***
В школе было тепло. Я дошёл до неё довольно быстро, наверное из-за того, что я думал, что опаздываю, даже если это на так. Иногда помогает. Уж как только я подумал, что вот он, — ещё один скучный день в школе, то ко мне подошёл Джон, наш местный музыкант, и сообщил интересную новость. — Наконец-то ты пришёл, — нетерпеливо говорил он, убрав большие наушники с ушей на шею. Я давно его знаю, ещё с пятого класса начали дружить. Когда он мне нечаянно дверью нос разбил. Но я не держал на него зла или обиду, он сразу же извинился и ответил к медсестре и даже подождал меня. С тех пор и стали дружить. — А что-то случилось? — по его голосу я сразу понял — что-то случилось. — Ну да, — очевидно произнёс он. — новенький. Прикинь, говорят, что он может сразу в колледж, а затем в универ поступать. — язвительно произнёс он, сложив руки в карманы своих спортивных штанов. — Что серьезно? Как-то не верится. — честно признался я. Это что за вундеркинд, который сразу и в колледж, и в университет? Скорее какой-то выскочка заявился. Но подружится с ним бы не помешало, — новенький всё-таки — новеньким всегда тяжело на новом месте. Десять минут до урока. Десять минут можно ещё тупо посидеть на месте, смотря в окно. Я редко общаюсь с одноклассниками, так устаю от всяких общений. Но сейчас один из моих друзей не умолкая о чем-то говорил, я делал виду, что слушаю, а вот Джон действительно слушает. Это видно. Парень с красными волосами — Итан, довольно общительная и добрая личность, но он довольно странный — по углам вечно сидит, как маленькая мышка. Но как только появляется он, становится весело. А как только появляется Энди, то воняет куревом. Обычно его можно встретить в кабинете у директора, или когда его ругают учителя. Мэтт говорит, что он — ещё та синеволосая заноза в заднице. Это его лучший друг, если что. Мэтт ещё любит накручивать на пальцы свои жёлтые волосы. А Джейк, это просто Джей. Единственный рыжеволосый парень в нашем классе. Но он довольно многословен, и он нас всех подбадривает. Настоящий лидер. Ну, староста, я имею в виду. — А ещё мы там ракушки собирали, но я их потерял где-то, летом снова поедим туда и тогда я соберу побольше... Продолжал говорить Красный. Я, если честно, хотел спать, а Зелёный внимательно слушал его, не отвлекаясь ни на что. Но вот дела — звонок! Эту посиделку пришлось прервать и разойтись по местам. В класс забегали, словно ужаленные собачонки, одноклассники, чуть ли не сбивая девчонок с ног, но быстро прося прощения. Я вспомнил про нового ученика. Меня не посещали мысли о том, как он выглядит, и я не решался об этом думать. Уж лучше увидеть собственными глазами.***
В классе гул. Нет ни учителя, ни того новенького, о котором наверное сейчас, кроме меня, никто не думает. Ну новенький и новенький, какая разница? Потом люди узнают его. И он будет либо хулиганом, либо обычным учеником, либо ещё кем-то. Я-то наверное к нему вообще не подойду, не люблю общаться с незнакомыми людьми. Ну, нет, если он подойдёт первым, то естественно, я пообщаюсь с ним. ... Дверь резко открылась и все дети так же резко замолчали. В класс зашла учительница и гордо прошлась до своего стола, держа в руках журнал. Какой-то мальчик шёл рядом. «Это новенький?» — зашептался класс. Я молчал и смотрел за его действиями. Как он схватился за мел и лёгким и быстрым движением, аккуратным почерком начертил, видимо, своё имя. «Генри Фордлерой Редрих» — смог прочитать я. Какое-то длинное имя, если честно. Парень повернулся к классу, уверенно смотря на нас. Я поёжился и только сейчас понял, что он, чёрт возьми, рыжий! Уже представляю недовольство Джейка. А лицо его довольно приятное, с лёгкими веснушками. Ярко-красные глаза. Как необычно. Кожа бледная, волосы почти доставали до его плеч. Улыбка яркая, взгляд уверенный. Да и сам он стоит довольно уверенно. Вот он, — новенький! С виду обычный парень, наверное, ему столько же, как и нам, по 14-15 лет. — Итак, имя моё Генри Фордлерой Редких... Для тех, кто не умеет читать. — говорит он, довольно улыбаясь. Как-то странно для первого приветствия. Его взгляд резко нахмурился. А учитель что-то пишет в журнале. Но его лицо снова засветилось уверенностью. — Хочу сказать, что я был лучшим учеником своей школы, поэтому... — Тогда почему ты не остался там?! — вдруг послышалось где-то сзади меня. Некоторые дети немного посмеялись с этого, а этот шутник, явно доволен своей шуткой. Сейчас она, если честно, очень не уместна. Лицо новенького нахмурилось. Он сложил одну руку на поясе, сверля взглядом того шутника. —... Поэтому я с уверенностью могу сказать, что стану