***
— Прошу внимания, класс! — после громкого хлопка в ладоши, от которого половина учеников крупно вздрагивают, слышится громкий голос учителя, — Делимся на команды для выполнения небольшого проекта. Даю вам время до конца урока. Делиться будем как всегда по жребию, чтобы всë было честно. Спустя несколько минут ученики поделились на небольшие группы, уже громко обсуждая предстоящую совместную работу. Чонсону с Джейком повезло — они попали в одну команду, ещë и Хисын-хëн с ними. Пак тупо глядит на свою потрепанную бумажку, на которой красуется аккуратная красная цифра один. Где же первая группа?.. — Хэй-хэй, Сонхун, ты в какой группе? — слышится сбоку. Перед паком возникает невысокий омега со светлыми волосами — по веснушкам легко узнать в нëм Ли Феликса — старосту и участника студсовета, — Не в первой случайно? Нам одного человека не хватает! Не дождавшись вразумительного ответа, Ëнбок выхватывает помятую бумажку из рук альфы, улыбается довольно, как кот, и тащит парня за руку, в сторону своей команды. — Я нашел нашего потеряшку! — воскликает феликс, обращая на себя всë внимание группы, что-то увлеченно обсуждающей, — Это Сонхун, нам повезло! Пак оглядывает сформировавшийся коллектив: солнышко-Ëнбок, придурок-Нишимура, Ян Чонин, Хан Джисон и… Ким Сону. — Какая у нас хорошая команда! — весело хлопает в ладоши Ким, блестящими глазами обводя фигуры друзей-омег, — Согласись, Сонхун-хëн? — Неплохая, — честно отвечает Пак, вспоминая уроки корейского в группах ранее. Он уже был в группе с Феликсом, так что не чувствует себя совсем уж отрешенным. — Зануда… — Ким закатывает карие глазки, что не ускользает от от острого взгляда Сонхуна.***
— Сонхун-хëн, помоги мне с этим упражнением, пожалуйста! Ты говорил, что понял эту тему, — надувая пухлые губки, попросил Сону. Сердце в груди Пака делает кульбит, но лицо всë равно остаётся таким же эмоциональным, как и всегда. То есть, абсолютно никаким. Феликс о чëм-то щебечет с Джисоном, Ян с Нишимурой что-то пишут в тетрадях, шепчась и посмеиваясь. Вот Сону к нему и обратился, понятно. — «A» в «B», «D» в «C», — произносит Сонхун, хмурясь, и разглядывает то, что уже написал Ким в своей тетради, — у тебя здесь ошибка. Исправь. — Но я не понимаю! — Почитай учебник или посмотри в словаре. Нет ничего сложного в этой теме. — Но я хочу, чтобы ты мне помог! — канючит Ким. Нишимура поднимает голову на расстроенный возглас Сону. Подскакивает с места, подходит к омеге и берëт его за руки: — Тебе нужна помощь, хëн? Давай я помогу? — Нет, спасибо, Ни-ки, я как-нибудь сам, — закатывая глаза, произносит Сону и вырывает свои ладошки из некрепкой хватки альфы.***
Проходит несколько дней, прежде чем Ким осознаëт свою влюблëнность. Сону привык быть окружëнным вниманием и обожанием со всех сторон, ловить восхищëнные взгляды в спину и получать горы ванильных валентинок на четырнадцатое февраля, что было уже не за горами. Оставалось буквально пару дней, а Ким Сону загорелся острым желанием заполучить признание от холодного альфы, который будто вообще не питал никаких чувств к омеге. Привыкшего к вниманию, его ранило такое отношение к себе, поэтому Ким решает действовать сам. В столовой шумно — звон ложек и палочек наполняет небольшой зал, смешиваясь с бесконечными переговорами учеников. Сону сидит за отдалëнным столиком, надув губки. Сегодня в школе нет его друзей, потому что оба неожиданно слегли с течкой, оставив Кима в абсолютном одиночестве. Обидно даже. Взгляд бегает по столам, пытаясь выцепить знакомые лица — победа! За столиком неподалёку сидит троица альф, которая как раз и нужна Сону. Омега не может поверить своей удаче! — Доброе утречко! — улыбается Ким, присаживаясь между Чонсоном и Джейком. Те удивлëнно глядят на неожиданно возникшего младшего, но не возмущаются. Один Сонхун закатывает глаза, — Чего такой грустный, хëн? Не выспался? Пак вздыхает, пытаясь унять учащëнное сердцебиение. Кажется, ещë чуть-чуть и его услышит вся вселенная. Сонхун