Ноэль

— Я просто не могу в это поверить… , — не унимался Джеймс, — если Малфой, сука, этот мерзкий хорёк меня обошёл. Роуз только демонстративно закатила глаза, Лили не выдержала и прокомментировала: — Как ты всех уже достал. — Лилс, ты не понимаешь, — вспылил старшый из Поттеров, — я не просто хочу её, я влюблён, наверное впервые в жизни. Не может быть, что эта красотка даёт Малфою… она должна быть моей. Что она могла в нём найти? — Да не трахает он её и никто другой из учеников, — спокойно заговорил Маклагген, а потом в любимой манере отпустил тупую шуточку, — только дрочат на неё. Вуд поддержал шутку друга и громко засмеялся: — Ты прав, старик, все хотели бы присунуть такой, но только Поттер поплыл и решил, что влюбился. Вся компания опять залилась весёлым смехом, только Джеймс сидел с недовольным лицом. Правда когда ребята начали успокаиваться, неожиданно и как-то слишком серьёзно отозвалась Роуз: — Он не совершеннолетний, а ей 21, кажется, разве это законно? — Вот, — быстро подхватил эту мысль Джим, — а мне уже есть восемнадцать! — Возраст согласия с шестнадцати, — просветил друзей Маклагген, как будто говорил что-то само собой разумеющееся. — Какие вы кретины, — констатировала Лили, покачав головой. Об этом же подумала и Роуз. — Лилс, все парни одинаковые, поверь… Дальше Роуз не вслушивалась в тупой трёп озабоченных выпивших парней. Они с Лили засиделись в гостиной Гриффиндора, сплетничая о Тедди и Виктуар, когда Джим со своей шайкой вернулся с вечеринки. Эти немыслимые придурки любили потрепаться о своих похождениях, а ещё больше — о девчонках. Сёстры Джима были неприкасаемыми, по этому Лилс с Роуз воспринимались, как свои. Всё дело было в Ноэль, молодой красотке медсестре, окончившей Шармбатон и Парижскую академию целительства, а теперь проходившей годовую практику в школьном госпитале в Хогвартсе. И Вуд был прав, абсолютно все парни школы сходили по ней с ума. Джеймс, который доучивался на седьмом курсе, был одержим идеей соблазнить молодую женщину. Он постоянно что-то себе ломал, чтобы провести ночь в больничном крыле. Тайно носил ей цветы, пытался общаться, вызывался в помощники или же нарушители, всеми силами пытаясь попасть на отработку к мадам Помфри и её молоденькой помощнице. Но единственный с кем из учеников могла заговорить сама Ноэль, был Скорпиус Малфой. А на прошлых выходных их вроде как видели вместе в Хогсмите. Скорпиус был однокурсником Роуз, они заканчивали шестой курс и она как-то слабо верила в эти предположения. — А почему вы решили, что ей не может нравиться Скорпиус? — Лили явно хотела немного опустить этих самодовольных красавчиков. — Не смеши. Этому сопляку нечего предложить опытной и взрослой девушке, — быстро парировал Джим. Роуз поддержала кузину: — А тебе, значит, есть что? — Конечно, — Поттер очевидно намекал на количество девчонок, которое у него было, будучи уверенным и в качестве своего опыта. — А про этого уродливого альбиноса вы когда-либо слышали от других девчонок? Правильно!Нет. Откровенно говоря Роуз и Лили имели определённые подозрения, что Джим немного преувеличивает свои достижения. — Да ну, последний месяц все только о нём и говорят. Ну и ещё о парочке парней с команды Слизерина по квиддичу. В свои полные пятнадцать Лили явно была не промах, а с таким братом быстро разобралась, что к чему. Она лукаво улыбалась глядя в раздражённые лица «непревзойдённой» троицы. Роуз засмеялась, ей нравился план кузины. Кажется девочки сровняли счёт. — Неужели! — издал презрительный смешок Вуд. — Говорят, что как раз Малфою есть чем похвастаться. В целом он давно не урод и все девчонки это давно заметили, — Лили продолжала откровенно издеваться над ребятами. — Он высокий, атлетичный, умный в отличии от вас, загадочный и неприлично богатый. А тут ещё и такой бонус… Первым не выдержал Маклагген: — Фу, Лилс, прекращай… это же Малфой, Слизеринский червь, Волдемортов огрызок. — Даже если и так, не факт, что он умеет им пользоваться, — комментарий от Вуда был как обычно отражением его умственных способностей. — Ну-ну, если вы разобрались, так у него точно проблем не будет… Повисла недолгая пауза, девушки многозначительно переглянулись скрывая улыбки и остались довольны, тем, как поставили парней на место. — Роуз, ты была там, что скажешь про Малфоя? Правду говорят или нет? Джим застиг Роуз врасплох своей прямолинейностью. Она давно привыкла к нему, они были хорошими друзьями, и обычно спокойно парировала, отвечая на подобные тупые вопросы кузена. Но сейчас ей понадобилось время и силы собраться с мыслями и справиться с эмоциями. Да, она была