Seven lions – First time (Acoustic; feat Dylan Matthew)
Откинувшись на спинку кресла, Саске облегчённо выдохнул: наконец-то самолёт шёл на снижение, его командировка, длившаяся чуть более двух недель, официально заканчивалась и он возвращался домой. Он и подумать не мог, что это не слишком долгое пребывание в другой стране так сильно скажется на его настроении и внутренних силах, потому что сейчас Саске ощущал себя выжатым лимоном — абсолютно раздавленный, уставший физически, а в особенности морально. Причём, если первая неделя казалась ему относительно лёгкой и ненапряжной, то последние три-четыре дня он был готов не выходить из собственного номера и даже не вылезать из-под одеяла от эмоционального упадка. И не то чтобы сама работа его так утомила — хотя, конечно, бешеная беготня и общение с людьми Саске никогда не привлекали — однако его деятельность просто обязывала контактировать с незнакомцами достаточно активно и близко. Работа переводчиком для Саске была поистине любимым делом, что называется — отдушиной, куда он вкладывал всего себя, все свои моральные ресурсы, поэтому и уставал равнозначно тому, насколько отдавался. Нынешняя же рабочая командировка не была слишком трудозатратной с психологической стороны, зато с физической — да, так как приходилось постоянно находиться на ногах и общаться с бóльшим количеством людей, чем он привык обычно. На этот раз Саске был отправлен в Италию, в небольшой тихий городок у южного побережья под названием Равелло, где его ожидали заказчики, чтобы помочь в организации ежегодного музыкального фестиваля, на который всегда приглашались оркестры из разных стран: Австрии, Франции, Испании, на чьих языках Саске говорил едва ли не лучше родного — японского. Конечно, за все эти две с небольшим недели он успел нехило вымотаться, постоянно пребывая рядом с главным организатором — пожилым и довольно сварливым мужичком, до тошноты проверяющим едва ли не каждую мелочь и старающимся довести концерт до только ему известного идеала. Потому рот Саске практически не закрывался, язык пересыхал, а мозг работал на износ, постоянно вспоминая то или иное слово, чтобы перевести речь приехавшим участникам и донести до них «главную» организаторскую мысль, без которой — как считал сам руководитель — фестиваль был непременно обречён на провал. К слову, фестиваль прошёл идеально, а зрители, будучи под большим впечатлением, рукоплескали так, что, Саске казалось, они отобьют собственные ладони. Но при этом на протяжении всей командировки он находился на ногах практически восемнадцать часов из двадцати четырёх и бегал от павильона к павильону, донося до людей вечно обновляющуюся информацию от организаторов или же наоборот — передавая что-то от участников самим организаторам. Разумеется, за это Саске перечислили неплохой гонорар, оплатили перелёт туда-обратно и полное двухнедельное проживание, так что было бы грех жаловаться. Однако дело заключалась отнюдь не в сложной работе, а в том, что на протяжении всей командировки у него абсолютно не хватало времени, чтобы созвониться или хотя бы списаться с Наруто. И это выбивало из колеи намного сильнее, чем его жуткий график или общение с малознакомыми людьми. Первые несколько дней Саске казалось, что он и не заметит, как пролетит командировка, даже несмотря на то, что он едва выкраивал время для связи с Наруто. Однако уже в начале второй недели по какой-то неизведанной причине в те несчастные пятнадцать-двадцать минут в день, на которые кое-как находились и время, и силы, они начинали ссориться. Причём сейчас, сидя в самолёте и стараясь проанализировать каждую их недомолвку, Саске не мог вспомнить ни одной причины, по которой начиналась та или иная ссора. Они просто созванивались в конце рабочего дня Саске, разговаривали, как обычно, а потом, словно по щелчку пальцев, один из них начинал выяснять отношения. Не имело значения, действительно ли кто-то сказал нечто такое, что могло расстроить или разозлить другого. Не важно кто — сам Саске или же Наруто. Важным было лишь то, что никто из них не старался прекратить ссору или хотя бы сгладить острые углы: напротив, они распалялись всё сильнее и сильнее, пока у одного не заканчивалось терпение и он не бросал трубку. Конечно, через время кто-то из них писал сообщение или звонил, прося успокоиться и предлагая поговорить нормально, ведь он действительно скучал, и тема по итогу заминалась. До следующего звонка. И так продолжалось на протяжении оставшихся десяти дней. Причём каждый вечер, когда они созванивались, обязательно находился повод для недовольства, заставляющий другого злиться и выпускать пар по телефону. Хотя стоило бы отметить, что за день до вылета Саске никаких выяснений отношений не было. За что сам Саске был действительно благодарен, поскольку попросту не выдержал бы внутреннего напряжения вкупе со своей усталостью во время четырнадцатичасового перелёта из Неаполя в Джерси. Тихо вздохнув, Саске прикрыл глаза, вслушиваясь в музыку, играющую в беспроводных наушниках. Да, именно эти регулярные ссоры по телефону выбивали из колеи намного сильнее, чем нескончаемые рабочие диалоги и постоянное пребывание на ногах. Хотя обычно Саске не считал выяснение отношений чем-то ужасным или неправильным. Он понимал, что это неотъемлемая часть человеческих взаимоотношений. Где-то он даже читал, что некие психологи/сексологи утверждали, мол, отношения без ссор быстро наскучивают и по итогу заканчиваются, оттого что огонь и страсть у таких пар стремительно затухают, а вот ссоры их как раз поддерживают. Но, честно говоря, Саске считал это полным бредом. Они с Наруто были вместе уже больше семи лет. А знакомы так и подавно — с подросткового возраста, поскольку учились в одной старшей школе, где и стали лучшими друзьями. Там же, правда, Саске и осознал свои совершенно не дружеские чувства к Наруто, но признаваться не спешил из-за страха, что Наруто эти чувства не примет, а после и вовсе откажется от дружбы. Вот только их общение всё равно прекратилось на долгие три года, поскольку после выпуска из школы Джирайя, опекун Наруто, забрал его с собой в Европу. Хоть Наруто и клялся, что они продолжат общение даже на расстоянии, будут созваниваться по скайпу или списываться в фэйсбуке, Саске, со своим юношеским максимализмом, затаил на Наруто смертельную обиду, частенько игнорируя его и отвечая на звонки и сообщения с перерывом в несколько дней, оправдываясь сплошной занятостью. После уже и сам Наруто перестал писать так часто, а через некоторое время и вовсе — полностью. Спустя три года, за которые Саске успел переехать в Америку и почти получить диплом лингвиста, Наруто вновь объявился в его жизни, написав лишь одно короткое смс: «Привет, как жизнь?». Саске помнил, что тогда очень долго размышлял, стоит ли отвечать или лучше заигнорить, как он делал, когда они только разъехались. В итоге решил, что раз Наруто всё ещё живёт в Европе, то от его ответа ничего страшного не случится. Вот только он ошибся, ведь Наруто, узнав, где теперь живёт Саске, через несколько дней оказался на пороге его кампуса. Повзрослевший, похорошевший настолько, что, увидев его, Саске не мог сделать и вдоха — стоял с