прости меня, кирито

сегодня я наконец снова встретил тебя, кирито. ты ничуть не изменился. или почти. ты все такой же озорник, но.. блеск твоих глаз поменялся. мне очень жаль, кирито. сначала я и с волнением от новой встречи с тобой, и с тоской по прежним временам наблюдал как ты, под стать себе, стал меня передразнивать за мое молчание, а потом.. что-то разглядел и, похоже, узнал меня. теперь в твоих глазах я вижу то надежду, то ужасную грусть. прости меня, кирито. *** мне было больно. нет, шрам на поясе не болит, но душу словно ножом резало, когда мы с тобой вместе кушали наши любимые медовики из «прыгучего оленя» и пили наш любимый кофильский чай. все было прямо как раньше. и одновременно совсем по-другому. больно быть незнакомцами когда знаешь сколько мы пережили вместе. но так пока надо. мне и сейчас больно. и я вижу, кирито. вижу как воспоминания раз за разом пронзают тебя ядовитой стрелой. не стоило, наверное, угощать тебя именно этими пирогами. извини. когда вдруг неожиданно твоя речь зашла о «напарнике» я не специально переспросил о нем. и, когда ты сказал: «он всегда выручал меня.. и был мне скорее не напарником, а лучшим другом..», я прочувствовал ту боль, с которой ты обо мне говорил, и еле сохранил обычное выражение лица эолайна херленца, коим мне пока приходилось быть. хотя, честно говоря, хотелось плакать. мне захотелось немедленно прекратить твои.. нет, наши страдания и махом выложить тебе всю правду. в последнее время держаться становиться все тяжелее. но нельзя, кирито, пока что правда нельзя. друг.. я скучаю, хотя вижу тебя теперь каждый день. извини меня, кирито. ты сразу перешел на «ты», скорее всего, ненароком. ты так хочешь видеть во мне юджио. только ты не знаешь, что я — он и есть. еще не знаешь. но, кирито. я обязательно тебе все расскажу. обязательно сниму маску и мы снова станем лучшими друзьями. если конечно.. ты захочешь этого и не разозлишься на меня за ложь. это меня пугает. мне тоже тяжело, но так надо кирито. пока что надо. но скоро я обязательно сорву эту глупую маску и скажу: «прости меня, кирито»