Спасение человечества

Ночи в Хогвартсе никогда не бывали спокойными. Гарри всегда знал это: когда он учился на младших курсах, часто создавал прецеденты сам, или в этом были повинны знакомые ему люди. Поэтому он пытался относиться с пониманием к ночной жизни школы, даже приняв должность старосты. Сбежавшие пикси, тайные вечеринки, передача запрещенных животных — все это можно было простить при отсутствии прямой угрозы чьей-либо жизни. Был лишь один человек во всей Школе, которому он не спустил бы с рук даже маленькой шалости. Том Риддл. Слизеринский староста, благородный принц, воспитанный магглами, красавец, гений и пай-мальчик, как считала почти вся школа. «Психопат и массовый убийца в зародыше», — добавлял про себя Гарри каждый раз, когда слышал что-то подобное. К сожалению, он не мог произнести это вслух, не рискуя представиться сумасшедшим. Это были всего лишь догадки: самого Риддла ни ему, ни его друзьям до сих пор не удавалось поймать на горячем. Но Гарри видел в нем то, что заставляло его волноваться. Ему казалось, что Риддл всегда замышлял что-то коварное и плохое. Поэтому он записался с ним на одни и те же факультативы, хотя ничего не смыслил в рунах и прорицаниях. Поэтому всегда читал про побочные эффекты сложных заклинаний и зелий, чтобы потом не дать Риддлу использовать их. Поэтому на собрании старост он вызывался с ним в патруль. Поэтому, когда Риддл начал куда-то пропадать в самом конце обхода, Гарри счел своим долгом проследить за ним во имя спасения человечества. Разумеется, это у него вышло не сразу. Риддл был осторожен и умело выпроваживал его из своей зоны видимости вежливыми улыбками и пожеланием доброй ночи — чарами, перед которыми даже Гарри мог устоять с трудом. Но он хотя бы делал это лучше, чем большинство его сверстников, готовых вылизать Риддлу ботинки за одно приятное слово в их сторону... Гарри так легко не сдавался, но в следующую ночь ему пришлось применить свои скудные актерские навыки и прихватить из спальни мантию-невидимку, чтобы хоть немного продвинуться. Благо, Риддл был слишком задумчив, чтобы заподозрить что-либо, и у Гарри действительно получилось его провести. Он даже не бросил связку обнаруживающих чар, на которую Гарри уже попадался! В тот раз он смог удачно скинуть подозрения слизеринца на школьную кошку, но теперь и этого не потребовалось. Он мог просто следовать по пятам за Риддлом и заслуженно гордиться собой. И все же Гарри испытывал некоторое волнение. Что-то происходило. Его многолетние подозрения о двойной жизни старосты Слизерина были правдой, потому что Риддл сильно изменился в момент, когда по его мнению, остался наедине с собой. Во-первых, он громко выдохнул, будто освободился от сдерживающих оков, и с силой втянул воздух обратно. Во-вторых, он улыбнулся с таким предвкушением, что у Гарри встали дыбом волосы на затылке. В-третьих, когда он закрыл и снова открыл глаза, они лихорадочно заблестели. Риддл совершенно точно был маньяком — теперь Гарри в этом уверился. И на всякий случай вытащил палочку перед тем, как пойти за ним.

