Ложь во благо

Их последняя миссия выдалась крайне тяжелой. Попалась целая свора тварей, что ехидно тянула к ним свои когти. И едва ли не сцапала. Но вовремя подоспевший Сатору, вытянул их всех оттуда. Это было высокое, офисное здание и к сожалению, насквозь пропитанное проклятьями. Кугисаки здорово пострадала и даже, могла бы прямо там откинуть коньки. Но всё обошлось и теперь, она одиноко лежала в больнице. Ужасно. А вот Итадори и Мегуми отделались лишь парой царапин и гематом. Не то чтобы девушка была расстроена. Нет, она была рада, что ребята не пострадали. Но немного досадно всё же было. Её глухое, задетое эго. Да уж, веселья было мало. Её здесь «развлекали» лишь медсестры, заскакивающие иногда в палату ради проверки состояния пациентки. Оно к слову, не особо менялось. Не хуже, не лучше. Скука смертная, короче говоря. А ведь Нобара лежит тут всего тройку-четверть дней. Мальчики конечно навещали её, когда она только очнулась. Годжо даже вежливо принёс ей пышный букет, оставив его в вазе на окне. Признаться честно, Кугисаки не любила подобные букеты: слишком вычурные в своей замудрённой композиции. Наверняка этот букет стоил немалых денег. И ей всё равно было очень приятно, что учитель старался ободрить её. Правда после он свалил в командировку, оставив девушку в обществе её двух напарников. И если один был достаточно чутким, то вот второму от своей недалекости жилось тяжеловато. От комичных воспоминаний, Кугисаки улыбнулась. Её мальчики были дороги ей. Девушка уже наверное и не представляла свою жизнь без них. Какой бы вот она была тогда? Ну, обычной скорее всего. Такой же, какой была раньше, до её приезда в Токио. — Юдзиии, хватит уже стоять под дверью! — она крикнула, в своей манере закатив глаза. Нет, ну это было просто потрясающе. — Прости, прости! Как ты догадалась, что я пришел? — парень зашёл в палату, прикрыв за собою дверь. Нобара даже не посмотрела в его сторону, продолжая сверлить взглядом уже повялый букет. — Дурак, думаешь ты пушинка? Под тобой вечно скрипят половицы. — это было правдой. Итадори обладал весьма внушительной мышечной массой, оттого и был довольно тяжелым. — Я понял. Прости еще раз. — маг улыбался, словно провинившийся щенок, потупив взгляд в пол. Девушка повернула к нему голову, свесив ноги с кровати. — Прекрати уже извиняться. Ничего такого. — шатенка махнула рукой, пристально рассматривая его лицо. Парень выглядел усталым. Интересно, в чем причина? — Зачем пришел? — Мне уже нельзя навестить хворую подругу? — он по-доброму усмехнулся, но Кугисаки на его слова нахмурила брови. — Ладно. На самом деле меня послал Фушигуро. Он хотел передать тебе это, перед отъездом на специальный курс. — Юдзи подошел ближе и отдал девушке в руки слегка помятый конверт. — Просил извиниться, что не успел передать его лично. — Угу. Спасибо. — Нобара погладила конверт подушечками больших пальцев. В голове завертелись разные мысли. К чему такие секретности? — Я прочту чуть позже. Лучше расскажи, как ты сам? Меня отсюда почти не выпускают, я словно покинула социум. — она отшучивалась, между тем пряча конверт под подушкой. Итадори присел с ней рядом, сложив широкие ладони на коленях. — Ты удивительно спокойная сегодня. — а за эти слова, он схлопотал несильный подзатылок. — Ой-ой. Да что со мной может быть не так? — на самом деле «не так», могло быть очень много чего. Ведь даже сам Юдзи, являлся «сосудом» для самого короля проклятий. И признаться честно Кугисаки ненавидела, когда его называли так. — Ну не смотри на меня так. Всё со мной хорошо! — после прицела недоверчивых глаз на его лице, Юдзи добавил. — Честно! — Ага. Только вот ты выглядишь так, словно всю ночь напролет таскал мешки с песком. — Ну прекрати Кугисаки. Я просто плохо спал сегодня, вот и всё. Такое бывает со всеми. — он качнул головой, словно стряхивая с себя наваждение. А затем мягко улыбнулся ей, ласково заправляя прядь рыжих волос за ушко. — У тебя волосы уже отросли. — Знаю. — Нобара немного смутилась его жесту, пряча в тени розоватые щеки и нос. Да, у неё правда отросли волосы. Уже были хорошо видны её натуральные, каштановые корни, а кончики касались плеч. Время от времени она подкрашивалась и стригла их. И всегда одинаково. — Тебе снятся кошмары? — Что? — Итадори словно сообразив, быстро убрал руку от её лица. А следом смутился и сам. — Да, наверное… Я