Волос истины

"Очень умно" — так гласила телеграмма, которая попала за порог моего дома через почтовую щель в тот злополучный день. До сих пор ненавижу себя, что не придал ей должного значения. Всё это, однако, уже ничего не значит, потому что я вижу ту ночь из раза в раз, словно переживаю её прямо сейчас. Это было промозглое, туманное утро. Я, как всегда в это время, писал на холсте, параллельно поедая свой завтрак. Помнится, на нем рождался очередной натюрморт с жирующими лордами. Я был беден, и в детстве из-за голода у меня были галлюцинации, с тех пор тема еды не может меня отпустить. Многие находили мои произведения слишком претензионные, другие кричали, что ими я высказываюсь против самого короля! Надеюсь, мне не нужно говорить тебе, мой дорогой читатель, что они все ошибались. Конечно, они ошибались, иначе ты бы не читал эти строки. В тот вечер ко мне пришёл гость, которого я не ждал. Это был молодой человек, одетый в зелёный плащ, несколько свитеров и в чёрные, зимние перчатки. Он признался, что рассчитывал на свой портрет в моём исполнении и выразил это желание в телеграмме. Я посмотрел на стопку неотсортированных писем. - Прошу прощения, я не... Меня перебили звоном золотых монет. - Прошу в мастерскую, мистер? - Артур. Я проводил Артура до удобного дивана, где ему было бы не сложно просидеть несколько часов для позирования, но вместо этого он присел на почти сгнившую табуретку и разделся догола. Тогда я и понял, зачем ему столько одежды. Я надеялся, хотел верить, что ему всего лишь холодно. Узрел же я иное, его самого почти не было. Его кожа была натянута на кости, а мышцы существовали только там, где бы без них человеческий организм бы не выжил. Даже жалкий кусок дерева казался великим монументов на фоне того, что сложно назвать человеком. Я начал писать. Артур сидел несколько часов неподвижно, смотря сквозь меня своими пустыми глазами. Прошло несколько часов, и я изрядно проголодался. - Мне нужно отойти. - Разумеется. Я вышел и жадно вцепился в ближайшую тарелку с едой, которую увидел. Я не жевал, но глотал. Вернувшись я продолжил, но голод меня не отпускал. Я снова попытался удалиться. - Вам платят большие деньги, мистер Оливер. Если вам нужно поесть, то делайте это, не отрываясь от работы. Меня пробила дрожь. - Я всё чую. Вы же не думали, что ваше маленькое стеснение останется незамеченным. Ешьте! Он засмеялся. Мне казалось, что он смеётся, но сказать точно, что означали те звуки было невозможно. Я последовал его совету и сгрёб в мастерскую всё до последней крошки, что лежала в доме и продолжил. С каждым мазком кисти, я ел всё больше и больше, а он продолжал смотреть сквозь меня. Когда картина была готова, я уже умирал. Мой желудок разорвался, и еда разлилась по всему телу. Артур оделся и подошёл ко мне, чтобы осмотреть картину. - Ты воистину видишь нас. Он навис надо мной. - Как бы усердно ты не пытался жрать, как свинья, ты всё ещё видишь нас, как когда-то в детстве. Если ты готов снова видеть, то дай знак. Я кивнул головой. В тот день, как и сегодня был туман. Я не прекратил писать на холсте, мой дорой читатель. Наоборот, я узрел истину, мои картины наполнились смыслом, как и моя жизнь. Скоро все увидят. Я им покажу. Я покажу тебе. Я...