***

Как ни странно, пройдя вместе через длинные коридоры и один тайный лаз за картиной, о котором Гарри не знал, они оказались рядом с библиотекой. Риддл остановился, беспокойно оглядываясь. Гарри сперва удивился этому, но быстро сообразил, что ночная библиотека могла быть как источником запрещенных знаний, так и местом для тайных встреч. «Что же ты скрываешь, Том Риддл?» — в мрачном предвкушении думал Гарри, проскальзывая вслед за ним в открытую дверь. Он ожидал многого. Вылазки за темными гримуарами из Запретной секции. Встречи с подчиненными, которые, как он знал, были у Тома на Слизерине. Может быть, какой-то опасной практики с ритуалами... Но он никак не ожидал того, что увидел там. — Том! — восторженно пискнул тонкий девчачий голос. — Ты снова пришел! В проходе библиотеки метнулось что-то небольшое и черно-синее, и в следующую секунду Риддла уже обнимала за шею какая-то девочка. Гарри ошалело застыл на месте. Что?.. Он моргнул. Видение от этого не исчезло. Напротив, девочка увереннее обхватила Риддла за плечи и впилась ему в губы так смачно, что Гарри живо представился маггловский пылесос. Или, возможно, вантуз. По крайней мере, звук, с которым парочка разделилась благодаря усилиям Риддла, был очень похож на тот, с которым его дядя-маггл прочищал раковину. Гарри замер, не в силах пошевелиться. Было сложно сказать, что поразило его сильнее. То, что ужасной тайной старосты Слизерина, которую он так надеялся разгадать, были гребанные свидания? То, что Риддл, — самый прилежный ученик школы, имевший в плане больше факультативов, чем Гермиона, — действительно тратил на это драгоценное время сна? То, что из всех кандидаток и кандидатов он не выбрал кого-то из своего любимого Слизерина? — Тише... — с нежным покровительством проворковал Риддл в ответ на агрессивные лобызания, — нас могут услышать здесь... Вероятно, именно его тон и то, что Риддл в самом деле не оттолкнул девочку после их во всех смыслах отвратительного поцелуя, все же стали последней каплей. У Гарри потемнело в глазах, и он ощутил, как его с немыслимой силой тянет выблевать ужин. Он даже пропустил момент, когда в руке Риддла вдруг оказалась палочка, а ладонь сделала витиеватый взмах. Дверь в библиотеку захлопнулась. — Милый, ты что-то сделал с дверью? — девочка удивленно выглянула из-за риддловского плеча. — Ничего такого, — приятным глубоким голосом прошептал слизеринец. — Просто никто посторонний не сможет войти. Только ты и я. — О-оу... — девочка кокетливо рассмеялась. «Никто не сможет войти? — Гарри почувствовал, как кровь отливает у него от лица. — А выйти?! Мне надо выйти! Сейчас!!!» К сожалению, он не мог проверить. Не в тот момент, когда Риддл был всего в паре шагов от него и держал в руке палочку, а оглушение двух студентов в библиотеке и стремительный побег не входили в доступные варианты... Поэтому он был вынужден ждать, бледнея и зеленея, когда пара снова начала обниматься. Он был толерантным. По крайней мере, до этой ночи он считал так. Он действительно старался не обращать внимания на то, в кого влюблялись его друзья и сокурсники. Может быть, они с Гермионой немного хихикали над парой Пэнси и Драко, но не осуждали всерьез. Жаба с гадюкой — подходящая пара, решили они. Но он чувствовал какое-то чужеродное отвращение, пока смотрел, как Риддл целовал кого-то. Как он смотрел на свою «даму сердца» восторженными глазами и говорил ей громким шепотом всякие сладкие непристойности, а она кокетливо смеялась на это... Гарри все еще надеялся, что это было видение или просто ужасный сон. Его мозг усиленно отторгал поступающую от глаз информацию. Почему-то он не думал, что Риддл вообще целуется. Что он подпускает кого-то к себе так близко. Что он может обнимать кого-то так чувственно и целовать так рьяно, будто они не виделись вечность. Да еще и девочка была не очень-то симпатичной! Страшненькой, сказал бы он, если бы мог произнести что-то такое в сторону женского пола. Она была низкой, в огромных очках и с немытыми волосами, собранными в едва ли не детские хвостики. «Боже, сколько ей лет?!» — в шоке подумал Гарри. Он утешился тем, что девочка, наверное, была старше, чем выглядела. Может быть, пятый или четвертый курс. Просто он не обращал внимания на то, кто там учился — в конце концов, слежка за «воронами» лежала на старостах Рейвенкло... И все же он смотрел на нее, — смеющуюся и цепляющуюся за всегда холодного, но открытого сейчас