распахнувшимися от удивления глазами, вцепившись в дверной проём деревянными от волнения пальцами, и безмолвно бегал взглядом от ничуть не изменившейся широкой улыбки к таким же пронзительно голубым глазам. Саске помнил лишь, как Наруто порывисто и крепко обнял его, прошептав что-то вроде «как же я скучал, игнорирующий меня ублюдок». И только позже, спустя ещё год их беспрерывного общения и переезда Наруто в его город, тот первый признался в любви, попутно рассказав, как страдал от неразделённых чувств вторую половину старшей школы; как сильно скучал все три года их разлуки; как всё то время порывался написать практически каждый день, но останавливал себя, думая, что Саске уже давно забыл о нём, и как взял первый же билет на самолёт из Швеции в Нью-Йорк, а после — в Джерси, чтобы просто увидеть Саске. Сам Саске помнил, что в тот вечер Наруто говорил очень много — действительно много — не давая ему и слова вставить, поэтому Саске пришлось останавливать его речевой поток поцелуем, тем самым давая свой ответ на признание Наруто. На самом деле, Саске плохо помнил тот период своей жизни, потому что находился в каком-то состоянии безмерного счастья, затмевающего рассудок и кружащего голову от того, что Наруто теперь был рядом с ним. Он очень долгое время не мог поверить, что его жизнь так кардинально поменялась в совершенно другую, лучшую сторону. Как только они съехались, сняв небольшую квартирку недалеко от университета Саске, он каждую ночь просыпался с истошно бьющимся сердцем, думая, что всё это — лишь сон, обманчивая иллюзия. А затем замечал в постели широкую спину Наруто, облегчённо выдыхал и крепко обнимал его, утыкаясь носом в затылок и втягивая его запах. Он не отводил от Наруто взгляда, когда тот готовил им на кухне или сидел за ноутбуком, работая — глазел-глазел-глазел, впитывая каждую деталь лица Наруто, каждую чёрточку его тела, боясь, что тот снова может исчезнуть из его жизни, как тогда, после старшей школы. Он постоянно касался Наруто, стремился быть к нему ближе настолько, насколько это было возможно. Проводил по его плечам, спине, взъерошивал вечно растрёпанные волосы, отчего Наруто мило щурился и широко улыбался, как ребёнок. Крепко обнимал, словно пытался запомнить ощущение его постоянно горячей кожи на случай, если всё это время всё-таки окажется сном. Однако Наруто не исчезал, не был сном или галлюцинацией, наоборот — являлся самой настоящей реальностью. Он лишь перехватывал ладони Саске, переплетая пальцы и слегка сжимая их, или утягивал в крепкие объятия, зарываясь пальцами в тёмные волосы и оставляя мягкий поцелуй на виске. Он тепло улыбался, замечая на себе пристальный взгляд, посылая одними губами воздушный поцелуй, отчего сам Саске постоянно смущался, не привыкший к подобным проявлениям чувств. По ночам он разворачивался к Саске, притягивая к себе ближе и обхватывая своими вечно горячими руками, даже не просыпаясь. Но, помимо этого всего, их совместная жизнь, разумеется, не обходилась без ссор. Как маленьких, так и с пометкой «скандал». По максимально различным причинам. И да, Саске понимал, что они с Наруто абсолютно разные, что их взаимоотношения не могут проходить ровно и гладко, как, в принципе, взаимоотношения любых других людей в этом мире, какими бы подходящими друг другу те ни были. Поэтому, как только их конфетно-букетный период закончился и Саске принял тот факт, что Наруто теперь с ним и никуда не уедет, каждый из них начал показывать свою обратную сторону. Не сказать что эти стороны были слишком уж негативными, но всё-таки лёгкое, а временами и сильное раздражение вызывали. Например, Саске бесился, что Наруто каждый раз оставлял настоящий потоп в ванной после себя и никогда не стремился убрать его или хотя бы плескаться аккуратнее. Раздражался он и на то, что Наруто практически сутками сидел за ноутбуком, выделяя внимание Саске лишь перед сном или во время совместных завтраков. И самого Саске не останавливал даже тот факт, что Наруто «вообще-то работал, даже если тебе кажется, что я тупо пялюсь в экран!». А Наруто бесился, что Саске чересчур педантичный и постоянно раскладывает вещи на места, казавшиеся правильными лишь ему одному, хотя и здесь у Саске были свои аргументы: «как ты можешь оставлять ключи от машины на спальной тумбочке, если для этого есть специальная корзинка в коридоре?!». А ещё Наруто неоднократно высказывался на повышенных тонах, что вегетарианская еда Учихи, которую тот пытался впихнуть в Наруто при любом удобном случае, откровенно осточертела, хотя Саске не был вегетарианцем, просто предпочитал более здоровую и лёгкую пищу, в отличие от «гробящего свой желудок Узумаки». Вспоминая сейчас все эти моменты их совместной жизни, Саске продолжал наблюдать за постепенно сокращающимися, многочисленными метрами до земли и даже не заметил, как его губы растянулись в мягкой улыбке. Да, за семь лет у них было много всего, но главное — они всегда мирились. Не имело значения, кто первый начинал ссору — он или же Наруто — один из них всегда начинал разговор первым или утягивал в тёплые и уютные объятия, шепча: «Извини, я погорячился». А после они не могли оторваться друг от друга. Обоим казалось, что все эти недомолвки немного отдаляли их, слегка надрывали их связь, поэтому после примирения всегда хотелось насытиться друг другом сполна; успокоить собственные сердца, заполошно колотящиеся в груди; доказать этим глупым органам и себе, что их чувства ничуть не изменились, не стали менее сильными. Но пока Саске был в командировке, по очевидным причинам они не могли в достаточной мере утихомирить свои эмоции, насытиться теплом друг друга, напитаться своими взаимными чувствами. И поэтому, вероятно, это внутреннее напряжение в каждом из них росло и выплёскивалось ежедневными выяснениями отношений. И Саске был уверен, что именно из-за недостатка привычных для них нежностей после ссор он ощущал себя сейчас так паршиво, да и сама командировка оказалась сложнее, чем думалось изначально. Каждый раз, когда он или Наруто бросали трубку, а потом перезванивали буквально через пять минут, прося прощения и говоря, как сильно сейчас хотели бы оказаться рядом, Саске ощущал, как сильно сжималось его сердце от тоски. Он лежал в постели, кутаясь в одеяло, несмотря на душную ночь за окном, и ёжился от непонятного холода, что охватывал его с ног до головы. В такие моменты ему до покалывания в кончиках пальцев, до удушающего кома в горле хотелось прижаться к Наруто и почувствовать тепло его тела своим. Но максимум, который ему был позволен в тот момент — слушать хрипловатый голос Наруто в динамике телефона, гулко сглатывать от горечи, разливающейся по пищеводу, и судорожно выдыхать от тяжести, распирающей грудную клетку. Саске терпеть не мог эти ощущения и был готов сорваться домой, к Наруто, в ту же самую секунду, бросив работу и забив на собственную карьеру. Он даже пару раз подрывался с постели, спешным шагом шёл к дорожной сумке и уже хватал первую попавшуюся вещь, начиная складывать, но затем слышал из динамика тихий смешок Наруто, а следом: — Саске, я тоже скучаю, ты даже не представляешь, как сильно, но, бога ради, прекрати собирать вещи и вернись