Розовая канарейка

Вечер 13 февраля. День выдался спокойным, без особых приключений. Все давно поужинали, но только не Давид, который даже не пришёл на кухню, а всё время сидел в комнате, разделённой на него с сестрой и что-то мастерил под кроватью, закрывшись одеялом. Анна в который раз заходила в комнату, спрашивая у него, будет ли он есть, но тот кратко и тихо отказывался. Ви долго ходила вокруг да около, впервые видя такое поведение своего брата, но через час потеряла интерес, забывшись в своей записной книжке и очередном сериале по телевизору в гостиной. Через минут 10 одеяло взлетело вверх, и из него, на всех парах выбежал подросток, что-то бережно прижимая к своей груди, боясь потерять. Мать даже испугалась, когда он не одевшись, а всего лишь по пути запрыгнув в зимние ботинки, выбежал на улицу к соседнему дому. Как дому? Огромному замку, расположенному рядом с их маленьким домишкой. Отперев высокую дверь, чуть не поцеловался с твёрдым полом, еле удерживаясь на ногах. Баюн шикнул от такой резкости, но узнав в этом мальчишке племянника своей хозяйки, продолжил невозмутимым видом читать газету. - Где Мерлин!? - Чего ты кричишь? - Баюн снова посмотрел на Давида, который тяжело отдышивался, закрывая за собой дверь. - Да на кухне она. Опять Уильрих блины испёк. Облизнувшись, подобно коту, подумал о тефтельках, потеряв из зоны видимости мальчишку. Побежав в сторону кухни, наблюдал, как искаемая ела блины одни за другими, мазая каждый жирным слоем малинового джема. - О, Давид, вовремя ты, - доброй улыбкой поприветствовала племянника, приглашая сесть за стол, - садись, пока все блины не съела. Уильрих! Уильрих, как по расписанию, принёс новую тарелку блинов, ставя её перед Давидом и отодвигая для него стул. - Мерлин, - всё-таки принял приглашение, не взглянув на блины, а смотря точно на рыжую, - не в блинах дело. - Так ты не будешь? Второй раз предлагать не буду, - медленно подвинула к себе его тарелку. Оглянула то, что держал у самой груди Давид, - что держишь? Я могла бы и не спрашивать, если это личное, но я спрошу. - Это? - он показал синий и очень хорошо склеенный конверт. - Это то, из-за чего я здесь. - Что? - выронила из руки блин обратно в тарелку, с шоком смотря на конверт. - Неужели время пришло? - Что? - переспросил, удивлённо смотря на неё. - Нет, это всего лишь моё... - Тьфу, напугал, - выдохнула, будто горы свалились с её плеч. Подняла и помазала джем на блин, - мало ли, какое тебе письмо может придти. Мне вот в 11 лет пришло письмо из самого Хогвартса, а родители отобрали его у меня, сказав, что это счёт из налоговой. Кто знает, может, меня и вправду могли взять туда, но сов я так и не увидела, как это было в фильме. Так что там? Опрашиваемый поник головой, молча положив конверт на стол, закрываясь в синем капюшоне. - Это, - хрипло начал он, - это моё признание в любви. - Оу, - перестала поедать блины, обтерев руки об кухонное полотенце, давшее ей Уильрихом. Мерлин обошла стол, садясь на стул рядом с племянником, - кто это? Может она тебя не заслуживает. - ...Гусев. - Тот самый папочкин сынок, который знает о магии? - усмехнулась, но Давиду было не до смеха. Её лицо сразу похмурело. - Ты боишься, что твоё признание окажется невзаимным? - подросток кратко кивнул головой. - Знаешь, мне ведь тоже знакомо это чувство. Чувство, что казалось бы, по ощущениям знаешь человека всю жизнь и в итоге влюбляешься. Сглупив, и не сдерживаясь, признаёшься, получая не только отказ, но и разрушенную с ним многолетнюю дружбу, - положила руку на его плечо, которое чуть дёрнулось от нежданности, - не пойми меня неправильно, но я не говорю про то, что у тебя ничего не получится. Поднял на неё глаза, которые чуть не плача, с надеждой смотрели на это лицо с родинкой возле губ и большими, зелёными глазами, которые со всей добротой и лаской смотрели в ответ. - Ты правда так считаешь? - Конечно, - сняла с него капюшон, - ну, а если окажется невзаимным, то зови меня, - продолжила шёпотом, будто это секретно, подмигнув, - есть пару заклинаний на любовный приворот. Давид