***
— Эй, Сайно! Блондин обернулся. — Ты идёшь сегодня на диско? — Нет. Ты же прекрасно знаешь, что меня не привлекают подобные мероприятия, – алые глаза сверкнули с некой злостью. Парень замялся. — А... Эм... Ладно тогда... До завтра..? — Не попадайся мне на глаза, – сказал Сайно, после чего развернулся и ушёл. Ведь он спешил. Он спешил к тому, кого когда-то предал. К тому, перед кем у него огромное чувство вины. К тому, кого не успел спасти. Он не хотел потерять столь дорогое сердцу существо вновь. Он помнит всё. Он помнит свою жизнь в средневековье. В тёмные времена у него было своё солнце, которое тогда, он успешно потерял. *** Я был обычной пешкой в этой отвратительной игре. Мне отдали приказ уничтожать на месте — я уничтожал. Но именно его... Этого прекрасного, манящего, чудесного зооморфа я не смог истребить... Почему?.. Почему я ослушался приказа? Я не должен был тогда делать этого. Но я просто не мог. Его глаза. Они были напуганы, в них читался ужас, а также жажда жизни. Я не смог убить, потому что полюбил. Этого нельзя было делать.***
Сайно сам не понял как он добрался домой. Ему не нужно было снимать куртку, ведь на дворе середина июня. Поэтому он быстро снял мокасины и тихим спокойным шагом начал обходить свои владения. Квартира не была в каком-то одном определенном стиле. Кухня в темных тонах, точно так же как и ванна, а заодно с ними спальня. Зал, прихожая и коридор, маленькая гостевая спальня были сделаны в телесных, либо же песчаных цветах. Тепло и уютно. Эта квартира досталась ему по наследству. Не добровольно со стороны родственников. Сайно никогда не был любимым сыном, его откровенно игнорировали. Единственным человеком в его семье, который правда ценил и любил его, была младшая сестра, Нахида. Она трагически погибла во время теракта в школе. Темное прошлое. Парень долго мучился из-за кошмаров по ночам... Он видел и слышал как во время взрыва его сестра кричала: "Братик! Прости меня!". Он был свидетелем её смерти. Она была последней жертвой этого ужасного события. Нахида постоянно говорила брату, мол: "Если бы не я, родители любили бы тебя". А Сайно ей отвечал: "Мне плевать на родителей. Главное, что у меня есть, — это ты, сестрёнка". После этой фразы, у неё на лице всегда расцветала улыбка. Но смерть догнала её слишком быстро... Мама и папа убили себя сами, но за ними парень-то и не скучал, иначе почему в его квартире нет ни одного их портрета или фотографии? Везде была его сестра. И только она. Но сейчас это не важно. Сейчас важно то, что скорее всего в его кровати лежит он. Его возлюбленный. Тигнари. Не успев открыть дверь комнаты, его тут же обнимают. Этот запах... И всё-таки, он его разбудил. — Прости. Из-за меня ты опять не выспал... – он хотел сказать ещё что-то, но его губы уже были втянуты в поцелуй. Такой чистый и невинный, но при этом страстный и желанный. Это всего-навсего поцелуй.***
И всё-таки, его отобрали у меня. Он больше не встретит меня, больше не поцелует, больше я его никогда не увижу... Боль, чувство одиночества, ком в горле. В его руках обугленный труп возлюбленного. Даже так, даже не различая такие родные черты лица, он видел, Тигнари плакал. И очень сильно. Ему было больно... И эту боль ему причинил Сайно.***
Повалив уже раздетого фенека на кровать, Сайно смог насладиться этим телом ещё раз в своей жизни. Каждый укус, каждый засос, который он на нём оставил. Он прекрасно это помнил. Как в их первый раз, Нари сам себя связал и попросил Сайно принести друг другу удовольствие. Сайно помнит, как тот умолял его. Как тот скулил под ним, когда он вдалбливал его в кровать. Первый раз больше походил на изнасилование. Но считается ли это изнасилованием, если этого хотел не только насильник, но и жертва? Вот именно, что нет. Сайно выцеловывал каждый сантиметр, а то и миллиметр этого тела. "Оно чудесно..." Оставлял укусы, слыша в ответ то писк, то болезненный стон. "У меня сейчас будет эстетический оргазм из-за тебя, Нари". Сайно перевернул Тигнари на спину, и проводил дорожку поцелуев по хребту. Чувствительная кожа Нари запоминала это всё. Запоминала каждый момент. Ловила каждый поцелуй, который был нанесён на тело сухими губами. — С-Сайно... – проскулил фенек. Блондин остановился. Он смотрит в затылок Тигнари. Грех не заметить что уши прижаты, а пушистый хвост удерживают из последних сил. Перевернув зооморфа, и, наконец встретившись глаза в глаза, Сайно достал смазку из тумбочки и выдавил довольно-таки маленькое количество на пальцы. Он знает, что Тигнари хочет. Он знает, что Тигнари любит боль. Он знает, что Тигнари мазохист. За это он его и любит. За