- А ты уверен, что хорошая идея вообще туда лезть? - с явным раздражением от ситуации спрашивал Калеб у Кэлхуна. Но никто не успевает что-либо сказать, как их захватывают огромные щупальца и поднимают куда-то вверх, где растворяются в темноте.
- А ты кто такой? - с отвращением произнёс, откуда не возьмись, взявшийся монстр, который когда-то был Теннантом, - Мило выглядишь муравьишка, - окинули мерзким взглядом юношу, - Ты будешь моей игрушечкой и будешь соблюдать правила. Ты же не против? - задали риторический вопрос, ответ же был очевиден, но слово "нет", он не примет. Никому не позволено отказывать
Богу!
- Я буду сражаться до последней капли крови! - боевой клич, но только для себя, чтобы поверить, что он сможет хоть что-то противопоставить этому существу. До этого, когда он сражался с "живой бурей", у него был мощный динамит подготовленной Раей, но сейчас у него ничего нет кроме собственноручно сделанного меча Виверны.
- Хах! - вовсю рассмеялся мутант, - Думаешь, что можешь сражаться против меня?! Против божественного существа?! Не смеши, бабочка! - уже ржали, по виду пытаясь не задохнуться, но возможно ли это вообще? Есть ли у того органы или хотя бы их косвенный силуэт остаток? Или же всё из чего тот состоит - это груда мяса и омерзительного липкого и вязкого безумия? Что больше всего не понравилось Лололошке, так это последнее слово обращение - "бабочка". Разве он не должен быть: тараканом, жуком, пауком, да кем угодно, но точно не бабочкой, тем более в тех глазах!
- Бабоч-чка? - растерянным и дрожащим голосом спросили, не сдерживая интереса от такого сравнения и таким образом лишаясь меча, пока он бесцеремонно слушал россказни от этого, он не заметил, как ослабил хватку и одно, из внезапно появившихся щупалец, с удовольствием воспользовавшись таким обстоятельством, выхватила меч у шатена прямо из рук, - Что?! - возмутились, заметив пропажу, и перекинули взор на собеседника.
- Ну, а что ты хотел? Я здесь только лясы точить буду? Ты тут меня убить хочешь, а я ничего не предприму? - оскалились, - Ты сейчас серьёзно, что ли? - теперь потерялся Теннант, который и не подразумевал то, что мироходец такой наивный. Но заметив ещё один открывшийся ему спектр эмоций на лице милейшего создания, как слёзы мягкими волнами огибали черты лица, как испуганный взгляд смотрел прямо на него, вызывая возбуждение, - Знаешь, до этого мне просто хотелось чуть помучить тебя и превратить в одного из подобного моему зверинцу, но я передумал, - после сказанных слов к Лололошке начали подползать какие-то странные гладкие отростки, но они не касались земли, а левитировали над ней, что делала это ситуацию абсурдной.
- Зачем они ползут в воздухе? - даже не предпринимая попытки сбежать, некультурно спрашивал, по крайней мере, так казалось Богу, который не потерпит таких вопросов в свою сторону. Где слова молитвы? Где страх? Где просьбы о помиловании?
- Мне так нравиться. И почему гусеничка стоит на месте? - логичный вопрос от практически безмозглого существа, мы же не знаем твоего строения, так что не бузи.
- А? Как и куда я смогу деться? Здесь по всей территории эти мрази и твои отростки напрямую или нет связанные с тобой, - перечисляли причины, - Я в любом сценарии не жилец, ты уже вытащил все предметы из моих карманов и полностью обездвижил меня, - за то время, что говорили неспешные, блестящие от количества какой-то вязкой жидкость, существа, добрались до будущего страдальца и, как тот и сказал, всё выкрали.
- И именно так ты решил разговаривать с Богом по одной простой причине: "Я - труп", которая постоянно крутиться у тебя в голове, как понимаю? - всё ещё болтали, так как столько лет находиться без социума, можно было свихнуться. Человек - это социальное животное всё-таки, хотя его и человеком язык не повернётся назвать, - Что ж. Перейдём к самому соку, - облизнулись.
Только сейчас мироходец заметил, что у этих странной формы отростков, если сравнивать с теми, что были до этого, были необычные отверстия на конце, где можно было заметить вытекающую жидкость, что-то на подобие предэякулята, только насыщенного фиолетового цвета.
Чуть погодя одежду со звуком разорвали, не оставляя и намёк на ткань. Всё беззвучно упало на пол, а самого обладателя подняли на два метра выше от земли и склизкая субстанция путешествовала по телу, задевая и исследуя, всё что можно и нельзя.
