Лес Забвения

Тэхён открыл глаза и увидел глубокий агатовый взгляд Чонгука. Альфа улыбнулся.       — Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил он.       — Привет. Вроде нормально, — омега обнаружил, что он крепко обнимает альфу. Тэ покраснел и быстро убрал руки. «Ну вот», — забурчал внутренний голос. — «А так всё прекрасно было. Мы лежали, обнимались. Балдели от его запаха. Давай! Признавайся ему, что он нам нравится. Смотри, какой он хорошенький. Прелесть, а не омега. Мы сделаем его вампиром. Женимся на нём. Вампирёнка родим. И будем жить счастливо». «Эй! Куда тебя понесло?» — возмутился Чонгук. «Про вампирёнка — это ты, конечно, загнул», — встряла совесть. — «Возможно он вообще не захочет быть вампиром?». «Чё ж вы такие занудные?» — буркнул голос. — «Весь кайф обломали». «Мне вот интересно, это только у меня такая способность слышать и разговаривать с внутренним голосом и совестью? Или это у всех вампиров так?» — поинтересовался Чонгук. «Ты один такой, Гуки» — пискнула совесть. — «Других таких нет». «Ты у нас эксклюзивный. Единственный и неповторимый», — пропел внутренний голос. — «Давай, влюбляй в нас Тэхёна. Иначе я тебе жизни не дам». «За что мне это?» — простонал Чонгук. Тэ тихонечко лежал, боясь пошевелиться. Чон, похоже, и не собирался вставать из его кровати.       — Тэхён, если ты себя плохо чувствуешь, то может в постели останешься на весь день? Если хочешь, я могу побыть рядом, — наконец ожил Чонгук.       — Я себя хорошо чувствую. Гроза закончилась, и всё в порядке. Спасибо тебе за то, что был со мной.       — Не за что, — хмыкнул вампир и подскочил с кровати. — С тебя кофе, принцесса.       — Хорошо, — улыбнулся Тэ. Альфа направился к двери, но на пороге обернулся.       — Тэ, я сейчас выпью кофе и наведаюсь к Юнги. Надо решать проблему. И быстро. Это всё очень серьёзно.       — Я понимаю, Гук. Вампир спустился на кухню и обнаружил там Чимина. Волк уже хлопотал у плиты.       — Как он?       — Вроде хорошо, — ответил Чонгук и уселся за стол. — Чим, он мне ночью всё рассказал.       — Я знаю, — сказал оборотень. — Я слышал ваш разговор. Я ещё не спал. Чимин поставил большую кружку с ароматным кофе перед Чонгуком.       — Я хочу найти эту мразь, — процедил сквозь зубы Чон, вспомнив, как Тэ задыхался, глядя на горящее дерево.       — А его и искать не надо. Он же у охотника дома, — прищурился оборотень.       — Я сейчас наведаюсь туда, — сузил агатовые глаза Чонгук.       — Привет, Чим! — раздался бодрый голосок Тэхёна. — О, ты уже приготовил кофе.       —Тебе не отвертеться, принцесса. Кофе всё ещё за тобой, — лыбясь, заявил Гук. — После того, как мы спали в одной постели. Ты просто обязан мне его приготовить. Щёки омеги мгновенно покрыл яркий румянец. Чимин заинтересованно скосил аквамариновые глазки на Тэхёна. А Чонгук невольно залюбовался омегой. «Я пищу от восторга», — проорал внутренний голос. — «Ты только посмотри, какие у него глазки. А носик. Самое очаровательное создание, какое мы только видели. Гук! Он нам нужен! Желательно прямо сейчас». «Ты моё наказание! Ты в курсе?» «Он влюблён», — ляпнула совесть в защиту внутреннего голоса. «А мне от этого не легче», — обречённо подумал Гук. «Я считаю, что мы все в него влюблены», — высказал своё мнение голос. «Ты сегодня заткнёшься, наконец?» «Правда глаза колет?», — не унимался голос. «Захлопнись!» Тэхён с Чимином сели завтракать. А вампир поднялся из-за стола и направился к выходу.       — Я в город, малыши. Ведите себя хорошо, — альфа подмигнул омегам и вышел за дверь.       — Малыши, — фыркнул Тэхён.       — Ну, по сути, так и есть. Мы для него малыши. Ему 200 лет.       — Он такой старый, — округлил глаза Тэхён.       — Для тебя — да. А по вампирским меркам он очень молод. На ваши человеческие года ему лет так 20-25.       — Он, получается, мой ровесник, — хмыкнул Тэхён. Оборотень улыбнулся.       — Тэхёни, ты мне так и не ответил на вопрос. Тебе нравится Чонгук? Омега мило засмущался и тихо прошептал:       — Да. Очень.       — Я так и знал, — лыбясь, заявил Чимин. — Тэ, Гук действительно очень хороший. За напускной неприступностью и безразличием он скрывает добрую душу. И он тебе пообещал, что будет тебя защищать. А он свои обещания всегда выполняет. Ты с ним будешь как за каменной стеной. Так может, пересмотришь своё решение становиться оборотнем? Тэхён ничего не ответил, но всерьёз задумался над словами Чимина. *********** Юнги с Джином просидели в баре до самого утра. Но пора было возвращаться домой. Мин, устало вздохнув, открыл дверь в свой дом. Дом, в который теперь не хотелось возвращаться. Если бы альфа мог, он бы бросил всё и ушёл к Тэхёну, в лес Забвения. К Чимину и Чонгуку. Но он не мог. Груз ответственности давил на плечи. Он должен это сделать. Он должен собственными руками положить всему конец. Юнги, взяв всю свою волю в кулак, вошёл в дом.       — Милый, — раздался приторно-сладкий голос Чонина. — Ты только вернулся? Омега стоял в одном халатике и сонно щурил глаза. Мин не мог поверить, что этот милый сонный омега и тот, кого он видел этой ночью — это одно и то же лицо.       — Да, дорогой, — ровным тоном сказал альфа. И с усилием воли заставил себя прикоснуться к тёплой щеке губами. Вот только, несмотря на тепло кожи омеги, ему показалось, что он целует холодную змею. Подавив в себе желание брезгливо поморщиться, альфа отстранился.       — Ты будешь завтракать? — поинтересовался Чонин.       — Нет, мой хороший, — ласково произнёс Юнги. — Я посплю пару часиков и снова поеду на работу. Чонин ни о чём не должен догадаться. И поэтому Юнги будет играть свою роль до конца.       — Опять убийство? — с наигранным интересом спросил омега, обнимая альфу за талию. «А то ты не знаешь? Ты даже знаешь, кто убит», — пронеслось в голове у Мина. Альфа мягко отстранил от себя Чонина.       — Да. Милый, я очень устал. Поговорим попозже. Хорошо? — Юнги, поцеловав омегу в лоб, направился в спальню. С лица омеги слетело всё притворство, и зелёные змеиные глаза с прищуром смотрели в спину уходящего охотника. Чонин прошел на кухню и приготовил себе кофе. Взяв чашку в руки, омега уставился в большое панорамное окно. Всё идёт по его плану. Война начнётся со дня на день. И в то время, когда охотники, оборотни и вампиры будут уничтожать друг друга, он приберёт к рукам город. И это только пока этот город. Жажда власти — вот что двигало им. Подчинить всех. Но жажда власти была альтернативой того, что ему не захотели дать. С детства омега получал всё, что хотел. У него было всё лучшее. Родители баловали Чонина, потакая всем его капризам. У него было всё. Он был красив и обеспечен. Он вырос жутким эгоистом. Для него существовал только он сам. Даже родителей он ни во что не ставил. Они были источником для исполнения его прихотей. Но по мере взросления и глядя на стареющие лица родителей, он начал понимать, что всё проходит. И молодость, и жизнь. Чонин захотел стать бессмертным. Но сколько бы он не старался, ни один вампир не захотел подарить ему бессмертие. Они просто им пользовались, как доступным омегой. И тогда омега решил, что если не видать ему вечной жизни, то он возьмёт от этой всё, что можно. А больше всего людей привлекает власть. Найти тупых дегенератов и запудрить им остатки мозгов пламенными речами о том, что люди — это высшие существа на земле, а оборотни и вампиры — это монстры, угрожающие человечеству, не составило труда. Чонин умел мастерски притворяться, надевая разные маски. Его послушали. За ним пошли. Охмурив Мина, Чонин знал наперед, какие шаги предпринимают охотники. Юнги Чонин не любил. Более того, когда развяжется бойня, он убьет главу охотников, дезориентировав этим ведомство. В Чонине не было ни капли жалости и сострадания. Лишь жестокость и бесчеловечность. Он шёл напролом по кровавой дороге, вымощенной трупами невинных жертв, к своей цели. Омега даже себя не оправдывал. Чонин знал, кто он такой и принимал это. Он был в ладу с самим с собой. А остальное неважно. Из раздумий Чонина вывел звонок в дверь. На пороге оказался очень красивый альфа. И, судя по всему, вампир. Впервые житель леса Забвения заявился к ним прямо домой. Зелёные глаза омеги сузились.       — Чем могу помочь?       — Господин Мин дома? — спросил Чонгук.       — Да. Но он спит, — ответил омега, сканируя Чонгука змеиными глазами. Вот о таком альфе он мечтал. Чтобы именно такой дал ему вечную жизнь. Но теперь он их ненавидит. за то, что у них есть то, чего нет у него.       — Не могли бы вы его разбудить. У меня очень срочное дело к нему. «Эта сучара обидела нашего Тэхёнчика! Стукни его!» — приказал внутренний голос. «Я поддерживаю!» — оживилась совесть. «Вы когда-нибудь замолчите?!» — зашипел на них Чонгук. «Не хочешь бить, так внуши ему, что он жаба», — предложил голос. «Или выхухоль», — вставила свои пять копеек совесть. «О Боже!» «Ты не веришь в Бога, Гук», — иронично произнёс голос. «Совсем», — вторила ему совесть. «Вас как-нибудь можно выключить?» — поинтересовался Чонгук.        — Я даже не знаю, — начал Чонин. Чонгук его напрягал. Было что-то в черных глазах альфы такое, что, казалось, смотрит ему прямо в душу.       — Я не сплю, — раздался хриплый голос Юнги. — Какими судьбами, господин Чон? Гук сообразил, что Юнги не хочет, чтобы Чонин знал, что они довольно близко знакомы.       — Меня к вам послал мой отец, — сказал вампир, включаясь в игру.       — Входите. Не стойте на пороге, — Юнги повернулся к Чонину. — Милый, пожалуйста, сделай нам кофе. А вы, господин Чон, пройдёмте в мой кабинет. Нам там будет удобнее. Натянув на лицо маску дружелюбия, омега отправился на кухню, а альфы пошли в кабинет Юнги. Как только закрылась дверь, Чонгук прошептал:       — Юнги, я не понимаю. Охотник приложил палец к губам и покачал головой. Затем он подошёл к большому письменному столу и, взяв лист бумаги, написал: «Ничего не говори. Я приду к вам сам сегодня. Тэхёна ни под каким предлогом не выпускайте из дома. И сейчас громко скажи, что якобы хотел от меня твой отец» Гук кивнул. Он сел в кресло.       — Господин Мин, мой отец хочет, чтобы вы почтили своим появлением сегодняшний приём в отеле «Ночная звезда». Скрипнула дверь, и вошёл Чонин с двумя чашками ароматного кофе на подносе.       — Там будут обсуждать, стоит ли изменить существующий договор. Ваше присутствие более чем необходимо.       — Я вас понял, господин Чон. Спасибо, что посетили меня лично.       — Это мелочи, господин Мин. Чонин вышел из кабинета. А Юнги быстро написал на листке. «Чё правда, что ли?» Гук, улыбнувшись, подмигнул Юнги и покачал головой.       — Извините, господин Мин, но мне пора, — громко сказал вампир, поднимаясь.       — До вечера, господин Чон.       — До свидания, господин Мин. Не провожайте. Я дорогу сам найду. Гук ещё раз подмигнул Юнги и вышел из кабинета, краем глаза заметив спрятавшегося за шторой Чонина. «Во дебил. Он думает, что мы его не чувствуем. Идиотина», — констатировал голос. «Ты в последнее время поразительно прав», — восхитилась совесть. «Покажите мне, как у меня отключается эта функция», — закатил глаза Чонгук. — «Раньше вы столько не разговаривали». «А раньше и говорить-то не о чем было. Вернее, не о ком», — хмыкнул голос. **********       — Привет всем, — Джин хмуро поздоровался с Чимином и Тэхёном. — Где Гук?       — Пошёл к охотнику, — ответил оборотень.       — За всем стоит омега Мина, — оповестил их Джин. — Вчера ночью он и его банда убили ещё одного человека. Я видел это собственными глазами. Тэхён в шоке открыл рот и присел на краешек стула, широко раскрыв глаза.       — Юнги знает?       — Да, Тэ. Знает. Он был со мной.       — Бедный Юнги, — почти не слышно прошептал Чимин. Но вампир его прекрасно слышал. Джин горько усмехнулся.       — Мин сегодня объявит на них охоту.       — Охоту?! — воскликнул Чимин.       — И что это означает? — спросил Тэхён.       — Это означает, что охотники будут методично выслеживать и уничтожать каждого из них.       — Уничтожать?! Но я думал, что их арестуют и посадят в тюрьму!       — Тэхён, охотники — не суд. Они не судят. Они убивают. На протяжении нескольких веков охотники убивали нарушающих договор вампиров и оборотней. Нас ваши людские законы не касаются, — серьёзно сказал Джин. — Но сейчас это будут люди. И Юнги взял на себя эту ответственность. Вполне возможно, ему потом предъявят обвинение.       — О Господи! — вырвалось у Тэ. Его брата могут арестовать.       — А нельзя этих отморозков как-то по другому остановить? — прошептал омега.       — Можно, Тэ, — раздался низкий голос входящего Намджуна. У Джина сердце застучало быстрее. Как же он скучал. По ярким голубым глазам и милым ямочкам на щеках. Ему показалось, что волк стал ещё красивее. Джин окончательно принял свои чувства к Намджуну.       — Мы их можем уничтожить, — продолжал Джун. — Но тогда охотникам придётся объявить охоту на нас. Это, по сути, серьёзное нарушение договора. Какими бы они убийцами не были, они люди. Твой брат до последнего старается не допустить войну между нашими мирами. Даже ценой своей свободы. На кухне воцарилась тишина. Каждый думал о своём. Тэхён о нелёгком выборе брата и о дальнейшей его судьбе. Чимин о том, как сейчас тяжело Юнги. Он не мог представить, что сейчас чувствует охотник, ведь его любимый оказался монстром, и он должен будет его убить. Джин о том, что чувства он-то свои принял, но толку от этого никакого. Намджун любит другого. А Джун просто любовался Джином.       — Джин! — вывел из раздумий вампира голос оборотня.       — А? Что? — рассеянно заморгал глазами омега. Все остальные недоумённо смотрели на Сокджина. Альфа его раза три позвал, прежде чем он отреагировал.       — Спрашиваю, как поживаешь, заноза в заднице? — ухмыльнулся оборотень.       — Нормально, спасибо, — пробормотал Джин.       — Спасибо?! — вылупил глаза альфа. — Пиявка, ты не заболел?       — Нет, Намджун, — тихо произнёс Джин. — Извините, мне надо идти. Сокджин быстро вышел из кухни и исчез за входными дверями.       — Что с ним? — оторопело поинтересовался альфа.       — Он такой с тех пор, как ты уехал в стаю Кан, — ответил Чимин. — Джин почти не улыбается и мало разговаривает. Я думаю, это связано с происходящим в городе. *********** Джин, как всегда пришёл на озеро. Здесь ему думалось легче. После ночной грозы зелень сверкала на ярком солнышке. Вокруг весело щебетали птички. Шумные стрекозы носились над водой. Лесная жизнь вокруг бурлила ключом. Ей было плевать на тяжёлые думы вампира. Джин думал о друге, который поставил на кон свободу. Его уважение к Юнги возросло втрое после сегодняшней ночи. Джин им восхищался. Не каждый смог бы принять такое решение, какое принял альфа. И Джин собирался ему в этом помочь. Хотя Мин чётко приказал ему не вмешиваться. Но он обязан Юнги и постарается вернуть долг с процентами. Омега тяжело вздохнул. Его мысли вернулись к Намджуну. Он так мечтал о любви. И вот, пожалуйста, получите и распишитесь. Омега горько усмехнулся. Теперь он будет вечно любить того, кто любит другого. Перспектива такая себе. И если подумать, то Джун тоже несчастен. История его семьи показывает, что любовь между оборотнем и вампиром обречена. Почему всё так несправедливо? Мы же не выбираем, кого любить. Просто любим и всё.