***
Ночь выдалась тяжёлой. Воспоминания, словно яркие абстрактные пятна, всплывали в сознании Наиба. — Где я? — задал вопрос Субедар сам себе, продолжая падать в пустоту. Неизвестность пугала его. Что произойдёт, когда он коснётся земли? Что станет с ним самим, с его телом? Субедар разобьётся на мелкие кусочки или просто поломает себе кости? Погибнет? Наиб зажмурился, пытаясь прогнать навязчивые мысли от себя. Вместо этого в закрытых глазах вспыхнули воспоминания. То, как Субедар вместе с новыми знакомыми веселился за обеденным столом в поместье, как тяжело, но интересно было на играх, как он порой устраивал небольшие спарринги с Уильямом… как Илай, стоя в уголке, поглаживал свою птицу, но украдкой поглядывал на Субедара. Во всяком случае, так ему казалось. Наиб никогда не забудет, как прошло их с Кларком и Брук первое знакомство. Это произошло в саду, совершенно случайно. — Хорошая, — тихо шептал Илай, поглаживая совушку под клювом. Субедар тогда шёл по каким-то важным делам, отчего Кларка, сидящего в зелёной рясе на лавочке в кустах, он не сразу заприметил. А когда Наиб споткнулся о расслабленно выставленную вдоль асфальта ногу Илая, Субедар поспешил схватиться за ушибленное место. Больно. — Эй! Вы в порядке? — донеслось где-то сверху. Субедар услышал незнакомый голос и чьё-то урчание, когда попытался разомкнуть веки. Наиб вздохнул, открывая глаза. Темнота вновь обволокла его. Субедар вспомнил, как Мичико устраивала концерты по вечерам, а Виолетта плела красивые поделки как из своей паутины, так и из бисера. Бёрк иногда присоединялся к банкету, пусть и редко. Особенно его видеть были рады Лука и Трейси. На удивление, даже Джозеф пытался поговорить с ним по душам, и тот искренне заливался тёплым смехом - был рад его видеть, но неумело скрывал это. Игра. Это всего лишь игра. Они все были противниками друг для друга, а связывала их лишь общая цель - большой денежный выигрыш. Интересно то, что никто не пытался испортить жизнь друг другу вне игры. Отравления, убийства, драки… всё это было запрещено в пределах поместья. И люди этому следовали. Ну, почти все. За исключением него. Наиб помнит первое Рождество. Наряженная ёлка, импровизированные танцы, блестящие фейерверки и огненная гирлянда. Субедар хотел вручить подарки всем в поместье, но не укладывался в сроки. Он помнит, как просил Виктора помочь ему с оформлением поздравлений. Наиб понимал, что на большее, чем обычный рукописный кривой текст, он не способен. Он не мог многое выразить словами - был не разговорчив. Поделки тоже отпадали, Субедар считал, что всё, что он умеет - это разрушать. По этим причинам Наиб решил ограничиться только прописными буквами. Кольнуло в груди. Сейчас было тоскливо. Невероятно тоскливо. Субедар, кажется, привязался ко всем этим людям, что были рядом в последние годы. Наибу нравилось разлелять комнату с Уильямом. Пусть он и был немного шумным, Эллис никогда бы не оставил товарища в беде. Целеустремлённый, сияющий, яркий. Как однажды Курт прочитал в энциклопедии, имя Уильям происходит от древнегерманского Вильгельм, что означает (wil) волю, (helm) шлем и защиту. Субедар запомнил это навсегда, ведь такое сходство посчитал просто невероятным. Боль стала сильнее. Защипало глаза. Наиб даже не помнит, попрощался ли он? Успел ли? Субедар молил о прощении у ребят о таком неожиданном расставании, продолжая вспоминать приятные моменты со своими товарищами. Наиб хотел быть полезным. Потеряв много друзей на войне, он делал всё, чтобы такого больше никогда не повторилось. С