Что случилось с Петуньей Дурсль?

Глава 15 Ловушка для родителей, или как справиться с непослушными детьми, особенно если это демон Страха, будущий Повелитель Смерти и его слишком избалованный кузен. -Тот, кто сказал, что дети — это маленькие ангелочки, бессовестно соврал, — воплощение Хаоса, более известный как Сет, ворчал, тихо бормотал под нос все известные миру древние и современные ругательства, но стоически, как подобает образцовому воину и просто сильной личности, которой посчастливилось на собственной шкуре познать все прелести родительской доли-терпел издевательства юных негодяев над своей гордой божественной персоной. Хотя ему скорее не повезло, потому что в данный момент семилетние мальчишки закапывали Сета всё глубже под землю, создавая вокруг его бессмертного тела лесную могилу в окрестностях замка Нюрменгард. Рыжая девочка-демон по имени Барбара, внешне на пять — шесть лет старше Гарри и Дадли, а на деле ровесница первых людей — Адама и Евы (разумеется, ныне давно усопших) руководила процессом погребения египетского бога со стороны и в очередной раз громко хлопнула собственным языком пузырь жевательной резинки, предварительно раздув его до размеров головного скафандра- достижение, не доступное для лёгких простых смертных. — Или просто никогда не имел своих, — между тем продолжила философский диспут жена Сета — Ида, не делая ни малейшей попытки прервать забаву детей, которая для любого постороннего, не знающего о том, что дыхание для Сета скорей вредная привычка, чем острая необходимость, выглядела скорей как попытка похоронить незадачливого взрослого заживо. Ида слегка запнулась, явно вспомнив нечто личное: одновременно радостное и трагичное. И оба супруга прекрасно помнили, что именно, а точнее кого. -«Он прожил ещё меньше, чем я, Сет. Всего 66 лет. Может для обычного человека это и не так уж мало, но для сына ведьмы и бога… Это несправедливо. Он был доктором, спасал чужие жизни, а себе помочь не смог. И меня не было рядом. Нас обоих.» -«Знаю. Но наш сын давно мёртв. И мы ничего не можем сделать, чтобы это исправить.» Это был разговор взглядов. Разговор мыслей и общей боли, которую не обличают в слова. Скорбь, вызванная раной, что уже давно не кровоточит, но шрам от которой не исчезнет никогда и память о которой останется навечно. «Это не должно повториться — каждый раз сообщала одним взглядом жена мужу, когда она встречали на своём бессмертном жизненном пути очередного ребёнка в беде. И неважно был он человеком, демоном, инопланетянином или кем-то ещё. Пройти мимо, остаться равнодушным — было не менее преступно, чем самому умышленно подвергнуть беззащитное дитя опасности. Но как только новый подопечный Иды и Сета, фигурально выражаясь, отрастит острые зубки и годные для самостоятельного полёта крылашки, оба предпочитали не задерживаться дольше необходимости. Потому что отпускать того, к кому ты успел крепко привязаться, сложнее всего. Гарри был исключением из правил. Потому что Гарри всегда был семьёй Иды, следовательно и Сета тоже. И дело вовсе не в кровном родстве, которое и нельзя было назвать особо близким даже в оригинальном мире Иды. В этой Вселенной, где бывшая смертная ведьма никогда не рождалась, даже её принадлежность к старому имени и фамилии теряла всякий смысл. Собственно поэтому Фрэнки Гонт, уже много миллионов лет — просто Ида, и осталось весьма ограниченное число лиц, кто знал её под оригинальным именем и как обычную человеческую женщину. Сет был один из немногих таких особенных персон. Между ними уже давно не было той пылкой и жаркой страсти, которая традиционно объединяет супругов в первые годы их совместной жизни. За многие тысячелетия их связь стала настолько крепкой и глубокой, когда любая физическая измена, бытовая ссора кажутся настолько незначительными, что даже слабой вспышки ревности и обиды не вызывают. А любая разлука, которая нередко затягивалась на века, делала каждую новую встречу ещё более желанной. Сет нередко называл их крепкий, но странный даже по меркам бессмертных союз — чередой случайных свиданий двух вечных заключённых в тюрьме под названием Вселенная. И нельзя сказать, что он излишне драматизировал или преувеличил печальный реализм их бессмертного существования, когда в один миг ты наблюдаешь рождение одной звёзды, а в следующий — уже непосредственно её гибель. От подобного определённо испытываешь больше грусти, чем радости. Однажды бог Хаоса, словно невзначай, с типичной для него бесцеремонностью поинтересовался: —Какой ужасный поступок я должен совершить, чтобы ты меня бросила окончательно и никогда не простила? -Если ты убьёшь любую версию Гарри, — не раздумывая, мгновенно ответила Ида, и, задав аналогичный вопрос, получила не менее уверенный ответ. -Неважно, что ты сделаешь, тебе придётся меня убить, потому что я тебя не отпущу, — серьёзно ответил помрачневший Сет. А затем немного помолчав, оба засмеялись. -Ты настолько мрачный романтик, дорогой, хуже Гамлета, честное слово. -Надеюсь, что нет, милая. Гамлет плохо кончил, а я всё же хочу для себя «happy end», каким бы маловероятным он ни был. Ида искренне ужаснулась: -Только не такой, как в голливудских фильмах и диснеевских мультиках! Сет весело фыркнул: -Конечно, нет, они слишком сопливые и сентиментальные. Это определённо не про нас. И вообще мне всегда больше нравились концовки, при которых принцесса выбирает не слащавого принца, а монстра, вроде одного зелёного огра. -Серьёзно? По-твоему, мы- Шрек и Фиона? Скорее, Малефисента и Мозенрат. -Они даже не из одного мультфильма! И серьёзно, Ида, я у тебя Мозенрат, потому что я тоже Повелитель Песков? Он же типичный злодей — идиот, любой план которого заранее обречён на провал, — возмутился Сет. -Гарри, скажи своей тётушке, что она жестоко ошибается, я ни капли не похож на этого надменного колдуна-недопринца в чалме! —А мне, кажется, что прям с тебя рисовали, о ужасный и коварный Сет, бывший узурпатор и кровавый тиран Египта — как обычно вмешалась в разговор рыжая бестия Барбара, которую никто не спрашивал. -Дадли, добавь немного земли дяденьке на рот, чтобы он не смог оспорить моё несомненно правдивое утверждение, — распорядилась Барбара. И Дадли пакостливо исполнил пожелание демоницы, поскольку, несмотря на наивную и явно слепую веру матери Петуньи в ангельскую природу любимого сынули, был скорее маленьким бесом. Кузен Гарри Поттер всегда подтвердит сею истину.