посмеялся, вытирая рукавом скатившиеся по щекам слёзы. Мерлин обратила внимание на конверт. - Как я правильно понимаю, - задумчиво произнесла она, вспоминая, какой сейчас день, - сегодня 13 фераля, завтра 14 февраля. О, 14 февраля! И ты это собирался дарить ему в качестве валентинки? - сожгла магически-жёлтым огнём конверт. Подросток удивлённо вскинул бровями. - Мы сделаем тебе намного круче. Есть такая бумага... Она повела его за руку на второй этаж, зашла в комнату и оставила Давида неловко стоять в дверном проёме, нервно теребя кончик толстовки. - Чего стоишь? Заходи. Зайдя оглядывал, казалось, бесконечное количество магических предметов, пока Мерлин рылась по полкам, приговаривая: "Да где же..." и в итоге в одном из ящиков нашла розовую бумагу и чернильницу с пером. - К столу подойди. В торопях зашевелился к столу, садясь на предложенный стул и беря в руку протянутое перо. С подозрением посмотрел на розовую бумагу. - А это твоя волшебная бумага... если я напишу на ней что-нибудь, она, ну не знаю, не заставит своей магией подчиняться первого прочтившего? - Даже думать о таком не смей! И вообще, было бы всё так просто, я бы давно была с кем-нибудь... нормальным, - вспомнила о своём романе, - а не с охотником на ведьм, - злое выражение лица сменилось на на немного пошловатое, - хотя в постели он был неплох... Давид ничего не ответил, тупо пялясь и не начиная писать. Мерлин поняла, что тот смущается, что кто-то ненароком прочтёт его признание. Отвернулась, дабы лишний раз не покрывать его щёки румянцем. Уверенно начал что-то писать, помнив текст из старой валентинки. - Всё, - объявил подросток, взяв листок в руку, вставая со стула и подходя к Мерлин, - а что дальше? - Что дальше, что дальше, - заговорила она, повернувшись к нему и колдуя над листком. В его руке появилась красивая, бумажная розовая канарейка. - Что? - явно ожидая чего-то большего, посмотря на это чудо. - Ты сделала оригами с помощью магии? - Ты ожидал большего? Бумага только пропитана ферамонами. Они всё сделают, а оригами привлечёт внимание. - Надеюсь, что они и правда помогут, - положил подделку в карман штанов, грустно вздыхая. - Эй, - она снова его подбодрила, погладив по чёрным волосам, - ты слишком паришься. Всё пройдёт пучком. Повторяю: у меня есть заклинания на любовный приворот. - Спасибо за то, что веришь в меня, тётя Мерлин, - обнял её. Та в ответ мягко похлопала ему по спине, отодвигая от себя. - Во-первых, обнимашки только при обоюдном согласии. Во-вторых, - обиженно отвернула голову, свернув губки в трубочку, - не зови меня тетёй. Сразу старею на лет десять. - Ладно, не буду, - посмеялся с её реакции, - но всё равно спасибо. - Да не за что, - улыбаясь, махнула рукой, - всё, иди домой. Завтра утром увидимся, если не просплю. Они спустились на первый этаж. Мерлин помахала вслед уходящей из её дома фигуре, закрывая за ним дверь. - Ты думаешь, - начал мурчательно говорящий кот, смотря на хозяйку, - что у него всё получится? - Не знаю, Баюн, но всем приходится проходить через это, - села рядом, поглаживая за голову пушистого кота, - Когда-то и я была такой: глупой, влюблённой. - Мрау, - довольно замурчал, выронив из лап газету, - о, да... За ушком ещё, мрау... Ви давно спала, видя самые красочные сны, но Давид не мог уснуть, думая о завтрашнем дне. О признании своему другу, о том, как он воспримет. Думая про это, не услышал, как в комнату кто-то пришёл и взяв стул, сел рядом с его кроватью. - Давид, - мягко начала мать. Её сын сонно повернулся к этим золотистым волосам, доброй, понимающей улыбке, и этим, как сама пустыня Сахара, глазам, - тебя что-то тревожит? Ты ведь даже не пришёл на ужин, а потом вовсе выбежал на улицу не одевшись. - Мам, всё хорошо, правда. - Если ты не хочешь мне говорить, то я пойму, - сочувствующе гладила его по плечу, но вспомнила, зачем пришла, достав из-за спины красную, бархатную книжку, - Тебе снова не удаётся заснуть? Давай я прочитаю тебе сказку. Это напомнило ему о том, как она в детстве, когда Ви ещё не родилась, читала ему сказки, ведь у него была