Shootout in Chicago

- Доусон! Ко мне в кабинет, живо! - Сержант Войт прошел по отделу, привлекая внимание всех сотрудников. Он зашел в офис, оставляя дверь открытой, в ожидании детектива. После происшествия со стрельбой, в которой Доусона чуть не убили, вызывало бурю гневных эмоций. Хотелось рвать и метать. Однажды он уже видел, как детектив чуть не умер после опасного ранения. Повторять подобное желание не возникало. Антонио сидел за своим столом, оглядываясь на коллег, которые о чем-то перешептывались. В голове не было ни одной дельной мысли. Он понятия не имел, что может сказать Шефу в свое оправдание. Придумывая, что же он будет говорить, и насколько хорошо сработают его оправдания, Антонио не заметил, как Войт подошел к его столу, опираясь на него. - Ты ждешь, что я повторю свой приказ лично для тебя? – Хэнк скрестил руки на груди. Эта ситуация выглядит немного смешной. Сержант стоит над Доусоном, как надзиратель, а тот смотрит провинившимся щенком, хоть и хочет выглядеть гордым. - Шеф, давай обсудим все в кабинете? – Антонио встал из-за стола, оказываясь почти в плотную к старшему. Стоять вот так, глаза в глаза, оказалось немного труднее, чем он думал раньше. Войт всегда смотрел прямо в душу, не прилагая никаких усилий. И вот сейчас он стоит и ухмыляется, потому что знает, как все будет дальше.     Войт закрыл за ним дверь, щёлкнув замком, и опустив жалюзи. Антонио напрягся, предвещая не очень приятный разговор. Есть та вещь, которую они не афишировали для остальных. Они находятся в отношениях уже более года. Войт постоянно его упрекает за излишнюю самодеятельность, героизм и прочую лабуду.  - Был приказ не лезть под пули? - Хэнк смотрел в глаза, пока Доусон пытался разглядеть пылинки на столе, лишь бы не пересекаться с чужим взглядом. Было очень неловко говорить с ним сейчас как с Шефом, а не с парнем. - Но, Хэнк, я.. - Его перебили громким ударом по столу. - Что Хэнк? Мы сейчас не дома, поэтому отвечай на поставленный вопрос! Я спросил, был приказ не лезть под пули? - Обычно, Войт спокойный. Да, в его словах может быть много яду, но он никогда не давал воли эмоциям вне дома. А сейчас он кричит на него так, что венка на шее вздулась. Она то и привлекла внимание Антонио. Потому что при любой ссоре он находит ей небольшое применение, которое заставляет его Сержанта передумать о криках и заняться чем-то более интересным. - Был приказ. Но я не собираюсь сидеть в стороне и ждать, пока кого-то из гражданских застрелят, потому что мой парень запрещает мне рисковать. - Доусон скрестил руки на груди, наконец-то смотря в чужие глаза. В этот момент он об этом пожалел. Глаза Войта буквально отливали красным, будто он сейчас взорвётся, и сам его пристрелит. - Ну молодец, герой. А если бы тебя убили? Тебе мало ранений? Жить надоело?! И уж тем более, не переходи на наши личные отношения на работе! - С каждой фразой, мужчина был все ближе, пока не встал в плотную. Если бы они не встречались, Антонио бы уже получил по лицу, как это было раньше. - Сержант Войт, вы зря обо мне волнуетесь. - Антонио боится, и Хэнк это знает, видит по глазам. Хотел прыснуть в него ядом, не вышло. Теперь будут разговаривать по-другому. Мужчина прекрасно знает обо всех слабостях человека перед ним, и если нужно, он ими воспользуется. - Зря беспокоюсь, значит. Ну что ж, свободен. - Войт отходит к столу, и садится перебирать какие-то бумажки. Антонио продолжает стоять у двери, не понимая, что только что случилось. Неужели не будет никаких разборок? Или Сержант уже привык к его выходкам? Он выходит из кабинета, тоже садясь разгребать документы. Но изредка все же поглядывает на мужчину, пытаясь понять, что Войт задумал. Смена уже подошла к концу. Все разбрелись по домам. Войт, как всегда сидел до последнего, подписывая остатки отчётов. В этот раз задержался и Антонио, что было на руку Сержанту. Доусон сидел за столом, зарывшись в документы, и совсем не следил за временем, и что происходит вокруг. Поэтому не заметил, как к нему подошли со спины, кладя ладони на плечи. Он вздрогнул, резко поворачиваясь назад, и с облегчением выдохнул. - Мой малыш