Вегас

— Нет, — заныла Белла, когда они вошли в клуб. — Почему я здесь и еще в этом платье? — На тебе оно выглядит великолепно, — настаивала Элис. К сожалению, в этом редком случае она была права. Это была единственная причина, по которой Белла вообще его надела. — Сколько оно стоило? — поинтересовалась Белла, глядя на белое атласное коктейльное платье. — Может, это и мой девичник, но мне действительно нужно надевать белое? — Да, — настаивала Розали скучающим голосом. — Помнишь, когда мы родились? Помнишь, когда родился Эдвард? На тебе не должно быть ничего, кроме белого. — Белле хотелось закричать, что на дворе двадцать первый век, но она знала, что это останется без внимания. — Теперь, — продолжила Розали, — у тебя есть банковский чек, потому что ты, похоже, хочешь играть, а не ходить по магазинам, а я буду в баре. — И я иду танцевать, — сказала Элис, на которой было чересчур дорогое фиолетовое платье. Она довольно пристально смотрела на танцпол, как будто ждала встречи с кем-то там. Странно. Элис была немного яркой, но даже она не смогла найти партнера для танцев из воздуха за те три часа, что они были в Вегасе, переодеваясь и готовясь. Белла просто закатила глаза, когда покупала свои фишки. Одна вещь, которую большинство людей не знали, это то, что Чарли любил играть в покер. Когда приходили Блэки, она, Билли, Чарли и Джейкоб играли весь субботний день. И Белла была на самом деле довольно хороша. Она бросила фишку. — Одна тысяча, — пробормотал себе под нос мужчина в костюме, повторив, какую сумму она только что бросила в банк. Он был просто великолепен в темно-синем костюме и фиолетовом галстуке, с темно-каштановыми волосами, коротко, но стильно подстриженными, и карими глазами. Ему, должно быть, было чуть за тридцать. Из первоначальных семи игроков только он и Белла все еще были в игре. Один только взгляд на него заставил Беллу подавить румянец. — Я принимаю и поднимаю до двух тысяч. На самом деле, это было больше, чем румянец. Между ее ног разлился жар, и она изо всех сил старалась не ерзать. «Покер, - сказала она себе. - Думай о покере, а не о взглядах, которые он бросает на тебя поверх своих карт. Вероятно, это просто для того, чтобы застать тебя врасплох.» Белла подняла бровь. — Я принимаю, — сказала она, бросая фишки и глядя на небольшую кучку, которая составляла более девятисот тысяч долларов. Она играла в высшей лиге. Белла прошла свой путь от небольших ставок ранее вечером, пока ее не пригласили к хайроллерам. Затем она опустила руку. — Хайджек. Человек в костюме вздохнул и выложил карты. Она улыбнулась. Это было только отчасти потому, что она выиграла. Однако теперь она могла улыбнуться этому великолепному мужчине. Она надеялась, что он не приснится ей сегодня ночью и она не будет говорить о нем во сне. У нее была отдельная комната от Розали и Элис, но она все равно не хотела спать, разговаривая о ком-то, кроме своего жениха. Каким-нибудь образом один из Калленов обязательно узнает об этом, даже если у нее будет полное уединение здесь, в Вегасе, пока она спит. — Я преклоняюсь перед вашим превосходством в этой игре, — сказал он с британским акцентом, от которого у нее по спине пробежал холодок. — Ты грозный противник, — похвалила она. К ней подошел мужчина и выписал ей чек на сумму, которую она выиграла, прежде чем забрать фишки. У нее все еще было более пятидесяти тысяч фишек, которые она носила с собой в маленьком мешочке. — Я заметил, что ты не выпила ни одного бокала, — спокойно сказал мужчина. — Могу я купить тебе один перед нашей следующей игрой? — Я богатая женщина, — поддразнила она. — Разве не я должна купить тебе один? — Ее карие глаза встретились с его. Она надеялась, что флиртует правильно. Но почему она этого хотела? Она была помолвлена с Эдвардом, но глаза этого мужчины… — Я выиграла кругленькую сумму. — Это вряд ли повредит моей чековой книжке, — признался он, помогая ей подняться со стула. Он богатый, как Эдвард, и все же не такой, как он. Эдвард расточал свое богатство. Этот человек просто демонстрировал его в костюмах, которые он носил, в играх, в которые он играл, в тоне своего голоса. — Пожалуйста. Она встала и позволила ему отвести ее к бару. — Я должна предупредить тебя, что я несовершеннолетняя, — прошептала Белла, отчего-то доверяя этому незнакомцу, — Но никому об этом не говори. Мои фальшивые документы довольно хороши. — Они не проверяют, — прошептал он ей на ухо сзади, и дрожь пробежала по ее спине. Снова. Это действительно было плохо для ее самочувствия и душевного состояния. — По крайней мере, не когда я вовлечен. Они проскользнули в бар, и она положила свою сумочку. — Виски, неразбавленный, — заказал он и повернулся к ней, но она только пожала плечами. — И бокал вашего лучшего шампанского для леди, независимо от цены. — Спасибо, — сказала она. Они