Ганзель и Гретель

—15 человек на сундук мертвеца! —Йо-хо-хо! И бутылка рому! —Пей и дьявол доведёт тебя до конца! —Йо-хо-хо- Поднявшись на одну из мачт «Моржа», под родной песней пиратов, юнга, вынув из ножен саблю, проорал во все горло, завершающий куплет: —И бутылка рому!!! Радостный рев, аплодисменты и свист матросов заполнили всю шхуну. На мгновение показалось, что даже волны подпрыгнули под ритм, раскачивая судно из стороны в сторону. Вернув саблю обратно в кожаный чехол на поясе, ухватившись за веревку, Ганзель полетел вниз. Юноша словно раскачивался на ветке лианы посреди тропического леса, дабы добраться из одного конца на другой. Свист и радостные крики, продолжали сопровождать парящего вокруг мачт над палубой мальчишку, имитируя охоту кошачьей стаи за несчастной птицей. Полет юнги продлился недолго. Две большие ладони схватили парнишку за бедра, среди этой бушевавшей толпы крепких мужчин. Это был никто иной как Черный Пес. С ухмылкой и усмешкой, усатый притянул к себе подростка, перекидывая тушу себе на плечо. Словно пойманный угорь, Ганзель барахтался всем телом и конечностями, беспощадно избивая кулаками спину поймавшего его здоровяка. Параллельно заливаясь смехом, кричал чтобы его тут же поставили на поверхность пола. Усатый пират же с очередным смешком, все же скинул с себя тело парнишки, проговаривая: —Капитан назначил всем аврал на палубе, а ты бездельничаешь. Не хорошо Ганзель, не хорошо, хе-хе… Шестнадцатилетний подросток тут же огляделся по сторонам, словно совсем позабыв о том, что за его трюком наблюдал чуть ли не весь экипаж судна. Флинта было лучше не злить, и, если тот что-то требовал, уж лучше прямиком на корм к акулам, чем вовремя не угодить Грозе морей. Схватив последнюю швабру, что так удачно лежала в бочке, Ганзель усердно, и энергично подпевая себе под нос, начал не просто вымывать деревянный пол, а гонять несчастную деревянную палку с веревочными конечностями перед собой. Неожиданно, мокрые веревки стали объектом охоты одного серого одноглазого кота. Пушистый зверь то и делал, что с разбега хватался за веревки швабры, поскальзываясь по вине мокрого пола. Юнга беспрерывно хохотал, казалось вот-вот и живот лопнет от слезного смеха. Мыть палубу стало гораздо веселее, ведь появился охотник, убегать с моющим предметом от которого было одним удовольствием. Внезапно послышался резкий, и суровый до мурашек рев: —Юнга! Тело послушно подчинилось грубому голосу, и Ганзель сию секунду уже смирно стоял перед носовым отсеком «Моржа». Даже игривый кот присел у ног паренька, смотря на одноглазого штурмана, что подходил к ним. Сабельный шрам на правой щеке, подчеркивал скулы худого лица, а сами черты были суровыми, одним лишь взглядом внушали страх и покорность. Билли Бонс, не тот пьяница, что чихал после каждого сказанного предложения. Не тот ворчливый матрос, что только и делал, что сидел в таверне Сильвера, распивая ром, закусывая любимым завтраком. Перед юношей предстал опасный морской волк. Крупное телосложение, руки, что были до самых плеч покрыты татуировками виселиц и надписей с именем штурмана, казались более мускулистыми благодаря рукавам, что были закатаны по локоть. На плечах красовалась изящная синяя куртка, парящая над телом пирата с помощью морского ветра. А на голове, как подобает, синяя треуголка, из которой торчала черная, словно смоль коса, украшена очаровательным коралловым бантиком. Послышался очередной рев: —Юнга, что за игры на судне?! Неужели мы разозлили Билли? Помимо Флинта, Билли Бонс, как и Сильвер, славился своим чудовищным образом медведя, ставший на задние лапы. Разозлить одного из этой троицы, и виселица покажется обычной детской качелью. Однако, каким бы авторитетом не славился