Прецедент

Гэвин не то чтобы совсем мудак, но неприятный человек — определенно. И все в его окружении с этим давно смирились. Весь департамент был осведомлен о его вспыльчивости и грубой манере общения, и если по первости было много обиженных и оскорбленных, то сейчас все либо обходили его стороной, либо успешно игнорировали его колкий язык. И Гэвин был всем вполне доволен. До сегодняшнего дня. День не задался с самого начала. Вернее, даже чуть раньше, чем он вообще начался. Вчерашний разговор с Фаулером настолько подкосил, что Рид не мог уснуть, и даже двадцать капель валерианки и мурчащая под боком Саманта не помогли. А все из-за самодовольной рожи Джеффри и приторно-насмешливого «поздравляю с появлением напарника, Рид». Все его подозрения, что каждый работающий в отделе, а особенно его глава — ебаные садисты, подтвердились. Говорили ему, что прилетит бумерангом карма за язык без костей, а он глаза закатывал. Зря. Стоящий прямо, как палка, двойник андерсоновского Коннора безучастно окинул его взглядом. Голубые глаза, плюс десять сантиметров к росту, да ебало-кирпич — вот и все его отличия от прыгающего рядом Коннора, со счастливым нетерпением оглядывающего «младшего брата». А Гэвин-то надеялся, что он уйдет в робо-депрессию от вида новой, более улучшенной по сравнению с ним модели, и начнет загоняться. Последняя надежда на справедливость рухнула. — Добрый день, детектив Рид. Мое имя Ричард, модель RK900 #313-248-317-87. Рад знакомству. Ну да, каменный еблет так и вопит о радости. Ладно, плюс один к различиям с Коннором — голос. Более низкий, глубокий, бархатистый. Если Коннор звучал как дружелюбный хороший мальчик юных лет, то этот… определенно подчеркивает пускай и безучастный, но самоуверенный взгляд голубых глаз. Весь его образ так и кричал «и въебу, и выебу». Гэвин раздраженно выдохнул, зажмурившись. Скрестил руки на груди и посмотрел изподлобья. — Боже, Джеффри, ты ведь шутишь? До первого апреля ебать как далеко. — Субординация, Рид, субординация, черт ее дери… Видимо, в прошлой жизни я был серийным маньяком, раз сейчас приходится терпеть тебя. Хоть раз в жизни посмотри чуть дальше собственного носа в будущее. Не свое — там-то точно ничего, кроме непроглядной темени, не увидешь. Общественности. И притянул Гэвина за шкирку к себе, понизив тональность и продолжая суровым тоном говорить ему лично: — Рид, моя бы воля — я б вас обоих уже сейчас вышвырнул. Но Киберлайф закрыли. Андроиды — свободные существа. И у них теперь есть права, и плевать, как ты к этому относишься, такова новая реальность. Если этот робот захотел здесь работать — у него такие же шансы, как у тебя. Хотя, с учетом твоей любви к сарказму и его проф.подготовке — у него шансов даже больше. Так что не щелкай клювом, а то и вовсе работы лишишься. А затем улыбнулся и по-отечески похлопал его по плечу. Гэвин мысленно понадеялся, чтобы после этого не осталось синяков. — Итак, Ричард, верно? Рад приветствовать тебя в нашем дружном коллективе. Мы все рады. Так ведь, Рид? — ладонь на плече сжалась, Фаулер взглядом передал «вздумаешь бунтовать — убью», и Гэвину ничего не оставалось, кроме как отвести взгляд и пробурчать «ага». — Благодарю вас, капитан Фаулер. Детектив Рид, буду рад работать с вами. После обмена любезностями Тина, сверкавшая глазами с первой минуты появления в офисе новоиспеченного привлекательного сотрудника, наперебой со счастливым от встречи с «братом» Коннором, уволокли его на занимательную экскурсию по департаменту. И даже Андерсон пробурчал что-то вроде «ну, кажется, неплохой паренек». «Предатели» — подумал Гэвин. — Вспомни наш главный принцип, Рид, — проговорил Фаулер, стоящий рядом с ним и наблюдающий за снующей по офису компанией. — Если ты о принципе соизмеримости преступления и наказания, то за эту хуйню я отомщу по полной программе, не сомневайся. — Нет же, Господи! Презумпция невиновности, Гэвин. Он еще ничего плохого не сделал. Дай парню шанс. Кто знает, вдруг вы сдружитесь и станете первыми по раскрываемости. А там, глядишь, и о характеристике на сержанта можно задуматься. В перспективе. И для Гэвина разом меркнут все возражения. Потому что сержанта пиздецки хочется. И на фоне этого жестянку можно перетерпеть. В перспективе, конечно. А пока ему никто не мешает с чистой совестью напиться. *** И Гэвин напился. И, напившийся, с утра ожидаемо отсыпается, наплевав на все каноны рабочего процесса. В прочем, он это сделал уже давно — стоило только Джеффри единожды спустить подобное с рук, и Гэвин когтями вцепился в эту привычку так, что не оторвать. Фаулер, конечно, для приличия ворчал, но в целом особого протеста не выражал — пускай Гэвин всеми силами и старался