Я тебя спасу

По небу лениво плыли облака. Где-то, казалось, что совсем рядом, раздавался ужасный грохот. Юджи с трудом разлепил слипшиеся, тяжелые, будто налитые свинцом, веки. Грудная клетка с трудом поднималась и опускалась, даруя легким крупицы нужного кислорода. Резко пахло железом. Каждая клеточка в теле горела в агонии. Пошевелить хоть одним мускулом казалось непосильной задачей. В голове шумело, сознание словно заволокло густым туманом. Юджи хрипел, в то время как его глаза щипало от непролитых слёз. Стук собственного сердца отдавался в ушах. Медленный, почти прерывающийся. — Фушигуро, — на грани слышимости прошептали окровавленные губы. Несчастное сердце пропустило удар. Ужасные воспоминания, как лента кинокартины, пролетели перед глазами. Поступок Цумики, отчаяние Фушигуро и он, стоящий напротив и смотрящий на него его глазами. Насмешливый и самодовольный. Нахальный и язвительный. Такой взгляд может принадлежать лишь одной сущности, но никак не его Фушигуро. Фушигуро. Имя горьким привкусом оседает на языке. Как такое могло произойти? Даже представляя самые ужасные развития событий, такого исхода Юджи никак не ожидал. Агония, никак не связанная с ранами на теле, поглощала мага. Душа стенала и распадалась на части. Как он мог? Как допустил всё это? Почему не умер тогда? Почему? Из-за своего эгоистичного желания, теперь… Теперь самый дорогой и близкий человек, самый важный, будет страдать. Не столько из-за Сукуны, сколько из-за его тупости. Думал, что переиграл древнее проклятие. Думал, что умнее. Считал, что почти победил. Рассчитывал всех спасти. Серьезно? Если бы у Юджи были силы, он бы рассмеялся. Громким и истерическим смехом. Да что может такой никчёмный слабак, как он? На что он, дурак, рассчитывал? В глазах начинало темнеть. С каждым глотком воздуха дышать становилось всё сложнее. Фушигуро. Одно его имя заполняло нутро теплотой. Теплотой и невыносимой болью. Он ведь знал, понимал, что рядом с ним Фушигуро будет страдать. Знал и ничего не сделал, чтобы этому помешать. Те жалкие потуги и меры предосторожности, что он предпринял, были полнейшей ерундой. Юджи и сам понимал это. Понимал, что, не смотря на опасность и прочие трудности, сам не хотел отпускать Фушигуро. Наслаждался каждым мгновением, что они провели бок о бок друг с другом. Фушигуро, который всегда беспокоился за него. По-своему заботился и терпел его, Юджи, закидоны и глупые розыгрыши на пару с учителем Годжо и Кугисаки. Фушигуро, который всегда спокойно объяснял всё то, что было непонятно бестолковому Юджи. Фушигуро, который призывал свою гончую, когда Итадори было особенно грустно и грел своим боком при просмотре очередного глупого фильма, который выбирал Юджи. Фушигуро. Фушигуро — спасший жизнь Юджи. Одаривший эту жизнь новым смыслом, интересными событиями, захватывающими битвами, новыми товарищами и скорбью. Скорбью и болью, которые Юджи сам заслужил. Сам на себя навлек. Но на себя Итадори всегда было как-то плевать. По крайней мере это было менее важно, чем чувства его друзей и их физическое благосостояние. Какая ирония. Фушигуро спас его жизнь. А он его жизнь погубил. Мегуми и так был в отчаянии после случившегося с Цумики. Ведь она была его сестрой, ради которой он готов был пойти на всё. Важнейшим для него человеком. И что теперь? Теперь Фушигуро не в силах даже принимать собственные решения и действовать по своей воле. Он заперт в клетке своего собственного тела. В этом бесконечном кошмаре. И кто, кто повинен в этом? Он не спас ни Цумики, ни учителя Годжо, ни Нанами, ни Кугисаки, ни Фушигуро. Фушигуро. Слёзы всё-таки случились. Тонкими ручейками они покатились из глаз, обжигая кожу. Горло скрутило спазмом, казалось, что в него попал осколок дома, который Юджи сломал своим телом. А ведь он так и не смог ему, признаться. Не успел рассказать о своих чувствах. Хотел рассказать, но боялся. Откладывал до последнего момента. Момента, который уже не представится. Ком застрявший в горле, увеличился. Стук сердца медленно становился всё тише и тише, а грудь опускалась всё реже. Нет. Нет. Нет. Нет. Так не пойдёт. Юджи не может позволить этому случиться. Нельзя так это оставлять. Но, что он может сделать в этой ситуации? Как он может помочь Фушигуро находясь в столь безвыходном положении? Где-то совсем близко слышался безумный смех. Такой родной и чужой одновременно. И крик, громкий плач. Юджи ощущал, что Курусу пришёл конец. Он не знал, что происходит, но буквально ощущал кожей, как смерть нависла над городом. Чужая хищная и дикая аура душила всё вокруг. Давила, не хуже гранитной плиты. Итадори с трудом подавил апатию. Маг даже пальцем пошевелить не мог, но душу охватила решимость. Даже, если он и не сможет сказать ему — люблю, Юджи спасет его во чтобы то ни стало! Перевернет небо и землю, но сделает это ради Фушигуро. Фушигуро. Стук сердца откликнулся на это имя. Тьма накрывшая глаза постепенно сгущалась, заполняя всё вокруг. Мрачная и холодная. Зловещая. Такая же зловещая, как и тень, что накрыла ещё горячее тело Юджи.