первого дня в поместье он поклялся, что защитит всех, даже если это будет стоить ему жизни. Вспыхнуло новое яркое воспоминание. Тёмное пространство само начало показывать видения, от которых у Субедара уже кружилась голова. Очередной банкет, яркие краски, восковые свечи, овощи и свежие блестящие фрукты. Невообразимо прекрасно. За исключением одного. Какое-то чёрное пятно внезапно появилось в поле зрения. Наиб стал вглядываться, прищуриваясь. Лицо незнакомца было будто бы замазано чёрным фломастером, неумело так, некрасиво. Тело же было отчётливо видно. Зелёный джентльменский фрак, красивейшие лаковые туфли… и возвышающийся над чёрным пятном тёмный цилиндр. Темнее ночи. На фоне блестящих картин в позолоченных рамах он смотрелся неестественно, словно сам предвестник Ада поднялся из подземелья. — Д… — начал было Субедар, но слова застыли в горле. Джек. Теперь воспоминания о нём не приносили былой радости. Они ранили в самое сердце. Потрошитель обошёл стол, проводя по нему рукой. Наиб стоял, не мог сдвинуться. Ноги были ватными. Хотелось сбежать, но ничего не выходило. Субедар зажмурился, готовясь к очередной выходке, но Джек лишь остановился недалеко от Наиба и ждал. Ждал, пока тот откроет глаза. Когда Наиб спустя какое-то время понял, что никакого телесного контакта нет, он осторожно открыл глаза, замечая на лице потрошителя искреннюю улыбку. Тот держал в руке маленькую красную коробку, завязанную бантиком. — С днём рождения! — воскликнул Джек. Наиб, обессилев, рухнул на пол. Он упал на колени, понимая, что то, что он видел в сарае и то, что бесследно пропало в поместье - один и тот же человек! Субедар помнит, что в тот день подарил ему Джек. Маленький талисман. Оберегающий, кажется. Он не уверен. Наиб никогда не разбирался в этом, но тогда его тронул этот жест доброй воли. Субедар воспринял его как намёк о том, что пора перестать жертвовать своей жизнью во имя других. Джек тогда казался совсем пьяным: он слегка пошатывался, но старался держаться подле Наиба всё время. Тогда Субедару было не в тягость. Сейчас он не может даже украдкой взглянуть на потрошителя.***
Хлоп. Наиб проснулся, пытаясь очнуться после тяжёлой ночи. Глаза заблестели поволокой слёз, он сбивчиво дышал, постепенно приходя в чувство. Обнаружил он себя на полу. Видимо, упал во сне с кровати. Всё болело. Субедару хотелось кричать. "За что мне всё это?" - так и жужжало в его голове. За чужие жизни, что он погубил на войне? Наверное, больше нет причин. Это наказание, посланное свыше. И смерть в таком случае никогда не будет быстрой, нужно всегда платить за совершённые грехи. Наиб мысленно каялся, рыдая. Он неумело растирал слёзы по лицу, ловя очередной приступ паники. Наказание никак нельзя отменить. Всё это - результат глупых действий людишек, где воины - герои, но в то же время простые убийцы. Они отнимают чужие жизни. Имеют ли на это право? Нет. Тогда почему всё это происходит? Неужели каждый из армии также сейчас отбывает своё наказание? Уж лучше было б умереть на поле героем! Не пришлось бы так мучиться. Дверь внезапно скрипнула. Наиб задрожал сильнее, только уже не от холода. Потрошитель вновь с опаской оглянул сарай, прежде чем войти, а затем перешагнул порог, рассматривая скрючившуюся на полу жертву. — Эй, эй, что с тобой? — Джек оставил принесённый поднос с провизией вместе с выключенной керосиновой лампой на полу у входа, проходя ближе к Наибу. Тот пытался остановить внезапный приступ паники, но не получалось ничего. В такой ситуации ему было тяжело найти