Млечный путь и две души

В комнате стояла легкая дымка, вызванная реакцией неких препаратов, звучал шелест беспристрастно перелистывающихся страниц, интригующих записей, в надежде найти хоть что-то, зацепившее бы разум и послужившее бы почвой для новых открытий. Подобная обстановка немного била по нервам, но накатившая усталость их значительно унимала. Все же не выдержав бессмысленных поисков, Мел встал и со вздохом отворил окна. В лицо повеял ночной ветер, аромат дождя, чего-то съестного и цветов из соседней лавки. Фонари мирно горели, слегка мигая в танце мотыльков. Сия картина немного расслабила алхимика, вырывая из мрачных мыслей, заставила окунуться в умиротворение, принесла осознание того, сколько в нем усталости таилось сейчас. Подышав свежестью ночной минуту другую, он потушил уже блеклый огонек свечи, покинул комнату, и, вернувшись в спальню, упал в объятия мягкого одеяла, зарываясь с головой. Ах, как же невероятно это ощущение, тело будто пребывает в экстазе, каждая клеточка тела получает невообразимое наслаждение от расслабления заполняющего их без остатка. Лишь сладкий вздох донесся, как сверху легла смуглая рука, и прижала бледное тело к своей разгоряченной груди. На секунду легкие заполонило током и дыхание замерло, как при разрыве временной петли. Некая неожиданность, столь теплое тело капитана кавалерии и чувство, заставляющее замереть. Ох, Кэйа казался даже уютнее одеяла и все для него одного. Отнюдь не многим довелось узнать такую сторону его. Не подозревая ни толики от правды, люди видели в нем картинку шаблонного идеала, беспорочного, с клеймом дружелюбия во плоти. А всего-то требовалась улыбка и натянутое радушие, сопровождаемое хорошей актерской игрой, пусть и с тайным желанием послать всех вокруг к черту; не знали потаенных уголков души и сознания, не знали его истинных эмоций и чувств, порой так рьяно разъедавших органы и выжигавших в сердце дыру, словно раскаленным кинжалом. Никто не видел ни его печали, ни искренней нежности и тепла. Для других он был покрыт мраком, чья сущность подлинная была закована в массивную цепь на замке, да закутана в яркую обманчивую обертку, радующую глаз, не подстать ко взору чужому душой. Кроме Альбедо. Ему, на удивление, прочно сокрытый тайной человек стал вровень открытой книге, казалось, Альберих был с ним чересчур честен, столь чувственен, столь вдохновлен каждой мелочью, а глаза его непокорно сияли. Обоих это более чем устраивало. Их осознание друг друга как настоящих личностей, без кучи саднящих и скрывающих истину масок, создавало некое волшебство, секретность, от чего их союз казался еще прочнее, еще вернее и искреннее. Только им двоим были доступны они сами. Лишь в присутствии друг друга приходило чувство, позволяющее ощутить себя живым, настоящим, значимым и прекрасным в своей истине. Они были рождены под одной звездой, сияющей в тумане неизведанности и великолепия, не иначе, их сердца окутывала одна и та же пыльца рассеянных по небу искр, в жилах текла холодная темная кровь позабытого современностью Кэнриа’ха, в сознаниях блуждали сотни вопросов, кои ответы таились в друг друге. Не окажись их рядом, они бы скитались в бесконечной тираде неугомонных людей далеких от прекрасного, в чьих душах давно поселился черный мерзкий змей, сожравший все вселенское, дарованное звездами. Они бы плыли в течении серой рутины, лишаясь друг друга и возможности окунаться в чувство заботы и пылкой любви. Судьба и не иначе. И грудь все так же горяча, ведь сердце бьется громко, шустро, напоминая что жизнь не лишена красок, цветов, оттенков- светлее, ярче и теплей. -Я ждал тебя невероятно долго, но сия пытка стоила того, — искренний и томный голос, как бархат, скатился в черепную коробку, разбудил кровь, что будто вскипевший в колбе натрий, начала бурлить; прогнал метельную стуж, превратил безжизненный пепел ярким конфети. Темные, как полночь в зимнюю пору, волосы пали на нагие плечи, сверкая под холодной луной. Зарывшись в светлые, душистые локоны и мягко прильнув к плечам - укус, затем второй. Сердце ликует, и сердце поет. Он дома, и дом его физический ничтожен, домом является страстный, мерцающий светом, его партнер. -Мхм, здравствуй, впредь не скучай ты, я боле не задержусь в столь поздний час, — сорвалась последняя в ночь эту ясную фраза и утонула в полете желания жить.