несколько мгновений смотрели друг на друга, пока не принесли их напитки. Его глаза были такими красивыми, карими, в них были обещания и желания, на которые его лицо даже не намекало. Это было жутко. — Это вкусно, — похвалила она. — Мой жених был бы в ужасе. Меня развращают. Азартные игры, Вегас, выпивка. Это оскорбило бы его викторианские чувства. — Ты не в первый раз играешь в азартные игры. Она улыбнулась ему. — Ну, он не знает, что мой отец любит играть с друзьями каждые выходные, когда он не на рыбалке. То, чего Эдвард не знает, не причинит ему вреда. А Какое у тебя оправдание? — У меня много братьев. Мне всегда нравилась эта игра. Это хорошо хранимый секрет. — Он улыбнулся. — Обычно я выигрываю. — У нас может быть матч-реванш. — Она пожала плечами. — Очевидно, есть отдельные столики, и я получила приглашение ранее этим вечером, хотя я уверена, что вы тоже получили его в какой-то момент. — Так это твой девичник, — сказал мужчина, игнорируя ее предыдущее заявление. — К сожалению, — призналась она. — Сестры Эдварда затащили меня сюда. — Она играла со своим кольцом. Белла никогда бы этого не сказала, но она действительно думала, что это было самое уродливое украшение, которое она когда-либо видела. — Они должны быть где-то здесь. Розали сказала, что будет в баре, но, похоже, она перешла куда-то еще. Играть в азартные игры было бы неприлично для леди, так что она, должно быть, танцует. — Белла пожала плечами. — Ты не хочешь выходить замуж, — проницательно сказал он. — Тогда почему? Она улыбнулась, поигрывая своим бокалом. — Ты не девочка-подросток. Ты не можешь понять. Кто ты вообще такой? — Элайджа Майклсон, — представился он. — Белла Свон. Я… он так настаивает на браке. А я девочка-подросток, которая просто хочет… — Секса, — ответил он, как будто прочитав ее мысли. — Ты сказал, что у него викторианские чувства. Верно. Ты краснела все это время, когда на тебе не было непроницаемого лица, и я не думаю, что это из-за алкоголя. Ты где-нибудь видишь своих невесток? — Его голос был серьезным, сосредоточенным, как будто он что-то планировал. — Что? — Она огляделась. — Они танцуют на танцполе с мужчинами, которые подозрительно похожи на их мужей. О Боже, Эдвард там! Он когда-нибудь слышал о конфиденциальности? Почему он не выпускает меня из виду ни на минуту? Я даже спать не могу, чтобы он не приходил в мой дом! Элайджа выглядел слегка удивленным ее вспышкой, но хорошо это скрыл. Белла внутренне кипела от злости. Эдвард. Почему она мирилась с этим? Даже если она не любила Джейкоба, она должна просто выйти замуж за своего друга и позволить стае позаботиться о ней. Это был бы выход. Пистолет Чарли не подействовал бы на Эдварда, хотя она спала с его старым табельным оружием под подушкой. Почему-то Элис никогда не видела, чтобы она доставала его из старого сейфа. Странно, однако, Эдвард, казалось, танцевал с латиноамериканкой. Белла прищурилась, глядя на танцпол. — Хладные, — пробормотал Элайджа, хватая ее за руку и небрежно уводя ее, располагаясь между ней и танцполом, их недопитые напитки остались позади. Они сели в такси и остановились возле «Белладжио». — Скажи мне «нет», и я остановлюсь, — поклялся Элайджа, а затем провел рукой по ее волосам и поцеловал ее. Было не холодно. Было тепло и мягко, и она не могла не наклониться, положив руку ему на плечо, и Белла поцеловала его в ответ. Она простонала, когда его язык проскользнул между ее губ. — Ты действительно имела в виду викторианскую эпоху, не так ли? — поддразнил он, и она кивнула. — Ну, вроде того. Он родился в 1901 году. Мы познакомились на уроке биологии. — Итак, он либо подросток, либо ему около двадцати, — пробормотал Элайджа, легко целуя ее и выводя из лифта в комнату. Белла едва заметила это, потому что он снова целовал ее. Его рука скользнула к ее платью сзади, и она почувствовала, как оно расстегивается. Ее тело стало теплым и горячим, и она прижалась ближе. Она любила Эдварда, напомнил ей разум, но Элайджа… Элайджа… Он был теплым и человечным, и он не обжигал ее кожу, как Джейкоб. Она даже не подумала, откуда он знает о вампирах, или «хладных», как Джейк и его племя любили называть Калленов. Сняв с него галстук и стянув пиджак с плеч, она притянула его ближе за лацканы. - О Боже. Я предательница, — прошептала она. — Он предал тебя первым, — прошептал Элайджа. — Он не будет относиться к тебе как к женщине, которой ты являешься, Белла: молодой женщине двадцать первого века. Они упали на подушки, ее туфли были сброшены, а его брюки частично разорваны и наполовину на кровати, а наполовину на полу. Тепло сошло с кончиков его пальцев, когда он коснулся ее, и они оба отстранились и посмотрели друг другу в глаза. — Что это? — прошептала она. Он, однако, не ответил. - У тебя были карие глаза. — Да, это так. — Теперь они неестественно голубые, как