съеживается под взглядами друзей, но поднимает уставший взгляд на омегу: — Я сплю по четыре часа в день, дай Бог, — усмехается, — конечно не выспался. Я уже так устал. — Ой, у тебя же соревнования скоро! — воскликает Сону, прижимая ладони к своим пухлым щекам. О том, что Сонхун — фигурист, знают все в их небольшой школе, — Ты же такими темпами себе здоровье испортишь, если не будешь высыпаться, глупенький! — Я знаю, Сону, но такова жизнь… — Ничего не хочу слышать! — перебивает омега, — Мы идëм в медпункт, и ты там высыпаешься на несколько недель вперëд, ясно? Предупредите Мун-сонсэннима, пожалуйста! Сонхуна хватают за руку и выводят из столовой. Их провожают любопытные взгляды и перешëптывания.***
— Ты зачем так со своим организмом? Совсем себя не жалко? — фырчит младший. Пак лежит на плоской и неудобной кушетке, а рядом с ним на кресло присаживается Ким. Каким бы омега не был хитрым лисом, всë то, что касается чьего-то здоровья — особенно тех, кто ему нравится — его дико беспокоит. — Если не буду готовиться усерднее, то не возьму золото. Пак не знает, зачем позволил младшему себя увести. Не знает, зачем позволил себе надеяться на то, что у него могут быть взаимные чувства. Звучит как бред. Щëки краснеют от собственных мыслей. Ким Сону — мечта абсолютно всей параллели. Милый, трудолюбивый, заботливый — эти качества омеги делают из него идеальный типаж каждого альфы их школы, среди которых холодный, нелюдимый и безэмоциональный Пак Сонхун — лишь жалкая песчинка. — Если не будешь давать себе отдых, то до соревнований не доживëшь, — Ким, не задумываясь, запускает ладошку в отросшие чëрные волосы Пака. Нежно гладит, аккуратно перебирает прядки. От удовольствия альфа почти мурлычет. — Я не хочу с тобой спорить. — Ну и не спорь! Я знаю, что я прав, — уверенно произносит омега, слыша, как размеренно дышит старший. — засыпай давай, хëн. Через десять минут альфа наконец впадает в дрëму, но Сону продолжает гладить его по голове, смущëнно улыбаясь. Быть так близко с тем, в кого влюблëн — это настоящее сокровище. Несмотря на то, что Ким осознал свою влюблëнность в этого тихого альфу совсем недавно, он уже хочет быть с ним до конца жизни. Звучит слишком серьёзно, ведь они оба ещë пятнадцатилетние подростки, только-только познающие свою природу и взрослую жизнь. Да и кто знает, взаимна ли любовь Кима?.. — Знал бы ты, альфа, как я в тебя влюблëн! — пыхтит Сону, пытаясь максимально тихо спуститься со стула. Выходя из кабинета, он не видит, что Пак открыл глаза и удивлëнно смотрит ему в след.***
Календарь показывает цифру четырнадцать, второго месяца — февраля. День святого Валентина. Для кого-то это день любви, признаний, шоколада, поцелуев и объятий, а для кого-то — одиночества, грусти и зависти. Для Сону этот день всегда являлся чем-то средненьким, нейтральным — он получает тучи валентинок, неловких признаний за школой, но нет того, что бы тронуло его сердечко. Он не ощущал себя по-настоящему влюбленным. Возможно, приняв чью-то любовь он бы и был окружëн заботой и теплом, но всë не то. Внутренняя омега лишь скалится на самоуверенных альф, выпускающих свои противные феромоны, чтобы омега их заметил. Сону это лишь огорчает. Войдя в кабинет перед первым уроком, Сону уже обнаруживает на столе несколько валентинок. Одна анонимная, две подписанных — Чхве Минги и Сон Сэхун. Оба довольно симпатичные альфы, но той самой валентинки все же нет, отчего хочется позорно расплакаться. — Ну и Баджи потом вонзает в себя нож и умирает! Я чуть не заплакал, — произносит знакомый голос. В кабинет входят три альфы — Пак Чонсон, Шим Джейк и Пак Сонхун. От последнего сердце начинает стучать быстрее, но Ким прячет глаза в длинных рукавах белоснежной рубашки, не давая Паку его разглядеть. — Пошли выйдем, надо поговорить, — на плечо опускается холодная, как лëд, ладонь. Сону вздрагивает. Приплыли… На крыше ветер теребит неуложенные прядки волос. Дышать становится легче, хоть смущение и всë равно сковывает