выскользнула из его рук и сорвала с его лица мантию прежде, чем он успел его остановить. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Люциферо пронзает Личиту. Шока от того, что его мать убили во второй раз, было достаточно, чтобы разрушить чары. К тому времени, как он пришел в себя, он уже лежал на полу, сильно дрожа, по его лицу текли слезы. В тот момент, когда он проснулся, его желудок решил очиститься. Он едва успел перекатиться на руки и колени достаточно быстро, прежде чем отвратительная желудочная кислота вырвалась из его рта. Ями мог убить Маркса в тот момент, что бы он ни сделал с Астой и Либе. Он едва успел поймать Асту, прежде чем рухнул в лужу собственной рвоты. — Аста?! О, он ужасно дрожал, это было похоже на то, что он пытался вырваться из кожи из-за чистого шока. Он слышал, как ребенок тяжело дышит у него на руках: — Нет-нет-нет-нет! — Аста что-то бормотал у него на руках, и у него случился полный панический приступ, когда он пытался убежать от Ями. — Он-он убивает… — Асту прорвало жестокое рыдание, когда Ями притянул его ближе к себе, подросток тут же вцепился в него, мертвой хваткой. Аста громко всхлипнул ему в грудь, он все еще дрожал, когда Ями держала его. Ями попытался обменяться взглядами с Джулиусом, но увидел, как он прижимает голову Либе между своими ногами, заставляя демона делать глубокие и успокаивающие вдохи. Он уже мог сказать, что Либе трясло так же сильно, как и Аста. — Извини, малыш, — грубо проворчал он Асте в ухо, его пальцы сжали точку давления, из-за которой ребенок мгновенно потерял сознание. Он все еще дрожал и плакал, хотя и был без сознания. Они остались там, на полу, на некоторое время. Ями держался за Асту, а Джулиус обнимал Либе за плечи, когда он дрожал от прикосновений короля-волшебника. — Либе, — голос Джулиуса был нежным, но демон вздрогнул, как будто он кричал, — что случилось? Либе покачал головой, прикрывая голову руками, и снова начал плакать, свернувшись в самый тугой клубок. Было понятно, что Джулиус понятия не имел, что делать с плачущим демоном.Он даже не знал, что демоны могут плакать. Либе потребовался почти целый час, чтобы успокоиться настолько, чтобы рассказать им, что произошло на самом деле. Ями уже уложил Асту на ближайший диван, не находя в себе силы попытаться заставить подростка отпустить его руку. Либе был практически закутан в плащ Джуилуиса и сидел так далеко от Асты, как только ему позволяли. — Я… — Либе начал ни с того ни с сего. Его голос превратился в хрип. Он закрыл рот и выглядел так, будто спорил сам с собой, прежде чем снова заговорил, — Я знал мать Асты. Она… она приняла меня как родного, когда я был ребенком… Их брови были практически на линии роста волос. Либе знал мать Асты? И что с ней случилось? Несмотря на то, что он заметил их взгляды, он снова посмотрел на ковер, продолжая: —У Личиты была странная болезнь, из-за которой она поглощала ману каждого, вроде того как это делает Генри —, «Личитой должно быть звали мать Асты» предположили рыцари-чародеи.— Из-за этой болезни ей пришлось жить на окраине города. Поэтому, когда она вылечила меня, — за этим стояла история, которую он не хотел рассказывать, — она позволила мне остаться с ней, стать ее сыном. Некоторое время было тихо, прежде чем Джулиус мягко спросил, что случилось. Лицо Либе потемнело, в уголках его глаз снова появились слезы, — случился Люциферо. Он взял мое тело, чтобы попытаться войти в этот мир. Она сама встала, чтобы спасти меня. Она умерла из-за меня. Либе снова трясло, и Ями не мог видеть в Либе ничего, кроме травмированного и охваченного чувством вины подростка. — Я-я пытался помешать ему увидеть это. Но он увидел это прежде, чем я смог его остановить…— Осознание поразило его, как тонна кирпичей. Вот почему Аста сказал ...убить... Ями сглотнула, прежде чем спросить: —Он видел ее…? — Либе кивнул головой, тяжело сглотнув, прежде чем кротко сказать: — Он понял, кто такая Личита, в тот момент, когда увидел ее. Он выглядит точно так же, как она, и он увидел Люциферо в тот момент… он увидел это. Ями выругался себе под нос.Неудивительно, что Аста так отреагировал. Какой жестокий способ узнать о своей матери. Только чтобы увидеть, как она умирает через несколько мгновений. Шок от того, что он увидел смерть Личиты, подействовал на Асту. Он очнулся через несколько часов после того, как Ями нокаутировал его, но он был в почти бесчувственном трансе, дрожь сотрясала его тело каждые несколько секунд, и даже Ями понял, что Аста не в том настроении для своей обычной жизнерадостной улыбки.