Белый Север

В далеком-далеком лесу, на далекой-далекой земле жила волчья стая. И были в ней самые обычные серые волки. Шерсть их была жесткой, серой, волос короткий, когти острые, глаза черные и злые. Но среди них затесалось маленькое чудо. В одну волшебную ночь родился волчонок с белой-белой шерстью. Она была длинной, мягкой и сияла, подобно свету звезд. Его глаза были голубые и добрые, а лапы быстрые-быстрые. И прозвали волчонка Белый Север. Волки не понимали, как среди них могло появиться такое… «недоразумение» и всячески избегали его общества или и вовсе вынуждали волчонка уйти. Но Белый Север не расстраивался. Ведь у него была мечта. Большая, невозможно прекрасная и… совершенно несбыточная. Он мечтал о том, чтобы однажды взлететь. Но ведь обычные волки не умеют летать? Так ведь и наш волчонок далеко не обычный волк, поэтому он не считал свою мечту такой уж несбыточной. «Нужно только постараться», — взволнованно говорил он своей маме. «Если много трудиться, то все обязательно получится!» — радостно напевал он, гоняясь за своим хвостом. И он действительно старался. Каждый день он просыпался, завтракал тем, что даст ему стая, и убегал в лес. И он бежал, бежал и бежал. Он бежал так быстро, как только мог. Ветер, его вечный спутник, весело свистел в ушах, и волчонок подвывал ему в ответ. Он бежал до тех пор, пока не переставал чувствовать своих лап. Порой ему казалось, что он вот-вот взмоет в небо, что еще один шаг, и он сможет оттолкнуться от земли и почувствовать неведомое ранее ощущение полета. Счастье переполняло его сердце, восторг сопровождал каждый его вздох, волнение заставляло сбиваться с ритма его шагов, предвкушение выходило из него песней. И не было ничего прекрасней этого. Но стае не нравилось содержать того, кто ничего не может дать в ответ. Того, кто был слишком счастлив среди тех, кому постоянно нужно было думать, где найти пропитание, как прокормить семью. Волки не могли понять волчонка. Но и не хотели подпускать его слишком близко. Он был чем-то новым, неизведанным, совершенно не похожим на других и оттого до тошноты уродливым. Матерые самцы не хотели учить его охотиться, опытные самки не хотели учить его защищать себя и стаю, а Белый Север чувствовал себя должным своей стае, своей семье, за свою жизнь, но ничего не мог для них сделать. В один день у вожака родилась дочь, и волки готовили свои маленькие подарки в честь рождения, как делали это для каждого волчонка. К сожалению, девочка появилась на свет совсем крохотной, слабой и… больной. Дитя дышало с хрипами и не издавало никаких звуков. Казалось, над стаей нависло черное облако, никто не переговаривался, волчата зажались в углу пещеры, стараясь не попадаться на глаза взрослым. «Мам, я могу чем-нибудь помочь?» — спрашивал волчонок единственную, кто с ним общался. «Нет, милый, лучше пойди поиграй где-нибудь, » — отвечала та, стыдливо отводя глаза. «Я тебе не нужен?» — настойчиво спрашивал волчонок. «Нужен, конечно, нужен. Даже тогда, когда ты просто играешь, » — торопливо отвечала мама. И Белый Север верил ей, потому что хотел верить. Потому что больше нечему было верить. Потому что не знал, что даже его мама стесняется его белой шерстки. Потому что у него были только мама, стая и… мечта. Большая, невозможно прекрасная и совершенно несбыточная. «Почему «несбыточная»? — фыркая, поправлял себя в мыслях волчонок. — Очень даже «сбыточная»!» И снова убегал в лес, старательно не замечая неприятные, липкие взгляды остальных волков. В лес, среди раскачивающихся деревьев которого он бежал наперегонки с ветром, играл с танцующими снежинками. В лес, где однажды нашел такой высокий и красивый утес. «Если я прыгну с него, то точно окажусь так высоко, что смогу взлететь, » — радостно думал он. Забравшись на самый верх, он мог увидеть весь лес. Увидеть каждую елочку, сосну, пихту — каждое дерево, с которым он познакомился во время своих прогулок. Увидеть место, где живет его небольшая стая, — это была большая-большая пещера на краю леса, где начинаются горы. В пещере всегда было тепло, даже когда начиналась сильная метель. На утесе можно было услышать даже больше обычного: хлопки раскрывающихся крыльев, писк мелких животных, скрип деревьев, пение маленьких птичек. Нос щекотал запах хвои и мороза, и он вдыхал его размеренно и глубоко. Все это переполняло его, кипело внутри и бурлило, грозилось выйти наружу ярким потоком. И тогда он… пел на самой высокой ноте, какую мог взять. Его песня была пропитана всем тем, что он ощущал в тот момент: восторг, тоска, счастье, вера. Он хотел, чтобы его услышали, чтобы каждый мог ощутить то же, что и он. И его услышали. Его услышала вся его стая, но ровно в тот день дочь вожака перестала дышать. Волки были сильно опечалены, и оттого радость почти что чужака разозлила их. «Как он может быть таким счастливым в этот момент?» — яростно