всегда забываю сны на утро. — Ясно. — и после повисла неловкая тишина. Кугисаки сжала колени, просверливая взглядом пол, а Юдзи бегал глазами от одного края окна, к другому. — Ладно, я пойду. У меня сегодня встреча с Сасаки. Я обещал не опаздывать. — парень поднялся, из-за чего Нобара несильно подпрыгнула на матрасе. — Сасаки? Кто это? — маг удивилась, наблюдая за Юдзи. Тот по-детски хихикнул, потерев затылок. — Ты её не знаешь. Мы с ней раньше были в одном школьном клубе. Она написала мне на днях, сказала что хочет встретиться со мной. Я согласился, почему нет. — он пожал плечами, направляясь к двери. — Да, это хорошо. Неплохо порой поддерживать общение со старыми друзьями. — девушка всё же поникла. Снова ей сидеть здесь в полном одиночестве. Пока Юдзи будет тусить в городе с подругой. Интересно, а она симпатичная? Вот черт! Нобара была вне себя от злости и досады! Опять этот мальчишка её во всем обгоняет. — Агась. Я вечером еще зайду к тебе! — он легко выдал эту фразу с подтекстом обещания, и немного погодя у самой двери, всё таки добавил. — Не скучай. Она и не собиралась. Ведь всё внимание её мозга теперь было нацелено на конверт. *** Кугисаки, это от Мегуми. Ну, имею ввиду от моей руки. Я уезжаю от вас на неделю в Асакусу. Туда меня направил директор, для повышения квалификации. Не так уж и далеко конечно, но тем не менее. Хотел предупредить. Осторожней с Итадори, следи за ним. Я доверяю ему, но уж точно не доверяю Сукуне. В последнее время он стал плохо спать. Я часто слышу его болезненное дыхание за стеной. Боюсь, как бы это всё не было связано с его поглощением проклятых артефактов. Я волнуюсь за него. И одновременно опасаюсь за тебя. Будь начеку. Если что, звони мне. Я прерву курс и вернусь к вам раньше. Вот блин, а она ведь только расслабилась. А теперь снова как на иголках, от одних только этих записей. Но, Фушигуро был прав. Юдзи явно стал выглядеть иначе и это пугало её. Интересно… Заметил ли что нибудь Годжо-сенсей, перед отъездом? Нобара конечно же могла ему написать или позвонить, но сама же одернула себя от этой мысли. Нет. Плохая идея. Вдруг, Сатору решит подключить к этой ситуации начальство, чтобы Юдзи устроили допрос? Хотя это тоже полный бред. Ведь сенсей сам ни раз ругался на вышку. И всё же боязно. Кугисаки боялась сделать неверный шаг, перейти тоненькую грань. Ведь вся та ситуация, в которой находится сейчас Итадори, может легко лишить его жизни. Шатенка всё прекрасно понимала. Смерть словно окружила парня со всех сторон и захватила в плен. Иногда девушка поражалась его бесстрашию. Либо же его безрассудству. Тут одно из двух зол. Быть может ей следовало самой всем заняться? Скажем… Временно поселиться в комнате Фушигуро, пока тот в отъезде. И последить за Юдзи. Наверное, это даже звучит ужасно и неблагородно - следить за своим другом! Да и её женская интуиция нашептывала, что этот план ух, как ненадежен. Да если вдруг Итадори подловит её на слежке, она же потом со стыда сгорит! Подумает еще, что она (она, невероятная и успешная красавица), втюхалась в него (в него, мальчишку фактически, полу-демона)! Или вариант еще хуже первого: он подумает, что она ему не доверяет и считает предателем. Да это же ужасно! Нет-нет-нет, сиди-ка ты Нобара на месте спокойно и дожидайся пока парни вернуться обратно в училище. Не рискуй. Но кем бы она вообще была в этой жизни, если бы не рисковала? Стала бы вообще магом? *** Годжо долго и проницательно смотрел на стакан с водой, совсем не слушая словарный поток человека сидящего напротив. Они были в этом ресторане уже целый час, но мужчина ничего полезного так и не узнал. Какая жалость. Его задача заключалась в переговорах с владельцем храма, посвящённому всем магическим божествам. Так как нужно было решить важную проблему. Вся её суть заключалась в том, что в последнее время всё больше появлялись проклятия, которые организовывали нападения на подобные храмы. Всего в Японии их было семнадцать, но так как четыре храма уже сожгли, осталось тринадцать. Это довольно большой удар для магов, которые крайне трепетно относятся к религии и культурно-духовной истории её развития в мире магии. Странно конечно, что на переговоры направили именно Сатору. Ведь он, и умение тактично-официально подбирать слова - это разные в корне вещи. Но выбора у него особо не было. Его задача