постоянная проблема со сном. Анна начала читать. Её голос был похож на океан, в котором он постепенно тонул, погружаясь в царство Морфея. Такой спокойный. Необычно слышать её такой. Пробыв на кухне целый день, она уже и забыла, что значит читать собственному сыну сказки перед сном. Блондинка сама под конец сказки начала зевать, но Давид её уже не слышал, полностью уснув. Еле дотронувшись, поцеловала его в лоб, говоря тихое "Спокойной ночи" и уходя за дверь. Утро наступило так же неожиданно, как сестра запрыгала по своей кровати, будя старшего брата, чтобы тот не проспал. Честно говоря, работало лучше будильника. Сев на кровать, сонно протирал глаза, пока Ви уже прыгала вокруг него, дёргая за рукав белой ночнушки в сторону кухни, где мать звала на очередной семейный завтрак. На удивление, чувствовал он себя намного лучше, чем последние дней пять, ведь не высыпался. Видимо, сказка хорошо подействовала. Выспался, умылся, оделся и наконец сел за стол к своей семье, где мать с отцом снова начали утреннюю ссору, но уже по поводу сегодняшнего дня. - Я хочу, чтобы ты сегодня сводил меня в ресторан. Дай мне хорошо провести 14 февраля в дорогом ресторане. - Да ты снова понаберёшь еды на тысяч десять, а потом не доешь и всю эту еду мне придётся тащить до нашего дома, где по итогу эта чёрная икра тебе нафиг не будет нужна. - Да успокойтесь вы наконец, - в проёме стояла Мерлин, сложив руки на груди. - Котейка! - радостно вскрикнула Ви, выбегая из-за стола, бросаясь с обнимашками на Баюна, который грел лапки под собой от холодного снега на улице. - И зачем я только согласился пойти... - О, Мерлин, - Анна обратилась к рыжей, указывая на Артура, - он не хочет вести меня в ресторан на 14 февраля. - Да! Потому что ты снова поназакажешь еды, которую мне придётся домой тащить. - Так, стоп, - остановила приближающуюся ссору, - Братец, своди свою жену... да хоть в бассейн. Полезнее будет. - Бассейн? - удивился Артур, переводя взгляд от Мерлин к Анне, которая тоже удивлённо на него смотрела. - Как мы раньше сами не додумались? - Бассейн? Думаю, можно. - Ну вот, решено. Сегодня проведёте свидание в бассейне, - оглянулась на Давида, который поспешил съесть свою порцию овсяной каши, выскользнув из кухни, одеваясь на морозную улицу, подправляя портфель. Тихо прошла за ним, подмигивая вслед. Давид ей кивнул, выходя из дома. - Так, я не понял, что это было? - непонимающе произнёс Артур, остановишись возле своей сестры. - Ты что, своей магией прикрепила мне на спину записку с надписью: "Мой братец-лох, который не может отвести свою жену на 14 февраля в ресторан". - В следующий раз обязательно так и сделаю! - Мерлин знатно посмеялась от такого высказывания. - Язык мой - враг мой, - вздохнул он, возвращаясь на кухню. Холодно на улице, но уже в восемь часов утра довольно светло, что нормально для середины февраля. Подходил к воротам школы, обычно, всегда возле них встречаясь с Гусевым. В точности на противоположной стороне шёл очень закрытый богатый школьник, как положено для этой школы, но он был настолько закутанным, что никто не узнал кто это. Подходя ближе к таинственной фигуре, смог узнать в этих зелёных глазах Гусева, который прищуренно оглядывался вокруг. - Хей, дружище, здаро- - Чш! - "отрезал" рукой у шеи, показывая этим жестом то, чтобы он помолчал. - Я тоже рад тебя видеть. - А чего шёпотом? - присоединился к этой затее Давид. Они прошли сквозь ворота. - Да чтобы никто не узнал, и не услышал, кто я. Сегодня 14 февраля и это просто кошмар! Один из наших слуг кучами выгребал эти бумажные валентинки с порога нашего дома, а некоторые инвидуумы, - он приподнялся к его уху, ещё тише шепча, - даже умудрялись приносить целые коробки конфет, подкупая ими слугу, чтобы тот лично отнёс мне их валентинку. - Ого, да ты у нас лавеласс, как погляжу. - И не говори. Сам поражаюсь, когда успеваю! Во сне луначу, что ли?.. Закончил свой монолог Гусев и они дошли до раздевалки, где уже толпилась куча людей. Оставив верхнюю одежду на вешалках, вместе пошли в класс на первом этаже. Зашли в класс и на Гусева