Что привело их к нынешнему положению. Либе сидел на краю кровати Асты, не глядя на него, когда Аста свернулся клубком, прислонившись к стене, а он смотрел на противоположную стену. После того, как он увидел, как Аста пускает кровь из-за того, как он рассеянно ковырял пальцы, демон практически всунул одну из странных игрушек Лака в руки Асты. Теперь подросток уставился в стену пустыми глазами, случайный щелчок игрушки наполнял комнату. Либе почти хотел, чтобы Аста что-то сказал, но в то же время он был почти в ужасе от того, что собирался сказать Аста. Он собирался возненавидеть его? Ненавидеть, за то что он скрывал от него свою связь с матерью.Он собирался стать злобным и мстительным, как это сделал Либе? В комнате были только они вдвоем, и, судя по тому, что там было совершенно тихо, казалось, что все остальные маги отдали им все крыло для уединения. — Ты… — Либе вздрогнул, услышав слова Асты, — …Ты знал мою маму?.. С трудом сглотнув, он кивнул, чувствуя облегчение, когда Аста не дождался словесного ответа. Еще несколько минут было тихо, прежде чем Аста спросил: —Как ее зовут? —Личита. — И… она была счастлива? Либе услышал «без меня» громко и ясно.Его голова вскинулась, и он повернулся, чтобы посмотреть на Асту с удивлением: — Нет! —Должно быть, это был первый уверенный ответ Либе с тех пор, как они вернулись из столицы: — Она любила тебя, Аста! Она родилась с той же болезнью, что и Генри, и боялась, что убьет тебя, если воспитает! Аста смотрела на него широко раскрытыми глазами, на его лице было столько эмоций с тех пор, как они вернулись, — …ох. Он снова уткнулся лицом в руки, снова спрятав лицо от Либе. Хвост Либе нервно вилял позади него, до такой степени, что было слышно, как он трется о одеяла. Раздалось тихое чихание. И затем самое тихое признание: —…Я всегда думал, что она не хотела меня… —Нет, — твердо сказал Либе, взъерошивая волосы Асты, как он видел раньше, как это делал Ями, — она любила тебя, Аста. Она бы сохранила тебя, если бы знала, что у тебя тоже нет маны. —Хорошо. Это была сдержанная реакция, которой он не ожидал. С другой стороны, он не может ожидать, что Аста отмахнется от воспоминаний как ни в чем не бывало.Они долго сидели вместе. Аста, видимо, нашёл утешение в его присутствии и прислонилась к нему. Он забыл, какими теплыми могут быть люди. От этого ему снова захотелось плакать. В какой-то момент Аста, наконец, заснул, прислонившись к нему спиной к стене.У Либе не было сна. Прошли годы с тех пор, как он не мог спать, с тех пор, как Личита была убита. Иногда он скучал по этому ощущению засыпания в чьих-то руках, пушистому ощущению в голове, которое от этого вышло.В другой раз он был почти в ужасе от этого. Даже в детстве ему время от времени снились ужасные кошмары. Он даже не хотел представлять, что приготовит его мозг, если он заснет. Ощущение, что кто-то дергает его за руку, заставило его вернуться к реальности. — Садись, — сонно пробормотал Аста, уже закутавшись в одеяла, — холодно. Взгляд на кровать подсказал ему, что его положение мешает Асте полностью выпрямить ноги. — А, — Либе начал слезать с кровати, — Извини, я пойду в гостиную, — рука остановила его, чтобы он не отошёл от кровати. Он оглянулся через плечо, слегка сбитый с толку. Аста опирался на локоть и смотрела на него почти так же, как Литчита. Его рука крепко обхватила запястье Либе. Он не понимал этого с тех пор, как был молод, но Аста делала то же лицо, что и Личита, когда та нервничала или беспокоилась. Он вздохнул в поражении: —Хорошо, — он ответил именно то, что хотел подросток. Крошечная улыбка появилась на лице Асты, первая с тех пор, как они исчезли из воспоминаний, прежде чем он подвинулся вперед, лицом к стене. Либе осторожно забрался внутрь, аккуратно прижав крылья к спине, пока они с Астой лежали лицом в разные стороны. Даже со своего места он чувствовал, как напряжение покидает тело Асты. Несколько секунд было тихо. — Она… она тоже была твоей мамой? Все воспоминания о Личите пронеслись в его голове. От незначительных споров до поцелуев в щеки. К ее последним словам. Он проглотил слезы. — Да… она была… —О…— Ответ заставил сердце Либе подскочить к горлу. Он закрыл глаза, ожидая следующего вопроса, который сделал бы его еще более неловким. —Я всегда хотел старшего брата. Он удивленно моргнул. — Ты… ты не злишься? —Почему я должен злиться? — Либе приподнялся на локте и повернулся, чтобы посмотреть на затылок Асты: —Она ведь тоже была твоей мамой. Либе просто смотрел на Асту несколько секунд, прежде чем снова лечь. Он плотнее закутался в одеяло и проворчал: — Спасибо. Аста только хмыкнул в ответ. Он был теплым. Его глаза закрылись, прежде чем он смог их остановить.С тех пор. Либе был любящим, но неуклюжим старшим братом, которого Аста не понимал. Они все еще время от времени ссорились, особенно когда Либе был слишком чрезмерно опекающим и властным.Иногда это было отстойно, но это было действительно смешно. Что ж, остальным это показалось действительно забавным. Аста нашла это унизительным. Хотя Аста должен был сказать.Было довольно забавно иметь такого старшего брата как Либе. С этим никто не спорил.