сейчас буквально: сначала узнать, видел ли владелец кого нибудь подозрительного рядом с храмом, затем попросить разрешения за установление защитного барьера, а на конец и сама установка купола. Всё казалось бы, предельно просто. Однако этот владелец оказался на редкость болтливым мужчиной и Годжо, в меру того что ему просто затыкали зубы, был вынужден молчать. Он если честно, даже побаивался открывать свой рот, чтобы не выплюнуть случайно какую нибудь грубость. Это было бы в его стиле. Но он же не желает задеть чувства верующего, вызвав еще больше проблем? — Да что уж там, вы верно устали. Простите, я совсем забыл обо всем. Так что вам требовалось? Ах да, список подозрительных личностей… — он настолько быстро трещал языком, что Годжо и не сразу сообразил, что обратились наконец напрямую к нему. — Да-да, у меня имеется парочка подозрений на двоих мальчишек! Они вечно трутся у моего храма, но никогда даже не заходили во дворик, как остальные местные! Оба всегда ходят в капюшонах и платке, в одинаковых. Наверное, близнецы. И еще, моя собака Кими, она их боится! Чуйка у неё никогда еще меня не подводила! — Да что вы говорите. — Сатору всё равно не сдержался, лукаво усмехаясь над стариком. — А вот поверьте! Точно говорю, с мальчишками не то что-то. Если они даже обычные дети, то точно хулиганы. Да уж, не хулиганов он сюда приехал ловить. *** Юдзи вернулся в общежитие уже поздно вечером, так как малость задержался по пути обратно. Во всём он винил скромную лавку со свечами ручной работы. Парень просто обожал все эти приятные ароматы. А там прямо пройти мимо не получится! Сплошные благоухания и всяких видов. Так он мало того, что перенюхал там все свечи… Он еще и купил три штуки. Причём с какой целью он это сделал, и о чем вообще думал в тот момент, Юдзи не запаривался. А зачем? Свечи? Свечи. Пахнут? Ну просто ахуенно. Одна была с названием «морозная хвойя», пахла прямо таки зимним утром в еловом лесу. Вторая «соленая карамель», в целом аромат соответствовал названию. И третья «ханами», источала аромат праздника цветения сакуры. Нежность цветов и пряность от фейерверков. Если кратко, Итадори был довольный как жук, и уже собирался пойти захвалиться всем этим Кугисаки. Ну ладно, вообще-то свечку с соленой карамелью, он приобрел специально для неё. Девушка любила эту сладость, парень запомнил это еще с похода по магазинам. Да и, хотелось её бедную порадовать. Ей сильно досталось. Повезло еще, что сегодня к ним вернулся главный врач и облегчил состояние девушки, при помощи техники. Наверное, завтра Нобара уже переберется обратно в свою комнату. В приподнятом настроении, маг покинул свою комнату и плотно закрыл дверь. А затем повернулся, неожиданно натыкаясь на Кугисаки собственной персоной. Девушка в коридоре замерла, прижав к груди свой рюкзак с вещами и вылупилась на него. — Чего пялишься, без спросу? — на щеке парня проявился дьявольский рот, скалясь в ехидной ухмылке. Алый глаз над ним приоткрылся, с прищуром смотря на девушку. — Молчал бы, чёрт из табакерки! — Нобара ощетинилась, горделиво задрав голову. — Извини. — Юдзи недовольно приложил ладонь к своей щеке, затыкая злобное проклятье. Однако рот вмиг появился уже на тыльной стороне ладони, разрываясь в лающем смехе. — Засранец, меня бесполезно затыкать. Кугисаки по-деловому цокнула, и скрылась в комнате Фушигуро. Итадори удивился, не убирая ладони от своего лица. Сукуна хихикнул, как рядом с ним, нашептывая всякие гадостные мысли. Нет, парню меньше всего сейчас хотелось его слушать. Наверное, ему стоит переждать в своей комнате, пока двуликому не надоест и он не успокоится. Юдзи глубоко вздохнул, направившись обратно в свою комнату. Как жаль, а он хотел посидеть с Нобарой. — Так в чем твоя проблема, малец? Иди за ней. — рот, который уже снова был на щеке, жил своей жизнью. — Ага, после того как ты явно дал мне понять, что в ближайшие пол часа ты будешь нести всякое дерьмо. — Итадори говорил тихо, боясь что Кугисаки всё слышит. — Да ну? Всё ещё не понимаю. — Рёмен улыбнулся во все острые зубы, подначивая Юдзи остановится в этом чертовом коридоре. — Признай, ты хочешь вколачивать её в свою постель, пока она не потеряет свой разум. И так боишься её спугнуть… — он сделал раздражающую паузу, но что самое кошмарное, Юдзи ничего ему не отвечал, а просто застыл в ступоре. — Так смотришь