Риддла, — с глухой тяжестью в животе. К счастью, пара продвинулась дальше в библиотеку, и он отвлекся на дверь. — Алохомора, — как можно тише произнес Гарри, когда обычный толчок плечом не возымел эффекта. Дверной замок не поддался. На самом деле, он, кажется, даже не был закрыт — просто сама дверь намертво прилипла к проему. — Финита, — попробовал Гарри с нарастающей паникой. — Диссендиум. Ничего не работало. Гарри попытался сосредоточиться, но звуки кое-чьей бурной ночи слишком ему мешали. Но даже если бы он их не слышал... Правда была в том, что он знал слишком мало заклинаний такого плана: гораздо меньше, чем чертов Риддл, закрывший библиотеку. Гарри был готов драться с ним, использовать контрпроклятия, но не был способен открыть одну дурацкую дверь. В его груди медленно накапливалась досада и злость. Он ощутил зависть к той девочке, которой Риддл в этот момент признавался в вечной любви. Ее не волновала ни одна из проблем, которые были сейчас у Гарри. Она искренне наслаждалась, хотя была едва ли достойна этого. Во всяком случае, внешне. Может, Том нашел что-то в ее характере?.. «Мерлин, да что он мог в ней найти?!» — в отчаянии подумал Гарри. Том Риддл никогда не смотрел на своих сокурсников с чем-то большим, чем вежливое дружелюбие. Никогда не отпускал комплименты без надобности. Никогда не впускал в круг своих подхалимов того, кого считал бесполезным. Единственным исключением в этом перечне правил был сам Гарри, всегда встававший у него на пути. Риддл смотрел на него иначе. Риддл охотно вступал с ним в дискуссии, дуэли и маленькие сражения за ингредиенты для зелий или факультетские баллы. Риддл подпускал его ближе, чтобы укусить побольнее в ответ на очередную подколку... Сидя на библиотечном полу и слушая хихиканье и короткие стоны, которыми девочка с Рейвенкло отзывалась на каждый гребанный поцелуй, Гарри внезапно понял, что так сросся со своей одержимостью Томом Риддлом, что прямо сейчас ревновал его. И все еще ощущал опасность того, что его вырвет от приторности. «С этим нужно сделать хоть что-нибудь, — мысленно сказал себе Гарри. — Или она продолжит облизывать его как леденец из «Сладкого королевства», а ты будешь просто смотреть на это?!» Выход напрашивался сам. Гарри злобно помахал палочкой, и на голову Риддлу, подтолкнувшему свою даму к шкафу, посыпались тяжелые книги. Девочка вскрикнула. Риддл громко ругнулся, прикрывая рукой макушку. Гарри почувствовал себя лучше. — Боже, милый, ты не ушибся?! — взволнованно пропищала девочка и, схватив Тома за щеки, принялась покрывать его голову поцелуями. Риддл издал милый смущенный звук. Гарри скривился. Удовольствие было испорчено. — Ничего страшного, — мягко прошептал Том, отрывая девочку от себя и призывая книги обратно беспалочковым магией. — Но, наверное, нам нужно сменить место. Некоторые книги не любят, когда их тревожат... Гарри так залюбовался на то, как он творил заклинание, что пропустил момент, когда Риддл подхватил девочку на руки и усадил на стол. На рабочий стол, Мерлин его дери! У Гарри снова зачесались ладони. Он бросил слабенькое «Диффиндо» в ножку стола: недостаточное, чтобы покалечить кого-то, но способное испортить это отвратительное свидание. Ножка ожидаемо подломилась под весом пары, и Риддл со своей пассией рухнул вниз. В этот раз вскрикнули они оба. — Да что же это! — в сердцах воскликнула девочка. — Том! Ее голос стал противно-капризным. Казалось, она была в шаге от слез. Но Гарри не было жалко — он только развеселился. — Должно быть, стол слишком старый... — произнес Риддл неунывающим тоном, который Гарри никогда у него не слышал. — Мадам Пинс едва ли беспокоится о его сохранности так, как о книгах. Я сейчас починю. Испортил все настроение. Гарри незаметно отлевитировал к Риддлу маленькую бомбу-вонючку, которую носил в кармане на всякий случай, и взорвал ее, пока пара отряхивалась и перебиралась в другое место. — Том!!! — в этот раз голос девочки с Рейвенкло действительно походил на плач. — Что это такое?! — Кажется, бомба-вонючка из арсенала Уизли, — послышался голос Тома из-за облака зеленоватого дыма; он на удивление все еще был спокоен. — Я не хочу знать, что это такое!!! — вскричала девочка. — Я хочу знать, как оно оказалось здесь!!! — Наверное, кто-то из студентов оставил днем. Девочка сорвалась на плач. Похоже, все эти шутки действительно ее доконали. Гарри почувствовал укол совести. В самом деле, когда он стал таким