Трепет

Аня вошла в рабочий кабинет. Тут вновь царил беспорядок, кипы бумаг громоздились на столе, другие папки с документами, за неимением другого места, просто стопками были оставлены прямо на полу. Михаил, склонившись над разворотом отсчета, скрупулезно водил пальцами по строчкам, выведенными неровным почерком, щурился, шевелил губами, шепотом проговаривая прочитанное. Дверь хлопнула, выдернув его из потока мыслей. - Ты здесь, - Синицын заметно оживился, в глазах заиграла искренняя радость, - садись. - Он бодрым жестом указал на стул. Аня все с тем же повиновением молча заняла предложенное место, совсем как тогда, когда впервые здесь оказалась. Теперь же все изменилось. Прежде омерзительный образ участника грязных политических игр сменился преданным товарищем, встречи с которым она ждала с приятным трепетом сердца. С ним было хорошо и тепло, происходящее в мире теряло свое значение, несмотря на весь ужас и боль, с которыми приходилось принимать очередные события. Маленькая комната, заставленная стопками бумаг, отгораживала ото всего два горячих сердца, которые находили утешение друг в друге. - Прости, я совсем погряз в этих бумажках. - Михаил виновато улыбнулся, проведя рукой в воздухе, указывая на документы. - Я понимаю, но начинаю как-то сомневаться. - Аня замялась, неловко отводя взгляд в сторону. Рука нервно комкала край штанины. - Тебя что-то беспокоит? - Вкрадчиво уточнил Синицын, откладывая отсчет, придвигаясь ближе к девушке, перегнувшись через стол. - Да. Наши встречи… - девушка вновь осеклась, будто прикусив язык. Тревога внутри терзала, лишая рассудок ясности. Она не могла сказать лишь несколько заветных предложений. - Что такое? - Озабоченно уточнил Михаил, однако Аня молчала, избегая встречи взгляда с ним. В серых глазах он увидел страх, робость, которая не была свойственна девушке. - Так, ты сама начала. Я вижу, что тебя что-то беспокоит. Михаил приподнялся, перегнулся через стол, склоняясь над Аней. Он ободряюще положил ладонь на хрупкое плечо. По пальцам, казалось, прошелся заряд тока: приятное покалывания от прикосновения к розоватой нежной коже, которая выглядывала из-под выреза блузы. Естественный жест рядом с ней становится таким интимным, чарующим. Сейчас, оказавшись ближе к Ане, Михаил чувствовал сладкий родной аромат. “Она пахнет солнцем.” - Да, мы стали так много разговаривать. - Неуверенно начала Аня, потупившись. - Знаешь, я ведь никогда не могла подумать, что кто-то станет мне таким близким и родным. Я так часто чувствую пустоту, вспоминаю папу, маму и брата. Столько потерь… - Она с горечью поджала губы, глаза предательски заблестели. - Я поняла, что очень боюсь тебя потерять. Никакие слова бы не выразили всю глубину ее чувств, Аня прекрасно это понимала. Она силилась, собираясь с мыслями, чтобы произнести три заветных слова, которые могли навсегда разорвать их тесную связь. Комок в горле рос, воспоминания, страшные фигуры из кошмаров вновь настигли ее. Они обязательно придут, отнимут, загубят, это лишь дело времени, так было всегда. Она постоянно теряла близких людей, их вырывали из жизни вместе с частью ее израненного сердца. Главных враг, затаясь, лишь ждал удобную возможность, выгодный шанс, чтобы вновь все забрать. Аня, захлебываясь, расплакалась, не в силах больше сдерживать перехвативший дыхание ужас. Девушка не боялась признания, ее страшили зависимость, которую породила их связь, и любое обстоятельство, которое могло вновь отнять близкого человека. Любимого человека - Аня… - Растерянно прошептал Михаил, с тревогой разглядывая исказившееся от слез лицо. Эти серые глаза смотрели с грустной надеждой, сверлили, требовали ответа. Синицын подскочил, несколькими шагами обогнул стол, разделявший их, остановился рядом с ней. Большие ладони с аккуратной заботой повернули лицо девушки в его сторону, огладили нежную кожу румяных щек, смахивая слезы - крупицы ее боли, которые он желал впитать в себя, лишь бы забрать их. Лицо потянулось к ее губам. Секундная дрожь внутри, страх отвержения были отброшены, когда Аня ответила на поцелуй, не отстранилась. Губы аккуратно накрыли ее угловатых рот, после чего Синицын тут же отвернулся, судорожно ощупывая свои. На них будто бы еще остался отпечаток этого быстрого и неловкого контакта. - Это для тебя что-то значит? - Спросила Аня. Михаил повернулся, неуверенно покачиваясь, бегая взглядом по родному лицу. Он молчал, не с силах найти правильные слова. Бойкий смелый деятель, который выкрикивал лозунги с трибун, выступал с триумфальными речами, был обезоружен и стоял, вжав голову в шею. Биение сердца отдавалось стуком в ушах, ноги казались ватными, Михаил растерялся, не находя ответа на вопрос. - Понятно. - Разочарованно прошептала Аня. Тепло в глазах угасло, сейчас в них растекались лишь боль и обида. Она поднялась и, не оборачиваясь, вышла.