на неё, пока она не видит. Купил эту идиотскую свечу. И для чего же? Ну уж не целовать же, ты её собрался. — Сукуна наконец заткнулся и исчез. Итадори облегченно выдохнул, ощущая как холодный пот стекает по шее. Нет. Это всё полная чушь. Он - хочет Нобару? Да с каких вообще пор?! Юдзи укачало и он прислонился плечом к стене, протирая лицо ладонями. Это просто очередной бред из уст двуликого. С чего бы парень вообще так завёлся? Его ведь просто провоцируют! Он сейчас же пойдёт к себе в комнату, а затем забудет эти отвратные слова. *** Вот только забывать не получалось совсем. Кугисаки оправилась и теперь, жила в комнате Мегуми. А это буквально за жалкой стенкой! На все вопросы Юдзи, девушка отмахивалась «это была просьба Фушигуро из письма, я буду здесь прибираться.» Как странно. Итадори никогда бы не подумал, что брюнет такой уж чистоплюй. Каждое утро, парень просыпался от звуков мягких потягиваний за стенкой. А потом Нобара громко зевала нараспев, что-то бормоча себе под нос. Но это парень разобрать уже не мог. А Сукуна, как издевался и измывался над ним! Каждый раз подбрасывал в голову непристойные мысли, картинки. Юдзи уже не мог нормально посмотреть боевой подруге в глаза. Если бы она только знала обо всем… Точно бы набила ему фонарей. Из-за этого, он даже совсем не высыпался. Рёмен очевидно выспался на много веков вперёд, и теперь терроризировал его голову своим голосом. Сегодняшнее утро совсем не отличалось. Юдзи еще даже не ложился, а Кугисаки за стенкой уже потихоньку просыпалась, начиная елозить по скрипучему матрасу. Парень сидел на кровати, облокотившись спиной о стену. Он словно находился в полудрёме, ничего толком не соображая. Он устал. Хотелось спать до невозможности. И уже казалось, что парень всё-таки спит с открытыми глазами. Спи уже, наконец. Низкий тембр оповестил его о великой милости. Правда она уже и не требовалась, ведь Юдзи итак уже ушел в прострацию. Сукуна хитёр, специально довёл паренька до такого. Ведь теперь, даже в силу их договора, он не смог бы ему сопротивляться. Не хватило бы сил. Рёмен занял главное место, вытеснил измотанного Итадори. А тот даже не мог воспротивиться. Тело покрылось угольными узорами, все четыре глаза сверкнули во мраке комнаты, будто рубины в шахте. Демон поднялся на ноги, коварно посмеиваясь. Пусть он не мог никого убить (пока что), но зато он мог вытворить много других вещей. Ах, как же давно он не чувствовал бархатность женской кожи. *** Кугисаки ещё не встала, она продолжала нежиться в постели. Даже через плотные шторы, она всё равно могла разглядеть, что на улице уже посветлело. Вставать вообще-то, совсем не хотелось. Вчера вечером она наконец привела свою прическу в порядок, так что ей бы хотелось поскорее удивить Юдзи. Пусть похвалит её. Девушка улыбнулась своему плану в голове, потеревшись румяной щекой о подушку. Она конечно же, наблюдала за парнем, но ничего криминального не заметила. Хотя, кое-что было. Итадори каждое утро выходил из комнаты всё с большими и большими мешками под глазами. Он вообще спит? Нобара много раз задавала ему вопросы о его состоянии, однако парень либо отшучивался, либо ловко переводил тему. В потоке размышлений, девушка в конечном итоге снова задремала, отвернувшись к окну. А дверь в комнату тем временем тихо отворилась, впуская внутрь вязкую и темную энергию короля проклятий. Сукуна запер комнату на замок, не сводя глаз с силуэта девушки в постели. Она была почти обнаженной, невероятно притягательной. В серой маячке на бретельках и в коротких спальных шортах. В помещении было тихо, как в опустелой гробнице. Было слышно лишь размеренное дыхание шатенки, которое иногда прерывалось на сонное бормотание. И, нет. Рёмен вовсе не считал это милым. Он уже подкрался к самой кровати, нависая над несчастной спящей. И интенсивно затягивал носом воздух, пробуя девичий аромат. Словно зверь. Внутри забился Юдзи, как подбитая птица в клетке. Но он слишком слаб, проклятие просто перебивало его. Один единственный тоненький лучик солнца, просочился в комнату через щель между шторами. Он упал ровно на лицо Нобары, заставляя её влажные губы маняще блестеть. Мужчина растянул губы в довольной улыбке, проводя кончиками острых когтей по женскому плечу, задевая бретельку и опуская её вниз, оголив левую грудь. Четырёхглазый взор остановился на нежно-розовом