выход, ещё труднее - сказать, что всё будет хорошо. Но он старался держать лицо, не поддаваясь лапам врага. Всё же упрямым он как был, так и остался. — Ну чего ты, поднимайся, — Джек с опаской присел возле скрученного комка, в который свернулся Субедар, и мягко погладил. Наиб вздрогнул. — Ох, ты замёрз? Подожди, сейчас. Прошу прощения за беспокойство, — вновь сладко-вежливо произнёс Джек, одним ловким движением поднимая Субедара с пола. Потрошитель поспешил сесть, укладывая голову Наиба на собственные колени. — Нервничаешь? — вновь спросил Джек, разглаживая щёки, полные солёных дорожек от слёз. "Конечно, блять!" — хотелось выкрикнуть, но Наиб сдержался. — Ну-ну, я рядом, всё хорошо, — вновь приторно проговорил Джек, перебирая пальцами длинные волосы Субедара. Потрошитель потянулся за одеялом, чтобы укрыть бедолагу. Тот трясся от холода, пытаясь сомкнуть челюсть и успокоиться. От одеяла легче не стало, и Наиб прижался к животу Джека, чтобы согреться. — Никогда бы не подумал, что секс не по любви может сломать такого опытного военного как ты. Неужели в армии никто не приставал к тебе? Я слышал, в подобных местах самые извращённые события происходят, разве не так? — потрошитель продолжил гладить Наиба, иногда посмеиваясь, — Ты, выходит, сама невинность! Субедар крепко сжал ткани фрака Джека в ладонях, он был готов порвать их и его обладателя на мелкие кусочки прямо сейчас. Лишь здравый смысл отделял его от очередного убийства. Наиб не был готов сдаваться, ему нужно было лишь немного погреться и отдохнуть. В тишине! — Тварь, — буркнул Субедар, скалясь. — А ты, выходит, романтик, раз берёг себя для любимого человека, — хихикнул Джек, улыбаясь, — Знаешь, весь день я проведу с тобой сегодня. У меня выходной на работе. Субедара охватила глубокая печаль. Не зря он сегодня во сне падал в бездну. Вот она. Непроглядная темнота, отсутствие света. Страх. — Никого я не берёг, отъебись, — Наиб греется о тело Джека, всё же это - единственный источник тепла в холодную осеннюю погоду. Любые средства хороши, это он запомнил ещё на войне. — Как скажешь, милый, — усмехнулся потрошитель, наслаждаясь тем, как ластится к нему его возлюбленный. Как только Субедар нагрелся вдоволь, а его волосы приболели причёсанный вид, он постарался встать, чтобы отодвинуться от насильника. Рядом находиться было неприятно, и Наиб хотел просто куда-то спрятаться, уйти. Джек заметил это, но препятствовать не стал. Субедар завернулся в одеяло и отполз на другой край кровати, обхватывая колени ноющими руками. — Давай поедим? — Джек вновь улыбнулся. Наиб вспомнил то, что произошло не так давно. Каша. — Спасибо, лучше уж умру голодным, — съязвил Наиб, хмыкнув. — Какой же ты очаровашка, — усмехается Джек, прикрывая ладошкой рот, — Но ты забываешь, что от твоего ответа ничего не зависит. Я захочу - ты будешь прыгать на моём члене. Захочу - будешь ползать у моих ног. И если я скажу, чтобы ты поел, ты подавишься, но проглотишь всё, что я тебе говорю. Я ясно выражаюсь? — потрошитель вновь улыбнулся, прожигая взглядом из-под чёлки несчастного Наиба. — Замолкни, я не твоя игрушка, — Субедар огрызнулся вновь, но уже потише. Руки затряслись, и он укутался в одеяло сильнее. Как же сейчас хотелось оказаться там, в поместье, за столом, среди всех. И без Джека. — Ты мой пленник, не забывай это. Ты отсюда никуда не уйдёшь, — потрошитель поднялся, направляясь в сторону двери, где он оставил еду для Наиба. Джек захватил поднос и вернулся к Субедару. — Ешь, — чётко скомандовал Джек, ставя на кровать