лед, — пробормотал он, снова крепко целуя ее и протягивая руку за ее лифчиком. — Что? — Его губы опустились на ее грудь, и она потерялась. Белла не была уверена, как долго это продолжалось. Его руки были повсюду на ней, и она водила пальцами по его волосам, по его груди и заду. Его мускулистые бедра двигались напротив нее, когда он входил в нее. Когда она позвала его по имени, то не почувствовала никакой вины, а потом лежала, свернувшись калачиком, в его объятиях. Волосы упали ей на глаза, и она сдула их с лица, пока что-то не заметила и не села, откинув волосы с глаз. — У меня галлюцинации? — спросила она, глядя на него. — Они чисто-белые. — Он провел рукой по густой массе. — И твои глаза. Она бросилась в ванную, не заботясь о наготе, и посмотрела на себя. Ее глаза действительно были льдисто-голубыми, практически белыми, а волосы были цвета только что выпавшего снега. Элайджа был прямо за ней, его тело было великолепным. — Я похожа на свою мать, — заявила она, — за исключением того, что ее глаза темно-синие, а волосы золотистые, а не белые. — Она провела рукой по своим теперь острым ключицам, а затем по скулам. — Я не выглядела так. Мое лицо. Я не похожа на себя. — Я сомневаюсь, что ты могла бы использовать свое удостоверение личности, — заметил Элайджа. — Как ты не сходишь с ума? — А почему ты нет? — Я могу убежать, — прошептала она. — Элис испортила эту свадьбу, и я не могла выбраться. Я поняла, что секс того не стоит, но все вышло из-под контроля. Я не могла выбраться… Я не могла выбраться… — По ее лицу текли слезы, и Элайджа притянул ее к себе и поцеловал в висок. — У тебя в кошельке больше девятисот тысяч. Мы купим тебе одежду, купим удостоверение личности, подстрижем волосы. Новый сотовый телефон — и ты исчезнешь. — Мне жаль, — прошептала она. — Чего бы ты ни ожидал, это было не это. — Это не имеет значения, — пробормотал он. — Все, что имеет значение, это то, что ты здесь, в моих объятиях. Завтра должно быть солнечно. Хладные не смогут выйти на улицу. Иди спать. Позволь мне любить тебя. Ты все еще прекрасна, Белла, и все та же сильная женщина с непроницаемым лицом, которое все еще могло обмануть меня после всех моих лет чтения людей. — Мне нужно новое имя, — поняла она. — О Боже. — Белла — это сокращение от чего-то? — Изабелла. — Тогда Сабелла — это итальянская форма — и выбери новую фамилию, — предложил он, потянув ее к кровати и целуя. — Ты все еще прекрасна, Белла. Так красива. — Он держал ее лицо в своих руках, а затем занимался с ней любовью, его руки кружили в том месте между ее ног, прежде чем соединиться с ней. — Кто ты? — спросила она, когда опустилась и легла на спину, ее рука скользила вверх и вниз по его руке. — Ты знаешь о хладных. Они называют себя вампирами, но они так отличаются от легенд. Он глубоко вздохнул. — Посмотри на меня, Белла. Она повернула голову и посмотрела в его карие глаза. Вокруг его глаз образовались вены, а затем из зубы удлинились в клыки. Белла протянула руку и осторожно коснулась их, и он ахнул. Коротко поцеловав его в губы, она отстранилась. — Значит, ты настоящий вампир. Вены исчезли, и он кивнул. — Мне тысяча лет. — Мне почти девятнадцать, — сказала она. — Возможно, я немного молода для тебя. Он усмехнулся. — Ты старая душа. Это непроницаемое лицо — не лицо восемнадцатилетней. — Мама говорит, что я родилась среднего возраста. Боже, что со мной случилось? — Я думаю, что твой отец тебе не родной, — предположил Элайджа. — Ты была необычной до этого? — Эдвард и Аро Вольтури не могут читать мои мысли, — предложила она, заставив его удивленно посмотреть на нее. — Джейн из гвардии Вольтури не может причинить мне боль. Я необычно бледная, хотя выросла в Аризоне. — Ты сказала, что похожа на свою мать. Ты когда-нибудь была похожа на своего отца? — Только каштановыми волосами, но даже это не совсем. Мама забеременела мной, когда они были еще подростками, и они рано поженились. Почему? — Я думаю, что твой отец, возможно, не твой биологический отец. Если я не ошибаюсь, ты нефилим, дитя падшего ангела, Белла. Твоя внешность выдает это. Тот факт, что у тебя нет крыльев, показывает, что ты сама не чистокровный ангел. — Но почему сейчас? — Ты повзрослела как женщина. Ты занималась любовью. Они посмотрели друг на друга, и Белла рассмеялась. — Это бесценно. Я дочь падшего ангела! Я даже не религиозна! Он с любовью провел пальцем по ее щеке, и она ответила на прикосновение. — Спи. Утром мы соберем вещи и еще немного изменим твою внешность. Тогда мы можем сыграть в покер завтра вечером, если хочешь. Где-нибудь в другом месте, чтобы твой бывший не мог так легко тебя найти, хотя твой запах сильно изменился. Они, вероятно, даже не поверили бы, что это ты, если бы ты подошла прямо к ним и сказала это. Белла не знала, когда она заснула, но знала только то, что она была завернута