соске, он очень выделялся на бледной коже. Парень внутри тоже замер, прекратив свои слабые сопротивления. Сукуна прошептал, буквально издеваясь над Юдзи: смотри малец, как надо обращаться с женщинами. Затем немного погодя, Рёмен добавил: в нашем случае, тут конечно девушка. Двуликого ужасно заводило, что перед ним лежала 16-летняя мелочь, которая ему в праправнучки годится. Это было настолько аморальным, что у Юдзи внутри всё похолодело. Кугисаки начала морщиться и повернулась на спинку, сводя вместе стройные ножки. Двуликий ловко схватил с полки чёрный платок, очевидно до этого принадлежавший Мегуми. И быстро завязал девушке глаза. Сделал он это настолько молниеносно, что Юдзи внутри ничего не успел понять. А Нобара не успела проснуться. Мужчина полностью разделся, ложась к девушке в постель под одеяло. Её тело было раскаленным, невероятно горячим. Но и у Сукуны оно было ничуть не холоднее. Вмиг стало жарко. — Мм… Что случилось… — бормотания у Кугисаки вырывались слабые, неуверенные. Наверное она думает, что ещё спит. Рёмен коварно прищурился, подминая Нобару под себя и нависая над ней. — С добрым утром, красавица. Девушка вздрогнула от неожиданного ответа и дёрнула руками в направлении своего лица. Мужчина перехватил женские запястья и зафиксировал их при помощи проклятой энергии. В комнате слышалась сплошная возня, напуганная шатенка пыталась высвободиться из ловушки, в которую попала. — Отпустите! Я буду звать на помощь! — Кугисаки плотно сжала нежные губы, пытаясь казаться грозной. Но Сукуна хорошо ощущал её дрожь и наслаждался этим. — Всё в порядке Кугисаки. Это Юдзи. — это было наглой ложью. Да и, мужчина даже не пытался как-то изменить свой голос, чтобы девушка поверила. Нобара прекратила шевелиться и замерла, словно пытаясь разглядеть хоть что нибудь сквозь плотную ткань. — Юдзи?… — она и явно не особо верила. Но Рёмену это и не требовалось. Лишь краткий миг её замешательства. Кугисаки приоткрыла губы и вдохнула воздуха, чтобы что-то сказать, но в неё врезался мужчина. Он целовал её, вызывая огромнейший шок. Интересно, насколько униженной себя она ощущает? Проснулась с завязанными глазами, будучи изнасилованной. Ужасно, но по мнению Сукуны - это идеальное времяпрепровождение. Но он король, а значит имеет права забирать всё, что пожелает. Девушка мычала, но ничего не могла сделать, кроме как до скрипа стискивать зубы. Меньше всего ей хотелось, чтобы насильник начал отвратный слюнообмен. Его же это не особо беспокоило. Он решил сконцентрировать своё внимание на более интересных вещах. Например её шортики. Рёмен ухватился когтистой рукой за их резинку, и грубо рванул в сторону. Нобара вскрикнула и следом ткань издала треск. От шорт остались одни лоскутки. А нижняя часть тела девушки обнаженной. Сукуна довольно усмехнулся, без церемоний прикладывая ладонь к её лону. Вторая же рука крепко зажала девушке рот, чтобы сильно не пищала. Кугисаки было ужасно страшно. Она почти не осознавала, что происходит. Но ей очень хотелось думать, что это кошмар и он скоро прекратится. С ней вовсе не были нежны. Насильник кусал её, иногда даже настолько сильно, что на глазах наворачивались крупные слёзы. Вскоре они пропитали собой всю повязку. Он буквально трахал её пальцами и своим языком, порой от небрежности болезненно царапая своими длинными ногтями внутренние стенки. Нобара всхлипывала, молилась чтобы её оставили. Но чем дальше всё заходило, тем яростнее и жёстче становился насильник. Он уже давно разорвал на ней и майку, неаккуратно скрутив соски. Горло болело от постоянных мычаний, нос противно заложило. Ей буквально было нечем дышать. А потом… С неё сдёрнули эту глазную повязку. И Кугисаки распахнула заплаканные глаза, сначала ничего не видя из-за резкого контраста. А потом зрение сфокусировалось. И она обомлела. Сначала в глаза бросились бледно-розовые волосы, Нобара автоматически, но ошибочно приняла парня за Юдзи. А потом стали видны и другие аспекты. Татуировки, четыре корыстных глаза… И зверский оскал во все зубы. Так и гляди, сомкнет челюсти на твоей шее… Рёмен Сукуна. Кугисаки вмиг поплохело ещё сильнее. — Эй детка, ты так ужасно побледнела. — мужчина театрально расстроился, скрывая во взгляде полнейшую похоть и превосходство над жертвой. — Тебе придётся хорошо постараться, чтобы снова обрести свой замечательный румянец. Сукуна