еду. Наиб увидел там различные блюда, однако столовых приборов не обнаружил. — Нечем, — коротко отрезал Наиб, хмурясь. Но вид свежего мяса пробуждал в нём аппетит, живот скрутило. Если учитывать, что Джек кормил, кажется, всего один день за всё это время, то Субедар понимал, почему ему одновременно так хочется и не хочется есть. Запах апельсинового сока в широкой кружке ударил в голову, и Наиб уже был готов выть, лишь бы всё это сейчас досталось ему. — А ты нагибайся. И ртом ешь, — очередная ухмылка. — Чего? — Субедар непонимающе хлопнул глазами. — Ну, знаешь, как котята, на четвереньках так, — Джек закинул ногу на ногу, не сводя с Наиба глаз. — Сам так ешь, — Субедар живо потянулся рукой за макарониной, уже не заботясь о том, что блюдо может быть отравлено. Не успел Наиб отправить макаронину в рот, как Джек тут же ударил по запястью Суедара, отчего тот инстинктивно выронил еду. — Блять! — донёсся истошный вопль. Потрошитель улыбнулся. — Я же только чуть-чуть тебе руки скрутил. Я не ломал их, ничего. Просто посмотри на себя. Стоило мне только слегка ударить, как тебя всего пронзает боль, и ты ничего не можешь с этим сделать. — Умолкни, — пригрозил Наиб с аккомпанементом в виде урчащего живота. Он потёр ушибленное место, выражая явное недовольство. — Я не хотел быть таким требовательным, но.. — потрошитель схватил Субедара за руки, заводя те за спину жертвы. Наиб вновь что-то прорычал, но он ничего не смог бы сделать - уже был связан, — Ты своей бунтарской натурой не оставляешь мне выбора. Субедар хмыкнул, даже не пытаясь выбраться. Знает, что бесполезно. И как же это всё, чёрт возьми, унизительно! Быть голым, совершенно открытым перед своим врагом, насильником, показывать ему свои слабости и недостатки… Наиб не мог этого допустить. Но сейчас его гордость вновь втоптали в прах. Ему нужна была еда. Простая пища, даже не то, что приготовил (или купил?) Джек. Он был бы рад простому куску хлеба. В блюдах, принесённых потрошителем, содержалось огромное количество полезных и питательных компонентов, которые так и манили к себе, так и манили… Наиб, матерясь, подогнул ноги под себя, затем наклонился, упираясь носом в простыню. В такой позе тяжело было находиться - вся нагрузка шла на шею. Субедар живо схватил зубами макаронину и поспешил выпрямиться, дожёвывая её в сидячем положении. Джек демонстративно нахмурился. — Эй, вообще-то кошки не едят так, сидя на задних лапах, — в его тоне звучало очевидное недовольство. — Мне неудобно, я не могу опереться на руки, как делают это животные, про которых ты говоришь. Придумал какое-то дурацкое условие и ещё удивляется, что его не выполняют. Ха! — Наиб понимал, что просто так он теперь не отделается. Порой ему не удавалось перестать язвить, напряжение всё накалялось и накалялась, слёзно прося свободы. Лицо Джека исказилось в недовольной гримасе. Видно было, что он жаждет подчинения от Субедара, но в то же время боится ему навредить. Через мгновение руки были развязаны, и верёвка мирно сложилась в змейку в ладошке потрошителя. — Теперь выполняй приказ, — недовольно буркнул Джек, надеясь, что его волю наконец исполнят. Наиб хотел провалиться под землю в этот момент. Теперь его возмущения не имели смысла. Он должен был подчиниться. А может, к чертям его? Ударить с ноги да и дело с концом! Поесть спокойно, а затем просто вновь принять наказание…. Стоило ему только подумать об этом, как Наиба охватывала паника. Он скручивался, сбивчиво дышал и сжимал руками ткани шёлковой простыни. Даже если бы ему за это заплатили