в объятия Элайджи. … Элис позвонила как раз перед тем, как они сели в самолет. — Эдвард, — быстро сказала она. — Белла полностью исчезла из моего поля зрения, как только ступила на борт самолета. Эдвард сидел с телефоном в руке, думая о милой Изабелле и о том, как неуверенно она относилась к свадьбе. И если Элис не могла ее видеть, то, очевидно, в этом замешаны дворняги. Он ненавидел Вегас. Эдвард уже был там однажды, в двадцатых, и это было так же шумно и кричаще, как он помнил. Он быстро увидел Элис и Розали на танцполе, и она жестом пригласила его вместе с Джаспером и Эмметом, который, конечно же, настоял на том, чтобы приехать, так как это был «Вегас, детка!». Джаспер был там просто для того, чтобы увидеть Элис. Затем он увидел ее. У нее были плавные изгибы и грация, ее испанские черты подчеркивали ее латиноамериканскую красоту. Ее кровь пахла ровно и прохладно и не вызывала жжения в его горле, а ее разум… ее разум… Он навел на нее прицел, и их глаза встретились. «А я вечно одинока, и держу пари, он даже не захочет со мной танцевать», — подумала девушка. Оглядев клуб и увидев, что его братья и сестры заняты, Эдвард не смог устоять перед этой странной сиреной и подошел к ней. — Хочешь потанцевать? — спросил он своим музыкальным голосом, стараясь не наклоняться, чтобы убрать ее пышные волосы с лица и поцеловать ее. Он только изредка целовал Беллу, и то едва ли. Эта красивая девушка… он хотел её. Но нет, он должен был помнить о Беллн. Но он не мог оттолкнуть ее, и он не мог думать о другой женщине, даже если она была его невестой… Боже, его мысли путались. Она посмотрела на него, потрясенная. Ее разум был совершенно пуст, но затем она кивнула. Возле бара мелькнула белая вспышка, но потом она исчезла. — Давай выпьем, — пробормотал Эдвард на ухо девушке после нескольких танцев, и она подняла глаза и улыбнулась ему. Он, конечно, не спал. Эдвард также не был пьян. Адора, однако, была другой историей. Глядя на обручальное кольцо на своей левой руке и на Адору, спящую в его объятиях, он знал, что может просто уйти и аннулировать брак. И он женится на Белле к концу недели, как и планировалось. О чем он думал? Затем к нему пришли поверхностные мечты Адоры. Ей нравилось грубо. Она обожала, когда он подавлял ее в своей вампирской страсти и бил ее; она кричала о большем. Белла никогда не была бы такой. Нет, прошептал монстр внутри него, он слишком боялся причинить боль Белле, которая могла споткнуться о воздух. Белла была похожа на куклу. Адора была женщиной, из которой получился бы грозный вампир… И он каким-то образом знал, что, несмотря на трансформацию, она сохранит свою душу… было нелепо думать, что эта красота может быть бездушной. … Белла проснулась от запаха шоколада и свежего хлеба. Она села, немного смущенная, и почувствовала, как простыни обволакивают ее, а прохладный воздух касается ее кожи. Ее обнаженной кожи. Все это вернулось к ней. — Доброе утро, — сказал Элайджа, наклоняясь к ней и целуя. — Я купил тебе халат на случай, если ты будешь чувствовать себя немного скромнее. — Спасибо, — пробормотала она, когда он достал халат из восточного шелка, и она надела его. Она подошла к маленькому столику, где ее ждал поднос с круассаном, различными джемами и какао. Она улыбнулась и заметила, что Элайджа был одет в серые брюки и белую рубашку на пуговицах. Он выбрал светло-голубой галстук и был одет в соответствующий жилет. — Без пиджака? — Еще рано, — сказал он ей, садясь напротив нее. — У тебя отросли волосы. Может быть, если мы просто сделаем тебе челку, этого будет достаточно. Белла странно посмотрела на него и посмотрела на свои волосы, которые теперь не только доходили до верхней части спины, но и падали свободными волнами почти до поясницы. — Я… как странно. Надеюсь, они больше не отрастут.- Ты что, не ешь, Элайджа? — Я поел, — сообщил он ей. — Надеюсь, это тебя не оскорбляет? — Каллены пьют кровь животных, но я предполагаю, что настоящие вампиры питаются людьми? Он кивнул. — Я знаю одного, который пьет кровь животных, но предполагаю, что он слабее настоящих вампиров. Я старейший в своем роде, поэтому я не знаю различий гораздо более молодых вампиров. — Старейший? — Мои братья, сестра и я — первые вампиры. Я расскажу тебе эту историю, когда ты привыкнешь к новым изменениям в своей жизни, Белла. Ты придумала имя? — Сабелла Элизабет какая-то. Я всегда ненавидела свое второе имя — Мари. Может быть, я должна быть Элизабет Бланш в качестве личной шутки. Забудь, что я была итальянкой со стороны моего отца. — Я прожил тысячу лет. Я бы рекомендовал придерживаться вашего имени или близкоко к нему во всяком случае. Изначально я был Элиасом, что переводится на английский как Элайджа. Это легче запомнить и поможет вам завоевать репутацию. Как дочь ангела, я очень сомневаюсь, что ты не бессмертна. Она