обратно в постель, мы уже скоро увидимся. И только услышав это, Саске тяжело выдыхал, потирая переносицу, и возвращался в кровать, обиженно бубня что-то о том, что ничего подобного он не делал, а потом переворачивался на другой бок, шурша одеялом и подушками. И он знал: Наруто ни разу не верил, будто этих сумбурных и глупых попыток закончить командировку раньше положенного срока не было. А потом их до невозможного короткий разговор заканчивался сладкими пожеланиями спокойной ночи, но Саске было этого мало. Он не мог уснуть без Наруто под боком, без его согревающих крепких объятий, без его сопения на ухо. Саске каждую ночь перекатывался с одного бока на другой, сбивая простынь и одеяло ногами, и в конце концов отрубался от усталости и замучавших его мыслей, обхватывая подушку руками и представляя, что это плечо Наруто. И сейчас, ожидая, когда самолёт наконец коснётся земли, сердце Саске сходило с ума, а ладони потели так, что их каждый раз приходилось вытирать о колени, слегка подрагивающие от мандража из-за скорой встречи. Казалось бы, они с Наруто так долго знают друг друга, так долго являются полноценной парой, семьёй, что и не должно быть уже того трепета, охватывавшего его каждый раз, когда они расставались больше, чем на два-три дня в начале его карьеры. Но даже спустя все эти годы Саске не мог реагировать по-другому. Он всегда переживал, всегда нервничал и не мог найти тому объяснение. Волнение просто заполняло каждую клеточку его тела, заставляло сердце пробивать грудную клетку, а дыхание сбиваться с нормального ритма. Саске никогда не понимал своё тело, почему оно до сих пор так реагировало на Наруто, но, если честно, никогда и не сопротивлялся ему. Он позволял предвкушению от скорой встречи полностью охватить себя, отдавал бразды правления не здравым мыслям, а мечтам о том, как через несколько десятков минут он наконец-то сможет увидеть Наруто. Его чарующую улыбку, его блестящие голубые глаза. Обласкать взглядом его сильную высокую фигуру, бронзовую кожу, так соблазнительно отливающую золотом в лучах солнца. Оказаться в его уютных объятиях, расслабляясь и забывая про свою усталость от изматывающей командировки и долгого перелёта. Почувствовать вкус его губ, по которому так скучал и в котором так сильно нуждался всё это время. Саске так долго этого ждал, так долго об этом грезил, что, ощутив толчок от касания шасси самолёта с асфальтом, едва не подпрыгнул на сиденье. Он едва ли выждал время до полной остановки, нервно постукивая мысом стопы, и заветного мигания иконки, разрешающей отстегнуть ремни безопасности и покинуть самолёт. Саске непозволительно быстро для взрослого уравновешенного человека расправился с ремнём и подскочил со своего кресла — благо соседей в этот раз не оказалось — так же быстро забрал багаж с верхней полки и спешно направился по узкому проходу к уже открывшимся дверям самолёта. Он буркнул едва слышное «спасибо» стоящему у выхода стюарду и начал спускаться по лестнице. Честно, Саске не знал, зачем так спешил, поскольку понимал, что сначала придётся дождаться всех пассажиров рейса в перронном автобусе, а уже после отправиться к аэропорту, но он просто не мог остановить собственные ноги, нёсшие его к Наруто. Его Наруто. До встречи с которым оставалось не больше десяти минут. Оказавшись в автобусе, Саске занял стоящее место у окна, понимая, что просто-напросто не сможет усидеть на месте от волнения. Он постукивал указательным пальцем по поручню, представляя улыбающееся лицо Наруто, уже ощущая его руки на своих плечах, давившие приятной тяжестью, и едва заметный поцелуй, что тот частенько оставлял на его виске. Наконец, когда все пассажиры заполнили автобус, они тронулись. И с каждым проеханным метром приятная нервозность захватывала его от макушки до кончиков пальцев, отчего он не мог устоять на месте, переминаясь с ноги на ногу, а неистово колотящееся сердце не давало сделать полноценный вдох, чтобы попытаться хоть немного успокоиться. Как только двери открылись, впуская внутрь автобуса свежий воздух раннего утра, Саске вылетел из салона, едва не сбив с ног других пассажиров, приготовившихся к выходу, и почти бегом направился в здание аэропорта. Он искренне радовался, что все его вещи смогли уместиться в ручную кладь и не пришлось тратить драгоценное время, стоя в огромной душной толпе в зале получения багажа. Пробираясь сквозь, казалось, нескончаемый поток людей, ожидающих багаж и выискивающих своих встречаемых, Саске тоже бегал глазами по незнакомым лицам в надежде увидеть одно-единственное, ждущее именно его. Попутно с поисками он всё ещё старался успокоиться, чтобы его взгляд не выглядел уж слишком сумасшедшим и чтобы Наруто потом не отпустил пару нелепых шуточек по этому поводу. Однако, заметив в гуще толпы белый плакат размером A2 со смутно знакомым почерком, Саске едва ли не задохнулся от хлынувших чувств облегчения и всепоглощающего счастья. Он приехал. «Вредный Учиха, я здесь» — гласила надпись на ватмане, а чуть ниже на него смотрел широко улыбающийся смайлик с сердечками вместо глаз, и Саске возмутился бы обязательно, если бы только так сильно не мечтал сейчас оказаться в тёплых объятиях тех рук, что высоко держали плакат. — То есть из всех возможных вариантов, ты выбрал именно этот? — усмехнувшись, первое, что произнёс Саске, когда наконец добрался до Наруто. — У меня были ещё варианты, и один я даже реализовал, вот, — Наруто перевернул плакат другой стороной, где красовался огромный красный помидор с недовольной миной. — Но потом решил, что это чуть-чуть чересчур, — ухмыльнулся он, оглядывая Саске с ног до головы. — Ты же в курсе, что это чудовище всё равно увидели люди, когда ты держал плакат? — Конечно, — ухмылка Наруто стала шире, и Саске нестерпимо захотелось закатить глаза, но он сдержался. Наруто оставался Наруто даже в тридцатилетнем возрасте. — Ну… так и будешь стоять? Или, может, дашь себя потискать? — он убрал плакат и развёл руки в стороны в приглашающем жесте. Саске несколько секунд стоял неподвижно, осматривая Наруто, задерживаясь взглядом на его лице, подмечая ещё более короткую стрижку, чем в день, когда он уезжал, на мгновение останавливаясь на пронзительно голубых и таких родных глазах, в которых отражались те же эмоции, что испытывал он сам сию секунду. Тоска от продолжительного расставания и одновременная радость от долгожданной встречи. Сердце Саске пропустило удар — не он один скучал и нуждался в Наруто всё это время. Наруто тоже нуждался в нём. Коротко выдохнув, Саске медленно сделал несколько шагов и почувствовал, как его тело обхватывают сильные и такие горячие руки, нежно проводят по плечам и смыкаются на лопатках, притягивая ближе. Привычным движением Наруто зарылся кончиком носа в волосы на виске, вдыхая запах, а затем оставил невесомый поцелуй. И в этот момент Саске ощутил, как вся тяжёлая усталость постепенно спадает с плеч, превращаясь в мелкую труху и осыпаясь на бетон, как все негативные эмоции и мысли, мучившие его так долго, покидают голову, делая её совершенно пустой и лёгкой. Чёрт, как же он скучал. Уткнувшись в шею Наруто, Саске облегчённо вздохнул, и от этого короткого действия почувствовал, как