изнутри. Сонхун, как кажется Киму, смотрит оценивающе, но без эмоций; от прежнего самоуверенного Сону остались лишь воспоминания. Омега сам удивлëн тому, как старший на него влияет. — Я… — Сону-хëн! Ты здесь! — Нишимура Рики. Сону закатывает глазки, складывая руки на груди. Сонхун даже выглядит расстерянным, но быстро приходит в былое безэмоциональное состояние. Только вот подрагивающий от злости глаз выдаëт его раздражение, а феромон — вообще-то альфа пахнет пляжем, теплом, солнцем и закатами, солëной морской водой — становится каким-то горьким. Киму становится неуютно, над альфами будто нависают угрюмые тучи, готовые вот-вот устроить целый шторм. — Ты зачем его сюда привëл, Пак? — спрашивает Нишимура, взглядом указывая на омегу. — Заняться что-ли нечем? Он занят. — Чего?! — в один голос поражëнно произносят Сону и Сонхун. Ким ждëт разъяснений, ведь когда это он принял чьи-то чувства?.. Сонхун лишь продолжает прожигать в Рики дыру острым, как нож, взглядом. — Мной занят! Хëн, неужели ты не помнишь? Тогда, когда моя семья была у тебя в гостях? — Что?! Когда это ты мне признался? Не было такого! — Я сказал, что ты мне нравишься, а ты ответил, что я тебе тоже! Как это ты не помнишь? — Я думал, что ты имел в виду то, что я тебе нравлюсь как человек, друг, в конце концов!.. — удивленно воскликает омега, — Мы же с тобой дружим с пеленок, ты мне как младший братик! — Ясно. Дверь, ведущая на крышу, громко захлапывается. Сону съезжает по стене вниз, обнимает руками колени и кладет на них тяжелую голову. — Я не думал, что он понял это по-другому… — прошептал Ким, — Извини, что тебе пришлось это увидеть, хëн. Мне жаль. Сонхун присаживается на корточки, кладя руку на голову Сону. Нежно проводит по волосам, ободряюще улыбаясь. Омега, кажется, впервые видит, как этот альфа улыбается — волшебный момент, греющий сердце обоих изнутри. — Ты мне нравишься, хëн. Очень нравишься, — бормочет Ким, вновь пряча лицо в острых коленках. Щëки и уши загораются красным; Ким скоро сам сгорит от томящихся внутри чувств. — Я знаю, — отвечает Пак, хмыкая, когда взгляд Кима из смущëнного становится сначала удивлëнным, а затем напуганным, — Ты мне тоже нравишься. Давно нравишься. Кажется, что время останавливается для этих двоих. Ветер треплет волосы, улыбка греет души друг друга, а сердца танцуют счастливый вальс. Сону поднимается с пола, за ним и Сонхун. — Как ты узнал?.. — Я не спал тогда. Тебе стоило быть чуть-чуть внимательнее. — Теперь я даже рад, что такой растяпа, — мягко улыбается Сону, влюблëнно глядя на альфу, — ну, и что взаимно. Я не ожидал. — Я тоже. Вокруг тебя столько альф вьëтся, что я чувствовал себя ничтожеством по сравнению с некоторыми из них, — честно признаëтся Сонхун. — Ты совсем что ли глупый? На солнце перегрелся? А ведь ещë только февраль… Сону цокает, подходя ближе к Паку. Солнечные лучи трепетно обнимают омежий силуэт, янтарные лисьи глаза сияют, и сам ким выглядит как античная скульптура. Красивый. — Могу ли я тебя обнять? — спрашивает альфа, чувствуя то, как внутри что-то загорается. Не это ли называют любовью? — Давно пора, — шепчет Сону, прижимаясь к широкой груди. От Пака приятно пахнет теплым морем и солью. Сонхун втягивает аромат Кима и впервые чувствует приторно-сладкую карамель; думает, что омеге очень подходит вся эта сладость. Младший поднимает голову и видит влюблëнный взгляд Сонхуна. Щëки вновь загораются, а уголки губ сами тянутся вверх. В животе такое воздушное чувство, изнутри щекочет, от него Сону хочет громко и некрасиво захихикать. Пока Пак забывается, омега клюет его в обветренные губы, широко и хитро улыбаясь. Сонхун удивляется, но не теряет времени. Вишнëвые губы Сону на вкус очень сладкие, что нисколько не удивляет — сам омега напоминает пучок воздушной сахарной ваты. Хочется младшего целовать-целовать-целовать, ощущая, как он жмурит нос, нежно улыбаясь в неловкий поцелуй. — Мы на урок опоздали. — Плевать. время для них уже давно не имеет значения.