кивнула. — Сабелла Ингрэм. Я люблю Джейн Эйр, и, ну, ее звали Бланш или «белая» по-французски. Его карие глаза весело сверкнули, глядя на нее. — Тогда вот кем ты будешь, — сказал он, улыбаясь. — Мы должны подождать несколько дней, чтобы посмотреть, изменишься ли ты еще, прежде чем получить новое удостоверение личности. Я могу заставить любого человека или вампира пустить тебя в казино и клубы, так что тебе не нужно беспокоиться. — Ты готов держать меня рядом так долго? — спросила она, немного удивленная. Он спокойно посмотрел на нее. — Я готов «держать тебя рядом» столько, сколько ты позволишь, — честно сказал он ей. — Ты вольна уйти, когда сочтешь нужным. Они смотрели друг на друга несколько долгих мгновений, прежде чем она увидела то, что искала в его глазах, и кивнула. — Что ты мне принес? — Она посмотрела на сумки. — Я взял на себя смелость одолжить твою одежду и купить тебе наряд на день, — сказал он ей, и она пошла и нашла дизайнерские джинсы, свободный топ в крестьянском стиле и кожаную куртку. Также были включены несколько симпатичных сандалий в тон. И каким-то образом ему даже удалось угадать размер ее бюстгальтера, хотя ее платье не требовало его прошлой ночью. Сама эта мысль взорвала ее разум. — Ты совсем не похож на Элис, которая пыталась сделать меня похожей на модель с подиума, — удивленно сказала она. — Я уверена, что это стоит целое состояние, но я буду выглядеть нормально — за исключением волос и глаз. — Ты показалась мне одновременно утонченной и «приземленной», прости за отсылку. — Он слегка улыбнулся ей, и она нерешительно подошла к нему и нежно поцеловала. — Я все еще могу это сделать? Он не ответил ей, только запустил руку в ее волосы и крепко поцеловал, пока она не запыхалась. — Я полагаю, нам следует обналичить все эти фишки, а затем захватить какую-нибудь одежду, — вздохнула она. — И я немного изменю прическу. Присоединишься ко мне в душе? — пригласила она. Она встала и повела его в ванную. Они вышли только после полудня. … Раздался легкий стук в дверь, и Эдвард встал, только чтобы сердито взглянуть на Элис. — Твою жену зовут не Белла Свон. — Нет, — осторожно ответил он. — Белла пропала. И мы должны рассказать ей, потому что я уже вижу Адору вампиром. Интересно, что у нее есть способность влиять на погоду. Аро будет охотиться за ней, как только узнает о ней примерно через триста лет. — Она вздохнула и села на диван в главной гостиной. — Слава богу, у нас у всех были отдельные апартаменты, как только мы поняли, что вы, ребята, приедете, хотя мы и не сказали Белле. Я так понимаю, ты был… страстным… со своей новой невестой. — Это не то, что я буду обсуждать с тобой. — Конечно, нет, — она ухмыльнулась, прежде чем снова стать серьезной. — Но Белла, Эдвард. У нас есть платье, и приглашения разосланы — и твоя невеста просыпается. — Она — Адорасион Каллен. Адора. Я не откажусь от нее. — Ты был одержим Беллой два года. И она моя лучшая подруга. — Мне все равно, — сказал Эдвард, вставая и выглядывая в окно, его кожа засияла. Он быстро задернул шторы. — Кровь Адоры успокаивает, и она великолепна. Элис просто сидела и смотрела на свои руки, пока они слышали, как Адора что-то бормочет себе под нос по-испански и быстро одевается. Она вышла из спальни немного потрепанной в зеленом вечернем платье, ее макияж слегка размазался, а черные пышные волосы немного растрепались. — Эдуардо, — пробормотала она, когда увидела Эдварда. — Я думала, ты ушел… — Она выглядела совершенно сбитой с толку. Эдвард быстро подошел к ней и взял ее за руки. — Зачем мне уходить? — пробормотал он, проводя пальцем по ее обручальному кольцу. — Моя сестра только что заглянула, потому что мы исчезли прошлой ночью. Адора взглянула на кольцо и уставилась на него. — Это был не сон? — спросила она в шоке. — Сколько мы выпили? — Бутылку шампанского? — поддразнил он, улыбаясь. Элис быстро подошла. — Адорасион, — сказала она осторожно с испанским акцентом. — Хочешь, я принесу твои вещи из твоего гостиничного номера, чтобы ты могла одеться и подготовиться к новому дню? Так у тебя будет время поговорить с Эдвардом? Девушка испуганно посмотрела на нее, а затем кивнула. Она исчезла обратно в спальне и появилась с карточкой-ключом мотеля. — Там все совсем не так, как здесь, — извинилась она. — Просто комната, и все в чемодане. Там нет тараканов, — пообещала она. Элис доброжелательно улыбнулась и обняла ее. — Конечно, нет, и мне было бы все равно, если бы они были. Кстати, меня зовут Элис. Элис Каллен. — Элис, — пробормотала она. — Адора Марсель… Адора Каллен? Она посмотрела на Эдварда в замешательстве. — Для этого достаточно времени, — пообещал Эдвард. — А теперь давай принесем тебе поесть. И есть кое-что, что я должен тебе сказать. — Сказать мне? — переспросила она. — Ты хочешь развода. Я католик, Эдуардо. У нас был секс — мы