триллионами, он бы ни за что не согласился на подобное снова. Никакого секса. Особенно с Джеком. Никогда в жизни. Как эта чертовщина вообще может нравиться? Субедар наклонился, опираясь на руки. Теперь он с лёгкостью мог достать до тарелки с едой. Потрошитель явно был доволен. Дьявольская улыбка красовалась на его лице. Наиб съел всё, опустошив тарелку и кружку. Пить было непросто, но он приспособился, надеясь, что его старания оценят по заслугам и отстанут. Так и произошло. Джек без каких-либо возмущений на этот раз просто взял теперь уже грязную посуду, складывая её на поднос. "Видимо, вымоет сам. И славно! Меньше дурацкой работы," — отметил про себя Наиб, стараясь оставаться оптимистичным, что у него, кстати, редко получалось. Джек вновь вернулся на кровать, на этот раз снимая обувь. Он удобно устроился на матрасе - вытянул ноги, довольно улыбнулся, будто бы что-то хорошее случилось с ним. Глядя на раздражающе спокойного человека, расслабленно сидящего по другую сторону кровати, Субедар смущённо вжался в свой угол, абсолютно не желая разбираться в происходящем из-за кипящей злости в душе. — Спи, Наиб. Тебе нужно отдохнуть, — внезапно с ноткой заботы произнёс потрошитель, доставая перьевую ручку откуда-то из внутреннего кармана фрака. Видимо, он был одним из тех, кто уверен в том, что чернила не испачкают ткань. Иными словами, демон. Из другого кармана был вытащен маленький блокнотик, который Джек поспешил раскрыть. Записная книжка имела несколько царапин на обложке, была потрёпанной, словно в ней уже с давних времён кто-то писал. Наиб начал следить за пальцами Джека, которые уже во всю выводили линии. Субедар не мог видеть того, что писал потрошитель, но ему очень хотелось узнать, что же спрятано от его глаз. Наиб решил немножко подумать. Если это и правда всего лишь записная книжка, то, должно быть, это какие-то записки или планы. Потрошитель должен был скоро перестать писать. Но Джек не останавливался. Уже больше десяти минут он продолжал чиркать пером, широко улыбаясь. Иногда он старался скрыть своё выражение лица, инстинктивно прикрываясь рукой. Наиба охватил ужас. В такой ситуации ни у кого не выйдет заснуть! "Наверняка там пишется какой-то очередной способ, чтобы наказать меня," — думал Субедар. А Джек не замечал ничего вокруг. Всё также улыбался, продолжал своё дело. — Наиб, спишь? — потрошитель внезапно подал голос, поднимая голову. Субедар быстро прикрыл глаза и притворился спящим, как его учили на практике. — Хорошо, что спишь… — продолжил Джек, вставая с кровати, — Тебе нужно набираться сил, — потрошитель отнёс ручку с блокнотом на столик, чтобы те не мешали ему. Снял фрак, цилиндр, чтобы те не сковывали движения. Через секунду Джек уже оказался в одной кровати с Наибом, крепко обнимая его своей широкой ладонью. Субедар хотел вопросительно пискнуть, но не мог - притворялся спящим. Потрошитель прижимался к Наибу крепко: носом утыкался в шею, грудью касался спины, ноги были зажаты между ног Джека. Некуда бежать! Наиб рассуждал. По крайней мере пытался. Спящий потрошитель в любом случае лучше не спящего. Так он пытался убедить себя не обращать внимания на сложившуюся ситуацию. Но его разум моментально занял блокнот. Это же хоть какой-то источник информации! Наиб бы с великой радостью сейчас посмотрел, что же там прячет Джек, если бы не его прилипчивость. "А что… может, мне стоит подождать? Вдруг он из тех, кто ворочается во сне?" — надежда умирает последней. Субедар не собирался упускать единственную зацепку из-под носа.