там. Примерно месяц назад, после игры Гриффиндор-Слизерин, случился инцидент из-за которого всю зелёную команду могли отчислить, но учитывая адекватность сторон, этого не случилось. Парни с команды Слизерина очень жёстко подшутили над девочками с Гриффиндорской команды, в которой Роуз была ловцом и ещё две сестры охотницы на год старше неё. Им удалось применить зеркальные чары на раздевалки. Ничего не подозревающие девочки зашли в раздевалку к Слизеринцам вместо своей, когда все они как раз закончили принимать душ. Скорпиус выходил последним неспешно заматывая полотенце вокруг своих бёдер, а Роуз остолбенело стояла и в упор смотрела на его разгорячённое после душа тело не замечая больше никого вокруг. Мокрые белые волосы были заложены наверх, но несколько прядей выпало на его высокий лоб. Губы были непривычно яркие. Она не могла не заметить его хорошо очерченную грудь и живот, худощавые, но жилистые плечи и руки, ровные крепкие ноги. Обычно бледные щёки залились румянцем, когда он понял, что происходит, столкнувшись своим растерянным взглядом серых взволнованных глаз с остекленевшими глазами Роуз. Он быстро отвернулся и пытался получше прикрыться, но в этот момент девочки уже и сами схватили свои вещи и начали бежать под дурацкий свист и смех парней. Позже обсуждая ситуацию с другими двумя девчонками, Роуз поняла, что они не так остро отреагировали на проишествие, как она. Все предпочли посмеяться и забыть. Но это был однозначно ужасный и противный опыт. Роуз долго не могла отделаться от липкого гадкого ощущения, как будто над ней совершили насилие, но только эмоциональное, а не физическое. Было страшно и обидно от бессилия, ведь она принудительно увидела то, что не хотела. Было тяжело видеть этих кретинов в Большом зале, а от их взглядов её охватывала паника и отвращение. Эти чувства распространялись на всех, кроме Скорпиуса. Когда она сталкивалась с ним на занятиях её также охватывала паника, но немного другого характера. Ей резко становилось жарко, сердце начинало биться быстрее, она ощущала ноющие вибрации в животе, но не болезненные, а трепетные и волнующие. Она до жути смущалась его, боялась и из-за этого тщательно избегала. С последних сил игнорировала эти странные ощущения, стараясь не думать о них и не пересекаться с ним. — Джим, ты думаешь я рассматривала его член? — возмущённо скривилась Роуз, всем своим видом демонстрируя отвращение. — Он же Малфой! *** Роуз, как и любая другая уважающая себя Гриффиндорка, не особо жаловала своего одногруппника Скорпиуса Малфоя. И как примерная дочь своего отца не упускала момента лишний раз отпустить очередную колкость о нём или же проявить своё полное пренебрежение им. Это был их обычный уклад жизни в школе и все принимали его как данность. Но не смотря на свою полную незаинтересованность в нём и безразличие, Роуз напроч не заметила летящий в неё блаждер на игре Гриффиндор-Рейвенклоу, когда случайно увидела на трибунах смеющуюся Ноэль, а рядом с ней Скорпиуса, который активно что-то говорил ей на ухо. После этого свет начал медленно угасать. Хуже чем слушать беспрерывные разговоры о Ноэль, могла быть только сама Ноэль. Такая красивая, как ангел, голубоглазая блондинка с чувственными розовыми губами, она так мило и заботливо улыбалась, мягко шептала успокаивающие слова с приятным французским акцентом, взглядом полным тревоги и сострадания внимательно осматривала девушку. Её лицо было первым, что увидела Роуз когда очнулась после падения в больничном крыле и ощутила странную удушающую боль, но не физическую, а скорее душевную. Ноэль настойчиво просила Роуз сфокусироваться и не закрывать глаза, но она сделала всё в точности наоборот. Закрыв глаза снова проваливалась в спасительное беспамятство. Она провела в госпитале три неполных дня и две ночи. И если в первые сутки она мало что помнила, то вторые стали сущим адом. Будучи в смутном сознании ей приходилось отрывками слышать и наблюдать нелепые попытки Джеймса подкатить к Ноэль, пока он целый день проведывал свою любимую кузину Роуз, и даже в полудрёме она понимала, как он был жалок. Кроме этого придурка с ней сидела Лили, пару раз наведался Ал и Хьюго. Утром третьего дня её выписали и вместе с Хьюго и Лили она вернулась в башню Гриффиндора. Все отметили подозрительное отсутствие Джеймса, два предыдущих дня он приходил в госпиталь ранним утром, но в этот день его нигде не было. Поздним вечером Роуз весело смеялась в общей гостиной вместе с Лили и Вудом. Последний был её ровесником и поразительно менялся в лучшую сторону при отсутствии старшего из Поттеров. Всё было хорошо