штурман, Ганзель, как и его сестра, его не боялся. Обидеть юнгу, равно дать хороший пинок Долговязому Джону, за которым мальчишка чувствовал себя словно за каменной стеной. Но все же, юнец был покорным перед пиратом, отчасти потому, что младший просто уважал своих опекунов. Да и сами матросы не обращались с близнецами словно с грязной тряпкой. Приятный стук каблуков о деревянной поверхности все приближался, и Бонс нагнулся к своему домашнему любимцу, подхватив за пушистый шиворот, посадил кота себе на плечо. Забавной казалось картина, одноглазый пират с одноглазым котом. А ведь оба лишены одного из иллюминаторов именно на правой стороне, как иронично. Ганзель не спускал глаз со штурмана, с улыбкой наблюдая за действиями старшего. После недолгой паузы, Билли Бонс уже разговаривал, не повышая голос: —У тебя есть минута. И когда я вернусь, палуба должна блесь-…АПЧХИ! К штурману с юнгой приближался уже иной стук каблуков по деревянному полу. Высокий, крепкий, так же как и Билли Бонс, излучал опасность мужчина. В синей куртке и треуголке, из которой выглядывала угольная челка прямых волос до плеч. Окорок бросил безразличный взгляд на вечно простуженного и спокойно, бархатным голосом сказал: —Билли, не мучай нашего юнгу, а то еще заразится от тебя. Найди кого-нибудь другого для уборки, а я, пожалуй, украду у тебя Ганзеля. Мне нужна помощь на камбузе, не то рискуешь остаться без ужина. Пареньку назначили чистку овощей, тот неторопливо, но умело справлялся с ножом. Сам кок постепенно помешивал содержимое котла, что находился на огне. Благодаря освещению на безымянном пальце квартирмейстера, беспрерывно сверкало обручальное кольцо, которым Сильвер был награжден всего лишь несколько месяцев назад. Новоиспеченный жених, в день свадьбы был укутан ликованием от своих же товарищей. Все с интересом рассматривали невесту: красивая, словно внезапно расцветшая алая азалия в кругу белого пушистого снега девушка. И несмотря на ее далеко не светлую по стандартам кожу, в белоснежном свадебном наряде ее легко можно было спутать с ангелом, сошедший с небес. Взяв фамилию жениха, даже не верилось, что такой нежный цветок влюбился в морского волка. Однако никто не мог не заметить, как этот самый волк смотрел на свой цветок, так искренне, влюбленно и жадно. Овощи были освобождены от шелухи, и Сильвер мастерски, буквально закрытыми глазами нарезав корнеплоды, отправил в кипящий котел. Еще немного и ужин был готов. Ганзель заметил странное поведение в коке, ведь последний постоянно поглядывал на свой новехонький компас, что был вручен как свадебный подарок от самого капитана Флинта. Юнга все сразу понял, но решил поинтересоваться: —Все думаешь о Шарлотте? Голубые глаза взглянули на мальчишку, а на лице расплылась добродушная улыбка. Если не знать всю сущность кока, есть все шансы упасть пирату в капкан, быстрее чем грызун в мышеловку. Сильвер скучал по своей жене. Ганзель не забудет то очаровательное зрелище, как сильно тогда, Шарлотта обнимала и целовала супруга, сопровождая его в открытое море, молясь за счастливое и удачное плавание. Миссис Сильвер верно дожидалась любимого, и не одна. Гретель, также была в ожидании брата и остальной команды, но не с распростертыми объятиями. Парень готовился к истерике сестры, которую напрочь отказывались брать в путешествие. Какой ор стоял в тот вечер. «Да чтоб вас всех волны накрыли, да акулы сожрали!». Даже Пью тогда не смог ее утихомирить, и Ганзелю пришлось спать в спальне горбатого, ведь собственная сестра не пускала кровного в их общую комнату. Немного поразмыслив, юнга добавил: —Думаешь, сестра будет нас ждать у порта? Или все еще дуется… Захлопнув компас, и вернув его обратно во внутренний карман