- Ч-что п-проис-сходит..? - бросило в дрожь всё тело, он не ожидал
такого поворота событий. Максимум его бы разорвали на мелкие части, но не как не это! - П-пожал-, - договорить не дали, просовывая тентакли в рот, занимая большее пространство, что не давало спокойно дышать. Они продолжили своё путешествие, проникая дальше в глотку, вызывая рвотный рефлекс и огораживая персонажа от поступления кислорода, из-за чего тот начал задыхаться, пытаясь протянуть крепко сжатые в тески руки ко рту и по виду начиная терять сознание, чуть посинев.
Слава богу долго эта пытка не продлилась, и всё что было внутри, вылезло обратно с плотной дорожкой слюны, смешавшись с ядовито-фиолетовым оттенком, предварительно ощупав каждый миллиметр: гланды, зубы, дёсны, язык, нёба, миндалины и язычок, вызывая отвратительное ощущение заполненности и избыточности, когда ты как бы не старался, не можешь думать больше не о чём кроме этого.
Но на этом не останавливались, растягивая странствие по чужому телу, проделав не малый путь. Мерзопакостные мрази эксплуатировали не окрепшее тело, рассматривая все места, круча и ставя в разные позиции, смущая того всё сильнее и пуще прежнего, ставя его в неловкие позы, смотря на работу суставов, проверяя внутренности, слегка продавливая кожу, в целом оценивали приобретённый экземпляр.
- Да ты
великолепен! - радовались, как никогда, - Ты самая чудесная бабочка, которая мне встречалась! Сначала я подумал, что ты ничего из себя не представляешь, и ты просто малый наглец, но сейчас мнение о тебе поменялось колоссально! - не могли нарадоваться.
- Может тогда меня... отпустишь..? - жалобно посмотрели, прося о помощи и свободе. Красные от слёз глаза были впечатляющие: немного припухшие, розоватый оттенок гложил бы глаза другим, но не ему. Они заставляли растянуться в удовлетворённой гримасе, неподобающей адекватному человеку в данной ситуации, но вы здесь видите человека, да и тем более, адекватного? Вот именно, что нет!
- Кто тебе такую чушь сказал? Это только начало! - удовлетворённо усмехнулись, когда увидели этот нескончаемый страх в тёмных омутах глаз, но они никак и ничем не сломлены...
пока что.
Тентакли, как самые отъявленные извращенцы, потянулись к самым остро реагирующим частям тела. Дрожь, тихий вздох, резкие сокращения мышц - по этим признакам, они двигались в направлении загадочных мест, и ими оказались: соски, анальное отверстие, уши и пальцы ног. Первые три встречаются часто, но вот последние, интересовала извращенцев больше всего, так что они проходились рядом между пальцев, надавливали на ногти, от чего были слышны ели заметные, но частые вздохи и выдохи, рваные и сносящие крышу лишь своим появлением.
Проникали в уши, вились вокруг них, проталкивались глубже, закупоривая их.
Параллельно другие занимались экспериментами с чувствительными сосочками, вертясь вокруг них, продавливая плоть внутрь, сжимали крутили и вздохи от подобных действий превращались в сдержанные тихие стоны, но это не уходит от тонкого слуха монстра.
Кто же следующий? А всем известная дырочка, та горячо любимая всеми яойщицам и яойщикам по непонятным причинам, - анал! Мне другие разновидности названия не особо нравятся, как и нашему безумному доктору-учёному. Разбираясь с другими чувствительными особенностями тела парнишки, никто не осмелился придвигаться к ней и в особенности играться с таким, желанным многим, местом.
Всё тело пробивала нескончаемая дрожь, к основному блюду ещё не приступили, а тело просит отдых, и заметив эту усталость, Теннант решает более не дремать и приступает к работе.
Отростки мяли по началу ягодицы, потом их раздвинули и разминали отверстие, постепенно смягчая её и их глава сообщает:
- Если ты не попытаешься расслабиться, я не буду церемониться и войду в тебя резко, что может тебя порвать, - угрожали, что не сильно стимулировало сдаться и не питать ложные надежды на спасение отведения срока, но всё же поддались.
Размяв и успокоив, находящееся под ним тело, продолжали внедряться в нутро постепенно и медленно, так как слышались всхлипы, столь тихие, что не сразу можно было даже почувствовать льющуюся слезинку.
