На термометре за окном уже какой день подряд температура держится на отметке в 35 градусов. Для Калифорнии это не было то что редкость, но все же на улице не так часто бывает жарче 30 градусов. По новостям крутят предупреждения о повышении температуры до 40 градусов Цельсия, возможных лесных пожаров, рекомендация ходить в головных уборах и светлых вещах. Как скажете, ведущая новостей.
На диване в гостиной развалился кучерявый юноша в очках и с книгой. На вид самый обычный: не слишком высокий и не слишком низкий, не худой, но и не полный. Его мало что отличало от сверстников. Разве что родимое пятно на лбу в виде Большой Медведицы, которое он до сих пор прикрывает челкой, и звание лучшего ученика в университете. Это действительно то достижение, которым стоит гордиться. Ни единого пропуска без уважительной причины, отметки ниже «А» или замечания за свое поведение. Преподаватели университета возлагают на него большие надежды. Очень большие. Это ли не счастье иметь в семье такого выдающегося человека. Но для всех ли? Любящие его мать и сестра, безусловно, безумно горды за него, но все же счастье своего сына и брата они видят не в отличной успеваемости, а девушке. Красивой, утонченной и нежной. Которая могла бы ужиться с таким парнем, как Диппер, что представить трудно. Да и ведь девушки любят плохих парней, верно? Например, как его сестра Мэйбл, лежащая в кресле рядом и постукивающая ногой по дивану, тряся его и нервируя этим Диппера.
— Мэй, пожалуйста, уйми свои ноги и прекрати избивать диван. Ты отвлекаешь меня и расшатываешь его только сильнее. — Диппер поднял недовольные глаза на сестру, откладывая книгу в сторону, понимая, что теперь весь интерес к ней ушел. — А покупать новый у нас нет возможности, сама знаешь. —
— Но, Диппер, мне та-а-а-ак скучно! — девушка дует свои пухлые губы и поправляет лохматые и такие же кучерявые, как у своего брата, волосы.
— Так займись чем-нибудь. В раковине посуда стоит немытая, а в нашей комнате не помешало бы протереть пыль. — Диппер достает из кухонного шкафчика сковороду, ставя ее на плиту. — Омлет будешь? Я голоден. —
— Буду! —
— Но только при условии, что ты хотя бы помоешь посуду. —
Мэйбл сразу же скорчила недовольное выражение лица, но спорить не стала. Прекрасно знает, что ей же потом будет хуже. Спорить с Диппером то же самое, что спорить с кирпичной стеной — бесполезно. Порой она вспоминает про дядю Стэнфорда и его упертость. Сходства дяди и брата всегда вызывали улыбку. Насколько разные, но одновременно так похожи. Мэйбл обернулась на брата, прикидывая что-то в своей голове.
— Не скучаешь по Гравити Фолз? — начинает издалека, осторожно. — Я иногда вспоминаю про наши приключения, когда мы еще были детьми. С возрастом все меньше и меньше веришь в то, что тогда происходило. Кажется, будто это все был сон. Очень долгий сон. —
Диппер не стал ничего отвечать на монолог сестры, но задумался, мельком глянув на дверцу холодильника, где уже столько лет на старом магните висит выцветшая фотография, где они со своими друзьями и дядями. Счастливые и беззаботные, боящиеся взрослеть и так любящие приключения. На губах невольно появляется теплая улыбка. Он и сам время от времени вспоминает о тех временах. Даже несмотря на тот кошмар, через который они прошли, о Гравити Фолз нет ни одного плохого воспоминания. Ни одного. Абсолютно. Может, вернуться было бы не такой плохой идеей?
— Я понимаю. — Диппер подает голос, не поднимая глаз. — Все понимаю. Иногда так хочется вернуться и пережить это еще раз. Даже если вновь придется побороть Билла. —
— Так может поедем, м? Учебный год закончен, до конца лета два месяца. Мне кажется, что было бы неплохо отдохнуть перед учебой. — Мэйбл оставляет посуду и подходит к брату, прижимаясь щекой к его плечу. — Вновь встретиться с друзьями и дядями. Уверена, они все будут очень нам рады. Мы не виделись и не общались восемь лет. Восемь, Диппер. —
Дипперу нужно чуть больше минуты, чтобы принять решение. Он отходит от плиты и сестры, идя до их комнаты и возвращаясь уже через минуту со своей карточкой и ноутбуком. Он быстро вбивает в поиске «Гривити Фолз авиабилеты» и ищет подходящий вариант. Мэйбл улыбается во все свои красивые ровные зубы, садясь рядом и обнимая Диппера за руку.
— Давай на завтра, на десять утра. Прибудем на место только через суток трое, ночью, сразу спать ляжем. —
— Хорошее решение. — Диппер покупает билеты и откладывает все в сторону. — Нужно предупредить родителей, что мы в отъезде, чтобы они не решили приехать в пустую квартиру, надеясь повидать нас. —
— Я позвоню им вечером. —
— Я начну собирать вещи. —
Решили они все быстро. Дорога от Нью-Йорка до Орегона задача сложная с точки зрения времени, которое придется затратить на дорогу. Практически пять тысяч километров, пересадки, нервы и груз в виде чемоданов с вещами. Но это определенно стоит всех затраченных сил.
Почему же они живут в Нью-Йорке? Все очень просто — учеба. Оба поступили в университет. Диппер — факультет астрофизики. Мейбл — факультет зоологии. В последние два года школы она очень прониклась этим отделом в биологи и решила поступать именно на это отделение. Теперь в семье Пайнсов будет целых три ученых.
