DID

Юнги стоял на пороге своего дома, смотря на валяющуюся на полу коробочку с тортом, а внутри него в этот момент поднималась волна негодования. Казалось по его телу растекалась магма, обжигающая и приносящая с собой злость, и впервые за долгий период времени его затапливало чувство несправедливости происходящего. Сжимая дверную ручку посильнее, он вдох за вдохом пытался успокоиться и привести своё состояние к равновесию или хотябы хоть немного приблизиться в эту сторону. — Чего это столбом застыл, шевелись давай, — Чонгук толкнул его в спину, желая сместить парня с прохода и зайти в помещение. Юнги же схватился за дверной проём, чтобы удержаться, а после, оттолкнувшись от него рукой, развернулся к Чону, со всей силы отталкивая его обратно на улицу. — Я же уже говорил тебе, что ненавижу, когда чужие вторгаются в моё личное пространство, — само появление Чонгука всегда подкашивало Мина, но его появление именно сегодня ударило ещё сильнее. Возможно, из-за того, что он забылся и расслабился с кем-то, позволив себе насладиться моментом, возможно, из-за того, что он в очередной раз понял, что даже его дом не является безопасной для него зоной, ведь туда всегда беспардонно может вломиться Чон. — Я тоже уже говорил, что буду делать то, что ты ненавидишь, — он вновь подошёл к Юнги, в этот раз отталкивая его в сторону, но не успел он даже ступить второй ногой в прихожую, как Мин схватил его сзади за куртку, оттаскивая назад. — Хватит! Убирайся! Оставь уже меня одного, — прокричал художник, всё же сумев оттащить немного назад парня. — Чёрт, — не ожидавший такого буйного поведения со стороны Юнги, что был ниже на голову и меньше физически по всем параметрам, немного растерянно воскликнул Чон, когда его рывком дёрнули назад, — заебал, — зло прорычав, он развернулся, хватая парня за грудки и тряся в разные стороны. От силы с которой его тянули, Мина кидало то влево, то вправо как тряпичную куклу, не способную хоть немного этому противостоять. Отпустив сжатую в кулак правой руки куртку, Чонгук продолжал удерживать парня на месте второй рукой, после чего сразу же нанёс несколько ударов в живот, от которых Юнги согнулся пополам, рвано пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Это и так получалось с трудом, но, схвативший в этот момент его за волосы, Чон никак не способствовал облегчению ситуации. Резкая боль, пронзившая парня от крепкой хватки в волосах и силы, с которой эта же рука дёрнула его вверх, призывая разогнуться, заставила пискнуть и рефлекторно задержать дыхание. И в этот момент, когда тело максимально было не готово к ещё одной порции боли, Юнги получил удар ногой в тот же многострадальный сегодня живот. От мощности удара парень даже немного отлетел назад и, не удержав равновесие, оступился и полетел со ступенек своего же крыльца. Благо их было всего три. Первые несколько секунд ему казалось, что он не может пошевелить даже пальцем, то ли от боли, то ли от шока, то ли от усталости. От этого он только и мог, что смотреть на пролетающих птиц на фоне серого, затянутого тучами, неба и хватать ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Тяжёлое дыхание Чонгука, подошедшего ближе к нему, заставило парня собрать оставшиеся в его теле силы, чтобы немного перекатиться набок и, сплюнув накопившуюся во рту кровь, опереться на руку, чтобы приподняться. Когда он всё же смог кое-как сесть и поднял голову, то столкнулся взглядом с Чоном, который в этот же момент, не разрывая зрительный контакт, наклонился у нему. — Ты — ничтожество и жизнь твоя ничтожна, психованная ты лживая двуличная мразь. До конца своей дерьмовой жизни будешь расплачиваться передо мной и умолять, чтобы я тебя, наконец, убил, — Юнги