не можем добиться аннулирования брака от Святого Отца. Эдвард покачал головой. — Дело не в этом, Адора, — прошептал он, слегка целуя ее. Он открыл окно, чтобы показать, как его кожа сверкала на солнце, и она ахнула. — Я одно из Божьих созданий, но я не совсем человек. … Белла сидела за покерным столом с высокими ставками в темно-синем платье, ее волосы теперь были уложены и с острой челкой. Вторая половина дня была потрачена на шопинг, а Элайджа незаметно помогал. Несмотря на то, что изначально планировали, Белла захотела вернуться в то же казино, и теперь они следили за Калленами. Около одиннадцати Каллены вошли, рассыпавшись веером, явно ища ее. Девушка-латиноамериканка, как ни странно, была с Эдвардом, хотя в конце концов она пошла на танцпол с Элис. Элайджа сделал ставку. Белла опустила взгляд на свои карты, когда Эдвард подошел и что-то прошептал на ухо Элайдже. Она почти слышала это, как будто ветер пытался заговорить с ней. Лицо Элайджи ничего не выражало, но он только сказал: — Как только эта партия будет закончена. — Я думаю, что теперь она закончена. — Женщина на стороне Беллы сдалась. Решения, решения. Должна ли она ответить при фулл-хаусе со старшей десяткой или ей следует поднять ставку еще на пятьсот? — Я думаю, ты не знаешь, с кем имеешь дело, хладный. — резко ответил Элайджа. — Мисс Ингрэм? Она подняла взгляд от своих карт, ее лицо было непроницаемым. — Принимаю, — сказала она, бросая фишки. Следующий человек принял и выложил карты. Он и следующий игрок выбыли. Элайджа с триумфом опустил руку, хотя Белла могла прочитать это только в его глазах. — Пики выше червей, — сказала она Элайдже, раскладывая карты. К ней подошел официант и предложил ей приглашение к отдельному столику. — Мистер Майклсон, — сказала она, собирая свои фишки. — Частная игра? Я куплю тебе выпивку в качестве поощрения. Эдвард положил руку на плечо Элайджи. — Я полагаю, нам с мистером Майклсоном нужно поговорить. — Ты полагаешь? Я думаю, он не согласен. Вон та девушка тоже ждет тебя. — Она кивнула головой в сторону Адоры, которая теперь была у бара. — Как ты вообще здесь оказался? — Спросила Белла. — Тебе должно быть меньше двадцати! — Она подозвала официанта. — Проверьте удостоверение личности этого мальчика. Я думаю, он здесь по ложным документам. Наклонив голову в сторону отдельных столиков, Элайджа последовал за ней. — Очень опасная игра, мисс Ингрэм. Ты думаешь, я не смог бы справиться с простым мальчиком? — Его глаза выдавали его веселье. — Думаю, мне нравилось его раздражать, — поддразнила она. — Меня слишком долго терроризировали. Он смотрел мне прямо в глаза и не узнал меня. И кто была та девушка? Элайджа оглянулся на них, успокаивающе проводя рукой по ее шее. — Они носят одинаковые обручальные кольца. — Эдвард? Женился? На моем девичнике? — Она была совершенно сбита с толку. — Тише, дорогая, — пробормотал Элайджа, когда они заняли свои места. Карты были сданы. — Во что мы играем? — Сексуальные услуги? — Белла выбросила эту девушку из головы. Его глаза заблестели. … Адора позволила Эдварду перенести ее через порог. Номер для новобрачных был забронирован за несколько ночей до их приезда, так что, к сожалению, им пришлось поселиться, но Эдварду было все равно, пока у него была Адора. Розали оглядела девушку с ног до головы и сказала что-то об иммигрантах так тихо, что Эдвард едва расслышал ее. Очевидно, теперь он не разговаривал с ней. Элис пыталась взять девушку с собой за покупками, но Адора категорически отказалась. Когда Элис появилась с новой одеждой, она захлопнула дверь у нее перед носом. — Она пытается быть милой, я знаю, но я не позволю тебе накапливать долги по кредитным картам, — прямо сказала она Эдварду. Это только рассмешило Эдварда. Тем не менее, она была великолепной двадцатидвухлетней женщиной. Она, похоже, не совсем понимала, что технически телу Эдварда было семнадцать. Он не собирался рассказывать ей, если в этом не возникнет необходимости. — Крепче, — умоляла она, когда Эдвард удерживал ее запястья и вколачивался в нее. — Крепче, моя любовь. Эдуардо, Эдуардо, Эдуардо! — закричала она, и Эдвард перевернул ее, его руки все еще были на ее запястьях, когда он вошел в нее. Когда он пришел в себя от удовольствия, он услышал ее хриплое дыхание и самодовольно улыбнулся про себя. — Кто был тот мужчина, — спросила она, — тот, за покерными столами? Эдвард сразу же замер. — Какой мужчина? — Тот, с котором была красивая женщина с белыми волосами. Ты коротко с ними поговорил. Я думал, ты не играешь в азартные игры. — Я не знаю, — резко сказал Эдвард. — Я просто ищу подругу Элис, которая пришла сюда с ней, и, кажется, заблудилась. Я хотел помочь ей. — Мио Диос, — прошептала она. — Надеюсь, с этой подругой все в порядке. Эдвард не хотел думать о Белле, не тогда, когда у него в руках была Адора. — Подумай