это он его так обожает. Закинув ноги возлюбленного на свои плечи, бывший генерал Махаматра начал растягивать лесного дозорного, правда зооморф не знает, кем он был когда-то. Первый палец вошёл быстро, почти мгновенно, это действие сопровождало довольное мычание, но затем послышался громкий стон. В узкое кольцо мышц неожиданно пробился второй палец. Тигнари выгибается, пытается пойти на встречу, но длинные пальцы блондина резко входят до упора, задевая ту самую чувствительную точку. Оглушительные стоны разносятся по квартире, пока Сайно делает что-то наподобие массажа. Тигнари извивается словно змея, глубже насаживаясь на два пальца и ощущая эту шершавую кожу на столь заветной точке, возбуждается до предела. Его плоть тверда словно камень. Сайно вынимает пальцы из Тигнари. Никто из этой пары не заметил, когда блондин успел сбросить одежду. Вновь тумбочка открывается, но уже самый нижний ящик... От туда Сайно достаёт зонд и протягивает эту вещицу Нари. Лис испуганно переводит взгляд то на Сайно, то на игрушку. Уши прижаты к голове. — Бери. – нежно говорит блондин. Пересилив себя, фенек всё-таки взял её. Поджав губы, он начал вводить игрушку в уретру. Боль сразу же растекается по всему телу. Ноги начинают неметь и дрожать, дыхание окончательно сбивается, лис болезненно мычит, прокусывает губу до крови, но продолжает вводить её. Медленно и аккуратно... Рука Сайно резко надавливает на игрушку, и та столь же резко входит до упора. Крик боли отбивается от стен, лис согнулся в спине. Из глаз рефлекторно хлынули слёзы, слюна размазалась по подбородку. Ему больно. Его как будто проткнули большим количеством иголок, он не хочет шевелиться. Но боль приносит и ему и его партнёру ещё большее возбуждение. Та же смуглая рука уже поднимает подбородок лиса. Сайно нагнулся и начал слизывать слёзы и пытаться отвлечь любимого от неприятных ощущений. Постепенно Нари начал вновь лежать на спине на кровати, но фенеку не хочется затягивать это всё. Он переворачивается на живот, член с зондом оказывается прижатым, поэтому боль возвращается, но Тигнари быстро меняет положение тела, становясь в позу собаки. Сайно довольно хмыкает, уже пристраивая свой орган в презервативе к растянутому кольцу мышц. Смазки всё так же катастрофически мало. Одним резким толчком Сайно входит в Тигнари. Стон, в котором слышатся разные эмоции, ласкает слух бывшего генерала. Не дав партнёру привыкнуть, блондин переворачивает того на спину и начинает двигаться. Руки на автомате тянутся к смуглой коже, но оказываются перехваченными и, сильно сжав запястья, Сайно занёс их над головой Нари, пока второй обвивал талию матры худыми и бледными ногами, придвигая ещё ближе к себе. Уши прижаты, лицо приняло бордовый оттенок, горло уже охрипло от количества стонов. Из-за игрушки больно, но из-за чужого члена внутри себя приятно. Эти два качества смешиваются и получается странный букет. — С-Сайно... Мхм... Быстрее... Сайно прошу быстрее!– последнюю фразу он выкрикнул, ведь чужой орган попал по простате. На смуглом лице появилась ехидная улыбка, он услышал лиса и принялся буквально вдалбливать того в постель. Спустя пару минут Сайно был близок к пику. Он тянется к игрушке, которая находится внутри Нари и, резко вытаскивая её, Нари изливается себе на живот, а Сайно в презерватив. После чего матра обессилено падает на кровать. — Вот чёрт, а я ведь всего-лишь хотел позвать тебя в кафе, – со смешком произнёс бывший генерал. — Сайно... — еле разборчиво говорит Тигнари. — М? – что-то на подобии ответа поступает незамедлительно. — А ты помнишь как мы познакомились? — Встретимся когда пойдёт дождь? — Ага, – ответил фенёк и положил ладонь на смуглую щёку, принимаясь поглаживать.***
Сидя на коленях перед мертвым телом, которое давно не вдохнёт, вместе со мной тогда плакало и небо. — Не расстраивайся, – неожиданно прозвучал чей-то голос в голове. — Кто ты? – испуганно ответил парень. — Малая Властительница Кусанали. — О Архонт! Почему... Почему Вы забрали его жизнь?! Почему не мою?! — В этом нет ничего страшного. Как ваша богиня, я могу сказать лишь одно, вы вновь встретитесь. Но только когда когда пойдет дождь. — Но... Его тело.... Его только что сожгли... Как?... — А вот этого я раскрыть не могу. Терпение, вот что тебе пригодится. После этого голос пропал, точно так же пропал и я. Архонт забрал мою душу.***
Тигнари заснул в крепких объятиях Сайно. Проворачивая воспоминания в голове, он благодарит милостивую богиню за то, что та позволила быть с любимым. Стук в окно отрывает его от мыслей. "Снова дождь... Чёрт, и почему мне всегда хочется курить в эту погоду?".