выглядеть наплевательски, на деле он честно отрабатывал свои рабочие часы и подолгу задерживался в офисе, так, что порой самому же Джеффри приходилось его выгонять. К тому же, начальник наверняка ожидал чего-то подобного после того, как на шею Гэвина повесили напарника — как он это видел. И плевать, будь он хоть трижды более профессионально подготовлен. Машина — машина и есть. И эта самая машина с чего-то вдруг решила, что может нарушать устоявшиеся порядки. Иным образом объяснить причину, по которой раздался настойчивый стук в дверь, Гэвин не мог. Но проснулся он не из-за него, а скорее от прыгнувшей с тумбочки прямо на живот кошки, которая с любопытством побежала встречать ранних гостей. Помятый, невыспавшийся и с раскалывающейся головой Рид поплелся к двери с твердым намерением вмазать храбрецу, осмелившемуся потревожить его во время отходняка. Стоило открыть дверь, это желание возросло в десятикратном размере. — Ты?! — Гэвин с презрением посмотрел на Ричарда. Тот держал в воздухе поднятую руку, сжатую в кулак, намеревающийся стучать в дверь вплоть до того момента, пока Гэвин не откроет. Хоть целую вечность. Хоть вечность… От этой мысли по спине Гэвина пополз холодок. Ричард опустил руку и на манер Коннора поправил воротник белого пиджака. Два брата-акробата, и оба донельзя идеальные. Восхитительно, аж тошнит. — Чего приперся? — прищурился Гэвин, попадая под внимательный взгляд холодных голубых глаз. Не дай Бог чертов «младший братик» сейчас еще и нравоучения начнет ему читать, как это было с Коннором и Андерсоном… — С добрым утром, детектив Рид. Позвольте, — проговорил Ричард, плавным движением проскальзывая мимо Гэвина внутрь сквозь дверной проем. А Гэвин настолько недоумевает, что даже не в силах сопротивляться. — Ты чего вдруг тут? — почти беззлобно говорит Гэвин, приложив ладонь ко лбу. Голова раскалывалась, во рту стояла сухость и неприятное послевкусие алкоголя. Немного подташнивало и совсем чуть-чуть хотелось умереть. Гэвин, старательно перебирая ногами, направился вслед за андроидом. — Вы не отвечали на телефон и сообщения, — будничным тоном поведал RK900, чем-то шурша на кухне. Гэвин остался подпирать дверной проем, наблюдая за его плавными, лаконичными движениями. Ричард повернулся к нему со стаканом чего-то мутно-белого в руке. — Пейте, — протянул он стакан Гэвину. Рид с сомнением глянул на эту жидкость. — Решил отравить заколебавшего напарника? Ты бы хоть чуть скрытности добавил, железяка, — фыркнул Гэвин. Ричард моргнул и чуть наклонил голову. Коннор также делал, когда чего-то не понимал. «Это что, у них в системе заложено?» — Это препарат от похмелья. Капитан Фаулер сказал, что, скорее всего, вы вчера пили, и поэтому не пришли. Гэвин нахмурился. — И что? Тебе-то от этого что? Будешь как Коннор, бегающий за Хэнком и отбирающий у него выпивку? Отчитаешь меня? Ай-ай-ай, Рид, налакался и забил на работу. Это так безответственно, — нарочито эмоционально выдал он, проходя мимо андройда и заглядывая в холодильник. Там обнаружились два яйца и открытый сырный соус, опустошенный наполовину. Небогато. — Нет. Я счел приемлимым принести вам это, — Ридард потрес пакетиком антипохмелина. — Это ваше дело, как проводить свое свободное время. В моей компетенции лишь при случае оказать вам дружескую помощь и поспособствовать работоспособному состоянию. Я не собираюсь «отчитывать вас». Вы взрослый человек, сами разберетесь, — отрапортировал он, подходя ближе. На столешницу опустился стакан, рядом лег пакетик с порошком. «На всякий случай». Сказать, что Гэвин был в шоке — ничего не сказать. — Оказать… дружескую помощь? — Да. Около пятидесяти двух процентов работников Департамента полиции Детройта считают своих напарников друзьями. Это способствует налаживанию эмоциональной связи и, как правило, повышает раскрываемость. У Гэвина все еще болела голова — не то от похмелья, не то от речей RK900, который сегодня был неожиданно разговорчивым. — И что… даже в участок не потянешь? — Капитан Фаулер считает ваше поведение приемлимым в рамках трудовой деятельности. Не имею причин полагать иначе. Гэвин откровенно втыкал. Он, кажется, даже рот раскрыл от удивления. Ричард же с абсолютным спокойствием развернулся и направился к выходу, ретируясь из кухни. Замеревший аки статуя Гэвин внезапно ожил. — А… ты… черт, — Рид зачесал пальцами волосв назад, в пару глотков осушил стакан и рванул за напарником. Тот уже натягивал ботинки. «Когда он их снять-то успел?» — Теперь, с вашего позволения, удалюсь. Не буду вам мешать. — Что, так и уйдешь? — Гэвин скрестил руки на груди. Странным в этой ситуации было все. — Мне предстоит заполнить рапорт и отчет о моей работе. А еще нам