лучшим и здесь. А если у вас есть какие-то притенении, то я готов услышать их. Серьёзно произнёс он. Тот хулиган-шутник что-то фыркнул в ответ, устремив свой взгляд в окно. Выражение лица новенького снова изменилось, а учительница тихо спросила у Джейка, кого сегодня нет. — И ещё, — начал он. — Фордлерой — это вторая фамилия, не отчество, так что не путайте, ясно? — серьёзно произнёс он. Резко стало тихо и как-то не особо уютно. Новенький оказался ещё тем умником. Зато умеет чётко и уверенно говорить. Учительница захлопнула журнал и отложила в сторону. Подправив очки, она сказала: — Итак класс, пора начинать урок. Генри, садись за любое свободное место. Класс затаил дыхание, смотря на людей, которые сидят одни. Одному из них выпадет честь сесть с новеньким. Даже с таким. Новенький сердито смерил всех взглядом. Многие поставили портфели на соседние стулья, показывая то, что не хотят с ним сидеть. Джейк сидел один на первом ряду первого ряда. (Я, к слову, тоже сижу один) Я думал, что новенький сядет туда, но нет. На моё удивление он сидел на самую последнюю парту третьего ряда. А я думал, такие дети сидят как можно ближе к учителю, к доске, к знаниям, если можно так сказать. Дети зашептались. А учительница хлопнула в ладоши, успокаивая детей. — Что за шум во время урока? Ну-ка, открываем тетради и записываем число. — говорит она. Многие последовали её указаниям. А всякие пантовые хулиганы «незаметно» сидели в телефонах. Урок начался. Нужно собраться и не тупить около доски. Как тогда. Ух, самый ужасный день в моей жизни (после дня, когда умерла мама, конечно же). Не люблю алгебру, и все эти иксы с дробями мне сложно дались, но я хоть немного шарю за этот предмет. Открыв тетрадь, я записал сегодняшнюю дату, «классная работа» и тему, что записана на доске, стараясь всё писать одним аккуратным почерком.***
К доске идём по цепочке. Это моё самое не любимое. Особенно когда новая тема. В такие моменты лучше всего сидеть первым или вторым, потому что самые первые примеры — самые лёгкие. А спасает меня от доски лишь звонок на перемену и дети, которые специально тянут время. Не люблю выходить к доске если честно. Учительница объясняет новую тему, мне нужно её внимательно слушать, а то ничего не пойму. Но я слушаю её как-то на «отвали», из-за того, что хочу спать. А голос учительницы отдавался в моих ушах, как обычный гул. — Итак, начинаем делать номер 687, Джейк, — учительница указала на доску. А Джейк взял книгу, выходя к доске. Ну всё, начинается. Я лучше посмотрю, как решают этот пример другие. Может что-нибудь да и пойму...***
... Звонок... Я был очень рад тому факту, что до меня не дошло, а все из-за того, что Мэтт нечаянно матюкнулся, а учительница устроила скандал, говоря, что мы самый ужасный класс за всё её время. Мэтт на неё всю перемену дуется. — Вот, тупая тварь! — сердито говорил он, агрессивно сидя на стуле, сжимая кулаки. — Даже в дневнике замечание поставила. — хмурился он. — Ха-ха, да вырви ты страницу, делов то, — сменялся Синий, раскачиваясь на стуле. Старые деревяшки противно скрипели. — Так она у меня последняя! — возразил блондин, под смех синеволосого. А я лишь смотрел на это, молча постукивая по полу ногой. Но, а скрип стула начинал раздражать, если честно. И человек, который подошёл к нам, тоже был против этого скрипа. — Не качайся на стуле. Мы все услышали это. Я обернулся на голос. Да это же новенький. Его лицо, если честно, было спокойным. Да и голос тихим. — Что? — хмуро переспрашивает Энди, перестав раскачиваться. Он удивлённо смотрел на него. Наши взгляды уставлены на новенького. — Тц, — раздраженно цокает, закатывая глаза. — не раскачивайся, я тебе говорю! Глухой что-ли?! — сердито говорил он. Брови Синего нахмурились, а кулаки сжались. Он встал с места, подходя к рыжеволосому. — Чел, ты чего? — спрашивает он, разводя руками. Синий редко, если честно, идёт спросить с кем-то. — Что тебе не нравится? — продолжает он. — Заткнись! — кричит на него, такая Энди пальцем в грудь. Тот удивлённо и даже немного испуганно отходит. — Если не можешь понять с первого раза, то это не мои проблемы, глухой идиот! — кричит, а затем, развернувшись и махнув волосами, идёт в сторону выхода. Удивленный Энди стоит на месте, косо смотря на уходящего новенького и то, как он громко закрывает дверь. — Сука! — кричит он в след, но рыжий уже явно не слышит его. Если новенький будет таким, то именно из-за него, я перестану ходить в школу. Это же ад будет! А может, ему нужно время? Я не знаю. А вот Энди о нем и вспоминать явно не хочет. Ох, всё же странный этот Генри Фордлерой Редких.