гадким?.. — Это какое-то проклятие, — всхлипывая, причитала девочка. — Вчера все было хорошо, почему сегодня... — Сегодня тоже все хорошо, — успокаивающе пробормотал Риддл. — Том, ты надо мной издеваешься?! Все издеваются надо мной, даже ты... Девочка горестно взвыла. Гарри, несмотря на отвращение, почувствовал себя виноватым. Неважно, что он испытывал к Риддлу, но тот, видимо, был счастлив с ней, а Гарри испортил им вечер. Может, он мог бы наколдовать им омелу в качестве извинения?.. — Я не издеваюсь над тобой, Миртл — серьезно произнес Риддл. — Но я воняю, Том! Как все может быть хорошо?! Дым в мгновение ока рассеялся, — видимо, не без участия Риддла, — и Гарри увидел, как Том обнимает свою спутницу за плечи. Чувство вины исчезло, и в его животе снова заворочалась ревность. — Я люблю тебя и такой, — воодушевленно произнес Риддл. — И буду любить, даже если ты будешь пахнуть, как подштанники Кеттлберна. И вообще — это прекрасный аромат! Может быть, даже моя амортенция пахла бы им, если бы я мог чувствовать ее запах! «Что за любовный бред?! — пронеслось в мыслях Гарри. — Разве Риддл в здравом уме может произнести что-то такое?! Стоп...» Его мозг застыл на мгновение. Амортенция. Гарри перевел взгляд на внезапно притихшую, будто испугавшуюся слов Тома, девочку. Его сердце совершило кульбит. «Ну конечно! Она его опоила! — в шоке подумал Гарри. — Риддл никогда бы не сделал ничего из того, что было сегодня!» Как Том сказал? Что не чувствует запаха амортенции? Если он говорил правду, это делало из него удобную жертву. Желудок Гарри радостно перевернулся внутри, но почти сразу сжался от негодования. «Как она посмела!» То ли библиотечные книги были с ним солидарны, то ли посчитали, что с них хватит неуважительного отношения, но они снова задрожали на своих полках. Девочка испуганно вскрикнула и попятилась к выходу. Гарри пришлось отпрыгнуть со своего места, чтобы не попасть ей под ноги. — Проклятие... это проклятие... — в ужасе зашептала девочка. — Миртл... Риддл попытался остановить ее, но она отпрянула и с внезапной прытью рванула прочь из библиотеки. Дверь открылась, стоило ей коснуться ее. — Да будь прокляты эти зелья! — донесся из коридора ее плачущий голос. — Уоррен!!! — в отчаянии закричал Риддл, бросившись следом, но Гарри не дал ему дойти до двери. — Пертификус Тоталус! Том споткнулся на очередном шаге. Его рука с палочкой дернулась в сторону, откуда он, должно быть, услышал голос, — Гарри восхитился его реакцией, — но заклинание все равно настигло его. Он, окаменев, полетел вперед... и был пойман. Гарри замер, сжимая слизеринца в отчаянной хватке. Он не собирался ему вредить. Он хотел вытащить его из этой ситуации, чего бы ему это не стоило. Как назло из коридора послышался скрипучий крик Филча: — Кто не спит ночью?! — Черт, — в этот раз Гарри выругался вслух и, кряхтя, потащил Риддла в сторону стеллажей. — Мерлин, какой ты тяжелый! Риддл ответить ему не мог. Но Гарри чувствовал гудение его магии, пока слизеринец, должно быть, пытался самостоятельно сбросить оцепенение. Теперь он действительно почувствовал себя виноватым, но продолжал тащить его к полкам. Что он мог сделать? Он не собирался освобождать Тома до тех пор, пока не убедится, что тот не натворит глупостей! Тащить Риддла на себе было не так тяжело, как пытаться спрятаться с ним под мантией-невидимкой, но Гарри справился даже с этим. Безвольные конечности Тома, правда, пришлось для этого согнуть в крайне неудобное положение. Гарри, как мог, старался не смотреть слизеринцу в глаза: догадывался, что не увидит в них ничего хорошего. Благо, Филч ушел быстро. Гарри медленно выдохнул и распрямился, сев на Риддле верхом и заодно позволив его телу вернуться в нормальное положение. А затем, немного поколебавшись, отменил заклинание. Взгляд Тома сконцентрировался на нем, но был до странного отрешенным. Слизеринец не двигался. Он, похоже, был в шоке. Гарри для верности похлопал его по лицу. — Эй! Риддл вздрогнул, но его взгляд остался прежним — только руки неуверенно потянулись вперед. Гарри ощутил прилив нежности и спокойствия. Том снова был с ним. Том смотрел на него, а не на какую-то девочку. Руки Тома осторожно ухватили его за мантию, а затем... резко дернули вниз. Гарри не успел даже вскрикнуть перед тем, как его переносица повстречалась с твердым лбом Риддла. Но зато после этого застонал, как положено. Из его глаз от удара, по ощущениям, посыпались звезды. — Сукин