Я желаю тебе счастья

      — Прости, — голос дрожал, слёзы текли по щекам, а в горле стоял ком. Сейчас или никогда. За что же он просил прощение? За то, что постоянно заставлял о себе беспокоиться.       Звонок резко оборвался. Гудки били по нервам не хуже бесконечных трелей звонков, от которых разрывался рабочий телефон.       Сейчас Акаши хотел послать всё к чертям. Уничтожить всё. Как всё дошло до такого? Как же…       Ах, да… Это ведь началось ещё тогда, в прошлом году.       В прошлом году, он впервые заметил, что с Тецу было что-то не так. На их последней встрече в последний день января. В его день рождения. Что же было не так?       Тогда Тецуя пришёл в водолазке, с немного растянутым воротом. Честно, он прекрасно выглядел в этом тёмном плотно прилегающем к телу верхе. Кожа казалась бледнее обычного, и в этом-то и была ошибка Фантома. Тёмные синяки на шее было отчётливо видно.       Вопросы, вопросы и ни одного шанса спросить. Ни одного ответа. Нет, попытки спросить были, но остались без ответов. Куроко просто отмахивался, что это разыгралось воображение Акаши. Настаивать не было смысла.       Другая встреча была случайной. Сейджуро решил прогуляться на закате по городу — невиданная роскошь. Кто бы знал, что это приведёт к встрече с голубоглазым, сидящим на качелях. В этот раз не было водолазки — обычная белая футболка. И прекрасно заметные порезы и синяки на руках, пальцах и шее. Может на ногах тоже были, но не проверять же это на улице?       И вновь спокойный взгляд и ложная улыбка. Всё прекрасно, когда в душе царит полный бардак. Полный хаос и неизвестность.       Акаши забрал Тецу к себе. Обработал раны, оставил на ночь. Но лучше не стало. Он проснулся посреди ночи от гудящего крана с водой в ванной, в его личной ванной. Они ночевали вместе.       Беспокойство порой такая поганая штука. Многое меняет на все сто восемьдесят градусов.       Место на кровати рядом было пустым. И холодным. Значит всё это началось уже более часа назад. Началось и не прекращалось.       Мозг едва работал, но… Сей резко вскочил и направился в ванну. Вода включена на полную и уже переливается через края, а Куроко… Куроко был там в одежде. С пустым, потерянным взглядом он смотрел на свои изрезанные ладони.       Откуда чёрт возьми за месяц, который прошёл между их встречами, появилось так много этих шрамов? Или они были всегда.       Одно Акаши знал точно, что этому ненормальному нужна была помощь. И срочно.       Он выключил воду. Вытащил несопротивляющегося Тецу и. Отчитал. Даже дал пощёчину. Сказал, что поможет, если с тем что-то случится.       Это помогло.       Они часто созванивались. Почти каждый день. Разговор начинался с вопросов про то, ел ли Куроко, хорошо ли спал, что происходило у него. Каждый день. Они привязывались всё сильнее.       И ради чего он, этот мелкий голубоглазый поганец, привязал к себе Сея? Ради чего?       Звонок за звонком. И только одна фраза: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».       Это бесило. Бесило так, что хотелось разрушить всё, но это не было лучшим решением.       «Где, чёрт возьми, он может быть. Где же? На какой-нибудь крыше?»       Мысли метались. Он был в самом высоком в городе здании. Шанс высок, что именно на этой крыше. Акаши торопился. Он не заметил, как со стола упало несколько папок с важными документами, покатились карандаши и со стуком ударились о ламинат. Ему было плевать. Сейчас жизнь Куроко важнее.       А успеет ли он? Акаши оставалось только верить, что это чудо не до такой степени винит себя в чём-то. Он даже не знал в чём. Какой же он отвратительный друг. Хотел помочь, а даже причины не знает.       Дверь на крышу оказалась открытой. И около края стояла невысокая фигурка. Волосы трепал ветер. Здесь был чудесный вид, которым хотелось любоваться вечно. Куроко давно хотел полюбоваться им. И теперь он стоял почти на краю этого небоскрёба, сжимал в руке выключенный телефон и смотрел на огни вечернего Токио. А по щекам его текли слёзы.       — Тецуя! — парнишка на краю вздрогунул от такого важного, неимоверно важного для него, голоса. Телефон стукнулся о край и полетел к чертям. Куда-то далеко вниз. — Отойди оттуда, — даже не приказ, а рычание.       Голубоглазый ухмыльнулся, повернув голову к приближающемуся Акаши. Горькая ухмылка и слёзы, которые он не мог остановить. Зачем вообще сюда пришёл? Зачем позвонил?       — Я хотел извиниться, что доставил тебе столько… проблем, — Тецуя сделал шаг навстречу. Навстречу новой жизни. Шаг к Акаши. — Прости… Я хочу быть рядом с тобой, но не доставлять тебе проблем.       — Тогда будь. Тебе никто не запрещает быть рядом со мной. Только не поступай больше так, — в красных глазах плескалось безраничное море беспокойства, а на щеках появлялись дорожки слёз. — Как же ты меня напугал, Тецу…