опустил голову и, прикрыв глаза, не сдержал вырвавшийся наружу смешок. Чонгук непонимающе следил за эмоциями на лице парня. — Тебе смешно? — Ты такой же как и в детстве... — Что? — Что тогда бегал за мной со своим хён, хён, хён, что сейчас... Признайся, что я тебе всё так же нравлюсь, но из-за произошедшего ты не можешь это принять. Вот и продолжаешь преследовать меня и срываться, убеждая себя в ненависти. За всю свою жизнь Юнги чувствовал необъятное и всепоглощающее чувство вины за своё существование лишь перед двумя людьми: его мамой и некогда лучшим другом. Им обоим он сломал жизнь. И если в первом случае — с фатальным исходом, то во втором он надеялся, что парень сможет склеиться и жить дальше, поэтому терпел и позволял всё, дабы помочь тому переступить этот этап. Но сегодня он был зол и это чувство перекрыло даже гложущую вину. Возможно, позже он об этом пожалеет, и его с новой силой накроют самоуничижительные эмоции, а пока, он движимый своим порывом, выскажет Чону всё. — Больной псих, — поражённо произнёс Чонгук, — хотя это не удивительно... Какой ещё мог родиться ребёнок у насильника как твой отец? Только такое же конченное чудовище как он сам. — Сам-то далеко от своего отца ушёл? Яблочко от яблони... — Сука, — замахиваясь, сквозь зубы злобно прорычал Чон.

***

Поглаживая разлёгшегося на диване котёнка, Чимин под монотонный бубнёж шоу, транслирующегося по телевизору, думал о том как бы правильно поговорить сегодня с Намджуном о Мине. Нотаций не избежать — это сто процентов, с этим парень уже смирился и морально подготовился, но вот как заставить Кима открыто поговорить о состоянии своего клиента — вопрос со звёздочкой. Ещё и переживания, касательно самого Юнги, не отпускали со вчерашнего дня и не давали сконцентрироваться на чём-то, руки так и чесались позвонить и спросить как у парня дела. Вчерашний незнакомец, которого они встретили по пути домой, не внушал доверия, да и Мин явно напрягся, завидев его. Вся, с трудом выстроенная, светлая атмосфера рухнула в одночасье, стоило только высокому парню появиться на горизонте. Но, что самое интересное, Чимин уверен, что где-то его уже видел, но вот где и когда? Зазвонивший телефон напугал, до этого мирно посапывающего, кота и он соскочил с дивана, уносясь прочь в другую комнату. Это позвонил Намджун, чтобы договориться о времени приезда к дому родителей и, завершив разговор, Пак понял, что на сборы осталось не так уж и много времени, поэтому двинулся собираться. — Вау, это кто же решил почтить нас своим визитом? Думала так и умру, пока сыновья к нам доедут, — открыв дверь и увидев, кто стоит на пороге, громко воскликнула женщина. — Ма-ам, не драматизируй, — обнимая поочерёдно родителей, засмеялся Чимин. — Ой, — протянул Намджун, — чья бы корова мычала, — после того как Пак прошёл в дом, парень наклонился, обнимая женщину в ответ. — Признайся, это ты его заставил приехать? — прошептала она на ухо старшему сыну. — Я просто предложил, но он и сам хотел приехать, — улыбаясь скептическому отношению матери, защитил честь брата Ким. Пак Ынсиль в приподнятом настроении скрылась на кухне и принялась накрывать на стол, чтобы накормить сыновей. Если в ответственность Намджуна она верила, то в то, что Чимин себе готовит нормальную еду, а не одними только рамёнами питается — не верила от слова совсем. Когда приготовления были завершены, а вся семья собралась за столом, не прошло и десяти минут, как начался допрос с пристрастиями со стороны родителей. Джун, как показалось самому Чимину, достаточно открыто рассказывал всё, о чём те только спрашивали. В деталях поделился, как прошло его выступление на конференции, не без подробностей, как его тошнило перед