с... Риддл повалил его на пол раньше, чем Гарри успел сориентироваться или хотя бы договорить фразу. — Какого хрена, Поттер?! — зарычал Риддл, хватая его за грудки. — Нахера ты меня связал?! Твоя чертова паранойя дошла до того, что ты решил обезоружить меня и сдать Филчу в библиотеке?! — Я не сдавал тебя, а спасал, если ты не заметил, придурок! — прошипел в ответ Гарри. — Иначе ты бы бросился прямо ему в объятия!!! — На кой хер Мерлина мне бросаться к нему?! — Риддл был в бешенстве, но в его глазах наконец промелькнула мысль. — Как... как вообще мы оказались в библиотеке?! Ой. Неужели фаза бесхребетного влюбленного мямли уже прошла? — Ах, так ты ничего не помнишь? — Гарри широко улыбнулся. Наверное, для его психики было лучше, если бы он не помнил. Но Риддл, который до сих пор злобно скалился, вдруг замер с таким непередаваемым выражением на лице, что у Гарри не осталось сомнений — воспоминания вернулись к нему. — Не хочу пересказывать тебе, что я видел, — пренебрежительно бросил Гарри. Риддл в шоке отпрянул. Бедолага, похоже, испытывал одновременно столько эмоций, что Гарри казалось, что его вот-вот разорвет. Он решил подождать немного и аккуратно прощупал нос. Том за это время определился с преобладающим чувством. — Я убью ее, — ледяным голосом произнес Риддл. — Нет! Нет-нет! — вскрикнул Гарри, хватая его за руки, будто из них прямо сейчас могли посыпаться смертельные проклятия. — Сдурел?! Никаких убийств! Его слова на слизеринца, похоже, не действовали: Тома трясло от смеси гнева и отвращения. Кого Гарри спасал: человечество от Риддла или Риддла от человечества? — Хотя бы не на нашем дежурстве!!! — взмолился он. — Убью. Том совершенно его не слушал. Гарри нужно было как-то его отвлечь: сделать что-то такое, что не повлечет за собой насилия в сторону этой безмозглой дурочки... Недолго думая, он подтянулся к Риддлу и крепко поцеловал его, чтобы переключить внимание на себя. Это сработало. Слизеринец замер, а затем ошарашенно плюхнулся на пол, будто его повторно приложили петрификусом. — И ты... туда же?.. Гарри стало самую чуточку его жаль. Но только чуточку, потому что он только что грозился убить человека. — Да, — уверенно сказал он, чтобы взять на себя роль будущей жертвы Риддла. — Думаешь, можешь светить своим прекрасным лицом и задницей, и тебя не захочет трахнуть полшколы? Лицо Риддла исказила болезненная гримаса. — Я знаю, что со мной хочет переспать половина школы, Поттер. Но меня удивляет, что такое желание изъявляешь ты. — Ну а что? — не отступал Гарри. — Может, ты мне уже давно нравишься? Может, когда ты меня не бесишь, я только и думаю о том, чтобы поцеловать тебя? Его слова звучали правдиво. Потому что... это и была правда, в общем-то. — Что?.. Гарри ожидал гнева. Он был готов к тому, что Риддл кинется на него с тем же убийственным взглядом, который предназначался дуре, опоившей его амортенцией. Он даже крепче сжал палочку. Но он и не представлял, что от его слов лицо Тома станет вдруг настолько смущенным. — Я тебе нравлюсь? — Ты, э-э... ну, да... — Гарри в мгновение растерял весь пыл. — Что тебя удивляет? — Ты пытаешься помешать мне во всем, что я делаю, — шепот Риддла звучал не то удивленно, не то обиженно. — Потому что ты делаешь то, что в будущем искалечит тебя или сведет в могилу! — сорвался Гарри. — Я пытаюсь тебя спасти! — Не нужно спасать меня! — прошипел Том. — Что, и сегодня не нужно было? — съязвил в ответ Гарри. Том с шумным вздохом уронил голову на колени. Гарри возмущенно сопел, не желая сдаваться. — Нет... — медленно произнес Том. — Спасибо, что выручил. У Гарри отпала челюсть. — Эм... пожалуйста, — после недолгой паузы все же ответил он. — Это было отвратительно, — зачем-то добавил Риддл. — Это было действительно отвратительно, — кивнул Гарри. — То, как она облизывала тебя... Риддл поморщился. — Ты целуешься лучше. — Спасибо, — на автомате ответил Гарри и замер. — Подожди... что?! — Мне понравилось целоваться с тобой, — повторил Риддл, подсаживаясь ближе и снова сминая его мантию, но в этот раз мягче. — Но, боюсь, мне нужно больше, чтобы эта ночь перестала быть абсолютным кошмаром... — О, — только и успел произнести Гарри перед тем, как снова получил поцелуй с самым красивым парнем Школы. Только в этот раз Том поцеловал его сам. — Ах, и еще кое-что, — томно прошептал Риддл, опуская вниз свои загребущие руки. — Если у кого-то из нас и есть отличная задница, то она у тебя.