Мисс Поттер

      Гарри       На станции меня как всегда встречал Сириус. Заключив в свои объятия, чмокнул в макушку, сказав, что скучал. Мы с ним перенеслись аппарацией, оказываясь у дома на Гриммо. Не успела переступить порог, как меня снова заключили в объятия, в этот раз крестный. Как и Сириус, он сказал, что скучал и рад меня видеть. Кричер забрал мой рюкзак, а я поднималась к себе в комнату, попутно рассказывая крестному, что со мной произошло. Он долго и заливисто смеялся, особенно на моменте с Роном, осмеянным на всю школу, в том числе и его братьями. И конечно был поражен утром каминг аута. То, что мы с Даф и Герми с Драко друг к другу не ровно дышим – видно, но чтобы в этом на глазах всей школы признаваться…       - Так, мы были не одни. Нас активно поддержали ученики и признаний с десяток, точно произошло.       - Но завели всех вы, - говорит крестный, а я не отрицаю. Регулус покидает мою комнату, приглашая к столу на ужин. А я, разобрав вещи и переодевшись в свободные брюки и водолазку, спустилась к столу. Ужин прошел без бурных и шумных обсуждений, меня и Даф просто поздравили, как и Драко с Герми. Потом мы разошлись по комнатам.       Планы на Рождество те же, что и в прошлом году. Прогулки, встречи с друзьями, подругами и Дафной. Она, как и Луна обещала приехать и погостить. Герми же с Драко, как и договаривались в тот год, проведут время вместе, на лыжной турбазе, катаясь с горы. То, что подруги встречаются, точно станет шоком, как для сиятельного лорда Малфой, так и для леди Малфой. А еще большим шоком для родителей Герми. Но, как шепнула им на прощание Луна, все будет хорошо. Род Малфой будет кому продолжить. Встречу с Даф и Луной назначили на 2 января. А до этого дня я проведу время с крестным и Сириусом. У них в планах прогулки по Лондону, по маггловской и волшебной части.       Кроме прогулок, Сириус, а с ним и Регулус решили встать на коньки и покататься. Для этого есть специальные крытые помещения, куда приходят не только магглы, но и волшебники, с целью покататься, провести время и пообщаться. Здесь же проводятся занятия с будущими фигуристами и хоккеистам. И конечно, на каток ходят парочки, устраивая свидания. Не отказалась от возможности покататься и я, отдавалась этому невероятному ощущению, несясь вперед на всей не доступной скорости, маневрируя между катающимися. И теперь даже не знаю, что лучше, на метле летать, или на коньках кататься. Это незабываемое ощущение легкости и невесомости в ногах, особенно после того, как снимаешь коньки и идешь, не отпускает меня еще около получаса. Еще бы Даф сюда привести и Луну с Регулусом и устроить двойное свидание на льду, на коньках. Уверена, Даф оценит и на коньки встанет, а если что, то я ее поймаю и не отпущу, буду держать и вести в этом незамысловатом танце на льду для нас двоих.       Вернулись мы с крестным и Сириусом поздно, от ужина отказались. Уставшие, едва передвигая ноги, но радостные и довольные, разошлись по комнатам, приняли душ и спать. Ко мне, как и всегда прыгнул Чешир, устраиваясь лапами и мордой на груди, урча и мурлыкая. И под его «мур», почесывая его за ухом и поглаживая по макушке – уснула.       ***       Вечер двойного свидания прошел так, как и планировали. Сначала мы гуляли по вечерним улочкам Лондона, заходили в кафе с вкусным кофе и пирожными, а потом на каток. Первые час-полтора Даф стеснялась компании Регулуса, но потом привыкла и перестала обращать внимание на разницу в возрасте между ним и Луной. Это их дело, их жизнь и их первое свидание. Мы с Даф катались, наслаждаясь скоростью и дуг другом. И так, пока не подошло к концу забронированное время. Ощущая легкость и невесомость в ногах, мы с Даф и Рег с Луной шли домой на Гриммо. Пользоваться аппарацией не планировали. Мы гуляли. Так что пешком, держа за руку свою вторую половинку, дошли до дома глубокой, темной ночью.       