Объятие с запахом победы.

Это случилось. Настало время решающей битвы. Ночь. Энид вместе с Вещью мчались через лес на помощь Уэнсдей на всех парах. Дорогу освещала кровавая луна. Синклер бежала как можно быстрее, почти не разбирая дороги. Вдруг она споткнулась о ветку. Отчаяние захлестнуло её, она боялась опоздать. Она боялась потерять Аддамс, единственную, кто терпел её неумолкающий треп. Она попыталась встать, но что-то было не так. В голове нарастал гул. Всё тело: кости, мышцы, связки — будто распирало изнутри. Энид чувствовала тупую ноющую боль, усиливающуюся с каждой секундой. Она осознала, что наступило обращение, то, чего так долго ждала. Резко её тело стало изменяться, расти и преображаться. Появился белый густой мех, только несколько штрихов на голове были цветными. Даже в волчьем обличии Энид оставалась всё той же Энид. Зрение стало острее, теперь она ясно могла видеть в темноте. Слух и обоняние тоже обострились. Обращение завершилось, и перед нами уже стояла большая волчица. Времени на созерцание своего нового облика не было. Синклер поспешила спасти свою мрачную подругу. Вскоре Энид увидела, как Хайд держал девушку за горло и душил при этом, подняв над землей и прижав спиной к дереву. Дикая ярость охватила оборотня. Как он смеет причинять боль Уэнсдей?! Энид набросилась на Тайлера, а это был именно он. Кусая и царапая, волчица с остервенением пыталась нанести как можно больше урона. Синклер сражалась так, будто от этой битвы зависела жизнь целой планеты. Она готова была умереть ради Аддамс, ведь Уэнсдей и была той самой планетой. — Энид, это ты? — готесса с удивлением посмотрела на свою радужную соседку. Нет… скорее подругу… а может?.. В глазах Аддамс отражалось восхищение вперемешку с восторгом и, возможно, гордостью, что превращение всё-таки произошло. Но своим вопросом Уэнсдей отвлекла Энид, и это дало возможность Хайду взять инициативу в сражении. Он атаковал Синклер сзади. Борьба стала ещё ожесточённее. Единственной на данный момент целью для Энид была задержка монстра, чтобы Уэнсдей смогла сбежать. И всё же это было первое обращение в волка. Силы были на исходе. Хайд всё больше притеснял девушку. Схватил её за шею. Казалось, всё было потеряно, но внезапно раздался выстрел. Прибыл шериф — отец Тайлера. Хайд растерялся, потерял концентрацию, и Энид этим воспользовалась. Собравшись с остатками сил, она нанесла последний мощный удар. От удара Тайлер отлетел очень далеко, свалив своим телом дерево. Синклер одержала победу. Сил совсем не осталось. Уставшая, вымотанная она превратилась обратно в человека. Вещь, что был всё это время неподалёку, успокаивающе и ободряюще погладил руку оборотня. Ей была необходима поддержка, чтобы двигаться дальше. Её маленькое сражение окончено. Она встаёт, ноги слегка дрожат, тело налилось свинцом. Но там Уэнсдей, ей понадобится помощь. И не нужно больше ничего. Этой мысли достаточно для мотивации. Рассвет ещё не наступил. Сражение ещё не закончено. Энид бредёт сквозь лес, направляясь в сторону школы. Вскоре она появляется у главных ворот. Вся в крови, растерянная, напуганная, предстаёт перед другими ребятами. Нервно озираясь, она пытается найти ту единственную, ради которой нашла силы бороться. Но среди толпы она её не видит. — Где Уэнсдей? Где она? — ужас липкими ручонками захватил её сознание. Она так боялась не успеть. Все молча переглядываются. Никто не может внятно ответить на её вопрос. Никто не знает, что произошло там, за воротами. Слёзы скопились в уголках глаз, отчаяние захлестнуло Энид. Хоть бы с Аддамс всё было в порядке. Ничего другого она желать и не могла. Вдруг показались силуэты, идущие по тропинке со стороны школы. Присмотревшись, Синклер узнаёт один из них — Уэнсдей! Энид бежит сквозь толпу так стремительно, что сердце не успевает за бешенным ритмом. Она бежит навстречу к той, что беспрестанно сыплет сарказмом. К той, что никогда не улыбается, а лишь кривит губы в злорадной усмешке. К той, которую она любит… И вот, подбегая к Аддамс, Синклер обнимает её так крепко, что кажется, будто она услышала треск костей. Так крепко, будто боялась, что Уэнсдей может раствориться в воздухе. Так крепко, насколько это было возможным. Аддамс слегка отстраняется, но в следующее мгновение она сама прильнула к Энид. Во время объятий Синклер уловила запах пепла, пыли и красных яблок. Возможно, так пахнет счастье. Так в эту ночь пахла победа. Жива, — думают обе, и обе счастливы.