позволил ей говорить, освобождая рот. И Нобара как задышала, едва поспевая за колотящимся сердцем. — Ублюдок. Верни тело Итадори! — она упрямо уперлась взглядом ему в лицо, пытаясь преодолеть свой страх. — Ну-ну, зачем тебе этот сопляк, когда есть я? — самовлюбленно произнёс Сукуна и поближе наклонился к Кугисаки. Та максимально вжалась в матрас, инстинктивно стараясь отстраниться. — Ты отвратителен. — выплюнула ему в лицо, желая наязвить, однако мужчину это только больше позабавило. Ему нравилась её юная строптивость. — Как пожелаешь, моя душенька. — растягивая слова в приторном тоне, Сукуна подтянул Кугисаки под себя за бёдра и прижал вплотную. — Ч-что ты делаешь?! — Нобара пискнула, когда ощутила болезненную и небрежную хватку. Почему Итадори не подавлял его? Почему оставил Кугисаки наедине с чудовищем? Неужели он позволит ему всё?… Нобара старалась проглотить ком обиды в горле, но слезы всё равно её выдавали. Настолько ужасно, она кажется ощущала себя впервые. — Ну, хватит ныть. Раздражает. — Рёмен намеренно грубо схватил девушку за челюсть и сжал её щеки, оставляя следы от когтей. — Лучше злись, давай, взбеси меня сука! Кугисаки заорала ему в лицо, осточертело выламывая себе запястья, в попытках вынуть руки из магических цепей. — Вот-так, вот-так, молодец девка! Ещё, давай же. — Сукуна скалился, толкаясь в неё бёдрами, но пока не погружаясь внутрь. Пока что только пугал. — Ты слабая девчонка, но строишь из себя валькирию. Мне это так в тебе нравится… — Заткнись! Замолчи! Хватит! — у неё была истерика. И злость, и обида, и досада, и унижение, всё смешалось в одно. — Не надейся детка. Сегодня я тебя выебу, и не раз. — он загоготал, отвесив Нобаре несильную, но хлёсткую пощечину. — И сделаю так, что ты будешь умолять меня остановиться. Превратишься в безмолвную куклу. Мою, куклу. Кугисаки начала шептать, очень много чего. Просить Юдзи её услышать, чтобы он остановил это. Как жаль, что её многочисленные просьбы не были услышаны. А потом двуликий обесчестил её, в прямом смысле слова. Лишил всякого благородства. Опустил ниже плинтуса. И это вовсе не было приятным. Лишь жгучая боль внутри, словно пламя, и постоянный дискомфорт. Нобара ревела навзрыд, всё тело болело от неестественно выгнутой позы (девушка вывихнула несколько костей, пока пыталась выбраться), а ситуацию ухудшали множество синяков и царапин, укусов. Сукуна явно старался причинить ей ещё большие страдания. Он двигался в ней то слишком быстро, вколачивая с силой в кровать, то растягивая до упора медленно, добавляя в придачу круговые движения. Кугисаки сходила с ума, ей даже казалось, что у неё началась лихорадка. То в жар, то в холод. Корпус кровати качался, стучал о стены. Видимо, проклятие не постеснялось поставить заглушающий барьер, иначе бы сюда уже сбежалась вся школа. Нобара даже не до конца понимала, сожалела ли, или же радовалась. Это было долго. И Рёмен обещание сдержал, не один раз. Двуликий остановился только тогда, когда девушка уже была на грани потери сознания, находясь в полуобморочном состоянии. — Ты меня удивила, долго держалась. — он в очередной раз закончил внутрь неё, вызывая самые отвратные и омерзительные ощущения. — Умница, хвалю. Да пошёл ты… Хотелось бы ей сказать. Но уже не хватило сил. *** Мегуми вернулся в училище, успешно закрыв дополнительный курс. И был странным образом удивлен. Кугисаки была молчалива, как никогда. Словно бы ей вырвали язык. Как только видела Итадори поблизости, тут же куксилась и всячески избегала его. Фушигуро чувствовал, что-то здесь не то. И знал, что должен с ними поговорить. Обоими. И так как Нобара почти не выходила из своей комнаты, первым он подловил Юдзи. Тот и сам ходил поникший с кислой миной. — Меня не было всего неделю, — брюнет начал говорить уже с определенным подтекстом. И так как рассусоливать с разговорами он не любил, спросил сразу в лоб. — Какая кошка между вами пробежала? — О чем ты? — Юдзи вышел из прострации, но совсем не смотрел Мегуми в глаза. Того это напрягло. — Ты и Кугисаки. Ты знаешь, о чем я. — с нажимом продолжил Фушигуро. Юноша долго молчал, уставившись себе под ноги. Маг напротив сверлил его взглядом, терпеливо дожидаясь хоть какого-нибудь ответа. А потом Итадори резко… Начал себя бить по лицу. Словно умалишенный. Мегуми подскочил к нему и сгреб в охапку, пытаясь остановить