куртки, Сильвер сделал задумчивое лицо, хоть и размышлять о многом не стоило. Все и так было понятно, как же «тепло» встретит их Чертовка. Однако черноволосый был уверен в одном: —С ней остались Пью с моей женой. Уверен, что за этот месяц они смогли ее усмирить. Но, а если нет, что ж, Флинт наотрез откажется ее вообще куда-либо брать собой. В словах мужчина была доля истины. Флинт хоть и любил близнецов, которых опекал, однако пираты, те же суеверные моряки. «Женщина на корабле - к беде!», говорили они. Разумеется, старый капитан планировал взять Гретель в одно из путешествий. Однако с каждым разом девчонка была уверена, что старик вновь станет оправдываться, что и злило девицу. А ведь она всеми силами пыталась доказать всем пиратам, что ее присутствие на шхуне сыграет лишь в пользу шайки. А все бредни, что они твердят по поводу женского пола - чушь собачья! Бристоль, ах милый и любимый Бристоль. Наконец-то моряки имеют возможность вдохнуть твой родной запах, и почувствовать почву под ногами после длительного плавания. Прекрасная мулатка, в голубом словно отражение чистого неба платье и с длинными волнистыми, словно смоль локонами, с улыбкой махала рукой приближающемуся «Моржу». Подставной Юнион Джек, парил над судном вместо привычного Веселого Роджера. Как нетрудно догадаться, Сильвер первый кто выпрыгнул за борт судна. И как только ноги его повстречались с землей, в его объятия кинулась девица, что буквально запрыгнула мужчине на руки. Шарлотта Сильвер, не самая молодая красавица, лишь на несколько лет младше своего суженого. Однако глаза ее испытывали тепло и нежность, и вовсе не скажешь, что столь милая женщина согласилась выйти замуж за пирата. Рядом с Шарлоттой был еще и Пью, встречая товарищей с длительного путешествия. Черный Пес встретил своего друга с болтливым языком, делясь каждым моментом, что произошел с экипажем судна в открытом море. Ганзель как только зайдя на сушу, взглядом начал искать свою сестру, в надежде, что та пришла встретить его. Никого, помимо миссис Сильвер и старого моряка, больше никто не осмеливался подойти близко к шхуне. Было ожидаемо. Взгляд юнги повстречался с Пью, что потрепав мальчишку по голове, объяснил отсутствие девчонки: —Гретель ждет тебя в таверне. Паренек улыбнулся своему опекуну, и схватив старика за руку, позвал капитана со штурманом и умчался в «Подзорную Трубу». Остались еще каких-то три ярда до главного входа в таверну, однако уже с этого расстояния, от поместья доносились крики и жалобной скул грубых мужских голосов. Гретель в опасности! Но как бы не так. Перед глазами открылась картина, в которой на одном из центральных столов заведения, лицом к плоской деревянной поверхности придавлен пьяный мужчина. А прижимает его как раз-таки сама Гретель, вывернув ему руку за спину. Буйный моряк начал активно приставать к девушке, дотрагиваться до не самых приличных мест тела, за что и был унижен на глазах всех присутствующих в поместье Сильвера. Чертовка, заметив товарищей, с гордостью приподняла уголки губ. Она надеялась, что Флинт увидит ее подвиг, и больше не станет в ней сомневаться. Долговязый Джон был совсем не рад разборкам в его священном месте, и повысив голос, по щелчку пальца навел порядок в таверне, разогнав непристойно ведущих себя сорванцов. Девчонку встретили с теплом, Билли Бонс принес ей груду ракушек, для любимого близнецами ритуала. Каждый вечер идти к набережной Бристоля, и прикладывая раковины к уху, наслаждаться шумом волн моря. Сильвер, как всегда, сопровождал взглядом Гретель холодным кивком головы, а Черный Пес, словно маленькую девочку, ущипнул за щеку. Заливаясь смехом, когда та начала бранится. Капитан Флинт, прибыл самым последним, вливаясь в уже спокойную