и никто не вспоминал осточертевшую Ноэль, пока за пару минут до отбоя не вернулись Джим с Маклагеном, громко упавши на диван рядом с компанией. — Ну что, убили Малфоя? — саркастически спросил Вуд, обменявшись озорным взглядом с Маклагеном, который с последних сил старался не смеяться. И только Джеймс оставался стоически серьёзным и мрачным. — Целый день прячется у себя в канализации, крыса. Парни и Лили еле сдерживали смех, похоже было, что даже лучшие друзья Поттера начали откровенно с него орать. Хорошо, что у Роуз в руках была книга и она могла на неё отвлечься, ей было не так весело и она пыталась это скрыть. — Я, кстати, — сладко заговорила Лили развернувшись к Джиму, — провела время рядом с Роуз более результативно чем ты и кое-что узнала от Альбуса. — Уже не важно, я и так знаю, что он трахает её. — Ой, бля… опять, — по очереди отозвались другие парни, — да не трахает он её. — Может она вейла? — неожиданно вслух высказала своё предположение Роуз. Эта мысль не первый раз приходила в её голову, она удивлялась замечая, что на Ноэль залипали не только парни, но и девушки. — Может… — негромко поддержал её Вуд, но его перебила Лили. — Короче, Ал мне непрозрачно намекнул, что у Малфоя всё стабильно и он не изменяет своему давнему увлечению нашей кузиной. Встревоженный взгляд Роуз метнулся в Лили, а та в ответ утвердительно покачала головой весело улыбаясь. — Кто-то вообще понял, что она сказала? — отозвался Джим. — Перевожу на понятный тебе кретинский: он дрочит на Роуз и нахер не упала ему твоя Ноэль, а всё остальное слухи. Вуд с Маклагеном многозначительно переглянулись, Роуз смутилась, а Лилс с братом не разрывали зрительного контакта. Джим отпустил саркастический смешок: — Альбус просто чёртов умственный сквиб, не может Малфой дрочить на Роуз, когда рядом такая зрелая красотка, как Ноэль… — Рози, — это Вуд неспешно повернулся к ней и достаточно громко заговорил, серьёзно глядя ей в глаза, — ты же знаешь, что твой кузен Поттер дебил? Роуз пришлось взять себя в руки, справившись с резкой обидой, и мило улыбнуться ему в ответ: — Да, конечно знаю… — Он не трахает Ноэль, — не унималась Лили, в попытке донести здравую мысль в голову Джиму. Поттер не выдержал и вспылил: — Я видел его сегодня рано утром, когда шёл к Роуз, он весь помятый выходил с больничного крыла, а Ноэль закрыла за ним дверь. Только идиот не догадается, как он провёл ночь и не говорите мне больше, что он её не трахает. — Я видела их на игре, они сидели вместе… и достаточно близко… , — тихо призналась Роуз. — Будь он проклят, этот огрызок Волдеморта… сука, как же я его ненавижу… Возможно впервые в своей жизни Роуз мысленно согласилась с Джеймсом. *** — Роуз… привет… Сердце перепуганно замерло, она бесспорно могла бы узнать этот голос из тысячи. Его высокий силуэт буквально нависал над ней в приглушенном свете последней горящей лампы. — Можно я сяду…? Ответа не последовало и он немного подумав осторожно отодвинул стул через один от неё и сел развернувшись к ней лицом. Всё таки они были в общественном месте и она не могла это ему запрещать. Девушка сидела и пыталась даже не шевелиться. Её тело странным образом пробивала мелкая дрожь. Она не отвечала, ведь была уверена, что не сможет прямо сейчас совладать с голосом. — Ты давно здесь не появлялась, — тихо сказал Скорпиус. Да, так и было, пару месяцев точно. Роуз практически всё своё свободное время проводила в башне Гриффиндора, отказавшись даже от любимой библиотеки, где она раньше часто сталкивалась с Малфоем перед отбоем, засиживаясь допоздна. Но после недавнего разговора возле камина общей гостиной, где Джим сделал ей незабываемый комплимент, сравнив с Ноэль, пребывание там стало тягостным и приносило лишь очередные разочарования. Буквально в каждом втором разговоре звучало это ненавистное имя, что было выше её сил. А слишком долго находившись одной в комнате, её мучали странные мысли. Она часто смотрела на себя в зеркало рассматривая своё тело. Роуз досталась худенькая фигура от мамы и достаточно высокий рост от папы. В её шестнадцать грудь так и осталась маленькой, Роуз понимала, что она уже не вырастет. Кажется, с этим она даже успела смириться. Желание выглядеть более женственно заставило отказаться от практичного и удобного хвоста в пользу распущенных волос, она училась аккуратно подкрашивать ресницы, так чтобы косметика была максимально незаметной и купила себе ягодный блеск для губ, вместо прозрачной увлажняющей помады. Но ничто из этого не помогло ей восстановить разрушенное душевное равновесие. Тихо сделав глубокий вдох, она попыталась максимально