буквально свалилась толпа одноклассниц. Из них были кто-то из параллели, кто-то из класса чуть пониже. Русый еле выбрался, оставляя на своей парте небольшую кучку валентинок, которая под конец учебного дня превратилась в огромную кучу, но выкинуть на пол для них - означало упасть в их глазах не как школьником, а как будущей парой. Всё это время Давид сидел тихо, будучи соседом по парте с Гусевым. Конечно, его распирала внутри не мысль о том, что не ему дарят валентинки, а распирала ревность. Мысль о том, что среди них он найдёт себе пару. Постоянно лазил в карман, пощупать розовую канарейку. Ждал, когда её время придёт... Прозвенел звонок, значащий о последнем уроке и конце учебного дня. Все одноклассники вышли из класса, но только не Гусев с Давидом. Второй без вопросов помогал ему убрать все эти валентинки с парты, аккуратно сметая их в мусорную корзину вместе со своим другом. Гусев же, не обращал внимания на красные сердечки или даже откровенные фотографии. Его привлекла одна валентинка, которая была не похожа ни на одну из всех тех, что он видел ранее. Розовая, оригамная канарейка, от которой приятно пахло. Незаметно, скрыв это от глаз Давида, прибрал её к себе в карман красного пиджака, пока друг относил обратно мусорное ведро. - Ну что, пошли? - спросил чёрноволосый, облокотившись об дверной проём. - Да пошли. Но ему как-то не хотелось идти. Он еле-еле перебирал ноги, идя вслед за Давидом. Остановившись в пустой школе возле раздевалки, неожиданно произнёс: - Ты подожди меня. Я сейчас приду. Чёрноволосый кивнул, смотря, как тот быстрым шагом направлялся в сторону уборной. Зайдя, осмотрелся, чтобы никого не обнаружить. Наглухо заперся в чистой кабинке, чтобы никого не было. Дрожащими руками достал ту самую розовую канарейку, вдыхая от неё приятный запах чего-то или кого-то знакомого. Повторяя всё в обратном порядке, стал развёртывать оригами. Чем больше он его развёртывал, тем больше виднелся текст чёрными чернилами на розовой бумаге. Этот почерк... он был таким знакомым. Особенно когда он в очередной раз неправильно решал задачи, подглядывая у соседа по парте правильный ответ. Когда он только и успевал списывать с доски, у которой стоял его сосед по парте. "День, и я о тебе мечтаю, А как ночь настаёт, так В каждом сне тебя увижу. И каждый раз Дивлюсь лица твоего, спокойного." Он сложил первые буквы каждой строчки, больше понимая кое-что. Как он раньше этого не замечал? Перед его глазами всегда было 2+2, но только сейчас он увидел ответ, и снова в его почерке. Сомнений быть не может - это написал именно Давид или же это очень злая шутка от очередной школьницы. Сложив бумагу в четыре части, положил её обратно в карман красного пиджака, выходя из туалета и идя к раздевалке. - Пипец ты долго, - усмехнулся, смотря на его задумчивое лицо, - я же тебе говорил не есть тот читос, а ты: "Всё нормально со мной будет". - Слушай, - прошёл мимо него, надевая куртку, - а ты пойдёшь со мной сегодня в 15:00 в кино? У меня завалялось пару лишних билетов. - Стоп. Зная тебя, это может быть... - Четвёртая часть... - ...Звёздных войн! Они понимали друг друга с полуслова, зная интересы и иногда договаривая фразы. Выйдя из школы, разошлись возле железных ворот, точно договорившись встретиться возле кинотеатра в 15:00. Радостный Давид зашёл в дом, чуть ли не летая в прихожей, бросая там же портфель и направляясь к соседнему замку. Высокие двери перед ним будто открылись сами, а сам он летал на крыльях любви, долетя до самой хозяйки дома. - О-о-о, - протянула она, смотря как Давид искриться от счастья, - вижу, что у кого-то всё получилось. - Ещё как! - гордо остановился в середине комнаты. - И даже твоя канарейка не понадоби... С каждым предлогом его выражение лица становилось всё испуганным и испуганным, когда после всех осмотренных карманов ни в одном не нашёл ту самую заветную, розовую канарейку. Мерлин со всем удивлением слушала его, смотря, как он трясущимися руками ищет валентинку. - Да ты радуйся, что даже без неё у тебя всё получилось. - Я ему сам ничего не сказал, - сел