о чем-нибудь другом, — сказал Эдвард. — Я уверен, что с ней все в порядке. Она дочь полицейского. Она знает, как позаботиться о себе. — Как скажешь, Эдуардо, — прошептала она, слегка целуя его. — Я знаю, что ты не спишь, но уже почти рассвет, и мне нужно немного отдохнуть. — Она прижалась к изгибу его тела, и он улыбнулся ей в волосы. Она пахла диким жасмином, таким соблазнительным, таким совершенным. Как он мог подумать, что Белла Свон — его единственная? … — Она тебе не нравится, — сказала Белла, подходя к Розали с бокалом шампанского. Это был ее третий день, когда она пила только шипучий напиток, чтобы посмотреть, сможет ли она остаться на нем в живых, и, похоже, пока это срабатывало. Возможно, это был нектар богов. — Твой друг с бронзовыми волосами некоторое время назад решил приставать к моему любовнику, поэтому я решила понаблюдать за ним и увидела его с той латиноамериканской богиней. Я видела, как ты тоже наблюдала за ними. Они недавно поженились? — Эдвард, мой брат, — выплюнула Розали, — приехал, чтобы удивить свою невесту на ее девичнике. Он встретил Адору на танцполе и женился на ней той же ночью. А Белла пропала. Мне никогда не нравилась Белла, но даже я вижу, насколько жестока выходка Эдварда. Белла склонила голову набок. Эдвард изменил ей? Конечно, она тоже изменила ему, но все же… Она не зашла так далеко, чтобы сбежать… Элайджа предупредил ее, но получить подтверждение от Розали … — Ваш брат и его невеста счастливы? — она спросила. — Тошнотворно, но это так. — И на этой ноте, — сказал Элайджа, подходя к Белле и беря у нее бокал шампанского, — уже почти шесть утра, и тебе нужно снять этот восхитительный наряд, моя дорогая. — Заставь меня, — поддразнила она. Его глаза заблестели, и он легко поцеловал ее. — Мисс Ингрэм. — Мистер Майклсон, — ответила она, когда он уводил ее от Розали. Они едва добрались до гостиничного номера. Она использовала его галстук, чтобы затащить его в спальню, где он фактически сорвал с нее платье. — Мне оно понравилось! — пожаловалась она. — Я куплю тебе еще одно завтра днем, — пообещал он, томно целуя ее. — Если ты обещаешь, — прошептала она, когда он отнес ее на кровать. — Эдвард остался женатым, — призналась она, борясь со сном. — Кажется, мы заменили друг друга в одну ночь. Как странно. — Возможно, это к лучшему. — Возможно, — согласилась Белла. — Я бы все же хотела с ней познакомиться. Нездоровое любопытство. — Тогда мы придумаем это, — пообещал Элайджа, целуя ее в макушку. — Все для тебя, моя дорогая. … Позже на той неделе Джаспер застал ее одну в баре. У нее уже было поддельное удостоверение личности, в котором утверждалось, что ей двадцать один год. — Вы знаете мистера Майклсона, — сказал он вместо приветствия. — Мы играем в покер, — ответила Белла. — Однако я не буду знакомить вас с ним, даже в деловых целях. — Дело не в этом. В последний раз его видели с моей будущей невесткой. — Странно. Я играл с ним в азартные игры всю неделю. Мы также жили в одном номере в отеле, и я никого не видела. — Может быть, она сбежала. Тайком вышла замуж за человека, с которым познакомилась на танцполе. Известно, что такое случалось. — Она пожала плечами. — Белла не такая. — Это Вегас. Он меняет людей, — ответила она, принимая свой напиток, который был за счет заведения. В казино ее любили. Она была хорошо одета. Красивая. Экзотичная. И заставляла людей терять деньги. — В любом случае, мистер Майклсон ничего не делал с этой Беллой. Он никогда бы мне не изменил. Он слишком благороден. Если он был последним, кто видел ее в этом казино, она, вероятно, напилась, и он проводил ее до такси, а сам вернулся к азартным играм и забыл о маленькой доброте. А теперь, прости, ты тратишь мое время. Я собиралась попробовать свои силы в рулетке. Она подошла к столу и увидела, что Элайджа наблюдает за ней. Он взял у нее напиток и протянул ей открытую ладонь. — Бросай кости, — пробормотал он. — Для чего? Он наклонился и прошептал ей на ухо: — На удачу. Они упали в постель несколько часов спустя. Заколки для волос валялись по комнате, их туфли были сброшены. Его носки лежали на столе, ремень висел на телевизоре, а штаны были сброшены возле ванной. Когда кожа соприкоснулась с кожей, она глубоко вдохнула, запрокинув голову. Прослеживая мышцы его рук, Белла потянулась вниз, пока не почувствовала, как его бедра входят в нее. Руки Элайджи держали ее ноги так, что они были согнуты и скрещены на его бедрах, и они стонали и вздыхали вместе. Он поцеловал ее в ключицу, когда она пришла в себя, и ее глаза, затрепетав, открылись. Услышав, как участилось ее сердцебиение, он провел пальцем по ее заострившимся скулам, а затем слегка поцеловал ее в губы. — Я хочу дать тебе то, что я никогда не предлагал ни одной женщине, даже когда я был человеком и считал себя влюбленным в женщину по имени Татья. Его