коротко и холодно ответить: — Ты что-то хотел? — Да… хм.. — немного прокашлялся юноша, — я хотел спросить как ты… как ты себя чувствуешь после падения? — У меня всё прекрасно. Она видела его боковым зрением и было не похоже, что он собирался уходить. Скорпиус мялся, то потирая ладонями колени, то поправляя волосы назад. Закусывая губы он то и дело впивался в неё глазами, а потом снова опускал их рассматривая свои ботинки. А сердце Роуз в это время стучало так быстро, что она буквально ощущала себя маленьким кроликом в огромных руках великана, не зная, что от него ожидать. — Рози, прости меня пожалуйста… я очень виноват, что допустил такое, — явно собравшись с мыслями на выдохе начал говорить Скорпиус, но получалось сбивчиво и неуверенно, он сильно волновался и не мог этого скрыть. — Мы повели себя, как последние отморозки, я так себя и чувствую. Я… я слышал… я знал… что они хотели сделать, но был уверен, что ни у кого из них не получиться… Ты не должна была это всё видеть… я понимаю… На его белой коже разливались красные пятна, он не знал куда деть свои глаза и как восстановить дыхание. Повисла пауза остро звенящая в тишине библиотеки. Сделав глубокий шумный вдох от тихо прошептал: — Я помню, как ты… посмотрела на меня… мне ужасно стыдно… Возможно, если бы само присутствие Малфоя рядом не выводило её так сильно из душевного равновесия, а её мысли последнее время не отравляли беспрерывные пошлые разговоры Джима энд Ко, Роуз смогла бы услышать что-то большее в тихих неуверенных попытках Скорпиуса объясниться. Но нет, утопающая в собственной неуверенности Роуз вырвала из контекста обрывки фраз и поспешно сделала неправильные выводы. Как дикий зверёк, которого загнали в угол, она видела лишь один выход, нападение. Плавным взмахом руки она отбросила длинные распущенные волосы за спину, немного прогнувшись откинулась на стул и повернулась к нему лицом, прямо глядя в его серые взволнованные глаза. — Малфой, если меня не стошнило, значит я на тебя не смотрела, — размеренно сказала Роуз такие гадкие слова своим маленьким нежным ротиком, немного поджав при этом блестящие розоватые губы. Глаза оленёнка с под чёрных ресниц смотрели так непринуждённо, но она не дышала, с последних сил стараясь держать лицо. Только когда к Скорпиусу дошёл смысл услышанных слов, он смог оторвать свои глаза от изучения её губ, бесспорно заметив изменения, которые с ними произошли. Абсолютно растеряно он перевёл свой потемневший взгляд в её ничего не выражающие глаза и забыл, как дышать. Он не шевелился, не дышал, лишь часто заморгал и осунулся на лице, сильно закусывая щёки изнутри. — Поверь, я тебя ненавижу одинаково, вне зависимости от обстоятельств. Последняя фраза получилась слишком глухо, с плохо скрываемым надрывом, но вряд ли он смог заметить интонацию или фальшь в её звучании. Он медленно поднялся с окаменелым лицом и глазами, смотрящими куда угодно, но только не на неё. — Я понял… Скорпиус ушёл сильно ссутулившись, с низко опущенной головой и к Роуз вернулась способность дышать. Но она не могла это делать, она давилась этим воздухом, захлёбывалась в накатывающей истерике, закрывая рот руками, чтобы не закричать от душераздирающей боли. Он хотел поговорить с трепетной и ласковой «Рози», а она ответила ему, как мерзкому «Малфою». Он услышал её и сделал выводы, а вот она наоборот, не услышала и ничего не поняла. *** О том, что Малфой трахает красотку Ноэль не поговорил только немой среди старшекурсников, а таких в этом году не было. Даже Хьюго, мамина гордость, интеллектуал, интеллигентный Рейвенкловец и просто чопорный зануда, нашёл момент, чтобы спросить у своей старшей сестры, что же могла найти эта Ноэль в Скорпиусе Малфое, на что Роуз резко ответила раздражённым «понятия не имею». К концу учебного года они даже перестали прятаться. На выходных их можно было увидеть в Хогсмите, а тёплыми майскими вечерами спокойно гуляющими возле теплиц или озера. При этом Скорпиуса нельзя было обвинить в том, что он плохой друг. Ведь своего вечного спутника Альбуса он не забыл, а благополучно оставил в навязчивых объятиях одной из Рейвенкловских задроток, которой Малфой помог с зельями в обмен на свидание с Алом, и неожиданно у тех всё закрутилось. Чем ближе было к концу, тем грустнее становилась Лили. Её краш в лице неприлично привлекательного мулата Забини выпускался в этом году, но так и не подошёл к «малышке Поттер». — Это всё из-за Джима… — тихо вздыхала она. И Роуз была с ней согласна. Лили расцветала не по годам. Сформировавшаяся женственная фигура с многообещающими округлостями, невысокий