этот припадочный порыв. Однако Юдзи уже успел разбить себе нос, что тот начал капать алой жидкостью на пол коридора. — А ну успокойся! Приди в себя! — Фушигуро приколотил парня к стене, блокируя его руки. — Сейчас мы пойдём в твою комнату. И ты мне всё расскажешь. Юдзи кивнул ему. Но он ещё не осознавал, хватит ли ему духу признаться во всем Мегуми. А духу ему всё-таки хватило. И Итадори выпалил ему всё на одном дыхании, попутно растекаясь как лужа. Чем дальше слушал Мегуми, тем сильнее мрачнело выражение его лица. Когда же парень замолчал, маг молчаливо закусил губу, не зная что ему ответить. — И я не заслуживаю её прощения. Я не смог ничего сделать… Ничегошеньки. И больше всего я боюсь, что внутри моя суть тоже… Желала этого. А может, наши души с Сукуной уже настолько тесно притерлись? Я не знаю… Ничего не знаю. — Юдзи накрыл свою голову руками, сложившись в три погибели. — Ей было так больно и страшно, Фушигуро… — Хватит. — резко прервал его парень, непроницаемо хмурясь. — Я поговорю с Кугисаки. А завтра ты, возьмешь себя в руки, и пойдёшь к ней извиняться. Если потребуется, поползешь перед ней на коленях. *** Всё таки, кто бы что ни говорил, боль душевная всегда превышает физическую. Юдзи никогда эту боль ей не причинял. Никогда прежде… Три недели назад. Уже смеркалось, солнце плавно уходило за горизонт. В подвальном помещении перед телевизором, собралась целая компания из ребят. Маки, Фушигуро, Инумаки, Итадори, Кугисаки и даже Панда. Они уже весь вечер напролет смотрели фильмы, по комнате постоянно раздавался то коллективный смех, то активные обсуждения и споры. На диване вальяжно растянулся Мегуми, занимая целую половину и уже почти засыпая. Не то чтобы ему был неинтересен фильм, просто он уже порядком утомился за день. Рядышком уютно устроилась Нобара, облокотившись на парня и с напряжением смотря за нервозным моментом на экране. На полу лежал один большой поролоновый матрас, с двумя пледами и кучей подушек. Там влезли и все остальные, каждый в своей удобной позе. Кугисаки помнит тот вечер хорошо. Даже очень хорошо. Когда фильм наконец подходил к концу и уже начинались титры, шатенка боковым зрением случайно заметила пристальный взгляд Итадори, едва не поймав его. Но поразмышлять ей не дали, так как в голову тогда резко прилетела подушка. Причем самая тяжелая из имеющихся, как оказалось потом. Маки решила подшутить над ней, решив что у неё слишком уж кислое выражение лица. В итоге вся заварушка переросла в полноценную битву подушками, а также в сплошную кучу из сцепившихся друг с другом магов. Самым подлым приемом в этих шуточных схватках, разумеется была щекотка. Фушигуро от хаоса вокруг проснулся, но ещё недолго оставался в помещении. Уже скоро он со всеми попрощался и ушел. Оставшиеся ребята ещё немного побесились и вскоре, также потихоньку разошлись по своим комнатам. Остались только Нобара и Итадори, которые убирали с пола подушки и подметали разлетевшийся от них пух. — Кугисаки, иди к себе спать. Я здесь сам закончу. Осталось всего ничего. — Юдзи был спокоен и как-то особенно расслаблен, вызывая всем своим видом комфорт. — Не нужно этого, я не маленькая. — девушка как всегда рассмотрела слова парня в своем понимании и восприняла в штыки. Юдзи подавил в кулаке смешок, давя очевидную лыбу. — Ну и что смешного? Ты серьезно принимаешь меня за ребёнка? — Вовсе нет. — Итадори загадочно бросил на неё тёплый взгляд через плечо и продолжил складывать длинный плед. — Ну а что тогда? Не беси меня засранец! — шатенка едва подавила в себе желание опять огреть его подушкой со спины. — Ничего, правда. — парень затолкал всё в шкаф и закрыл его, театрально отряхивая руки от невидимой пыли. Кугисаки надулась и отвернулась от него, потащив завязанный пакет с мусором и пухом к мусорному ведру. Молчание в комнате затянулось на несколько минут, пока они не закончили с уборкой и не уселись оба устало на диван. Рваное дыхание немного обрывало тишину, а ещё вечные шуршания со стороны девушки. То она расчесывала пальцами запутанные волосы, то протирала сонные глаза. Юдзи в который уже раз улыбнулся, демонстрируя милые ямочки. — Нобара. — он тихо позвал её, привлекая на себя внимание. — Ну что? — шатенка с усталым лицом повернулась к нему, поджав к груди колени. Замёрзла. На ней были только растянутые шорты (которые кстати, вообще изначально