в его нос проникает аромат любимого парфюма Наруто вперемешку с его естественным запахом, отчего Саске повело ещё больше. Ноги подкосились, а плечи расслабились окончательно. Теперь он точно дома. — Я так хочу поцеловать тебя сейчас, — услышал он шёпот у уха, едва различимый от шума, создаваемого многочисленными пассажирами. Саске повёл плечами, безмолвно соглашаясь. Чёрт, если бы Наруто только знал, как он тоже хотел поцеловать его. — Поехали домой, Саске? И от этих слов он почувствовал, как в очередной раз земля словно уходит из-под ног, превращаясь в зыбучие пески, сопротивляться которым не было никаких сил. Он понял, что если сейчас не отлипнет от Наруто, то утонет окончательно и безвозвратно. — Д-да, — с трудом оторвавшись от так маняще пахнущей и уютно греющей груди, тихо ответил Саске. Наруто резво взял сумку Саске в свою руку и, обхватив его ладонь другой, переплетая пальцы, потянул сквозь толпу. — Скажи, что ты припарковался недалеко, — сказал Саске, лавируя в толпе вслед за Наруто. — О, в этот раз мне повезло. Когда я подъезжал, одна тачка уехала и я занял её место, — ответил тот, повернувшись и довольно улыбнувшись. — Отлично, — прошептал Саске, облегчённо прикрывая глаза и полностью доверяя Наруто вести себя. Встреча с ним расслабила его настолько, что он едва ли смог бы пройти больше пятисот метров. Он уже ощущал, как его ноги заплетаются и спотыкаются на абсолютно ровном бетоне здания аэропорта. И Наруто не соврал: машина действительно стояла практически у входа, а потому, подойдя ближе, он сразу отпустил руку Саске и, открыв заднюю дверь авто, закинул сумку в салон, после чего распахнул переднюю — для Саске — и, дождавшись, пока он плюхнется на пассажирское кресло, забрался внутрь сам. Блаженно растекаясь по поверхности сиденья и прикрывая глаза, Саске не ожидал, что его резко развернут и сразу же поцелуют. Почувствовав губы Наруто на своих, он едва не застонал от наслаждения, а когда Наруто провёл по ним языком, слегка размыкая и проникая вглубь рта, всё-таки издал тихий звук, схожий со стоном. Однако поцелуй не продлился слишком долго. Наруто оторвался от него, заглядывая своими шальными глазами, и низким голосом произнёс: — Я мечтал об этом две грёбаные недели с грёбаной половиной, — после чего отвернулся и спешно завёл машину. — Можно подумать, что я нет, — ответил на выдохе Саске, откидываясь обратно на спинку сиденья. Он не хотел останавливать поцелуй. То короткое касание, что подарил Наруто, было слишком мимолётным после его двухнедельного отсутствия. — Сейчас приедем домой, и я зацелую и затискаю тебя до смерти. Ты ещё жаловаться будешь. Наруто чересчур резко выкручивал руль, стараясь побыстрее выехать с парковочного места и привезти Саске в их общую квартиру. Как только машина выехала на основную дорогу, покинув территорию аэропорта, он одним нажатием включил магнитолу, послав короткий ласковый взгляд и нежную улыбку Саске, после чего отвернулся обратно к дороге. Услышав, что за песня заиграла, Наруто широко улыбнулся и стал подпевать, изредка поглядывая на Саске и пытаясь хоть как-то растормошить его частыми касаниями, видимо, понимая, что тот сейчас может уснуть, пока они добираются до дома. Саске же наблюдал за ним сквозь прикрытые веки и едва заметно улыбался, приподняв краешки губ и сжимая ладонь Наруто, когда тот касался его. Именно этого ему не хватало все две недели в Италии. Очаровательной и такой яркой улыбки. Смеющихся и таких задорных глаз. Бьющей через край и такой заразительной энергии, которую Наруто был готов отдавать без остатка. Его чарующего и слегка хрипловатого голоса, когда он пытался взять высокую ноту. Дурашливого и забавного поведения, когда он, пританцовывая, старался попасть плечами в такт музыки. — Знаешь, что я хочу тебе сказать, — внезапно заговорил Наруто, вырывая Саске из мыслей. — Больше я тебя не отпущу в командировку, если она будет длиться дольше недели. Не-а, хватит мне. — Саске ничего не ответил, лишь вопросительно приподнял брови, продолжая улыбаться. — Ты вообще представляешь, через что я прошёл, когда мы ругались, а я не мог тебя обнять после?! — слегка повысив голос, спросил он. — У меня буквально руки чесались каждый раз! Да что там! У меня всё тело чесалось! — Так уж и буквально? — усмехнулся Саске, продолжая следить за Наруто взглядом. — Да! Да-да-да! И ещё раз да! Я весь исчесался за эти дни! Вот приедем, и я тебе покажу следы на коже! — Хм, — хмыкнув, ещё шире улыбнулся Саске, прикрывая глаза. Если бы только Наруто знал, как сам Саске «исчесался», так громко не возникал бы. Спустя полчаса они наконец добрались до двора их многоквартирного дома. Наруто, припарковавшись, шустро покинул салон, забрал сумку с заднего сиденья, после чего открыл для Саске дверь и подал руку, чтобы он мог с комфортом выбраться. Саске вложил свою ладонь в ладонь Наруто, почувствовав, как тот бережно сжал её, и медленно вылез из машины. Пока они шли до лифта, Наруто переместил свою руку на талию Саске и крепче прижал к себе, о чём-то громко болтая и не умолкая ни на секунду. Саске честно пытался вслушиваться и вникать в смысл, но был сосредоточен лишь на самом голосе, что звучал так близко, и абсолютно не улавливал суть слов. Он впитывал тепло, исходящее от груди Наруто и его руки на пояснице, наслаждался его запахом, смешанным с одеколоном, и звонким голосом у самого уха. Когда характерный звук оповестил их о прибытии лифта, Саске даже не успел ничего понять, как уже оказался прижатым к стенке кабины и почувствовал на собственных губах горячее дыхание Наруто, а после — настойчивые касания его сухих, но таких мягких и желанных губ. Он подался вперёд, с уверенностью отвечая на поцелуй, размыкая губы и пропуская влажный язык в собственный рот. Как же, чёрт возьми, он скучал по этому напору, с каким давил Наруто, прижимая к себе свободной рукой, и жару, что горячей магмой растекался по сосудам, спускаясь в низ живота. — Прости, я больше не мог терпеть, — прошелестел Наруто, на мгновение прерываясь и роняя сумку на пол, после чего снова захватил его губы в плен, обхватывая Саске за талию уже обеими руками и с силой сжимая кожу на боках под рубашкой-поло, пуская по телу ворох мурашек и вырывая стон из горла. Саске не мог нарадоваться тому, что их квартира находилась на двадцать первом этаже и у них было достаточно времени, чтобы насытиться друг другом, надышаться общим воздухом во время таких страстных и влажных поцелуев. Саске таял под этими касаниями, отдавая Наруто полный контроль. Он едва не задохнулся от хлынувших на него чувств, когда ощутил, как руки Наруто пробрались под рубашку, оглаживая его кожу, посылая тысячи электрических разрядов по нервным окончаниям. Это была такая сладкая и потрясающая пытка, что Саске был готов нажать на кнопку временной остановки лифта и перейти к более решительным действиям прямо здесь и сейчас. Но, внезапно услышав звук открывающихся дверей, они одновременно распахнули глаза и резко отшатнулись друг от друга, судорожно пытаясь привести себя в порядок. Однако, заметив, кто заходит в кабину, тут же расслабились, синхронно выдыхая. Это была миссис Дэвис — довольно миролюбивая и добрая