- Тебе больно? - спросили с тёмной ноткой жалости.
- З-зачем мне тебе говорить о подобном? - хотели чётко расчертить границу, но робость в голосе была явно заметна. Кто сможет нормально и легко разговаривать, когда тебя насилует, мать вашу,
мутант?!
- Значит морально, - с ехидством усмехнулись.
Лололошка не собирался: ни сопротивляться, никак реагировать на разные, как кухонный нож острые, высказывания, ничего не слушать и желательно не чувствовать, не ощущать, но всё предательское тело с любовью и трепетом относилось к подобным ласкам. Долгое воздержание - это не шутки шутить.
Во время таких размышлений, никто не прекращал двигаться, поэтому дело продвигалось быстро, всё было растянуто, и мерзопакостные щупальца уже вдалбливались в ослабевшее, такой психологической пытке, объект. Ничего не хотелось: ни плакать, слёзы задерживались и не могли спуститься; ни кричать или орать, голосовые связки охватывали стоны, такие громкие, что можно было оглохнуть, но ими не управлял сам разум; ни звать на помощь, кто вообще сможет противостоять Богу, если даже он не смог?
Пустота захватило всё, но ничего не переставало ощущаться: жажда похоти с обеих сторон; грубые толчки, которые так мастерски задевали самое пробивающее на все главные на данный момент эмоции, которые никогда не встречались, что никем не охранялось; лицо, которое так и выражало удовольствие, а разум... А что разум? Он никак в этом всём не был задействован, забросил оболочку, отдал её на растерзание и не собирается туда возвращаться больше никогда. Не хочется видеть, как им пользуются, не хочется ощущать что-то столь омерзительное в себе, на себе и рядом с собой.
- Теперь я вижу! Погасшие глаза, не выражающие ничего кроме желания! Превосходно! - наслаждались разворачивающейся картиной. Так и хотелось видеть её всегда, выцарапать в собственной памяти, чтобы никто, совершенно никому, не было видно сие творения. Так и кончили (?) в глубину столь изысканного творения, которое пробудет здесь очень...
очень долго!
Так и были решены все проблемы в этом мире: никаких животных-мутантов, ничего подобного больше не происходило. И вся Империя пошла на поправку.
***
- Райя, ты думаешь, что он жив? - спросила, также расстроенная, Кейт.
- Прошло более десяти лет, - повернулись к собеседнице, - Никто в здравом уме не будет на подобное надеяться, - отпили голографический коктейль, - Лололошка либо ушёл в другой мир, либо умер, но всё после смерти Теннанта, конечно.
- И то правда, - выпили весь стакан залпом, - Я пойду, - не успела та выйти, как объявили:
- Черезвычайная ситуация! Имперские радары засекли приближение неизвестного существа силы дракона! - озвучивали в рупорах.
- Нам хана! - вбежал Радан, - Дракон - это наивысшая сила опасности!
- Быстрее готовиться! - вбежал на этот раз Кавински.
***
- Давайте быстрее! Мы его помаленьку, но останавливаем! - командовали солдатами на поле боя, стреляя в огромного серо-голубого мутанта. Но как тот открыл глаз, все главнокомандующие одновременно ахнули:
- Лололошка! - на что незамедлительно отреагировал монстр, резко остановившись.
- И вправду он, но что с ним сделали? - напрягся Калеб, напрягая брови.
- Неважно! Надо срочно ему помочь! - первой очутилась Райя.
- А вдруг он опасен? - забеспокоилась Шерон, которая единственная по ощущениям, смотрела на эту ситуацию здраво.
- Ну это же Дейви~ - засмеялся Кавински.
- Хорошо, тогда переговоры, - скомандовала Кейт, отгоняя войско подальше. Но переговоры, что не удивительно, не покатились по хорошей наклонной, а рванули с высоченной горы, снося всё на пути.
Кровь кишки зубы скелеты - всё заполонило город, от которого в конце-концов остались лишь руины.
- Лололошка! Успокойся! - кричала из последних сил Райя, но в миг была убита, как и весь Реховоам.
Не осталось
ничего, кроме пустыни и за этим всем о стороны наблюдал Теннант:
- Ну и кто теперь неудавшийся Бог? Муравьишки, - с оскалом призвали обратно в логово главного мутанта и единственного оставшегося, кроме самого учёного, который устроил геноцид своих творений. И всё продолжал насиловать забытого в своём сознании мироходца, создав идеал монстра, умевшего превращаться обратно в
человека...
