Лес Забвения

      — Тэхён! — кричал Чимин, заламывая руки. — Сделайте что-нибудь! Намджун! Оборотень чувствовал, что через несколько минут жизнь Тэхёна оборвётся. Джун перекинулся в человека. Он был полностью обнажён. Но сейчас не до приличий. Альфа вытер кровь с лица.       — Я не могу, Чимин, — волк покачал головой. — Обращение в волка возможно только когда человек полностью здоров. Прости, Чим. Чимин бросился к Джину.       — Джин! Чонгук! Вы же можете это сделать?! — омегу начала накрывать истерика. — Пожалуйста, скажите, что вы сможете его спасти! Чонгук молчал. Он стёр струйку крови у рта Тэхёна.       — Я это сделаю! — заявил Джин. У вампира глаза загорелись красным огнём и появились клыки. Он присел рядом с Гуком и Тэ, собираясь укусить Тэхёна. Но альфа его остановил.       — Я это сделаю сам, — тихо произнёс Чонгук.       — Гук, если ты к Тэ ничего не испытываешь, то тебе потом будет очень тяжело. А мне будет проще. Он омега. Он станет для меня младшим братом.       — Джин, я чувствую к нему то же, что и ты к Намджуну, — проговорил Гук.       — Ты его любишь? — в шоке вслух сказал Сокджин.       — Да. Но мне нужно его согласие, — пробормотал Чонгук.       — Он умирает! — заорал Чимин. — Засунь в жопу условности и укуси его! «Блять, Чонгук! Кусай!», — завопил внутренний голос. «Плевать на закон! Твой любимый умирает! Как ты сможешь без него жить?! Кусай! Немедленно!», — раздалось громкое рычание, всегда тихой совести.       — Я даю согласие за него, — раздался голос Юнги. — Чонгук, не дай моему брату умереть. Я тебя очень прошу. У Гука удлинились клыки и он вонзил зубы в шею Тэ как раз в тот момент, когда сердце омеги собиралось замереть навсегда. Яд огнём разлился по венам Тэхёна, заставив его закричать. Чимин облегченно выдохнул и прижался лицом к плечу Юнги.       — Теперь всё будет хорошо, — бормотал он. — Всё будет хорошо. Охотник обнял оборотня и крепко прижал к себе. Юнги склонил голову, пряча слёзы. Чимин чувствовал, как Мин тихо плачет. Вновь раздался крик Тэхёна.       — Его нужно отнести домой. Обращение займёт несколько дней, — сказал Чонгук, вытирая кровь Тэхёна со своих губ. Джин поднялся. Омега обвёл глазами присутствующих, задержав взгляд на Джуне. До него только дошло, что он несколько минут назад признался при всех в любви к Намджуну. С Тэхёном всё будет в порядке. Чонгук об этом позаботится. А значит, он может уходить. Джин развернулся и исчез в темноте ночи.       — Джин! — выкрикнул Намджун. — Постой! Ответом ему была тишина.       — Пойдёмте! — приказал Чонгук. — У Тэхёна скоро начнётся ломка. Он взял на руки бессознательного Тэ и с быстротой вампира направился в сторону леса. Охотник мягко отстранил от себя Чимина.       — Идите. Я приберу здесь мусор и приду к вам. Чимин, шмыгнув носом, кивнул.       — Чимини, тебе лучше перекинуться, — сказал Джун брату. — Нам надо быстрее попасть домой. Ты нужен Гуку и Тэ. Омега начал быстро раздеваться.       — Джун, забери рюкзак Тэхёна. Там подарок для Чонгука, — попросил Пак, запихивая одежду в свой. Альфы, стоящие вокруг, галантно отвернулись, чтобы не смотреть на обнажённого омегу. Арестованных также заставили это сделать. Юнги смотрел как убегают оборотни. Волк Чимина очень красив. Белоснежная шерсть и аквамариновые глаза. Потрясающее сочетание. Охотник вздохнул. Пора заняться делами насущными.       — Этих ублюдков в полицейский участок, — приказал он. — От тел избавиться. Уничтожить полностью. Эти мрази не заслуживают лежать в могилах. ***********       — Что ты со мной собираешься сделать? — спросил Чонин, увидев, что они подошли к какому-то дому.       — Добро пожаловать ко мне домой, — оскалился Сону. — Милый, в подвал его. Я готовился к твоему прибытию, сука. И ты надолго у меня задержишься. Можно сказать, навсегда. Хосок втолкнул Чонина в дом и поволок в подвал. Чонин увидел стальную клетку с койкой внутри. Рядом унитаз и раковина. И больше ничего. Это тюрьма. Но в отличие от обычной тюрьмы, здесь надзирателем будет вампир, который его ненавидит.       — Как тебе апартаменты? — ухмыльнулся Сону, когда за Чонином закрылась дверь клетки. Омега взял стул и сел напротив клетки. Хосок замер у входа, наблюдая за происходящим.       — Ты будешь издеваться надо мной? — тихо спросил Чонин, садясь на койку. Сону хмыкнул.       — Я мог бы организовать тебе такую же участь, какая была у меня. 20 вампиров-альф. Чтобы они тебя имели не переставая. Ведь ты же знаешь, что вампиры почти не устают? Тебе и двух с крышей хватило бы. Но я подумал, что это слишком просто. Да и ты долго не выдержишь. А в моих планах, чтобы ты как можно дольше прожил. Вампир встал и подошёл к клетке.       — Ты не помнишь лица своих жертв. Для тебя они были расходным материалом. Так вот, я сделаю так, чтобы ты запомнил лицо каждого из них. Каждую чёрточку, каждую морщинку и родинку. Какой у них был цвет глаз и волос. Чем жил и дышал. Что любил. Кого любил. Ты узнаешь историю всех своих жертв с самого рождения. Я буду приходить сюда каждый день и рассказывать тебе об этом. Здесь будут висеть их портреты, — Сону обвел помещение рукой. — Ты будешь жить с ними. Всегда. Их глаза будут смотреть на тебя.       — Ты думаешь, меня это как-то затронет? — надменно спросил Чонин.       — Поначалу нет. Но, дорогуша, ты здесь будешь один. И со временем они начнут с тобой разговаривать. Мне остаётся только подождать. А я вампир, и у меня впереди вечность, — на лице Сону появилась очаровательная улыбка. — Добро пожаловать в ад, Чони. Вампир отвернулся от омеги и посмотрел на Хосока, не проронившего ни слова.       — Пойдём, любимый. У нас есть дела. У Хосока заблестели глаза от того, как его назвал Сону. Альфа подошёл к омеге и обнял за талию.       — Не советую кричать, — обратился он к Чонину. — Если ты не хочешь, чтобы тебе заткнули кляпом рот.       — Я вас всех ненавижу, — зашипел со злобой Чонин.       — Это взаимно, Чони, — промурлыкал в ответ Сону. — Ты так хотел стать бессмертным, что пошёл на все эти преступления. Я подумаю над тем, чтобы исполнить твоё желание. Вот только это ничего не изменит. Эта клетка сменится на клетку из серебра, и ты всё равно будешь в тюрьме. Вечно. Вампиры в обнимку вышли из помещения, закрыв за собой дверь. Тусклая одинокая лампочка освещала всё вокруг. Чонин лёг на кровати. Он задумался о будущем. Ничего страшного. Он придумает, как сбежать. Он умный. Он не может остаться здесь и гнить заживо в подвале этого полоумного вампира. И когда он обретёт свободу, Чонин убьёт их всех. Он найдёт способ.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил Хосок, садясь в мягкое кресло в гостиной.       — Ты знаешь, я не чувствую облегчения, — задумчиво произнёс Сону. — Месть как таковая не принесла удовлетворения. И хоть он сейчас в клетке, и впереди его ждёт безумие, мне от этого ни жарко, ни холодно.       — Сону, может, сейчас ты мне, наконец, расскажешь. Что ты ешь? — с надеждой спросил Чон.       — Обычную еду и кровь животных.       — Милый, тебе нужна человеческая кровь. Кровь животных только слегка поддерживает силы. Ты недавно обращён, поэтому ещё не ощущаешь этого. Только кровь людей даёт нам бессмертие. Когда твоя собственная человеческая кровь полностью растворится, ты почувствуешь дикий голод и можешь сорваться.       — Но я не хочу пить кровь людей.       — Сону, дорогой, мы же не убиваем их. Они сами добровольно её нам отдают. Пойдём в ресторан и поужинаем.       — Никогда не был в вампирских ресторанах, — хмыкнул омега. — Там что, человека ко столу подают? Хосок громко рассмеялся.       — Фантазёр! Это ж надо такое придумать! Нет, милый. Кровь приносят в бокалах, как вино. Вот и всё. Мы закажем какое-нибудь вкусное блюдо, и вместо вина или воды — кровь.       — А я думал, что надо кусать людей, — улыбнулся Сону.       — Моя звезда, мы просто так не кусаем людей. Понимаешь, при укусе всё равно выделяется яд, пусть и не в больших количествах. Он попадает в кровь человека и ненадолго продляет его жизнь. Если делать это на постоянной основе, человеку можно значительно увеличить срок жизни. Но при условии, что это будет только один вампир. Когда кровь человека начинает смешиваться с ядами разных вампиров, то она просто отравляет его, и он умирает. Поэтому люди просто сдают кровь, как доноры в больницах.       — Так человеку можно обеспечить вечную жизнь, не делая вампиром? — удивлённо спросил Сону.       — К сожалению, это не так. Человеку можно продлить жизнь, но не бесконечно. Рано или поздно он умрёт.       — Ну, нам это не грозит, — улыбнулся омега. — Пойдём в ресторан. Пора выходить в свет.       — И пора познакомить тебя со своей семьёй, — сказал Хосок, поднимаясь.       — А вдруг я им не понравлюсь? — с сомнением в голосе спросил Сону.       — Понравишься, — заверил Чон. — Мне же ты нравишься.       — Только нравлюсь? — надул губы омега. Альфа подошёл к любимому и нежно поцеловал в надутые губки.       — Я тебя люблю, звезда моя. Он крепко прижал к себе Сону.       — Очень сильно, — прошептал он ему в шею.       — И я тебя люблю, — ответил омега и потянулся за поцелуем. *********** Крики Тэхёна раздавались на весь дом. Юнги устало потёр глаза. В комнату Тэ его не пустили. Мину казалось, что его брат бьётся в агонии. Что он не выживет и Юнги больше никогда не увидит Тэхёна.       — Почему он так кричит? — спросил охотник у Чимина. Оборотень поставил большую кружку кофе перед Юнги. От еды Мин отказался.       — У него сейчас по венам струится яд. Он как раскалённое железо. Ему очень больно.       — А обращаться в оборотня так же больно? — поинтересовался Мин.       — Да. Организм в обоих случаях перестраивается. Оборотнем, я бы сказал, становиться ещё больнее. Ведь кроме человеческой сущности появляется зверь.       — И долго это продлится?       — Несколько дней, — вздохнул Чимин. — Прости меня, Юнги. Это я виноват.       — В чём ты виноват? — горько усмехнулся охотник. — Не ты пырнул его ножом.       — Мне не надо было поддаваться на его уговоры. И если бы меня ударили ножом, то ничего страшного не случилось бы. Я волк, и на мне всё бы зажило, не причинив никакого вреда.       — Тэ этого не знал. Он всегда такой. Готов жизнь отдать за дорогих ему людей, — Юнги поморщился от очередного крика Тэхёна. — И не вини себя. Я, как никто другой знаю, как Тэ умеет уговаривать.       — Юнги, тебе бы отдохнуть, — сказал Чимин, рассматривая уставшее лицо охотника с большими тёмными кругами под глазами.       — Я не уйду! Пока всё не закончится, — упрямо возразил Мин.       — Тебе нужно поспать, — настаивал волк.       — Мне кажется, что если я уйду, то больше никогда его не увижу, — прошептал Юнги, закрывая лицо руками.       — Юнги, с ним всё будет хорошо. Чонгук об этом позаботится.       — Да, Мин, — раздался голос Гука. — Я о нём позабочусь. Я тебе обещаю, что с твоим братом будет всё в порядке. Вампир вошёл на кухню и налил большой кувшин воды.       — Чимин, отнеси это в комнату Тэ, пожалуйста, — Чон протянул Паку воду. Оборотень кивнул и, взяв кувшин, вышел.       — Ты сказал, что любишь моего брата, — охотник пристально посмотрел в агатовые глаза вампира. — Это правда?       — Да, Юнги. Правда.       — Гук, что с ним будет? Он изменится? Он будет всё помнить?       — Юнги, он останется такой же, как и был, за исключением всяких вампирских примочек. Вроде вечной жизни, силы, обострения восприятия всех органов чувств. Ну и возможно он сможет читать мои мысли.       — Читать мысли? Ты умеешь читать мысли? — удивился Юнги.       — Только членов своей семьи, — хмыкнул Чонгук. — А Тэ как раз сейчас им становится.       — И каковы твои дальнейшие намерения? — нахмурился Мин. Только сейчас он осознал, что теперь Тэхён будет принадлежать клану Чон.       — У меня в отношении его только одно намерение, — серьёзно сказал Чонгук. — Я хочу жениться на нём. «Слова не мальчика, но мужа», — похвалил внутренний голос. «Молодец», — пропищала совесть. «И про вампирёнка не забудь! Нам нужен наследник!», — ляпнул голос. «Маленького, хорошенького. Мы его будем любить, холить и лелеять», — восторженно заявила совесть. «Хотя бы в такой момент вы можете не трещать?», — зашипел на них Чонгук. «Не можем. Мы волнуемся», — буркнул голос. «Да! Не можем», — поддакнула совесть. «Если Тэ сможет читать мои мысли, он подумает, что я страдаю шизофренией. И всё из-за вас». «О! А было бы круто! Мы могли бы с ним разговаривать», — мечтательно протянул внутренний голос. «Чем я это заслужил? Младенцев в прошлой жизни, что ли, жрал?», — обречённо простонал Чонгук. «Мы твой дар неблагодарный!», — возмутился голос. «Не ценишь ты нас», — обиженно произнесла совесть. «Пожалуйста помолчите. У меня серьёзный разговор», — взмолился Гук. «У нас тоже!», — фыркнул голос.       — Так ты собираешься стать моим зятем? — ухмыльнулся Юнги.       — Если Тэ согласится, — улыбнулся в ответ Чонгук. «А куда он от нас теперь денется?», — хмыкнул голос. «Никуда!» — довольно ответила совесть. «Он теперь наш, Гуки, — вынес вердикт внутренний голос, — пойдём к нашей прелести». «Ему сейчас плохо. Ты должен быть рядом», — наставляла совесть.       — Мне надо вернуться к Тэхёну. А тебе выспаться, Юнги. — сказал Чонгук. — Если не хочешь возвращаться домой, можешь переночевать в моей комнате. Я всё равно всё это время буду с Тэ.       — Спасибо, Чонгук.       — Я скажу Чимину, чтобы он тебе показал комнату. Тэхён выгнул спину дугой на кровати и снова заорал от боли, терзавшей его тело. Чимин приложил мокрый компресс ко лбу омеги.       — Потерпи Тэ, это скоро закончится. Разум Тэхёна был затуманен. Омега находился в пограничном состоянии между реальностью и бредом. Перед глазами сменялся калейдоскоп картинок из прошлого и настоящего. Руки папы, обнимающие его. Улыбка Юнги. Малыши из детского дома. Пылающее здание. Глаза Чимина. И удаляющаяся фигура Чонгука.       — Чонгук! — закричал Тэ. — Нет! Не уходи!       — Тише, Тэхён, — Чонгук присел на кровать. — Я здесь, любимый. Я никуда не уйду. Услышав голос Гука, Тэхён успокоился и затих.       — Чимин, проводи Юнги в мою комнату. Он будет ночевать у нас. Чимин вышёл из комнаты Тэхёна. Чонгук осторожно провёл рукой по бледному лицу Тэ.       — Прости меня за это, Тэ. ********** Намджун со всех лап нёсся к озеру. Он проводил домой Чимина, и ему срочно надо было увидеть Джина. Он надеялся, что омега, как обычно, со своими горестями придёт на своё любимое место. Волку хотелось скулить от счастья. Джин его любит! Этот невероятный омега его любит! Оборотень готов был обнять лапами весь мир. Он ему тоже признается! И пусть будет, что будет. Плевать, что он оборотень, а Джин — вампир. Их сердца выбрали друг друга. И если Джин согласится стать его омегой, он восстанет против этого мира, где такую любовь презирают. Джун выбежал на берег, но Джина там не оказалось. Лишь неполная луна заливала серебристым светом спокойное озеро. Волк вздохнул. Значит, вампир решил избегать его. Омега точно знал, что он придёт. Неужели этот глупыш думает, что Джун после его слов оставит всё как есть? «Возвращайся домой!» — прозвучал в голове волка приказ отца. Джун громко фыркнул и, развернувшись, побежал к стае. Через несколько минут на берегу показался Джин. Горький запах бергамота подсказал ему, что Намджун только что был здесь. Хорошо, что они разминулись.       — Что же я наделал, — прошептал Джин, усаживаясь на бревно. Омега закрыл измученное лицо руками.       — Как я теперь смогу ему смотреть в глаза? — бормотал Сокджин. — Что мне делать? Внезапное решение пришло в голову Сокджина.       — Я уеду отсюда. Мир большой, и я найду в нём своё место.