рост, огненные волосы, васильковые глаза и характер под стать цвету волос. Слизеринский красавчик очень осторожно и аккуратно проявлял своё внимание к ней редкими и красноречивыми взглядами, но видимо здраво оценивая ситуацию никогда не позволял себе даже подходить к ней, она была на три года младше и вдобавок сестрой Поттера. — Ничего, будут другие, — подбадривала кузину Роуз. Из всех многочисленных девочек Уизли-Поттеров только они вдвоём попали на Гриффиндор. Их дружба была искренней и естественной. — А что насчёт тебя? — спросила Лили. Роуз задумалась. Она не стала делать вид, что не поняла о чём говорила кузина. Закончился шестой курс, а она так ни с кем и не встречалась. — Не обижайся, но мне кажется, что ты нравишься Вуду… , ну и конечно ТомуКтоНеТрахаетНоэль. Ноющая боль в груди стала почти привычной. Смирившись и приняв как факт, что он всё таки трахает Ноэль, Роуз проигнорировала упоминание о мерзком Малфое, хотя не смогла не вздрогнуть от имени этой ненавистной французской вейлы. — На самом деле он не такой плохой, как кажется. Когда нет рядом Джима, он милый…, — спокойно рассуждала о Вуде Роуз, предположения Лили не стали для неё неожиданностью, — думаю в следующем году он станет капитаном команды. — Согласна. Ещё он симпатичный… и… — начала было Лили, но Роуз её перебила. — и тупой, ты хотела сказать? — … почему сразу тупой? Простоватый… Лили засмеялась, а Роуз только покачала головой. Вечерело, девочки неспешно возвращались в замок, молча думая о своём. Но добраться к башне так и не удалось. Их встретил злой и раздражённый Альбус, он искал Маклагена или Вуда, но их нигде не было. — Идите заберите этого придурка Джима, пока не пришла Макгонагалл, — раздражённо сказал он сёстрам, — он в дворе Часовой башни. — Что опять произошло? — лениво спросила Лили, ей меньше всего хотелось тащиться в другую часть замка из-за брата-идиота. — Он подрался с Малфоем из-за Ноэль… Снова Роуз охватила ноющая тошнотворная боль внутри, снова эта Ноэль, будь она проклята. Оставалось провести всего два дня в школе и этот чёртов год наконец-то закончится, Роуз так хотела прожить их не пересекаясь с этими двумя. Она наотрез отказывалась идти, но Лили так просила и настойчиво тянула её за руку. Роуз предчувствовала, что может увидеть то, от чего снова будет не спать глотая злые слёзы. Потрёпанный Джим сидел на старых ступенях, на нём была выпачканная разорванная рубашка, а над левым глазом наливалась синеющая гематома. Он молча курил противные маггловские сигареты рассматривая что-то у себя под ногами, его не смущала даже Макгонагалл. Они не успели, вездесущая старая кошка уже была на месте проишествия. Скорпиус стоял прислонившись спиной к разрушенным аркам, с таким самым помятым видом и обильно залитым кровью воротом. Он немного запрокинул голову в попытке прекратить кровотечение с разбитого носа. Ноэль смоченным в фонтане краешком шали аккуратными касаниями вытирала кровь с его лица. Макгонагалл своим самым противным голосом уничтожала и так униженного Джима: — … я надеюсь к вам, мистер Поттер, наконец-то дошли сказанные мисс Ноэль слова… — Ещё раз вам говорю! Он трахает её! Я видел их, видел как Малфой ранним утром выходил с её кабинета… он ночевал у неё…, — не унимался Джеймс. Видно, что этот разговор повторялся не первый раз. Макгонагалл явно не знала, как привести старшего Поттера в чувство. Откровенно говоря она всегда была к нему слишком снисходительной. Решив дать ему немного времени отойти, она перевела свой строгий взгляд на Скорпиуса. — Мистер Малфой, это правда? Вы находились в больничном крыле в неположенное время без признаков недомогания? Скорпиус был и умным и хитрым, и когда нужно достаточно изворотливым. Распределяющая шляпа его бесспорно отправила на Слизерин не только по наследству. Но его феноменальная предельная честность напроч обессмысливала все выше сказанные достоинства. Он молчал тревожно изучая что-то в глазах Ноэль. Их заминку и красноречивые взгляды тяжело было не заметить. — Мистер Малфой! — уже более громко обратилась к нему Макгонагалл, — вы понимаете, что такие заявления компроментируют вас и мисс Ноэль. Советую вам объясниться! Поникший Скорпиус продолжал молчать и Макгонагалл перевела свой суровый взор на девушку: — У вас была физическая связь с учеником? — Нет конечно, он же мой кузен, — негромко всхлипывала Ноэль, она не могла выдержать давления Макгонагалл — у меня ничего не было ни с кем из студентов. — Тогда объясните, почему мистер Малфой провёл ночь в больничном крыле? Ноэль дрожащими руками вытирала летящие слёзы. Они снова переглянулись и