принадлежали Итадори), а также обычная чёрная майка. Юдзи долгое время молчал, а в какой-то момент просто снял с себя свою толстовку и накинул её на прохладные плечи девушки. Та малость смутилась от зрелища накаченного торса, отводя взгляд в сторону. Но стало очень тепло и приятно. С Юдзи всегда было так. — Знаешь, — парень чуть склонил голову вправо, пытаясь уловить её бегающие глаза. — А я ведь люблю тебя. — Ч-что? — Кугисаки вмиг растеряно уставилась на его лицо, пытаясь уличить в обмане. Но его эмоции были совершенно искренние и даже, по-детски наивные. — Шучу. — он резко расхохотался, откинувшись от смеха назад, на диван. — Дурак! Кто так шутит? — Нобара набросилась на него сверху и шутливо стала «душить» в своем захвате. Однако в сердце её больше не было спокойствия. Она чувствовала. Может парень и не сказал чистую правду, но он и совсем не шутил. Значит определённая доля была… Итадори кряхтя, выбрался из её захвата и крепко схватил за предплечье, дернув на себя. Кугисаки целиком плюхнулась на парня, подавляя обреченный вой. — Ты забавная. — Вовсе нет. Девушка подняла голову, сталкиваясь носом с Юдзи. Дыхание прервалось и замерло, у обоих сердце ускользнуло вниз. Нобара сморгнула пелену с глаз, собираясь вот-вот отстраниться. Но еще хотя бы чуть-чуть… Тогда Итадори целует её, ласково и нежно, даже с каким-то страхом в дрожащих губах. Девушка онемела на считанные секунды, зрачки её расширились почти до предела, закрывая целиком радужку. А затем вдруг она расслабилась, поддалась еще ближе и как кошка, стала ластиться к его нежным щекам, еще не затронутым щетиной. Юдзи кладёт широкие ладони на девичью поясницу, слегка ведёт их наверх, забираясь пальцами под край майки. Губы у парня пересохли от нервов и горячего дыхания, тогда Кугисаки осторожно проходится по ним языком, облизывает. Итадори млеет от её действий и охотно приоткрывает рот, нападая в ответ. — Может… Всё таки любишь?… — Нобара смотрит на него мутно, с блестящими губами и румяными щечками. Юдзи ухмыльнулся, слегка покачал головой и промолчал. Заместо ответа, он просто поцеловал её снова, а потом ещё, ещё и ещё… Она вовсе не сожалела о произошедшем. Совсем. И знала, что выбрала наилучший для них исход. Он же напротив, не был с ней согласен. И сожалел очень о многом. Но не хотел ничего менять, ведь им было слишком хорошо вместе. Пусть и такой короткий миг. Но самый прекрасный. *** Юдзи проснулся, немигающим взглядом уставившись в потолок. Ему снились воспоминания… Как же их все-таки много. Воспоминания до того, как начался весь этот ужас. До того, как Итадори стал убийцей. Парень слабо улыбнулся, впервые за последнее время. Нобара из сна была такой теплой, настоящей… Живой. — Что с Кугисаки?… Мегуми отвёл взгляд, полный боли и сжал губы в тонкую линию. Не хотел ничего говорить. — Я понял. — да, он понял. — Я всё понял!!! А сам сложился пополам, словно его сломали в очередной раз. Глаза открылись так широко, как только могли. Но Юдзи не плачет. У него нет времени плакать, он просто не имеет права впадать в депрессию и уйти в себя. Он - инструмент для спасения, или же погибели. И он должен идти дальше. Обязан. А сам про себя всё же шепчет неустанно: прости меня, моя милая Нобара, прости, что даже не могу тебя оплакать. Он извинился перед ней ещё много-много раз. Когда его били, когда он бил сам. И часто вспоминал о ней, когда оставался наедине с собой. Ну как же так вышло? У неё был такой сильный дух, наверное сильнее, чем у него. И она… Он боялся произнести это в своей голове. Сейчас Сукуна уже покинул его тело. Юдзи был потерян, не ощущал почти ничего. Это было ужасно. Всё, что происходило вокруг него. Каждый день казался хуже предыдущего. И он чувствовал, что всё это ведёт к одному лишь концу. Вокруг постоянно кто-то мелькал, но он ощущал себя таким одиноким, как никогда раньше. У него внутри стирались все его убеждения, вся мотивация. Иногда ему казалось, что он уже забыл слова дедушки. «Ты сильный, помогай другим.» Но Итадори слабак. Как бы не было иронично, но без силы его же врага, он стал не сильнее низших проклятий. Парень перевернулся на бок, он лежал на больничной койке. Ему в очередной раз досталось, даже неудивительно. Может снова заснуть, чтобы переместиться в те тёплые времена? Тогда все были живы, тогда всё было так ярко и хорошо… Юдзи скучал.