самим докладом, как доехал и с кем познакомился. С вопроса об отношениях парень тактично слился, прикрывшись любимой работой и огромной занятостью на ней же. Чимин же, как уж на сковородке, изворачивался от большинства неудобных ему вопросов, решив пока умолчать про ситуацию на работе и повременить с рассказом о том, что Сохун станет отцом в ближайшие девять месяцев. Поэтому, чтобы не вызвать недовольства со стороны родителей, было принято решение поделиться другой информацией, способной их заинтересовать. — Чимин-а, а есть ли кто-то, кто тебе нравится? — женщина сложила руки на столе, подперев ладошкой щеку, и лукаво сощурила глаза. Отец же, Ким Бёнсу, не подал виду, что его тоже интересует этот вопрос, и продолжил жевать, ранее наколотый, кусочек мяса, но заинтересованный взгляд, который тот бросил вскользь, не скрылся ни от кого из сидевших за этим столом. Уж слишком хорошо тут все друг друга знали. — Есть парень, который мне интересен, — не увиливая, признался Пак. — Кто он? Хороший? — заинтересовано протянула Ынсиль. — Пока он окутан аурой загадочности для меня, но он точно хороший, — прокрутив в руках нож, ответил Чимин. — Пока больше ничего не могу вам сказать, потому что я сам ещё запутан и не во всём разобрался, но я точно заинтересован. — Он не из мафии хоть, надеюсь? А то в фильмах часто такие таинственные и загадочные оказываются преступниками, — женщина сложила на груди руки и посмотрела исподлобья на сына, — а то продадут тебя на органы, лопуха такого. — Ну спасибо, мам, — недовольно протянул парень, — я не лопух. И ни в какой мафии он не состоит. — Иногда ты даже хуже, чем лопух, — подал голос отец, после чего сразу же спрятал улыбку в стакане. — Джун, поговори с ними, — указав рукой на парочку хихикающих родителей, начал жаловаться Пак, — как психотерапевт скажи, что родители не должны себя так вести и насмехаться над своими детьми. — В этом доме я такой же ребёнок, как и ты, так что уж прости, но ничем помочь не могу, — Ким младший развёл руки в стороны, деммонстрируя свою неспособность что-то изменить в данной ситуации, после чего с гаденькой улыбочкой подмигнул родителям. — Предатель, — сощурившись, Чимин раздувал ноздри от негодования, как показатель его крайней точки возмущения, после чего потянулся к куриной ножке и агрессивно принялся её жевать, не отрывая взгляд от коалиции, собравшейся против него. В подобной атмосфере и прошёл весь обед. Все подшучивали друг над другом, и по ощущениям казалось, что они вернулись в счастливое детство, когда оба парня ещё были беззаботными мальчишками. И, признаться, возможность ощущать себя дома именно так — бесценна. Трудности начались позже, когда, пообедав, Чимин решился утянуть Намджуна в одну из комнат на разговор. Намёками и абстрактными фразами говорить с ним не получалось, поэтому, чтобы получить хоть какую-то полезную информацию, Паку пришлось открыто рассказать обо всём. Как он и предполагал, если выразиться помягче, Ким был крайне недоволен тем, что Чимин залез в личную информацию его пациентов, да ещё и нашёл знакомого, после чего перечитал всю его карту вдоль и поперёк. Слушая яростное возмущение Джуна о конфиденциальности и прочей аморальности его поступка, Чимин только и мог, что думать о том, что он правильно поступил, решив оставить этот разговор на момент после общения с родителями. Закончив вещать лекцию и, наконец, остудив свой полыхающий зад, Намджун был готов обмозговать новую, поступившую от Чимина, информацию о Мин Юнги. С какой-то стороны он даже был немного рад сложившейся ситуации, ведь всё сказанное братом подтверждало его теорию, что значительно ускоряло момент с подтверждением или опровержением ранее установленного