Скорпиус тихо подавленно заговорил: — Я воспользовался дружбой и родственными связями с Ноэль… чтобы проведать одного с учеников… — Ночью? — Да… — Кого именно из учеников? Тихим, хриплым от волнения голосом он признался: — Роуз Уизли, когда она упала с метлы. — Значит вы провели ночь в больничном крыле с Роуз Уизли??? — крайне поражённая Макгонагалл напрочь забыла о Поттере и похоже, что готова была вытащить с Малфоя душу, как дементор. — Боги, да нет конечно же! — с надрывом буквально завыл Скорпиус. — Я просто… просто хотел проведать её, посмотреть, как она… больше ничего! Она спала, я какое-то время посидел рядом на стуле и уснул… Директор не унималась, или на старости лет она не заметила очевидного в искреннем признании Скорпиуса или просто не хотела замечать. — А что, мистер Малфой, мешало вам сделать это в положенное время суток? — Я… — задыхаясь пытался собраться с мыслями Скорпиус, но ничего вразумительного не приходило на ум, оставалась только горькая правда, — я предполагал, что ей будет не приятно моё внимание… Выцветшие глаза Макгонагалл ещё сильнее впились в него, явно сполна не удовлетворившись его объяснениями. Он чувствовал, что она не отстанет пока он не скажет это вслух. Конечно, никто из них не замечал Роуз, которая застыла возле фонтана и не дышала. — … а я… просто я… — запинающимся дрожащим голосом продолжал Скорпиус, — я не безразличен к ней. Тишина была ощутимой, давящей. Приближающаяся летняя ночь ни для кого не приносила прохлады, только удушье, ещё больше усугубляя витающее в воздухе напряжение. Не ощущалось даже дуновения ветра. — Да этот отморозок наверное дрочил на неё, пока она была в отключке… — такое мог сказать только Джеймс и он не постеснялся, с гадкой ухмылкой на лице. Лили не смогла промолчать и попыталась остановить его, но на её слова никто не обратил внимания. — … заткнись Джим, ты идиот. Моментально взбесившийся Скорпиус резко подался вперёд, хватаясь за палочку, готов одним броском снова напасть на конченного Поттера, но Ноэль среагировала быстрее, остановила его упираясь своими ладонями в его грудь и что-то уверенно нашёптывая глядя прямо в его глаза. Старшему с Поттеров всегда удивительным образом удавалось переиграть ситуацию в свою пользу. Даже сейчас он смог посеять в голове у Макгонагалл мысли, которые отвлекали её от его же собственных неподобающих подобных поступков. Размеренно и грозно, директор повернулась к Скорпиусу и очень отчётливо заговорила: — Мистер Малфой, я как директор, не могу оставить без внимания инцидент, в котором вы прокрались ночью к девушке, не отвечающей вам взаимностью, и провели рядом с ней время наедине, пока она находилась под влиянием сильных успокоительных настоек… У Скорпиуса резко потемнело в глазах, ему нахватало воздуха, он дышал прерывисто и глубоко от накатывающей на него волны понимания всего этого ужаса, который сейчас озвучила Макгонагалл. Тем временем она продолжила: — … теперь у меня есть все основания полагать, что именно вы устроили представление в раздевалке после квиддича для девушек с Гриффиндора, это вы хотели таким образом покорить мисс Уизли? Это была последняя капля в смирении Скорпиуса. Сил терпеть это больше не было и он, уподобившись Поттеру, дал волю чувствам. Остервенело глядя на Макгонагалл, он в повышенном тоне высказал всё, что думал в этот момент: — Я в сотый раз вам повторяю, что к этому не имею никакого отношения! Давайте решим этот вопрос сывороткой правды и закроем, я предлагал вам и раньше так поступить! Или вы боитесь сталкиваться с моим отцом, будучи вынужденной ознакомить его с деталями ваших неуместных подозрений? — Да как вы смеете так со мной разговаривать? — вся дрожа от негодования возмутилась Макгонагалл. — А как вы смеете относиться ко мне с нескрываемым предубеждением и без разбирательств обвинять в недопустимом поведении по отношению к мисс Уизли? Вылетающее сердце оглушающе стучало в его висках. Вопиющая несправедливость заставляла его нарушать все мыслимые и немыслимые правила, выпустить наружу всю свою ярость защищая униженное достоинство. В неконтролируемом порыве он подался вперёд делая шаг в сторону директора и только сейчас боковым зрением заметил её, стоящую всё это время возле фонтана. Тоненькое тело всё вздрагивало от истерики. Она жадно хватала ртом воздух, но не могла сделать полноценный вдох, издавая невнятный воющий всхлип. Руки пытались вытереть с лица слёзы, которые градом летели с её глаз, размазывая тушь. Для Скорпиуса всё вокруг за секунду померкло. Он видел и слышал только её горький плач. Одним рывком пересекая разделяющее их