***
К 9:30 Пайнсы уже были в аэропорту Нью-Йорка с чемоданами, полными вещами, книгами, пряжей и журналами с парнями. Каждому свое, как говорится. По огромному зданию раздался женский голос, оповещающий о скорой посадке на рейс ***. Близнецы сдали свои вещи в багаж и прошли на свои места, делая глубокий вдох и переглядываясь между собой. Самолет взлетел, из иллюминатора город кажется все меньше и меньше с каждой минутой, пока он поднимался выше и выше, разрезая острым крылом пушистые облака. Мэйбл прилипла к стеклу лицом, рассматривая все с такой высоты. Диппер же увлекся чтением какой-то очередной научной книги. Кажется, что-то про астрофизику.
***
Дорога оказалась очень изматывающей. Много часовой полет, потом долгая дорога на автобусе. Несколько суток ушло на то, чтобы добраться до мета назначения. Сейчас близнецы шли вдоль протоптанной тропы вдоль елового леса, рассматривая все, что было вокруг. За восемь лет лес стал гуще. Сейчас солнечный свет едва-ли бы смог пробраться к земле через такую густую хвойную прослойку ветвей. Вечерело, воздух становился все холоднее. Здесь, у самой земли, было еще холоднее. Хорошо, что темные стволы и густые колючие ветви закрывали это место от ветра почти полностью, делая ситуацию чуть лучше. Мэйбл греет ладони, дуя в них горячим воздухом изо рта. Диппер, понимая, что это мало чем поможет в их ситуации, просто шел дальше, не пытаясь никак согреться. Вдали виднеется свет фонарей. Вот оно. Пришли. Близнецы ускоряют шаг, направляясь точно к свету, который становился все ближе с каждым шагом. И вот перед ними все таже хижина, что была здесь восемь лет назад. Букву прибили на место, переделали крышу и подделали дыры в стенах. Несмотря на ремонт, она выглядит все такой же родной и уютной. Пайнсы, не долго думая, подошли к двери и постучали. В груди что-то рокотало, создавая приятное чувство ожидания. За дверью были слышны тяжелые шаги. Ручка повернулась, дверь открылась. В проеме стоял пухлый высокий мужчина футболке со знаком вопроса и бежевых шортах до колена.
— Сус! — в унисон вскрикнули близнецы, бросаясь на здоровяка, крепко обнимая его.
— Афигеть, чуваки! — Сус обнимает их в ответ и поднимает над землей. — Сколько лет, сколько зим! Почему без предупреждения? —
— Мы подумали, что сделать сюрприз будет хорошей идеей. — Диппер поправляет свою растрепанную и изрядно порванную бело-голубую кепку с елкой. — Все ведь любят сюрпризы, верно? —
— Верно. Но я бы хоть торт купил в честь вашего приезда в Гравити Фолз. И других бы позвал. А так ждать придется до утра. —
— Ничего страшного. К тому же, мы с Мэйбл очень устали. Мы не готовы к празднику. —
— Да… О-О-О-ОЧЕНЬ устали! — Мэйбл проходит внутрь и осматривается.
Все на своих местах. Пара новых, явно поддельных, экспонатов, сувениры, вещи, подарочные открытки и автоматы с жвачкой. Внутри тоже сделан ремонт. Новая мебель, окна и лампы. Как же все-таки приятно вернуться туда, где столько всего произошло. Где остались только хорошие воспоминания, несмотря на все те ужасы, которые случились здесь. Все это ерунда. Просто небольшая…
проблема, вот и все. Пятно в истории, о котором не узнает никто.
После двухчасового разговора на кухне за чашкой горячего чая, близнецы отправились на чердак, в их комнату, чтобы набрать сил. Обстановка такая же: две кровати и две тумбы, две лампы. Выцветшие плакаты, немного пыли и паутины. Небольшая захламленность ничуть не портит впечатление. Завтра Диппер и Мэйбл обязательно займутся уборкой и обустройством чердака под их нужды и вкусы, которые немного изменились за такой большой промежуток времени. Застелив кровати и переодевшись в вещи для сна, близнецы заняли свои кровати, наконец, облегченно вздыхая. Дорога была долгой и изматывающей. Усталость чувствовалась от макушки до кончиков пальцев, отдавая легкой тянущей болью в мышцах. Из мазаичного треугольного окна проникал лунный свет, оставляя на полу соответствующий след. Треугольник.
Билл. Почему-то в кудрявую голову влезла именно такая ассоциация при виде треугольной лунной фигуры на полу. Мэйбл до этого не было дела. Она давным-давно уснула и крепко спит без задних ног. Диппер же по прежнему погружен в свои мысли, размышляя о возможных сценариях, если вдруг
что-то вновь произойдет. Дневники уничтожены, все найденные тогда артефакты скорее всего утеряны и вряд-ли что-то полезное найдется в заброшенной лаборатории Форда Пайнса. Придется выкручиваться и придумывать что-то на ходу, чему Диппер научился еще в то время.
— Чертов треугольник. Я знаю, что ты жив, будь ты проклят. — Диппер говорит шепотом, не желая будить уставшую сестру. Карие глаза смотрят в потолок, щурясь. — Я не проиграю и в этот раз.
Мы не проиграем. —
Все же усталость берет свое, погружая тело в крепкий и такой желанный сон. Кудри рассыпались пластом по пышной подушке, по комнате раздалось сопение еще одного человека. За окном слышен стрекот сверчков и стук ветвей друг о друга, создавая спокойствие вокруг. На небе сверкают звезды, что не закрыты ни единым белым облаком. С первого этажа доносится тихий храп владельца хижины, уставшего не меньше от очередного рабочего дня.
Кажется, где-то слышен чей-то смех.