диагноза, но ему он об этом, конечно же, не скажет. — А как ты будешь проверять нашу теорию? — Есть разные методики и чаще их применяют в комплексе. Одним из способов является, например, гипноз. Он может помочь выявить личности пациента, обеспечить взаимосвязь между ними, а также стабилизировать и интерпретировать их. — О, то есть через гипноз ты можешь выйти на другую личность? — с удивлением поинтересовался Чимин. Он-то думал, что гипноз — это уловки да шарлатанство, а оказывается, что он даже используется в медицинских целях. — Да, у таких людей повышенная гипнабельность, но всё ещё сильно зависит от альтер-личности и того, будет ли она готова идти на контакт, — Намджун на пару секунд замолчал, уставившись на свои пальцы, похрустывая ими, после чего с тяжёлым вздохом продолжил. — Да и неизвестно как сам Юнги отнесётся к подобной новости, ведь фактически, в таком случае, его с подросткового возраста лечили не от того. — А то, что один знает о существовании второго, а второй — нет, это нормально вообще? — Если кратко, то да. Случаи, когда одна личность осведомлена об остальных, а другая - нет, возможны. Я даже скажу тебе больше, иногда одна или несколько личностей могут взаимодействовать с другими в рамках внутреннего комплексного мира, а вот остальные могут так не уметь. — Чёрт, как же всё сложно, — Чимин потёр ладонями уставшие глаза. Всю полученную информацию ему нужно переварить, переспать с ней, и уже потом решать, что делать дальше. — Это о Юнги ты говорил родителям за обедом? — обдумав, стоит ли говорить Намджуну правду, Чимин всё же утвердительно кивнул. — Скажи честно, какие у тебя мотивы? Обычное любопытство? — Я не знаю, Джун, — опустив ладони вниз, Пак устало посмотрел на брата, — не буду врать, мне любопытно, но и отрицать того, что он мне симпатичен, и я хочу быть рядом, тоже отрицать не могу. — Даже удивительно, — с лёгкой ухмылкой протянул Ким, — обычно, стоит хоть немного запахнуть трудностями, как тебя и след простыл. Ты без зазрения совести расставался со своими партнёрами, мол прошла любовь, завяли помидоры. А сейчас что? Понимаешь ведь, что легко не будет, но пока всё ещё не отбросил идею сближения с ним. — Сейчас всё иначе, — нерешительно начал Пак. Он сам ещё не знал наверняка, справится ли он с задуманным, но факт того, что в этот раз он действительно этого хотел, заставлял его идти дальше. — Большинство людей стараются показаться лучше, чем они есть на самом деле, и печально потом осознавать, что всё время до этого ты строил отношения с иллюзией, красивой картинкой, не существующей в реальности. Но, что Ёнги, что Юнги, они такие, какие есть, со своими неидеальностями и проблемами, и это подкупает... Их разговор занял ещё кое-какое время, прежде чем парни вновь отправились к родителям и принялись собираться по домам. Родители вытянули с сыновей обещание, что те ещё к ним наведаются в ближайшее время, а не как обычно, после чего, поцеловав каждого в щеку, помахали, разошедшимся каждый к своей машине, парням и скрылись за дверьми дома. Добрался Чимин быстро. Поднявшись на нужный этаж, он, находясь в своих мыслях, двигался на автомате, отчего даже не обратил внимание на, сидевшего на корточках в углу у его двери, парня. Зашевелившееся нечто, когда он проворачивал ключ в замочной скважине, напугало Пака до усрачки, и от неожиданности он отскочил в сторону, чудом сдержав крик. — Бля, напугал, — хватаясь за сердце, прошипел Чимин, поняв, что это не маньяк и не убийца, когда парень поднял голову. — Прости, — без грамма раскаяния на лице, широко улыбнулся возможный виновник будущих седых волос Пака, — я как увидел твоё сообщение на почте, пришёл сразу как смог, но тебя не было