Не успели переступить порог дома, как эйфория и счастье от проведенного времени улетучилась, при этом у нас у всех. А всему виной гость, сидевший у камина с чашкой глинтвейна в руке, ждавший меня и крестного. Луна и Даф, как только увидели визитера, тут же поднялись к себе в комнаты, делая вид, что они никого не видели. Проводив Даф и Луну благодарным взглядом, вместе с Регулусом иду к камину, у которого, как у себя дома сидит дед Том. Сириус стоял рядом, взгляд его недовольный, но раз он здесь, и претензий Регулусу не высказывает, значит, дед здесь не просто так, и явно не на глинтвейн пришел. На вопрос крестного: «Что вас привело в наш дом, милорд?», дед показал записку, на которой я увидела знак даров смерти.       - Знаю, у тебя. Гортензия, есть такое же послание, – не вопрос, а факт. Тут же встрепенулся Сириус. Обвиняя меня в том, что я снова во всем пытаюсь разобраться сама, без его помощи.       - Сириус, не ругайся. Я искала информацию по мантии, о ее первоначальном хозяине и создателе. Но поняла, что она принадлежит Певереллам после сказки о трех братьях. А вот как она оказалась у моей семьи, я так и не поняла. Информации нигде нет.       - В хрониках рода Поттер точно есть, - говорит еще один гость. А именно директор, в руке которого такой же листок с посланием от «А» и символов даров смерти. И тут у меня возник вопрос, что за дары в их руках? У меня – мантия, а у них? Первым на мой не озвученный вопрос ответил дед, показывая перстень рода Мракс, говоря:       - В этот перстень инкрустирован воскрешающий камень, второй дар Смерти. Камень перешел роду Мракс, так как Мраксы последние представители рода Слизерин. Доподлинно известно, что Салазар являлся потомком второго брата Певерелла – Кадмуса, создателя воскрешающего камня.       - А я владею палочкой, которую создал Антиох, - говорит директор, добавляя, - ее я отнял в бою у Геллерта Грин-де-Вальда. Палочка, в отличие от мантии и камня не передается по наследству в родах, а как и все палочки, достается сильнейшему.       - А мантия у Поттеров откуда?       - Поттеры – потомки Певереллов. Иоланта Певерелл, внучка Игнотуса, вышла за муж за Хардвина Поттера. Так мантия, созданная младшим братом, и оказалась у Поттеров, став реликвией рода, - пояснил директор.       - Раз мантия принадлежит мне по праву наследия, как и камень лорду Слизерину, а палочка выиграна вами, директор, в честном бою, какого дементора, этот «А» говорит, что заберет? Заберет ли? И буду ли отнятые дары работать так, как надо? – вот что меня интересовало. И как оказалось:       - Они нужны ему не рабочие, а сами по себе, - говорит дед, - пока вы гуляли, мы с Альбусом пришли к мнению и общей договоренности, - что сие просто нонсенс и поразительное явление. Хотя, если вспомнить о том, что директор сделал для деда, а именно вернул тетрадь с осколком души, ради его почти полноценного и вменяемого воскрешения, то вопрос, как они могут работать совместно - отметается.       - И зачем ему дары?       - Воззвать к бабушке Моране! – от этого голоса, как и от его хозяина, я посерела, замерла и похолодела. Сердце едва пропускало удары. Ощущение магии, исходившее от него промораживало и леденило кровь. На кладбище с не упокоенными зомби и призраками куда приятнее.       