старушка, живущая этажом ниже, прямо под их квартирой. Они не раз обращались к ней с различными просьбами, а та, в свою очередь, частенько угощала их мясным пирогом собственного приготовления. Очень приятная дама, знающая, что такое личные границы, и никогда их не нарушающая. — Ох, мистер Учиха, с возвращением! — приветливо улыбнулась она, ступая в лифт и нажимая кнопку своего этажа. — Мистер Узумаки, и вам доброе утро. — Доброе утро, миссис Дэвис, — поприветствовали они в унисон. После чего Саске удивлённо спросил: — Откуда вы узнали, что я уезжал, миссис Дэвис? Неужели Наруто разболтал? — Эй! — возмутился тот, всё ещё пытаясь поправить свой внешний вид. — Нет-нет, — рассмеялась она. — Я просто заметила, что в последние дни как-то слишком тихо в вашей квартире. Если вы понимаете, о чём я, — дополнила миссис Дэвис, слегка понизив голос и наклонив голову. Саске почувствовал, как его щёки начинают гореть, и услышал, как закашлялся Наруто, видимо, будучи смущённым не меньше него. — Я вообще поначалу подумала, что вы переехали, но как-то ночью мне не спалось, знаете, эта старческая бессонница, чтоб её, даже снотворное уже не помогает, представляете, мальчики? Ух, как же я мучаюсь с ней!.. Так, м-м, о чём это я? Ах, конечно! Той ночью я увидела, как Наруто откуда-то возвращается на машине, и поняла, что ошиблась, — она на секунду замолчала, и Саске уже хотел было ответить, но не успел. — Потом я подумала, что вы расстались, и так расстроилась! Вы же такая красивая пара и видно, что любите друг дружку! А как вы мило смотритесь вместе! Ох, я просто не нарадуюсь! — трещала миссис Дэвис, и Саске подумал, что она может дать фору Наруто со своей нескончаемой болтовнёй. Он мельком глянул на Наруто и удивился, заметив, что тот не улыбается, слушая трёп соседки, как делал всегда, а лишь смотрит в одну точку, о чём-то задумавшись. Саске решил не заострять внимание на этом и вернул взгляд к миссис Дэвис, сосредотачиваясь на её словах. — И мне так горько стало, когда я подумала, что вы расстались! Уже даже успела погрустить, ведь один Наруто мой пирог не осилит. — Саске не стал говорить, что на самом деле всё это время Наруто один уплетал её пирог. — Но как же я рада, что ошиблась! Я теперь даже не представляю, как смогу жить с другими соседями, кроме вас, лапушки. Ох, а вот и мой этаж! Хорошего дня вам, мальчики! — пропела миссис Дэвис, покидая лифт и сворачивая в сторону своей квартиры. — Мы переезжаем, — не терпящим возражения голосом сказал Саске, как только двери закрылись. — А как же пирог? — жалобно спросил Наруто. — Я теперь не смогу заниматься сексом, Узумаки, зная, что она всё слышит! Это же такой стыд! Ей сколько? Восемьдесят? Вдруг её удар хватит, и в этом будем виноваты мы? — Хэй, брось, будем просто потише, — приобнял его Наруто, оставляя целомудренный, по сравнению с поцелуями несколькими минутами ранее, чмок на губах. — Или будешь потише, — добавил он, за что сразу же получил локтем по рёбрам и злой взгляд. — Шучу! К тому же не такая уж она и старая, плюс, она нас любит. Где мы ещё таких соседей найдём? Саске ничего не ответил, лишь покинул лифт, раздражённо шагая к двери их квартиры и прокручивая в голове слова миссис Дэвис: «слишком тихо» — что это значит вообще? Саске, конечно, мог в порыве страсти быть слегка громче обычного, но не настолько же! — Саске, не грузись так, — прервал его мысли голос Наруто. — Уверен, она не слышит и десятой части того, что может услышать, иначе не считала бы нас хорошими соседями, — улыбнулся он, открывая входную дверь и пропуская Саске вперёд. Саске лишь угукнул и вошёл в квартиру, сразу же замирая на пороге, как только ощутил божественный запах, витавший в воздухе. Он хотел было обернуться и задать очевидный вопрос, но Наруто опередил его, обнимая со спины и укладывая подбородок на плечо: — Я не знал, чего ты захочешь по возвращении домой, но решил, что мои фирменные сырники будут в самый раз. Уверен, тебе осточертели итальянская паста за две недели. — Д-да, но как ты… — оборвался он на полуслове, почувствовав, как усиливаются объятия Наруто и как он сильнее прижимается к нему. — Просто поставил на таймер в надежде, что рейс не задержат и они не сгорят, — Наруто говорил приглушённо, уткнувшись в шею Саске. — Что не сгорит квартира, ты хотел сказать? — Ну-у, возможно, и это, — тихо рассмеялся он, делая шаг назад и выпуская Саске из своих рук. — Ты в душ сначала? — дождавшись подтверждающего кивка, он прошёл в смежную с гостиной кухню, оставляя Саске в коридоре. — Хорошо, тогда я пока всё приготовлю. Саске ничего не ответил, лишь пошёл в спальню, захватив свою сумку. Оставшись один в комнате, он глубоко вздохнул, втягивая носом приятный запах, характерный лишь для их спальни, и почувствовал, как тело вновь расслабляется, становясь таким лёгким и невесомым, что находиться в вертикальном положении становилось крайне сложной задачей. Но, взяв себя в руки, он всё-таки направился в смежную ванную комнату, оставляя разбор вещей на потом. Стоя под тёплым душем, Саске блаженно прикрыл глаза, позволяя приятной влаге смыть остатки раздражения после неожиданной встречи с миссис Дэвис. Плевать, что она могла слышать и что могла подумать о них. Он наконец-то вернулся домой, к Наруто, и был безоговорочно счастлив этому факту. Выйдя из ванной, Саске переоделся в свои домашние мягкие штаны и старую растянутую футболку Наруто, которую с чистой совестью отжал у него, как только они съехались, и едва не замурлыкал от того, насколько приятно было находиться дома. Окинув взглядом неразобранную сумку, он скривился, не желая возиться с этим сейчас, и, отодвинув её ногой ближе к стене, со спокойной душой пошёл на кухню. Уже в коридоре он услышал стук столовых приборов и шум работающей вытяжки и улыбнулся, представляя, как Наруто мечется по кухне, пытаясь как можно быстрее и симпатичнее сервировать стол — именно так, как нравилось Саске. Он не стеснялся своей любви к красивым инстаграмным картинкам, наоборот, всегда старался украшать своё пространство, добиваясь максимальной эстетики, и постепенно привил эту любовь и самому Наруто. Уже сворачивая на кухню, он внезапно остановился в проёме, расплываясь в идиотской улыбке. В центре стола стояли его любимые белые каллы в небольшой прозрачной вазе, рядом с ними в кремового оттенка тарелке находились аппетитно выглядящие сырники, которые аккуратно выкладывал Наруто, полностью сосредоточенный на этом занятии, забавно закусив губу и нахмурившись. Саске, продолжая улыбаться, прислонился плечом к косяку, не в силах сдвинуться с места. Вот Наруто что-то прошептал себе под нос, судя по всему, определённо нецензурное, так как один из сырников упал с импровизированной горки и её всю пришлось перекладывать заново, чтобы красиво уместить каждый сырник. Вот он облегчённо выдохнул и победно улыбнулся, тут же одним движением снимая резиновую прихватку с руки и выбрасывая щипцы в раковину. Обернулся к шкафчикам и спешно стал выискивать среди посуды любимые тарелки Саске, гремя остальными и явно грозясь разбить их по неосторожности. А вот он полез наверх за чашками, чтобы сделать Саске его любимый кофе с молоком. И все его движения