рычали они. «Неужели он совсем не понимает, что сегодня не подходящий день для этого?» — злобно перешептывались они. «Почему он вообще все еще с нами в одной стае?» — в отвращении лаяли они. И постепенно все волки пришли к одной мысли — было бы лучше, если бы не было с ними этого белого комка шерсти. Когда Белый Север возвращается домой, его впервые встречает его стая. Он даже чувствует огонек восторга в груди, но тот тут же тухнет, стоит волчонку заметить взгляды, направленные на него. «Что-то случилось?» — обеспокоенно спрашивает он. «Мы приняли решение изгнать тебя из стаи, » — холодно произносит вожак. «Что?.. Но почему?» — в отчаянии спрашивает Белый Север. «Потому что ты здесь не нужен, » — яростно выкрикивает кто-то из толпы. Слова впиваются в сердце, словно осколки льда в мягкие подушечки лап. Дыхание сбивается. «Не нужен…» — эхом повторяет волчонок. «Убирайся, уродец!» — кричат они. «Уходи и сдохни в лесу, ошибка природы!» — рычат они. «Ты здесь никому не нужен, мешаешься только!» — ярятся они. Волчонок поднял голову и огляделся, только чтобы увидеть, как его мать стыдливо прячет взгляд и неуклюже пытается спрятаться за спинами других волков. Ему больно. Ему еще никогда не было так больно. «Не нужен, » — твердо повторяет волчонок. Он старается думать о том, как приятно будет бегать по лесу, не останавливаясь для того, чтобы вернуться домой. Он думает о том, какой большой мир скрывается за пределами леса, куда он запрещал себе забегать из-за стаи. Он думает о… он думает о многом, но запрещает себе обдумать о том, что только что произошло. На самом деле, он даже чувствует… облегчение? Да. Он больше никому ничего не должен. Он стал по-настоящему свободен. Свободен прямо как ветер или как… птица в небе. Он заостряет свое внимание на последней мысли. Птица в небе. Пусть он не нужен никому, но у него все еще есть он сам. Он и его мечта. Большая, невозможно прекрасная и… теперь уже совершенно точно выполнимая. Он разворачивается и оставляет позади рычащую стаю. Он бежит, и снег летит из-под его лап, он тонет в сугробах, но упорно выныривает из них, он мчится, рвется, несется к своей цели. Он стремительно набирает скорость, чтобы снова почувствовать ту же легкость, что и всегда. И ему это удается намного легче, чем это бывает обычно, ведь теперь его ничего не держит. Он свободен. Он достигает подножия утеса и начинает свой путь вверх. Его дыхание сбивается все больше, сердце бешено стучит, разрывая грудную клетку, он чувствует легкое онемение в мышцах лап и, когда взбирается на вершину, решает немного отдохнуть. Волчонок сворачивается плотным клубочком и засыпает. Ему снится что-то светлое, звенящее и неповторимо чудесное. И тогда он просыпается незадолго до рассвета от усилившегося ветра и холода. Чутье подсказывает ему, что зарождается буря. Но его это не волнует. Что его волнует, так это ветер и волшебный вид с высоты. Разгорается Солнце, небо окрашивается в нежно-оранжевый цвет. И это прекрасно. Белый Север чувствует все то же восхищение. Его лапы покалывает от желания двигаться. Он чувствует… уверенность. «Сегодня, » — думает он. Еще немного полюбовавшись Солнцем, он медленно разворачивается и отходит от обрыва на максимально возможное расстояние. Мир замер. Перед ним было бесконечное небо, верхушки гор вдали и Солнце. Ветер весело насвистывает в уши. Волчонок глубоко вдохнул все тот же, знакомый с детства, хвойный запах. Но сегодня он все же казался немного другим. Более… ярким? Пригнувшись к земле, задиристо взмахнув хвостом, он радостно рыкнул и сорвался с места. Лапы двигались, практически не чувствуя земли. Три. Ветер становился все сильнее. Он все громче и громче звучал в его ушах. Два. Белая шерсть ярко сверкала на солнце. Вокруг него кружили колкие снежинки. Один. Последний шаг и… прыжок. Он оттолкнулся от края так сильно, как только мог. Это было… незабываемо. Весь мир был открыт для него. Он летел… летел! Он и правда летел! Дыхание сбилось, грудь переполняли чувства. Они переплелись так сильно, что он не мог разобраться в них. Это была неистовая агония счастья и восхищения. И Белый Север запел прямо в воздухе, желая рассказать всем-всем о чуде, что случилось с ним. Его мечта сбылась. Его большая, невозможно прекрасная и… совершенно несбыточная мечта сбылась прямо сейчас. И не было ничего прекраснее. Не было ничего волшебнее. Не было ничего… кроме его полета. Не было ничего. Ветер становился сильнее. Он больше не свистел радостно. Он выл яростно, болезненно, отчаянно. Он плакал, рыдал, кричал, как плачут, рыдают и кричат при потере друга. В конце концов, Белый Север — это только волк. С белой, лоснящейся шерстью. Необычный, удивительный, но всего лишь волк. А волки, как известно, не умеют летать. Снег перестал быть белым и холодным. Прекрасные голубые глаза окрасило болью. Лапы остановили свой бег… навсегда.