Этот шлейф исходит от Антиоха по двум причинам. Первая: - он потомок самой Смерти, старший внук, несущий дар самой Госпожи. Вторая: - он прожил почти восемь веков. За его плечами тысячи пережитых и погибших потомков. Не знаю, сколько там друзей и возлюбленных, но потомков…       - Ты все правильно поняла, девочка, - сказал Антиох, смотря на меня, улыбаясь ледяной, пробирающей до самых костей улыбкой, - именно поэтому я и хочу и воззвать к бабушке, для этого мне нужны ваши дары, – сказал он, сделав пас рукой, и по мановению и щелчку пальцев в руках Певерелла оказалась Даф, на шее которой с силой сжимались его пальцы. Девушка хрипела, смотря на меня и деда с директором. Не знаю, как у них, у меня в голове пронеслась мысль, посылаемая Даф с помощью легилименции: «- Тени, он – псих! Ему плевать на гнев Госпожи, он его жаждет!»       - Все так, ведьмочка, все именно так! Я живу с проклятием за спиной уже семь с половиной веков, и жажду умереть! Я перепробовал много способов покончить с собой, от банальной Авады до цианистого калия и серной кислоты! – зло говорил Антиох, вспоминая все то, что он пережил. – В первые две сотни раз мне было больно, я ощущал все то, что ощущают перед смертью, муки страдания, но кроме боли и изуродованного и измученного тела ничего не получал. Да и тело восстанавливалось. С очередной смертью и агонией, которую я испытывал и предсмертными муками, которые переживал, чувства ослабевали, притуплялись, с каждым столетием и очередными попытками умереть становились все бледнее и бледнее, а потом и вовсе сошли на нет. Все из-за проклятия!       - Но вы же сами заключили с Госпожой сделку. Разве вы не знали, на что шли и какова цена способности Мастера артефакторики? – спросила я.       - Мы знали, что цена будет высока, но не знали, что на столько, - отвлекая его от процесса душения Дафны, спросила: - чем расплатились с Госпожой ваши братья? - дед и директор, смотрящие на меня, поняли, что я тяну время и перетягиваю внимание на себя. Зачем? Чтобы спаси Даф.       То, что дары нам придется отдать – факт, в противном случае нам не жить. Ему плевать, что забранные с трупов дары не несут силу. Ему нужно их наличие, как и сказал дед. И лучше отдать их добровольно, при этом остаться в живых, чем лежать хладными трупами защищая их. Под пристальный взгляд старшего брата Певерелл, поднялась по лестнице в свою комнату, взяла из комода мантию и спустившись, обменяла мантию на Дафну, произнося слова отречения от реликвии в пользу старшего. Анртиох отпустил девушку, толкая ее на меня. Поймав, заключила Даф в свои объятия, успокаивая. Директором и дедом так же были отданы артефакты, с произнесенной перед этим формулой отречения.       - Думаете, Госпожа снимет с вас проклятие?       - У нее не останется выбора! – рассмеялся старший Певерелл, - того, кто собрал Дары и провел ритуал «Воззвания» она обязана выслушать и исполнить просьбу. И проведя ритуал, я наконец-то уйду за грань, - голос стал тише, спокойнее, и он, словно растворяясь в воздухе – исчез, не оставляя и намека на свое присутствие.       Облегченно выдохнул Сириус, уткнулась мне в плечо Даф, подошел со спины и притянул меня к себе Регулус. Директор, все так же улыбаясь, смотря на нас и нашу идиллию с благоговением в глазах – шагнул в камин, называя адрес школы. Дед, глядя на нас с Даф, точно читая мысли, легилимент хренов, ухмыльнулся и последовал примеру директора, назвал адрес: «Мракс-менор» и покинул Гриммо. А мы, окончательно успокоившись – разошлись по комнатам. Но в эту ночь Дафна спала со мной, на моей кровати, на моей подушке, под моим одеялом, в кольце моих рук, с носом у волос. Так спокойнее и мне и ей. А на Антиоха и ритуал – плевать. На грани сна, когда царство Морфея почти что приняло меня в свои объятия, услышала вопрос Даф:       - Как думаешь, Госпожа исполнит его волю? Снимет проклятие?       - Кто знает, - засыпая, сказала я, думая о том, что на то ЕЁ воля, и ЕЙ решать, отпускать Антиоха за грань или нет. Волновало другое. Возвращение старшего Певерелла к нашему порогу, окажись ритуал бесполезным. Надеюсь, Госпожа отпустит его за грань.