коленями на ковёр, хватаясь за голову, - я хотел подарить ему валентинку, но у меня не хватило смелости... - О, боги, - села рядом с ним на одно колено, - Давид, валентинки - это не самый... хотя бы не один из способов признаться в любви. - Он пригласил меня в кино, но он бы и так пригласил, будь бы у него два лишних билета раньше на наш любимый фильм. - Так у вас и интересы одинаковые? Ну, значит, канон... Ой, то есть... Давай, вставай. Пол холодный всегда. Застудишь себе что-нибудь, потом как я буду это объяснять твоему отцу? - помогла ему встать. Давид совсем погрустнел и натянул на свои глаза шапку. - Нет, нет, иди снимай, незачем по моему дому ходить в верхней одежде. Я ещё улицы не видела. Уильрих помог отнести одежду на вешалку возле выхода, пока Мерлин всеми силами пыталась развеселить грустного подростка. - Баюн, помоги! - взмолилась она, пока кот мурчал возле согревающего шёрстку, камина. - Мрау, расскажи ему, не знаю, анекдоты. - Блин, но мой юмор не думаю, что понравится ему, - громко выдохнула, - была не была. Первый анекдот даже не пробил улыбку. Так же произошло и со вторым, и с третьим. Мерлин поняла, что обычные анекдоты его никак не смешат. Взяв свой любимый чёрный юмор, стала раскидываться самыми смешными из них, что знала. Подросток хихикнул и вовсе засмеялся. Мерлин тоже было смешно от её любимого юмора, так что вся комната разразилась смехом. Смех был до коликов в животе и заставлял кататься на мягком ковре перед камином, пока Баюн закрывал лапками уши. - Кто меня за язык тянул... Смех прекратился, как только радостный Давид встал, а за ним улыбаясь и Мерлин. - Так ты тоже любитель чёрного юмора как и я? Дай пять. Тот с удовольствием отдал заветную пятюню. Увидел время, посмотрев на включённый экран телефона. - Ой, - кратко произнёс он, одеваясь на улицу, - Мерлин, мне пора. Тут до кинотеатра идти минут двадцать. - Ладно, давай, иди. Удачи тебе. Потом расскажешь, как всё прошло. Ни пуха ни пера - - К чёрту. Дверь закрылась и из неё, как будто поджидал, когда Давид уйдёт, зашёл Артур, косо смотря на свою сестру. - Не смотри на меня так, будто ты меня подозреваешь во всех преступлениях мира. - Если я, по-твоему Мерлинскому мнению глупый и ничего не понимаю, то вспомни, что я, в первую очередь, детектив. - Ага, тот самый детектив из дешёвого романа, - хихикнула рыжая, смотря на своего братца, который раздул из мухи слона, - как в бассейн съездили? - Почувствовал себя другим человеком, - мечтательно вспоминал о сегодняшнем свидании с женой, - вот ты снова это делаешь! - Делаю что? - Ты снова переводишь меня с темы, а я хотел поговорить про своего сына. - Если ты про то, что я своему племяннику уделяю больше времени чем ты, то уж извините, проблема явно не во мне. Спокойный голос перешёл на крик. Выражение его лица сменилось сначала со злобы на удивление, а с удивление на грусть. С каждым словом Артуру хотелось убежать, спрятаться, закрыть руками уши не желая слышать горькую правду в лицо, особенно от родной сестры, которую он не видел 10 лет, но будто она видела его изо дня в день. - Неужели я и вправду такой плохой отец?.. Шёпотом спросил, нехотя слышать ответ, хватаясь руками за голову и сажась на пол. Мерлин удивлённо вскинула бровями, но уже невпервые видя такое поведение своего старшего брата. - Артур. - Скажи мне, что я плохо справляюсь со своими обязанностями... - Артур. - Я не достоин быть отцом. Я плохой муж и... - Артур! Услышал голос своей жены, которая пошла вслед за ним из дому. Встал и стыдливо повернулся к ней. Окинул её взглядом, она была красивой в этой белой и узорчатой шинели, которая подходила к её серьёзному лицу и белых зимних сапожках, которые он ей купил на очередную премию, данную на работе. - Ты не неплохой муж, - чётко высказала она. - Ужасный! - отвёл взгляд, не смея смотреть на неё. - Послушай меня хотя бы раз в жизни! - схватила его за плечи, треся и приводя в чувства. - У нас замечательная семья, дети и любящий муж, который всё время сомневается в себе, сколько раз ему не говорить, что он прекрасный. - Но