испугался? - Войт ухмыльнулся, проводя костяшкой по лёгкой щетине. Антонио огляделся, будто выискивая кого-то. - Не волнуйся. Я бы не стал так делать, если бы здесь кто-то был. - Он наклонился, оставляя лёгкий поцелуй на виске. - Хэнк, мне правда жаль, что так получилось. Но я должен был её защитить. Даже, если бы мне пришлось погибнуть. - Доусон решил высказать все сразу, потому что ссоры им не избежать. За время этих отношений, он уже запомнил все взгляды, интонации, движения. И вот оно. Взгляд Сержанта поменялся моментально. И, к сожалению, ничего хорошего из этого не выйдет. - За мной. - Войт направился в кабинет, не оглядываясь, идёт ли за ним Доусон. Он знал, что младший идёт следом безоговорочно. Хоть где-то детектив его слушает. Как только дверь кабинета закрылась, грудь Антонио встретилась со столом. Он даже не пытался вырваться, потому что Войт всегда держал крепко. Нутро так и просило съязвить, поддеть, ну хоть что-нибудь сделать, чтобы не выставить себя слабаком. Вместо слов, Доусон решил сыграть на выдержке напарника. Последний секс у них был месяца два назад. То у одного командировка, то у другого, потом ранение детектива и все дела. Сейчас есть момент, есть желание, так почему бы не поиграть. Антонио шире расставил ноги, ухмыльнувшись своим мыслям. - То есть, ты решил, что можешь поддаться мне, и на этом все закончится? Нет дорогой, сейчас мы будем оттачивать твое подчинение приказам. - Войт отпустил партнера, садясь на диван. Его забавляла эта ситуация. Доусон выглядит немного потерянным, поднявшись со стола. - Ну и какой будет твой первый приказ? Извините, Шеф, Ваш приказ. – Конечно, куда же без сарказма. Войт на это лишь ухмыльнулся, снимая с себя куртку. - Поскольку мы здесь одни, раздевайся. – Вот так прямо, без лишних слов и действий. Внешне расслаблен до невозможности, а в голосе слышны нотки возбуждения. Но кто такой Антонио, чтобы начать стесняться своей наготы? У него прекрасное тело, так почему бы не покрасоваться. Он одну за другой снимает с себя вещи, оставаясь только в боксерах. Решив немного поиграть, он останавливает пальцы под резинкой белья, переводя взгляд на мужчину. - Их тоже снимать? Или сами это сделаете? – Доусон тоже не промах. Знает, что ему позволено играться. Войт спускает ему слишком много ошибок, дерзости и прочих вольностей. И даже сейчас его поведение снова поощряют. Хэнк поднимается с дивана, притягивая мужчину к себе. - Ты совсем распоясался. Нужно тебя как следует наказать за неподчинение, детектив Доусон. – Войт обнял Антонио за талию, пятясь к дивану. - Я готов к любому наказанию, Шеф. – Доусон толкнул старшего в грудь, забираясь к нему на колени. - Ты невероятный, детка. - Еще раз назовешь меня деткой, член откушу. - Ух, какой суровый мальчик. – На этих словах детектив рассмеялся, заметно расслабляясь. - Мне пятый десяток, а ты называешь меня мальчиком. – Антонио зарылся руками в чужих волосах, улыбаясь в поцелуй. - Иногда, ты ведешь себя как ребенок, поэтому да, Тони маленький мальчик. – Войт перевернул младшего на спину, подминая под себя. Он легкими поцелуями покрывает чужие плечи, поднимаясь к губам. Они у Антонио до ужаса сладкие и мягкие. Тут не обошлось без сестры. Габриэлла постоянно подсовывает брату бальзамы в карман кожаной куртки. Долгие поцелуи сводят детектива с ума, особенно, когда кислороду оказывается совсем мало. Руки так и хотят прикоснуться к горячей коже, провести по сильным мышцам. Почувствовать, насколько он желанный сейчас. - Хэнк, почему на тебе столько лишнего? – Антонио немного не в себе, потому что возбуждение горит под кожей. - Куда ты так торопишься, детка? У нас вся ночь впереди. – Войт стянул с себя футболку, расстегивая джинсы. - Я не собираюсь тебя ждать всю ночь, потому что хочу феерично кончить и поскорее уехать домой. - Антонио перевернул Шефа на спину, стягивая с себя белье. - И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше. - Он сел сверху, проезжаясь задом по твёрдой плоти напарника, скрываемой тканью джинс. - Ну, быстрее, так быстрее. - С этими словами Войт снова уложил младшего на лопатки, сбрасывая