были такими резкими и стремительными, что оставалось загадкой, как он не разнёс их кухню в щепки от подобной небрежности. Саске наблюдал за ним, не сводя глаз и мягко улыбаясь. Он чувствовал, как грудная клетка едва ли не разрывается от переполняемых чувств. Сердце колотилось словно умалишённое. Оно будто пыталось пробить рёбра и выпрыгнуть навстречу Наруто. Дыхание давно сбилось с нормального ритма, а колени мелко подрагивали. Он не мог налюбоваться Наруто. Его быстрыми движениями и одновременно с этим отточенными буквально до идеала. Он точно знал, где что лежит, был уверен в каждом взмахе руки и повороте корпуса, когда тянулся в нижний шкафчик за кофейной туркой и ставил её на плиту, а следом наливал воду, включая другой рукой конфорку. Не колебался ни мгновения, добавляя точное количество перемолотых кофейных зёрен в кипящую воду и отдельно взбивая молоко капучинатором. Было видно, как он торопился успеть к приходу Саске сделать всё максимально утончённо и эстетично, чтобы порадовать его. Даже несмотря на их недомолвки. Саске следил за каждым его действием и не мог понять, почему они ссорились. Наруто всегда так старался ради него. Всегда поддерживал, был на его стороне. Терпел все его заскоки, пытаясь как можно быстрее к ним привыкнуть, запоминал вечно обновляющиеся домашние правила и старался не нарушать их. Всегда отпускал его в командировки, ни разу не говоря слова против, лишь шептал, как сильно будет скучать, и крепко обнимал. Принимал Саске таким, каким он был, не предпринимая никаких попыток перекроить его. Столько лет был рядом, невзирая ни на что. И так сильно любил. А что делал Саске? Ругался с ним, если тот много работал. Высказывал свои вечные недовольства по поводу и без. И, даже находясь в командировке, не мог промолчать и сгладить углы. Успокоить его. Просто сказать, что любит и скучает. Чаще так делал лишь Наруто. А Саске только перезванивал, недовольным голосом спрашивая, не успокоился ли тот, чтобы наконец нормально продолжить разговор. Он игнорировал его, когда Наруто уехал в Европу, и сомневался, стоит ли отвечать на смс, когда тот написал. Он вечно отталкивал Наруто, сам того не понимая. Осознав это, Саске почувствовал, как защемило в груди, как чувство вины начало отравляющим колючим комом подниматься вверх, застревая в горле, не давая вымолвить и слова, а глаза предательски защипало. Чёрт, он так сильно любил Наруто, но так редко ему об этом говорил. Всегда переживал всё внутри, носил в себе эти чувства и лишь иногда едва слышно шептал их перед сном, в то время как Наруто доказывал свою любовь не только словами, но и действиями, каждодневно подтверждая её. Саске ощутил, что если через секунду не сделает хоть что-то, то просто разрыдается прямо здесь, в кухонном проёме. Ему было необходимо почувствовать Наруто. Коснуться его, ощутить тепло его тела, его запах. Ему нужно было рассказать о своих чувствах Наруто, как он того заслуживал. Он сделал несколько медленных шагов вперёд, ожидая, что Наруто тут же обернётся и улыбнётся своей самой красивой и искренней улыбкой, но, видимо, он был слишком сосредоточен на том, чтобы кофе не убежал, потому не слышал, как Саске аккуратно, шаг за шагом приближался к нему. Он нежно коснулся плеч Наруто и прильнул грудью к его спине, обхватывая торс руками, укладывая голову на лопатки и вдыхая его запах у затылка, смешанный с ароматами свежесваренного кофе и испечённых сырников, что распространялся по всей кухне. Не ожидавший прикосновений, Наруто крупно вздрогнул и, слегка повернув голову, испуганно произнёс: — Боже, Саске! Ты меня напугал, — он выключил конфорку и потянулся к вытяжке. — Ты быстро, или это я долго возился? — усмехнулся Наруто, разливая кофе по чашкам. — Можешь садиться, уже всё готово. Саске ничего не ответил, лишь крепче обнял, утыкаясь лбом между лопаток. Он хотел выдавить хоть слово, хотя бы звук, но удушающий ком в горле не позволял этого сделать, а предательская влага так и норовила покатиться по щекам. — Саске? — настороженно спросил Наруто, переставая вливать взбитое молоко в кофе. — Хэй, всё нормально? — он аккуратно развернулся в объятиях, и Саске и тут же уткнулся в его грудь, шумно выдыхая. — Родной… — прошептал Наруто, крепче сжимая его плечи руками и оставляя так любимый Саске поцелуй на макушке. Он тяжело выдохнул и зарылся носом в тёмные волосы, а затем едва слышно прошептал: — Я тоже скучал… Услышав это, Саске судорожно вздохнул, пытаясь проглотить грёбаный ком в горле, чтобы ответить. Но ничего не вышло, он лишь чувствовал, как слёзы скапливаются на нижних веках, и понимал, стоит ему открыть глаза, как те хлынут горячим потоком. — Мне так не хватало тебя… Не знаю, почему, но эта командировка далась мне тяжелее всех предыдущих, — тем временем продолжал Наруто, — наша квартира была такой пустой без тебя, и я постоянно бесился, что тебя нет рядом… постоянно. Представляешь, я даже однажды нахамил миссис Дэвис. Странно, что она не упомянула об этом сегодня в лифте. Она спрашивала, как у тебя дела, а я был злой и невыспавшийся… Оказывается, наша кровать такая огромная, когда в ней нет тебя. Я спал на диване, но он безумно неудобный, поэтому я и не высыпался, а тут ещё она с расспросами. И… я нагрубил ей. Потом извинялся, конечно, но всё равно… я ужасен. — Саске мог лишь помотать головой, отрицая последние слова Наруто, но тот лишь усмехнулся и снова заговорил: — А потом вечером ещё и на тебя сорвался, так и не дав рассказать за этого твоего заказчика, — он снова тяжело выдохнул. А затем шёпотом произнёс: — Прости меня, Саске… Я очень люблю тебя, правда. Слушая то, что говорил Наруто, Саске отчаянно боролся с подступающей истерикой. С каждым произнесённым словом глаза всё больше застилала солёная влага, но он не хотел плакать, не хотел, чтобы Наруто видел его таким раздавленным, съедаемым чувством вины. Но извинения и признание в любви стали последней каплей. Наруто просил прощения у него так искренне, говорил, что любит, так открыто, и Саске понял — перед Наруто он может быть уязвимым и слабым. Только перед ним. Лишь ему он может полностью открыться, не боясь осуждения и насмешек. — Я безумно скучал по тебе… — прошептал Наруто, усиливая объятия и утыкаясь носом в его шею, а Саске больше не мог сдерживаться. Прикусив внутреннюю сторону щеки, он всеми силами пытался не всхлипнуть, когда почувствовал покатившиеся по щекам влажные дорожки слёз и оставляющие тёмный след на футболке Наруто. Задержав дыхание, Саске лишь крепче сжал руки вокруг его талии и гулко сглотнул. Он ощутил, как сдавливающий голосовые связки ком постепенно рассывается, а в груди расцветает тёплое облако, медленно перетекающее по пищеводу и вниз, к животу. Он чувствовал, как то напряжение, что давило на его плечи и скручивало внутренности в тугой клубок всё это время, распутывалось и таяло, растворяясь в воздухе без следа. Ему было так спокойно в этих объятиях, так комфортно и безопасно, что он хотел бы простоять так до конца своих дней. Лишь бы слушать сбившееся дыхание Наруто, чувствовать его тепло, согреваясь им, вдыхать его запах, наслаждаясь сильными руками, обхватывающими плечи. Он сглотнул и сдавленно просипел: — Это… ты меня прости, — слёзы продолжали течь, пропитывая футболку Наруто и оставляя большое влажное пятно. — Я тоже хорош… — он судорожно выдохнул и шмыгнул носом, лишь после осознав свою ошибку. Наруто тут же отстранился и поражённо произнёс: — Саске..? Хэй, родной, — нежно позвал он, аккуратно приподнимая его голову за подбородок и заглядывая в покрасневшие глаза. — Всё хорошо, я не обижаюсь, ну, — Наруто мягко улыбнулся и оставил пару коротких поцелуев на влажных щеках. — Мне так больно смотреть, как ты плачешь… Главное же, что мы теперь вместе. Что ты дома. Что ты наконец рядом со мной, — прошептал он последнее и снова крепко сжал в объятиях, мягко целуя в губы. Саске улыбнулся в поцелуй и ещё раз громко шмыгнул носом. Наруто оторвался от него и вновь с улыбкой взглянул в глаза, проводя большим пальцем по щеке, стирая влажные дорожки. — Что тебя так растрогало? — тихо спросил он. Саске на мгновение замер, не зная, что именно ответить. Он не хотел говорить обо всех своих переживаниях. О том, что, когда он наблюдал за Наруто, суетившимся на кухне, внутри всколыхнулся такой необъятный ворох эмоций и чувств, что их было просто невозможно удержать внутри. Выдохнув, Саске тихо произнёс: — Я просто понял, как сильно люблю тебя… — услышав ответ, Наруто лишь тепло улыбнулся. — И тебя напугало это? — Нет… просто… я понял, что редко говорю тебе об этом, и… — И тебе стало меня жаль? — перебил его Наруто, сдерживая собственные губы от широкой улыбки. — Нет! — нахмурился Саске, оскорблённый, что его частично раскусили. — Боже, всё, я передумал, не так уж и сильно я тебя люблю, — надулся он, отворачиваясь, но не предпринимая ни одной попытки вырваться из согревающих объятий. Он даже не заметил, как слёзы прекратили катиться по щекам, а дышать стало легче. — Врёшь же, — лукаво улыбаясь, возразил Наруто. — Нет, — коротко ответил Саске, продолжая хмуриться. — Да-а, — протянул он, медленно приближаясь и касаясь кончиком носа щеки Саске. Он мягко провёл им из стороны в сторону и едва слышно произнёс: — Я знаю, что ты меня любишь, и никогда в этом не сомневался. Саске хотел было ответить, но не стал. Разомлевший от ласковых касаний Наруто, он медленно повернулся и взглянул на его лицо. Наруто мягко улыбался и игриво щурился. Его блестящие голубые глаза безмолвно подтверждали, что их обладатель абсолютно уверен в собственных словах. Саске набрал в лёгкие воздуха, но не успел ничего сказать, как его губ невесомо коснулись губы Наруто. В этот раз он целовал мягко, не торопясь и не углубляя — так сладко, что Саске словно хмелел, чувствуя, как в животе плавно разливается тепло, постепенно собираясь в приятно-согревающее пламя и стекая по артериям вниз, заставляя колени подгибаться. Наруто медленно перешёл короткими влажными касаниями на лицо, сцеловывая практически высохшие дорожки слёз, неспешно спустился на шею и слегка прикусил кожу, вызывая ворох мурашек. Саске молча позволял делать с собой всё, что только вздумается Наруто, не в силах сдвинуться с места или хоть что-то произнести. Он таял под его поцелуями, кожа в местах прикосновений слегка влажных губ приятно горела, а короткие волоски на теле вставали дыбом. Он понимал, что, если эта невероятная пытка не закончится, завтрак, над которым Наруто так усердно колдовал, безвозвратно остынет. Однако, почувствовав, как Наруто медленно опустился ладонями на его ягодицы и плавно толкнулся вперёд бёдрами, все мысли вылетели из головы, оставляя лишь пустоту в перемешку с лёгким удовольствием от всех его манипуляций. Саске закусил губу, сильнее сжимая кожу сквозь тонкую футболку на спине Наруто, и ощутил, как тот сделал ещё одно поступательное движение, так точно проезжаясь пахом по возбуждённому члену Саске. И он застонал. Едва слышно, скорее это было похоже на тяжёлый выдох, чем на полноценный стон, но Наруто хватило и этого — он стал толкаться сильнее и чаще, крепче сжимая ягодицы и чередуя мокрые поцелуи с укусами на шее, плавно спускающиеся на оголившееся плечо. — Н-наруто… — прошептал Саске, понимая, что у них всего два выхода: либо остановиться, чего не хотелось даже под дулом пистолета, либо продолжить в спальне, о чём грезил Саске всю свою грёбаную командировку и несколько часов после долгожданной встречи с Наруто. — Д-давай, ах..! Буквы не собирались в полноценные слова, а мысли безумным калейдоскопом метались, отказываясь формироваться хотя бы в простое предложение, и этому не помогали сладостные движения Наруто и его влажные поцелуи. — П-подожди… с-стой, — задыхался Саске, пытаясь призвать Наруто к остановке и, желательно, дальнейшему перемещению в горизонтальную плоскость. — Господи, Саске… — тяжело выдохнул Наруто, останавливаясь. — Я так скучал и просто не могу уже… Давай позавтракаем позже, прошу, можно мне… — К чёрту завтрак, добе, — собрав остатки здравых мыслей, перебил Саске хриплым от возбуждения голосом, делая шаг назад и утягивая его за собой. — Нам… в спальню. Наруто тут же встрепенулся, буквально оживая, вновь поцеловал, в этот раз более жарко и влажно, сразу же проникая языком в рот Саске, и повёл его спиной вперёд в спальню. Саске не сопротивлялся, лишь активно отвечал на поцелуй, одной рукой обхватив шею Наруто и притягивая ещё ближе, а другой — забираясь под его футболку. Саске не помнил, как они добрались до комнаты, как его избавили от футболки и как Наруто оказался на нём, припечатывая к матрасу своим сильным телом. Зато он помнил упоительные поцелуи Наруто, его горячие касания, которые словно оставляли ожоги на коже. Помнил, как было жарко и хорошо чувствовать его пылающее и влажное тело своим и задыхаться от этих ощущений. Помнил, как кружилась голова и стоны вырывались из груди, тут же прерываемые очередным глубоким поцелуем. Не помнил, как Наруто, несмотря на огонь желания в голубых глазах, слишком медленно стягивал с него домашние штаны с бельём и расставлял его ноги шире. Однако помнил, как он спускался губами от шеи, по груди, задевая зубами чувствительные соски; касался дрожащего живота и плавно опускался языком ниже, обхватывая возбуждённый член. Помнил, как он зарывался в светлые волосы и выгибался под его руками, пытаясь сдержать слишком громкие звуки. Не мог вспомнить, как Наруто аккуратно переворачивал его на живот и слегка приподнимал бёдра, тут же приникая губами к колечку мышц и запуская внутрь язык, а через некоторое время поочередно добавлял пальцы, двигая ими одновременно. Зато Саске отчётливо помнил, как захлёбывался собственными стонами вперемешку со всхлипами и как из глаз одна за другой катились одинокие дорожки слёз, пропитывая подушку. Помнил, как сжимал дрожащими пальцами простынь, не в силах справиться с бушующими эмоциями в груди. Не помнил, как Наруто избавлялся от собственной одежды, откуда взял смазку и как переворачивал его обратно на спину. Но хорошо помнил свои срывающиеся крики, когда Наруто начал плавно двигаться. Он помнил обжигающий шёпот у уха, что без остановки вторил какие-то нежности. Помнил ласковые прикосновения тёплых ладоней к своему лицу. Блестящий взгляд родных и любимых глаз, смотрящих так открыто и откровенно, что в груди разливался пожар, невозможный ничем