расстояние, Скорпиус остановился перед девушкой и дрожащим от переизбытка чувств голосом громко зашептал: — Рози… прошу не плач, я клянусь… клянусь тебе я и пальцем к тебе не прикасался… только не плач… поверь мне… я не такой…, не такой, как ты думаешь… — Немедленно ко мне в кабинет, Малфой! — безапелляционно прошипела Макгонагалл, схватив абсолютно уничтоженного видом Роуз Скорпиуса под руку и потащив за собой. — Будет всё как вы хотите, используем сыворотку правды в присутствии вашего отца! — Министра Магии не забудьте пригласить… а то сами не справитесь, — огрызнулся Скорпиус. — Обязательно приглашу, не сомневайтесь в этом! — спокойно ответила Макгонагалл. — Поттер, ты следующий… *** Как и обещала Макгонагалл, Скорпиуса допросили в присутствии отца и Грейнджер, учитывая, что дело непосредственно касалось её дочери, которая вдобавок неумышленно стала свидетелем всех этих разбирательств. Шестнадцатилетний юноша прошёл это испытание с отличительным мужеством и достоинством. Странное ожесточённое смирение позволило Скорпиусу спокойно и без смущения рассказывать о своих чувствах и действиях по отношению к Роуз Уизли. Ожидаемо, он не сделал ничего непорядочного или предосудительного. Естественно его глубокие и нежные переживания не ограничивались лишь платонической любовью и когда он неумышленно упоминал о своих фантазиях, честно рассказывая всё под действием сыворотки правды, особенно упоминая об эмоциях, которые вызывали у него накрашенные ягодным блеском губы Роуз Уизли, отец его не останавливал. Драко нравилось смотреть в растерянные от смущения, пунцовые лица двух противных клуш напротив, одной очень старой буквально, а второй явно устарелой морально, как эму казалось. Он не мог сдержать саркастической ухмылки от истории с раздевалками, особенно после отражающегося на лице грязнокровки ужаса от понимания, что её дочь увидела голого Малфоя. Если не считать обиды за отвергнутые чувства собственного сына, то Драко вся эта история изрядно позабавила. Сам же он ничего противоестественного в желаниях сына не видел, о чём очень прозрачно дал понять этим двоим, более того, он гордился Скорпиусом, ведь все его действия указывали на исключительную порядочность и самые высокие моральные качества. Иногда Драко сам не верил, как эму повезло с ребёнком, а что уже говорить об остальных, все считали, что он его не заслуживает. Однозначно все согласились с тем, что недопустимо ночью приходить к спящим девушкам без их ведома и согласия, вне зависимости от чистоты пробуждений. Взбешённая своим же собственным смущением и неловкостью Грейнджер потребовала от Скорпиуса обещание, что он не будет больше навязывать своё общество её дочери в следующем году обучения в школе. Не смотря на возмущение Драко, который защищая сына, доказывал, что тот вправе проявлять свой интерес к кому угодно, главное в рамках приличия, юноша согласился и легко его дал. Скорпиус был глубоко ранен горькими слезами Роуз, абсолютно не правильно трактуя их природу. Он чувствовал себя омерзительным настойчивым кретином, который совершал моральное насилие над ней своим вниманием, что судя по реакции было для неё оскорбительным и мучительным. Обещание больше никогда не тревожить Роуз своей настойчивостью он дал в первую очередь себе. Драко Малфой потребовал от Макгонагалл извинений перед его сыном в присутствии девушки. Когда в кабинет вошла Роуз, она продолжала сильно вздрагивать, пытаясь сделать вдох, но уже не плакала. Говорить она не могла, а выплаканные глаза то и дело возвращались к стоящему у окна Скорпиусу, с низко опущенной головой и взглядом, направленным куда-то вдаль. Раздосадованный юноша не смел даже взглянуть в её сторону, не услышав ничего из монолога директора, он ловил лишь её редкие истеричные вдохи. Было так больно, что даже не было стыдно. Непрекращающаяся истерика не давала возможности Роуз говорить. Как только она делала попытку набрать воздух и промолвить хотя бы слово, диафрагма сокращалась и она снова выдавала невнятный всхлип. Абсолютно всё, что говорила Макгонагалл она и сама прекрасно понимала не сомневаясь в чести и порядочности Скорпиуса. В начале этой всей истории, Поттер, Вуд и Маклаген пытались объяснить ей с Лили, что все парни одинаковые. Теперь Роуз знала точно, что это не так, Малфой был другим. Осознавая фатальность собственных заблуждений она готова была завыть от бессилия. Лишь бы встретиться с ним глазами, она вложит в этот взгляд все свои надежды и Скорпиус обязательно поймёт, что и он ей не безразличен. Хотелось кричать, просить прекратить весь этот фарс, просить прощение у