передали одно из дел лейтенанта Андерсона и RK800. Как будете готовы — приезжайте в участок, ознакомлю вас с ним. Всего доброго, — кивнул он и потянулся к дверной ручке. — Стой-стой-стой, погодь. Подожди две минуты. Поеду с тобой. Ты же не пешком сюда притопал? — У меня есть официальное разрешение на вождение патрульной машины. «Блестяще» — подумал Гэвин. «Я сдавал на права полгода и проходил комиссию, чтобы получить разрешение, а этот… Опять машины опережают нас…» Быстро почистив зубы и накинув найденную в шкафу толстовку (оказывается, все это время он был в футболке любимой группы и трениках), Гэвин вышел к ожидавшему его Ричарду. С прямой осанкой и безучастным взглядом — сейчас он действительно производил впечатление машины. «Он и есть машина, Рид. Окстись» Гэвин натянул излюбленную кожанку, видавшую виды и полюбовно подшитую в местах дыр от пуль, покоцаные берцы, и поднял взгляд на Ричарда. — Идем? Они молча вышли из квартиры. Захлопнулась дверь. Щелкнул замок. На столешнице остался лежать одинокий пакетик антипохмелина. *** В участке Гэвина встретили вялыми приветствиями, подколками Хэнка и осторожными, но осуждающими взглядами Коннора. Но как только Гэвин оглядывался на него, тот смущенно отворачивался и производил видимость активной рабочей деятельности. И из всего этого многообразия только Ричард, казалось, оставался адекватным. Он прошел мимо Гэвина, кинул что-то вроде «отправил дело на ваш терминал, ознакомьтесь» и молча сел за стол, занявшись своими андройдскими делами с невообразимо сложной андройдской миной, которая буквально кричала «я дохуя важный». «Как хуй бумажный» — подумал Гэвин, усевшись читать дело. Пропажа андроида. Гэвин видит красную подпись «девиант» и вздыхает — преступления против девиантов по уровню ответственности сейчас силами Нового Иерихона и Президента приравнены к преступлению против людей. Не тоже самое, что спиздить микроволновку. Ричарда зовет Коннор, и он все с таким же траурным молчанием идет на зов. Они встают рядом с кофеваркой (хоть бы она не решила, что у нее есть чувства и она не обязана каждое утро наливать Гэвину Риду кофе — мало ли, какое влияние на нее окажут братья по разуму). И болтают. Коннор что-то спрашивает с обеспокоенным лицом, Ричард скомканно отвечает, и RK800 выдыхает с заметным облегчением. О чем, блять, могут болтать две машины? Хотя, надо признаться, сейчас они действительно выглядят как братья. У них буквально идентичные лица, незначительно отличающиеся цветом глаз и волос. И от этого полная противоположность их характеров становится даже жуткой. Коннор, рассказывая что-то Ричарду, активно жестикулирует и чуть задирает голову — Ричард был ощутимо выше. Его коричневые щенячьи глаза буквально светятся счастьем, пока он вещает Девятке какую-то ахуительно интересную историю. Ричард стоит, скрестив руки на груди, и смотрит на Коннора с легкой улыбкой и каким-то отеческим снисхождением. «А ведь старшим братиком из них считается Коннор» — усмехнулся Гэвин, хлебнув кофе. И задумался. А считается ли? Он услышал о потенциальном родстве андройдов от Хэнка, тот — от самого Коннора. Оба были серией RK, Ричард был следующей после Коннора версией. И по логике вещей все весьма просто. Но считали ли они сами друг друга братьями? Гэвин кинул взгляд на андроидов. Те перестали болтать, вместо этого взявшись за руки, с которых сошел скин, оставив лишь белый пластик. Каково было Коннору каждый день видеть маячащую перед глазами собственную улучшенную модель, на которую его должны были заменить, и приветливо улыбаться? Чувствовал ли он то же, что чувствовали люди, когда их места занимали андроиды? Делало ли это его самого в какой-то степени человечным? — Детектив, — тихо позвал его Ричард. Гэвин моргнул, возвращаясь в реальность, и глянул на него. — Еще кофе? Гэвин глянул в кружку. Дурацкая кружка с котиками, которую ему подарила Тина на День рождения. «Чтобы скрасить твою кислую мину. Котики все делают лучше!» Кофе предсказуемо закончился. — Да, будь добр, — он отдал кружку Ричарду. И снова мысленно удивился его отличиям от Коннора. Тот бы сделал все что угодно, чтобы воспрепятствовать употреблению такого количества кофеина. — Рич. Погоди. О чем вы говорили с Коннором? Диод мигает желтым. — Ну, если не секрет, конечно. Ты не обязан рассказывать. Диод на долю мгновения мелькает красным бельмом, но тут же становится голубым. — О работе. И уходит. Почти двухметровый андроид с широкими плечами и грозным взглядом идет к кофемашине, держа в руке дурацкую кружку с котиками, чтобы принести своему напарнику ака другу четвертую кружку кофе за день. От странности сегодняшнего дня у Гэвина снова начинает болеть голова.