дома. — Долго ждал? — открыв дверь и пропустив гостя внутрь, поинтересовался парень. — Часов пять-шесть, — пожал плечами Хан. — Ты серьёзно? — Чимин перевёл ошарашенный взгляд на парня. — Ты всё это время так сидел? — Ну, ты волновался, и я решил дождаться. Думал, может ты в магазин вышел, откуда ж я мог знать, что тебя столько не будет, — неловко замялся Ёнги, отводя взгляд в сторону. “Это ещё что такое? Этот комок сарказма и смущаться умеет?!” — пронеслось в голове Чимина, глядя на такого милого парня перед собой. — У тебя, наверное, ноги и спина просто отваливаются, — потрепав Хана по волосам, пожалел парня Пак, — и голодный небось, — похлопав гостя по спине, Чимин подтолкнул его в сторону гостиной. - Иди садись пока, я сейчас переоденусь и накормлю тебя. — Не нужно, я же к тебе без приглашения... — Ещё как нужно! Мне не сложно, всё равно я только от родителей. Мне мама столько еды с собой дала, что я сам всё не съем, и она просто пропадёт, — стягивая на ходу толстовку и уходя в спальню, прокричал Чимин. — А можно ещё таблетку от головы, раз ты такой гостеприимный сегодня? — парень завалился на диван и, прикрыв глаза, вытянул ноги. Тело и так болело, но от длительного ожидания, мышцы, действительно, затекли и нуждались в отдыхе. Спустя какое-то время, раздались шаги, затихшие как только Чимин вернулся в гостиную. Было очевидно, что он остановился возле дивана, а по, отброшенной на глаза, тени стало понятно, что он немного наклонился. Тишина, разбавленная размеренным дыханием Хана и тихим, старающимся быть практически беззвучным, дыханием Чимина, заставляла зародиться лёгкому волнению внутри. Пролежав так пару минут, Ёнги всё же не выдержал и медленно приоткрыл глаза, сталкиваясь с блуждающим по его лицу взглядом Пака. Парень, заметив, что его поймали на разглядывании, хотел было отстраниться, но не успел, из-за руки, обвившей его шею. От такого неожиданного жеста, Чимин растерялся и, чтобы не упасть, облокотился левой рукой о спинку дивана, а второй упёрся в подлокотник, возле головы Хана, тем самым заточив его в своеобразную ловушку. Тот, казалось, был совсем не против такого положения вещей и через несколько мгновений безмолвного общения, его взгляд опустился на манящие губы, после чего, прикрыв глаза, руки притянули не сопротивляющегося парня ближе к себе, соприкасаясь в мягком поцелуе. В этот момент Чимин взволнованно выдохнул, но не оттолкнул парня, а напротив, приоткрыл рот, тем самым давая свой ответ и разрешение. Почувствовав это, Хан скользнул языком, углубляя поцелуй. Жизнь — ограничена. Большинство людей, подходя к её окончанию, чувствуют, что жизнь слишком коротка. Слишком мало времени для всего того, что человек мог и хотел сделать. В его жизни времени ещё меньше, и понял он это, лишь встретив Чимина. Теперь же, медлить и терять хоть какую-то возможность ему казалось непозволительной роскошью. Ёнги немного приподнялся и развернулся, тем самым сев, а руки, опустившиеся к талии Чимина, сжали тёплую кожу под ладонями чуть сильнее и притянули к себе. Коленом Пак упёрся возле бедра младшего, дабы удержать равновесие и не рухнуть к нему на колени, но складывалось ощущение, что не так далёк тот час, когда он там всё же окажется. Температура как и сама обстановка между ними накалялась, отчего сдерживаться становилось всё труднее, но неожиданно Ёнги дернулся, чуть вскрикнув и дёрнув ногой. Чимин не понял, что произошло и, открыв глаза, заметил, как парень, нахмурившись, смотрит ему за спину, куда-то вниз. Маленькая рыжая бестия, вцепилась тому в ногу когтями и зубами, не желая отпускать свою добычу. — У тебя всегда был кот? — удивлённо спросил парень, всё еще не теряя надежды, стряхнуть с себя, цепко