остатки одежды на пол, попутно достав пакетик смазки и презерватив. Он выдавил на пальцы содержимое пакетика, растирая гель. Доусон потянулся вперёд, цепляясь за чужие плечи. - Чего ты там копаешься? Я не девчонка, чтобы со мной так нежничать. - Вот он, детектив во всей красе. Жадный, не терпеливый и горячий, как внутри, так и снаружи. Два пальца ловко проскальзывают внутрь, оглаживая и растягивая мягкие стенки. Во избежание случайных громких звуков, Хэнк наклонился, отвлекая мужчину поцелуем. Внутри оказалось на удивление свободно, и пазл  в голове сложился воедино. Войт отстранился, выгибая бровь и ухмыляясь. Антонио под ним явно занервничал, но ничего не говорил, только сдерживал тяжёлые вдохи. - Так это все не просто так. Ты специально решил меня вывести, чтобы получить желаемое. - Сержант скорее утверждал, нежели спрашивал. Доусон недовольно цокнул, снова меняя их местами. В этот раз он сел на чужие будра, чтобы иметь возможность касаться оба члена. - Да, я немного схитрил. Но это не значит, что нужно тормозить и издеваться. - Он обхватил чужой член, слыша довольный стон. Под кожей уже все зудело. Хотелось скорее получить разрядку, да уехать вместе домой, чтобы завалиться спать в огромную кровать. - Я в твоём распоряжении, ковбой. - Детектив ухмыльнулся, приподнимаясь на колени, и направляя в себя горячую плоть. Одно слитное движение и громкий стон двух возбужденных мужчин. Член Войта идеально заполняет младшего, сильнее расширяя горячие стенки. - Господи, как же хорошо. - Антонио качнулся вперёд, чувствуя движение внутри. Хэнк по-хозяйски сжал чужие ягодицы, ускоряя движения навстречу. Несмотря на год отношений, каждый раз как первый. Сначала неловкий парень, который стесняется держать зрительный контакт, а после горячий мужчина, который только громко стонет имя партнёра. Вот и сейчас, Антонио весь горит в руках, с каждым толчком приближаясь к оргазму. Войт резко меняет позиции, проникая под другим углом. Из-за этого Доусон стонет особенно громко, цепляясь за подлокотник над головой. Это и нужно старшему, чтобы довести себя до края. Видеть, насколько любимому человеку хорошо, как тот нуждается в нем. По всему кабинету разносятся звуки шлепков, стонов и тяжёлого дыхания. Что уж говорить о том, что вся комната пропитана запахом секса, и двух одеколонов. Стоны младшего уже были похожи на хрипы, а сам парень напряжен как струна. Глаза закрыты, губы распухли от поцелуев. Кажется, одно прикосновение, и что-нибудь порвётся. - Детка, готов кончить? Или мне тебя ещё помучить? - Антонио его вообще не слышит, он сейчас где-то в другой реальности удовольствия. Войт ухмыляется, делая особенно глубокие толчки, головкой задевая простату. От этого детектива выгибает дугой, а из бордовой головки выливается сперма, пачка живот, грудь и совсем чуть-чуть подбородок. Его мелко трясёт, пока старший достигает собственного оргазма, вколачиваясь в напряжённое тело. В голове звон и никаких мыслей. Хэнк выходит из младшего, выкидывая презерватив куда-то на пол. Он протягивает руку к лицу Тони, стирая капли семени. - Эй, детка, ты как? - Войт стирает салфеткой все следы с чужого тела, следом натягивая на себя одежду. Антонио что-то неразборчиво бормочет про излишнюю срочность. Ему так хорошо, что он не хочет открывать глаза, и вообще что-либо делать. - Сержант, я требую выходной после такой тяжёлой смены. - Он смеётся, когда в него прилетает его же футболка. - Давай одевайся, да выходи. Я пока машину заведу. - С этими словами старший покидает кабинет, не давая Доусону долго возиться. Мужчина не любит, когда его ждут, поэтому одевается за пару минут, выключая свет. На улице так хорошо, что можно даже прогуляться, если бы не дрожащие, после оргазма, ноги. Антонио садится в машину, быстро целуя Хэнка. - Поехали скорей домой. Хочу просто лечь спать. - Машина тронулась с места, оставляя полицейский участок позади. Наутро сотрудники будут гадать, почему Войт и Доусон приехали вместе такие счастливые. И только Холстед поймет, в чем дело, потому что видел использованный презерватив около дивана, когда оставлял документы на столе в кабинете.