потушить. Он не мог вспомнить, как Наруто поменял их местами, оказываясь под Саске. Но чётко помнил его громкие стоны и сжимающие до синяков пальцы на своих бёдрах, что с силой опускали на себя или нежно придерживали. Он помнил, как Наруто прижимался своей влажной грудью к его, обхватив крепкими руками поясницу, и целовал-целовал-целовал, не давая вдохнуть заветного кислорода. Помнил, как собственное сердце сходило с ума, едва ли не пробивая рёберную клетку, как голос срывался, отказываясь быть хотя бы на децибел тише. Саске отчётливо помнил, насколько ему было хорошо и как он мечтал о том, чтобы это не заканчивалось. Помнил, как сгорал и возрождался снова и снова, как ловил себя на мысли, что готов умереть прямо так — под Наруто, на Наруто, в руках его Наруто. Помнил, как в помешательстве шептал: — Я люблю тебя, Наруто, так люблю… люблю-люблю-люблю… А Наруто сцеловывал каждый звук, каждый слог и двигался всё сильнее и размашистее, заставляя глаза закатываться от накрываемого удовольствия. Он помнил, как крупно задрожал, впиваясь короткими ногтями в плечи Наруто, как под закрытыми веками застреляли ослепительные фейерверки, а дыхание на несколько мгновений остановилось. Как сознание практически покинуло тело, но сильные и горячие руки продолжали крепко обнимать его, не давая отключиться от хлынувшего удовольствия. А потом он помнил ласковые и мягкие губы на своём лице, приводящие в чувства; помнил нежные и едва ощутимые касания на плечах и тихий слегка насмешливый голос у уха: — Клянусь, дольше, чем на неделю, я тебя больше не отпущу никогда, — а следом короткие поцелуи на прикрытых в блаженстве веках. — Я и сам не поеду, — хрипло согласился Саске. Горло скребло и сипело, а ещё ужасно хотелось пить. Саске никогда не считал себя романтиком и слишком сентиментальным человеком, но сейчас он чувствовал, как те самые бабочки в животе выписывают пируэты, щекоча своими крылышками внутренние органы. Чувствовал, как на душе наконец-то становится легко и спокойно; как где-то там, позади, остаются все те мысли, что душили его во время командировки; как отпускают те отвратительные сомнения и чувство вины, а на смену им приходит ощущение абсолютного счастья и умиротворения, заставляя лёгкую улыбку теплиться на его губах, а сознание медленно проваливаться в сон. Он не знал, сколько времени они вот так пролежали в комфортной, убаюкивающей тишине, в согревающих и уютных объятиях друг друга. Время для них словно остановилось, и Саске не хотел запускать его, не хотел возвращаться в реальность, выбираться из укромного кокона ласковых рук Наруто. — Саске… — однако Наруто, видимо, считал иначе, тихонько позвав его, не переставая поглаживать плечи. Саске лишь вяло промычал, давая понять, что слушает настолько внимательно, насколько позволяет разморенное и засыпающее сознание. — Я тут подумал… может, давай переедем? — Саске резко распахнул веки, тут же забывая про своё желеобразное состояние, и, медленно приподнявшись на локтях, посмотрел на Наруто. — Только не надо вот этих убийственных взглядов, ты же знаешь, у меня иммунитет. И вообще, ложись обратно, я ещё не натискался. Саске недоверчиво взглянул на него, но всё же опустился обратно, укладываясь щекой на грудь Наруто и чувствуя, как он лишь крепче прижал его к себе. На несколько мгновений в спальне воцарилась тишина, вероятно, Наруто продумывал, как начать, и в конце концов заговорил: — В общем, сразу скажу, это не сумбурное предложение, я уже всё продумал и проверил… — Неужели? — скептически подняв бровь, перебил его Саске. — Да, так что внимательно слушай. Короче, помнишь миссис Дэвис в лифте сказала, что как-то ночью видела меня приезжающим на машине? Не отвечай, ты точно запомнил этот факт. — Саске лишь улыбнулся, но слушать действительно стал внимательнее. — Я тогда летал во Флориду смотреть дом, — выпалил Наруто. — Ты, что..? — не поверил своим ушам Саске, снова приподнимаясь на локтях, но Наруто его остановил, вновь прижимая к себе и обхватывая уже двумя руками, чтобы наверняка. — Да, потому что я знал, что к разговору с тобой нужно подготовиться основательно. — А почему ты мне не сказал? — Хотел сделать сюрприз, — смущённо пробормотал Наруто. — Боже, Наруто, ты серьёзно? — Саске не мог проигнорировать такое сильное чувство благодарности, умиления и обожания, разлившееся в его груди. Он выпутался из рук Наруто и положил ладони на его грудь, умащая подбородок сверху, и мягко улыбнулся. — И что было дальше? — Я прилетел в Майами, посмотрел пару вариантов, знаешь, там были хорошие дома и не очень… потом съездил в Орландо… — начал рассказывать Наруто. И Саске искренне пытался слушать, но постоянно отвлекался на его живую мимику. Наруто то хмурился, вспоминая неоправданно завышенные цены, то мечтательно улыбался, прикрывая глаза и рассказывая, какую классную кухню видел в одном из домов, то говорил так серьёзно, что Саске чувствовал, как снова возбуждается. А ещё он осознал, что потерял нить рассказа. — И мне так понравился дом в Орландо! О-о, ты бы его видел! Прям как мы с тобой и мечтали! — радостно вещал Наруто, но внезапно замолчал и пристально взглянул в его глаза. — Саске, ты обязан его увидеть! Уверен, он понравится тебе! И насколько я знаю, он ещё не продан, давай слетаем, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста? — он состроил такое трогательное лицо, что Саске ничего не оставалось, кроме как улыбнуться и сказать: — Хорошо, но почему ты решил переехать? — задал он мучавший его вопрос. — Я подумал, что мы уже достаточно взрослые, чтобы задумываться о покупке собственного дома. — Достаточно взрослые? — усмехнулся Саске, не скрывая скептичной улыбки. — Ну да. Я просто имею в виду, что пора двигаться дальше. Почему бы не переехать на побережье океана, где практически всегда солнце и тепло? Не купить небольшой домик, где мы сможем встретить свою старость? — улыбнулся Наруто и нежно провёл ладонью по его щеке, заправляя прядь волос за ухо. — К тому же там не будет соседей, — добавил он. — И твоего любимого мясного пирога, — заметил Саске, млея от этих ласковых касаний. — Найду там какую-нибудь старушку-соседку, войду к ней в доверие, и она будет готовить мне пирог, — сказал Наруто, растягивая губы в широкой улыбке. — Бедная женщина, — выдохнул Саске и стал медленно подниматься, нехотя выбираясь из объятий. — Ладно, покупай билеты, посмотрим твой дом мечты, а я в душ. — Наш дом мечты, Саске! Наш! — крикнул Наруто, когда он уже почти скрылся за дверьми ванной. Включая воду и подставляя лицо под тёплые струи, Саске не мог перестать улыбаться, представляя, как они купят этот дом, переедут в солнечную и жаркую Флориду, где Наруто постоянно будет щеголять в футболках и коротких шортах, делая свой загар более бронзовым, а Саске накупит себе кучу хлопковых вещей и кепок, спасаясь от жары. Как Наруто через несколько месяцев после переезда притащит щенка со словами, что невозможно жить в хоть и небольшом, но доме без животных, а он скрепя сердце согласится. И как Саске спустя ещё пару месяцев предложит ему усыновить ребёнка. А Наруто обязательно согласится. Саске ни на секунду в этом не сомневается..
25 марта 2023 г. в 17:19