ухватившееся, животное. — Нет, пару дней как, — Пак развернулся и присел, пытаясь помочь отцепить рычащего кота с гостя. Хоть градус атмосферы и спал, но сердце всё еще бешено громыхало. Нужно перевести дыхание. Протянув Хану таблетку, что всё это время была зажата в кулаке, Чимин немного на ватных ногах поплёлся на кухню, чтобы насыпать голодному зверю его корм, после чего принялся распаковывать сумку с едой, принесённую от родителей. Пока Ёнги ел, Чимин смотрел то на парня, то на чашку остывающего чая, к которой он так и не притронулся, погружённый в свои мысли. Он не может ждать, пока Намджун всё проверит своим научным путём. Ему нужны ответы здесь и сейчас. Потянувшись к телефону, он нашёл в списке контактов необходимый номер и нажал кнопку вызова. Раз... Два... Три... По квартире раздалась мелодия звонка мобильного телефона. Хан потянулся к карману, в котором вибрировал телефон, и, посмотрев на дисплей с отображённым именем контакта, поднял взгляд на Чимина. Они так и смотрели друг на друга, ничего не говоря и не предпринимая, пока сам вызов автоматически не завершился. — Ты знаешь, — вопрос это был или констатация факта, Пак не понял, решив в любом случае ответить. — Знаю... — И? — Пойди на контакт во время лечения. — А если я не хочу? — Ты должен, так будет лучше, — уверенно ответил Чимин. Парень, сидящий напротив, нахмурился, его губы сжались, а желваки заходили. Он громко выдохнул, после чего, громко стукнув приборами, подскочил со стула и направился в сторону коридора. — Ты куда? — подскочив, Пак побежал за взбешённым парнем, хватая его за руку в попытке остановить. Но тот был слишком разъярён, поэтому откинул чужую руку и сел на корточки, обуваясь. Чимин не терял надежды и снова схватил парня за руку, пытаясь поднять. — Да остановись же ты. Куда ты несёшься?! — Куда я несусь? — со злобой в голосе выплюнул парень. — Ты хочешь, чтобы я исчез, так зачем мне здесь находиться? Я просто исполняю твоё желание, — он толкнул Чимина в плечо с такой силой, что тот отшатнулся и ударился спиной о противоположную стену, но сейчас Хану было на это всё равно. Единственное, что он хотел, так это убраться отсюда как можно скорее. Движимый эмоциями, Чимин вновь подлетел к парню. Схватив, он развернул его и припечатал спиной ко входной двери, держа того за плечи. — Я не хочу, чтобы ты исчез! — не сдерживая чувств, перешёл на крик Пак. — Ты мне нравишься! Вы мне нравитесь! Я хочу нормальной жизни для вас обоих. Он страдает от сраных провалов в памяти и кучи других сопутствующих проблем. Да и ты.. Неужели тебе нравится жить вот так, от случая к случаю? — Конечно же не нравится, но по-другому у меня не будет жизни вообще, — в тон ему прокричал Ёнги. — Будет! Я общался со специалистом, и при правильном лечении личности интегрируются. Ты будешь жить в нём, а он в тебе, — положив руки Хану на щёки, Чимин притянул его чуть ближе, прислонившись своим лбом к его, и посмотрел открыто глаза в глаза. Взгляд парня метался туда-сюда. Он был растерян и даже напуган. — Я не хочу терять никого из вас, верь мне, — подавшись немного вперёд, прошептал Пак. В этот поцелуй он хотел вложить всю свою искренность, все свои эмоции, все свои чувства... Он хотел выплеснуть все свои страхи и сомнения... А также, он просто хотел, как и хотел Ёнги... Сегодня, на белых смятых простынях они отдавались во власть переполняющих их противоречивых чувств. Наполняя и отдаваясь, их разгорячённые тела переплетались так, как начинали заплетаться в крепкие узлы нити их жизней, после, позволяя им умиротворённо отправиться в спокойное царство Морфея. Вот только для одного из них такое путешествие — вечная лотерея, с заранее непредсказуемым финалом...