голос был торжественным, ровным и чертовски сексуальным. Белла кивнула, осознавая серьезность момента. — Я знаю, что ты не хотела выходить замуж за Эдварда. Я знаю, что тебя вынудили — шантажировали — в этой ситуации. Тем не менее, я хочу жениться на тебе. У моей семьи есть поговорка: всегда и навеки. Я хочу предложить тебе это. — Прошло меньше недели, — прошептала она. — Наверняка у тебя были любовницы, которые, возможно, были у тебя десятилетиями, может быть, даже столетиями. — Никогда не бывало столетиями, — не согласился он. — Была одна, с которой я встречался снова и снова на протяжении веков, но она никогда не была постоянной. Она напоминала мне кое-кого, кого я когда-то любил. — Тогда почему бы не предложить это ей? — Спросила Белла, заглядывая ему в глаза. — Я не люблю ее, — ответил Элайджа. — Я никогда не видел с ней будущего. Но стобой… — прошептал он. — Ты целуешь кровь с моих губ, хотя ты не вампир. Ты принимаешь меня. И я знаю, что ты растеряна и уязвима, поэтому я бы никогда не стал давить на тебя, но я понимаю. Я был такимже, как ты. Когда я был одним из первых созданных вампиров, на этой земле не было никого похожего на меня. Мне пришлось медленно учиться. Я чувствовал себя одиноким, хотя у меня были мои братья и сестра. Позволь мне быть рядом с тобой. Но что более важно, мы равны. Я никогда не находил этого. Я люблю тебя, хотя я не знаю, как или почему это должно было произойти так быстро. — Я просто девушка из Финикса, а затем из Вашингтона. — Она погладила его по щеке. — Моя единственная претензия на славу — быть помолвленной с хладным, пережить укус хладного и Вольтури, а затем каким-то образом стать дочерью ангела. — Ты свет и принятие, и сердце, полное любви, готовое отдаваться, но ты так и не нашла никого, кто принял бы это — даже Эдвард. Позволь мне любить тебя, Сабелла Ингрэм, Изабелла Свон. Давай пройдем сквозь века вместе. Она растерянно выдохнула, перевернулась на спину и уставилась в потолок. Она уже давно сняла свое обручальное кольцо, но в тот момент ей не хватало знакомой тяжести. — Я не хочу большой церемонии, — сказала она. — Я бы предпочла просто надеть то белое платье, которое было на мне, когда мы встретились, и найти здесь часовню. — Тогда это то, что мы сделаем, — пообещал он. — Завтра утром мы можем пойти за лицензией и забронировать часовню здесь. — Всегда и навеки, — она заставила его поклясться. — Всегда и навеки. … Белла стояла, ожидая, пока машина развернется, когда увидела Адору, выходящую из «Белладжио». — Привет, — поздоровалась она. — Я видела тебя в казино. Осматриваешь достопримечательности днем? — Да, — ответила она с легким испанским акцентом. — Мой муж спит. — Значит, ты его утомила, — засмеялась Белла, глядя на солнечный свет. Казалось, что Эдвард вместе со своими братьями и сестрами оказались в ловушке в здании. — Медовый месяц? — Нет, — ответила Адора. — Я приехала на день рождения друга и встретила его на танцполе. Я слышала, как его брат упомянул, что он здесь, чтобы сделать сюрприз своей невесте, но потом Эдуардо — Эдвард — сделал мне предложение, и он был идеален, и, ну, я не подумала об этом… — Она счастливо вздохнула. Белла подняла бровь. — Что случилось с невестой? — Ее голос был немного холоднее, чем она хотела. Адора оценивающе посмотрела на нее. — Она исчезла. Она играла в покер, вроде бы пошла в бар с мужчиной, а потом просто ушла. — Просто так? — Белла отвела взгляд. — Именно так, — подтвердила Адора. Элайджа подошел и нежно поцеловал Беллу. — Машина будет здесь через минуту, дорогая. Я убедился, что они упаковали весь твой багаж. — Ты знаешь, что меня не волнует одежда, хотя все это ты купил для меня, — засмеялась она, — хотя я обыграла тебя в карты и вполне могла себе это позволить. Это молодая леди, которая также вышла замуж за совершенно незнакомого человека во время своего пребывания в Вегасе. Элайджа кивнул Адоре, явно не желая целовать ей руку, как он обычно делал, когда его представляли женщинам. Машина развернулась. — Ты готова, любовь моя? — Он придержал дверь открытой. — Дорогая, — сказала Белла, делая паузу и глядя на женщину. — Скажите Эдварду Каллену, что он не должен быть таким властным, что женщина сделает почти все, чтобы избежать брака с ним, даже исчезнет с незнакомцем на своем девичнике. Наслаждайтесь своим браком. Я надеюсь, что он относится к тебе лучше, чем ко мне. Кстати, я была Изабеллой Свон. Очевидно, что теперь я совершенно другой человек. — Она слегка улыбнулась. Элайджа помог ей сесть в машину, а затем пересел на водительское сиденье. Затем они уехали, оставив ошеломленную Адору. — Это действительно было необходимо? — поддразнил Элайджа. — Я уверена, что ты бы сделал то же самое с Эдвардом. — Белла повернулась и улыбнулась ему. — Я бы сделал хуже, — признался Элайджа. — Намного, намного хуже.