Скорпиуса, заверить, что его чувства взаимны, сказать, что была ослеплена ревностью к Ноэль. Хотя бы прошептать тихое «прости», может он бы и понял, заподозрил что-то. Или броситься к нему, обвить своими руками его шею, притулиться всем телом близко-близко и прерывисто дышать в его грудь, а ещё лучше поцеловать его плотно сжатые губы своими горячими, опухшими и солёными от слёз. Но Роуз было шестнадцать, она терялась в присутствии властной матери, и умирала от смущения под изучающим взглядом отца Скорпиуса. Обхватывая себя руками в попытке унять дрожь, она стояла молча и смотрела прямо перед собой невидящими стеклянными глазами. Как только отец и сын молча покинули кабинет директора, Роуз потеряла сознание. Очнувшись в больничном крыле, как в страшном сне, над ней хлопотала ангельски прекрасная Ноэль. И только сейчас Роуз осознала, что больше за саму Ноэль, она ненавидела разговоры о Ноэль. Пошлые тупые разговоры Джима. *** Скорпиус исполнил своё обещание и избегал Роуз весь седьмой курс обучения в Хогвартсе. Больше не задерживался в библиотеке, искал место на занятиях подальше от неё, не разрешал себе подолгу тайно её рассматривать, отказался от шахматного турнира и не прошёл отборочные в команду. Он страдал. Роуз, отчаявшись искать с ним встреч и решившая, что Скорпиус перегорел, начала встречаться с другим. Она никогда не забудет взгляд Скорпиуса, когда он случайно увидел её целующейся с капитаном команды после игры. Пока Вуд был занят своей долгожданной новой девушкой, обезумевший от ревности и боли Малфой занял его место на всех школьных тусовках и о нём впервые заговорили девчонки в определённом контексте. Тем временем, глубоко несчастная Роуз не выдержала и рассталась с Вудом раньше, чем они дошли до следующей логической стадии отношений. А Скорпиус, не получив никакого облегчения от связей с девушками, снова стал вести свой привычный отшельнический образ жизни. Оба утопали в сплошном разочаровании. Скорпиус, собравшись с мыслями, всё же пришёл на выпускной бал ближе к концу, а Роуз ушла с него где-то в середине, так и не дождавшись его. Так они окончили Хогвартс. На платформе девять и три четверти было многолюдно. Скорпиус стоял в центре и взволновано выискивал глазами ту единственную. Они были уже в Лондоне, а в обещании, данном маме Роуз, речь шла только о Хогвартсе. Нет, он ни на что не рассчитывал и ничего не ожидал, только бы посмотреть в её глаза, возможно в последний раз. Немного дальше в тени колоны его терпеливо ожидал отец. Решительность постепенно покидала его повзрослевшее красивое лицо, а глаза теряли уверенность и постепенно угасали. — Скорпиус… Он услышал её тихий голос и моментально обернулся. Без привычной школьной формы она выглядела совсем другой, больше не школьницей, а молодой и привлекательной девушкой с красивым, утонченным личиком, вызывающим взглядом и чувственными аккуратными губами. Она поправила волосы за ушко с одной стороны и неуверенно продолжила: — … я не задержу тебя… надолго. — Роуз … — только и смог сказать разволновавшейся Скорпиус. — Прости меня… — на выдохе начала говорить Роуз дрожащим от волнения голосом, опустив свой взгляд. — Я знаю, что всё давно забыто и больше ничего нет… но… но я хочу, чтобы ты знал…тогда в библиотеке я сказала тебе очень грубые и обидные слова, но это была не правда… прошёл год, а я так и не нашла подходящего момента тебе об этом рассказать… и всё, что говорила Макгонагалл… я так не думала… я никогда о тебе не думала плохо… и я так плакала, я должна была сказать это ещё тогда…я просто не смогла… Скорпиус слушал её сбивчивые объяснения затаив дыхание. Он сам слишком долго молчал, до конца он ничего так и не понял, но она была взволнованной и говорила с ним, смотрела на него, что-то объясняла… — Рози… я люблю тебя как и прежде… , — слова сорвались с его губ так просто и так естественно. Светящиеся глаза взметнулись вверх ловя его нежный взгляд, затаив дыхание она готова была ответить тихим шёпотом, что его чувства взаимны но неожиданно позади себя услышала громкий и резкий отклик: — Роуз… Роуз… ??? — Давно не виделись, Уизли! Это Драко Малфой возник перед разъярённым Роном Уизли, преграждая ему путь к дочери. Красный от негодования отец Роуз готов был накинуться на Драко: — Отвали, Малфой! — Ты чего такой нервный… Уизли… Роуз засмущалась и закусила губу. Вместо признания в чувствах прийдется объясняться за неадекватность отца, на её щеках разливался милый румянец. — Это мой отец… — как-то совсем тихо и разочаровано сказала она. — Я понял… — не сдерживая улыбку спокойно ответил Скорпиус, — познакомишь?