Давид, он рассказал всё Мерлин, а не мне, - грустно оглянул сестру, которая гордо стояла в стороне. - Артур, он мне тоже ничего не рассказывал, - обратила внимание на Мерлин, - что же происходит с нашим сыном? Он не спит, не ест и... - Он потом сам всё расскажет. Загадочно улыбнулась, когда два взгляда вопросительно переглянулись. Как и договаривались, встретились возле кинотеатра. Как настоящие фанаты Звёздных войн стали изображать героев из фильма. - Переходи на тёмную сторону, Оби Ван Кеноби, - низким голосом позвал его Гусев. - Ни за что. Даже ценой собственной жизни всегда буду стоять у ворот джедайского ордена, - ответил Давид и они смеясь пожали друг другу руки. - Ну, что, готов к перепросмотру нашей любимой части? - Ты точно шутишь. В здании взяли себе большое ведро карамельного попкорна, зайдя в зал и сев на самое дальнее место. Давид не удивился отсутствию кого-либо. Мало кто смотрел старые Звёздные войны. Всех интересовали только новые приквелы, которые они с Гусевым называли мышиным говном. Поочерёдно засовывали руки в бумажное ведро, хрустя попкорном. Гусев, не отрываясь, смотрел на происходящее на экране, но только не Давид, который с самого начала потерял интерес к фильму, не сводя взгляда со своего друга и гадая, как он мог потерять валентинку с признанием. Не сводил взгляда с этого лица, залипая на эти щёки, красные с мороза, с глаз и губ. Эти, чёрт бы их не тронул, привлекательные губы, от которых даже на расстоянии вытянутой руки пахло апельсиновой гигиеничкой, которую русый неоднократно использовал из-за боязни обветрить губы на морозе. - Давид, - тихо позвал его друг. Он заметил, что тот не сводил с него взгляда. Чёрноволосый медленно поднял глаза, неловко встретившись со взглядом зелёных глаз. - А? - Это ты потерял? Он подставил между ними розовую бумагу, сложенную в четыре раза. Давид узнал в этой бумаге свою розовую канарейку, в которой было написано признание, предназначенное именно этому человеку. Что сказать? Ошибься и хотел подарить другой девочке? Но отговариваться было уже слишком поздно, особенно сломавшись под взором таких красивых глаз. - Да, это моё, - стыдно прошептал он, боясь, что тот услышит, - но ка- Его заткнули намазанные вазелином мягкие губы. Пробыв в шоке секунды две, ответил на поцелуй, закрытыми глазами сталкивая с подлокотника пустое бумажное ведро и обнимая русого, сидевшего рядом на другом кресле. Мир застыл для них двоих. Что-то даже заглушило фильм на заднем плане. Поверить невозможно, он переживал за потерянную валентинку, а она всё это время была у того, кому она должна была быть подарена. Это всё должно быть сон, который ему снится уже в неочередной раз. Думал Давид, но уже такие родные руки держали его. Прямо как в тех снах, когда он видел его лицо, его улыбку и зелёные глаза, это было лишь сном. Сейчас это реальность. Давид целовался неумело в отличие от Гусева, который и вправду был лавелассом школы. Чувствовал не только вкус апельсиновой гигиенички, но и руки, которые поглаживали его. Раскрасневшись, нехотя рассоединились, не сводя взгляда. - ...но как? - тихо спросил он, но тут же его выражение лица переменилось. Он вспомнил, как случайно выронил розовую канарейку в ту кучу валентинок, но не успел найти, так как Гусев зашёл в класс. - Почему именно валентинка, Давид? - непонимающе взглянул на него, даже как-то грустно. - Чем тебя так слова обидели? - Я думал, что ты отвергнешь меня, хоть в каком виде. Мне было стыдно признаться в этом не только тебе, но и себе, - вздохнул, - поэтому я выбрал валентинку в качестве признания. - Ты боялся, что я тебя променяю на крашенных куриц? - подтолкнул его в плечо, усмехнувшись. - Получается, это взаимно? - посмотрел на него глазами, полными надежды. Гусев чуть улыбнулся, поцеловав потерянного в щёку. - Ты мой джедайский дурачок. Положил голову на его плечо и они остались досматривать Звёздные войны, держась за руки и иногда целуя друг друга... Розовая канарейка, хоть и из бумаги, но всё равно своим молчаливым пением смогла воссоединить два мальчишечьих сердца.