Мы вернулись домой

      Дита в очередной раз читала книгу, сидя в библиотеке. Она любила эту романтику, искусство, платья, балы.. Все это так торжественно и завораживает ее юный разум! Но порой даже в таком необычном месте, как Дом, было нечем заняться, кроме как прочтение книг и они быстро приедались.       Она постукивала невысоким каблуком туфелек по старому полу библиотеки. Эти туфли ей достались почти даром на Меняльнике, а они были и правда чудесные и по-своему странные: как и всему в Доме та или иная странная черта.       Неожиданно пол противно заскрипел. Как настоящая лань, кудрявая привстала со своего старого стула и прислушалась. послышался звук колес и она успокоилась. Колясочник. – О, Афродита! Как же мы давно не виделись с тобой! Скучала по мне? – спросил Табаки своим привычным тоном. В его руках была книга с восточными мотивами. – Конечно. – она будто кошка разлеглась на стуле, вытянув ноги и наблюдая, как Табаки увлеченно бормочет себе под нос, ища книгу. – Как дела в Четвертой? – Если бы не одна черная-черная туча, все бы было вообще замечательно! – она сразу поняла, на кого он намекал. Черный. – к слову, Диточка... – продолжил он уже более тихо. –Да-да? – Правду говорят, что ты с Черным ходила? – Ходила, да он не пришел. Сейчас я снова одинокая львица. – со смешком сказала Афродита. – Бедный мальчик постоянно раздражительный и молчаливый... Он всегда правда такой, но сейчас я его просто уже не могу выносить! – Я ему не мамочка за ним бегать. – Дита слегка нахмурилась. – Да? Зато он для тебя мамочка. Счастливо, красотка! – крикнул он ей на прощание, взяв новую книгу и уже собираясь поехать, но тут его лицо поразила самая болезненная гримаса. – Ой-ой-ой...       Дита встала со стула и быстро подбежала к Табаки, встревоженно заглядывая в его лицо. – Диточка, может, ты меня отвезешь к комнате? – сказал Шакал болезненным тоном. – Да, конечно! – она улыбается, обхватывая ручки инвалидной коляски, совсем не замечая, как Табаки торжествующе улыбнулся.

***

      Сама того не понимая, кудрявая вот уже час сидит рядом с Табаки и другими жителями комнаты номер 4 и играет в карты. У них была своя атмосфера, как и у любой другой комнаты. Казалось, каждое помещение в Доме это отдельная вселенная.       Дита краем глаза подглядывает на Лорда, усмехаясь про себя: – Что же за человек такой этот Лорд?Он даже ногти стрижет красиво, не нарушая свою эстетику...       А парень действительно очень красивый, вот только не в ее вкусе: ей нравились более сильные парни, ну и конечно без длинных волос. – Ай, Табаки! Я все вижу! – шипит она, хватая колоду карт. –Ты опять жульничаешь! –Ничего ведь от тебя не скроешь! – обиженно вскликнул Табаки.       В комнату заходит Чёрный. Дита не поворачивается к нему, но краем глаза видит его неповторимый силуэт. Ее щеки слегка краснеют и она робко опускает взгляд на карты и свою юбку. – Думаю, мне пора, Табаки... Хочу сегодня лечь спать пораньше. – кудрявая быстро встает, поправляет юбку, разглаживая складки. – Тц, ну и зануда ты, Дита! – вдруг, его взгляд приобретает по-лисьи хитрые оттенки. – знаешь, мне кажется с тобой должен пойти кто-то, чтобы в случае чего мог тебя защитить...       Не говоря ничего Чёрный просто стоит у выхода из их комнаты. Видимо, он даже какой-либо конкуренции не ждет. Не позволил бы кому-то другому провести ее. Просто не доверит ее ещё кому-то, кроме него.       Кудрявая неловко путается в горе чего-то непонятного у самого входа в эту самую комнату: там лежали носки, обувь, какие-то упаковки... К слову, изначально ее не было. Когда только они успели намусорить? Помощь пришла почти молниеносно: Чёрный приподнял ее за подмышки и поставил уже на выходе из комнаты. – Спасибо... – тихо прошептала Дита, все ещё не смотря на Чёрного. Он просто кивнул и пошел вперёд. – А ты всегда такой разговорчивый или только со мной так? – Всегда. – раздался немного хриплый голос Чëрного. Вдруг он остановился и посмотрел за свою спину, на Афродиту. – Прости, что так получилось. Были причины.       Сначала Дита недоумевающе смотрит на него, а потом кивает, прикусывая внутреннюю сторону щеки. – Конечно, я все понимаю.       Дальше они шли в тишине. Афродита украдкой всматривалась в профиль Чëрного:она любовалась его кривым носом, сведенными к переносице бровями и невообразимой мужественностью. Было в нем что-то такое притягательное, чего она не чувствовала от других. Наверное, она ещё слишком «наружная» и поэтому так смотрит на него. – Дальше я доберусь сама. Не хочу стеснять тебя своим присутствием. – конечно, она манипулировала. Хотела, чтобы он проявил хоть долю своих чувств к ней, если они есть...       Кудрявая встала посреди коридора, сложив руки на груди и смотря на Чëрного, чуть задрав носик. – Мне приятно с тобой находится. – А мне кажется, что нет. – Дита встала к нему почти в упор, нахмурив брови. Она злилась, шипела на него как змея.       Белобрысый чуть наклонился, а на его лице было что-то между удивлением и сердитостью. Его брови то хмурились, то поднимались, пока Дита начала немного паниковать, боясь его злости на нее. Но вдруг он аккуратно, почти невесомо пригладил ее растрепанные волосы и с какой-то нежностью огладил ее щеки как завершение. Странная и почти любовная ласка привела Диту в ступор, она совершенно не знала, как реагировать. Как рыба она то открывала, то закрывала рот. – Больше не кажется? – тихо проговорил он, всматриваясь в черты ее лица. В один момент его губы приоткрылись, как и губы голубоглазой. Оба затаили дыхание. Чёрный провел ещё раз по ее щеке и казалось вот-вот поцелует ее, но отступает. – Пошли быстрее. Ты хотела лечь спать пораньше.