обстановку в «Подзорной Трубе». Столкнувшись с медовыми глазами девушки, старик широко улыбнулся, однако ничего не сказал, лишь дотронулся до плеча Долговязого и позвал на личный разговор. Гретель тут же потеряла какую-либо надежду на одобрение главного. Со всей силой пнула деревянный стул, что с грохотом влетел в одну из стен, а благодаря грохоту повалилась и настенная картина. Ганзель аккуратно подошел к сестре, и взяв ее за руку попытался утешить: —Сестра, давай вместе пойдем к Флинту. Я добьюсь того, чтобы он разрешил тебе подняться на борт. Когда уже надежда начала потухать, внезапно к близнецам подошел сам штурман, и подхватив подростков, каждого лишь одной рукой, приподнял их в воздух. Ганзель вскрикнул от удивления и засмеялся. Гретель же пыталась вырваться из слишком крепких объятий с криками. Их все же отпустили, и Билли Бонс глядя на детей, подмигнул им и прошептал, обращаясь то к девчонке, то к обоим: —Даже если капитан не возьмет тебя в следующий раз, не вешай нос. Зато ракушек у тебя будет намного больше! Лицо девицы стало краснее чем спелый томат, теперь нога одноглазого была под опасностью, после несчастного стула. Однако к большому удивлению, имя Чертовки произнес Флинт, позвав ее на кухню, в которой уже находился Сильвер. Что же можно было ожидать от капитана? Да все что угодно. У юнги аж разболелась голова от переживаний за сестру. Ее отчитают? Накажут? А за что, за погром в таверне? Однако Флинт был в приподнятом настроении, обычно в такие моменты его собеседников ждут поблажки. Не прошло и минуты, как из кухни выбежала Гретель. Та визжала и чуть ли не подпрыгивала от радости, словно довольная дворняжка которой пообещали целую тушку козлятины. Ганзель обо всем догадался, и взглянув на Билли Бонса с улыбкой, последний тяжело вздохнув признался: —Ну что ж, придется готовить еще один гамак. Счастью двух близнецов не было предела. Наконец-то они вдвоем смогут насладиться открытым морем, шумом волн. А самое главное, взойти на необитаемый остров как капитан и штурман, и где-то далеко от всех, зарыть свой клад. И через несколько долгих лет вновь вернуться в таинственное место, освежить голову воспоминаниями, и отыскать сокровище. И вот, счастливые от предвкушения приключений месяца, пролетели быстрее моргающих глаз. Родной «Морж» был готов на встречу к волнам, и не только судно. Гретель обучалась всему от товарищей задолго до предстоящего плавания, от пристойного поведения на корабле, до морской болезни и как с ней справляться. На одном из последних заседаний шайки Флинта, уже прилично выпивший Билли Бонс вновь завел свою шарманку. Беспрерывно чихая и бранясь, постоянно поднимал голос, открывая рот, заставляя всех давиться от тошнотворного запаха алкоголя: —Флииинт, ну зачем нам-ИК! Эх…девчонка на борту??? Женщина на корабле к-ИК! Ой… Капитан уже гневно прорычал, сдерживая себя, дабы не дать хорошенький пинок штурману. У него уже давным-давно были планы на Гретель, и их он и озвучил: —Наша Чертовка уже давно созрела, как я и предугадал, она станет идеальной приманкой. Хвать! И все внимание на ней, а в это время, наш ход! Билли, ты бы завязывал с алкоголем, не то своего блошистого научишь выпивать с тобой. Все хором засмеялись, кроме штурмана, что только пробормотал себе неизвестное под нос. И этой же ночью, Гретель не могла дождаться рассвета, ведь как только появятся первые лучи солнца, сразу в море! Шарлотта собирала близнецов словно своих детей в школу, и естественно сопровождала всю команду к порту Бристоля. На прощание та целовала мужа, и обнимала девицу, умоляя своего суженого, приглядывать за ней. «Женщина на корабле - к беде», говорили они. А может, это правда? Только не для команды, а для самой дамы.