***
Эррор падает в родную Анти-пустоту, не обращая внимания на страшный грохот своих же костей. Сейчас главное снять верхний элемент одежды, как-нибудь обработать рану и завалиться спать. Рана оказалась на вид пугающе, чем предполагал разрушитель. Не имея никакой аптечки по близости, щурясь, скелет нитями искал по жилому пространству медикаменты. Перед глазами всё кружилось и перед тем, как начать винить во всем отвратительное зрение, Эррор приложил ладонь к черепу. Кажется после того, как художник его ранил, он успел вколоть ему что-то. Он бы и не заметил этого, если бы не мимолётная вспышка боли от тонкой иглы. – Хах, чёртов Инк – только и сказал глючный перед тем, как провалиться в сон. Открытая глаза, Эррор не сразу понял, что находится в незнакомом месте. Потому что было темно и разглядеть особо ничего не получалось, а ещё никто бы не смог пробраться к нему в Анти-пустоту и выкрасть одного из самых сильнейших существ Мультивселенной. Не хотелось думать, что всё же есть такой дурак, осмелившийся пойти на этот отчаянный шаг. В голову ударил пряный запах благовоний, где-то в этой тьме размеренно горели ароматические палочки. Эррор мог почувствовать сизый дым гуляющий по всей комнате. Болезненный вдох через зубы и обречённый вдох, наполненный вековой усталостью. Полежав ещё несколько минут, головокружение доводило до тошноты, скелет приподнялся на локтях. Ничего не видя, разрушитель принялся ощупывать костлявой рукой вокруг себя в попытке отыскать хоть намёк на стены и, возможно, выключатель. Эррор ничего не нашёл, только очень много подушек и парочку одеял на полу. Пол кстати был застелен приятным на ощупь ковром и похоже отапливался. Потому что за всё это время, скелет не мог пожаловаться на холод, отходящий от стен или пола. Шершавая поверхность стены обожгла конечность, глючный даже отскочил от неожиданности. – Эррор – позади раздался хриплый шёпот, монстр вздрогнул, откатываясь подальше от стены. Приторная истома окутала его позвоночник. – Кто здесь? – грозно оскалился разрушитель вселенных, рыская по сторонам в надежде хоть что-нибудь разглядеть в этой кромешной темноте. – Не бойся – змеем-искусителем шептал кто-то, обвивая глючного со всех сторон своим голосом, словно так тот мог удержать его. Тянущиеся ощущение переворачивали несуществующий желудок. Вполне ощутимые холодные ладони мягко толкнули скелета на подушки и тёплый пол. Эррор от неожиданности ничего не предпринял и доверчиво лёг. Было что-то не так. Только упав, до него дошло, что его тело никак не отреагировало на прикосновение. Разрушитель вселенных был настолько сконфужен, что даже не подумал о том, чтобы встать и не поставить этого смертника на место. Запах благовоний заползал за рёбра, забивался между костями и скорее всего останется уже там навсегда. – Этот голос я узнаю из тысячи – медленно проговаривая каждое слово, глючный сипло посмеивается. Вглядывается в саму тьму, понимая что это бесполезно и ничего он так и не увидит. Потому что окошки глюков не появились. Потому что магия не пробуждалась. Потому что всё ощущалось слишком фантастично. Не реально. Эррору совсем не страшно, чего бояться, если он прекрасно знает кто причастен или нет к этому. Ему интересно и, вдоволь насмеявшись, он наконец спрашивает – что ты задумал, Радужный мудак? Никто не ответил, только где-то со стороны было слышно неразборчивую возню. Подул холодный ветер и зажёг свечи в комнате. Ничего не понимающий разрушитель просто прикрыл глаза и пытался привыкнуть к свету. Эррор заметил, что свечей было немного и горели они не слишком ярко. Тёплые всполохи огня не перекидывались на подушки и это подтверждало, что всё здесь не настоящее. Хотя исключать вариант с магическим огнём не стоит. Не найдя давнего врага Эррор начал подниматься с пола, но его тут же придавила рука. Не сильно, но достаточно чтобы испуганно замереть. Странные мысли о том, что его не выворачивает от любого движения в свою сторону, отдавали ответным импульсом в груди. Откидывая череп назад, Эррор наконец замечает мрачного хранителя. Тот сидел позади него и удивительно точно вжился в роль тёмного угла. – Собираешься и дальше молчать? Если да, то я... – не договорив, он замолкает под тяжёлым весом белых безжизненных зрачков. Холод завозился по позвоночнику, разрушитель пытался удержать дрожь. Тщетные попытки были забыты, под тянущим гулким эхом какого-то узла в его костях. В воздухе висел этот дымный сладкий запах раздражающий разрушителя. – Ты не договорил – Инк приблизился к его лицу, безразлично любуясь синими полосами на тёмных костях. Художник лениво двигал языком из-за чего все слова становились более расслабленными и глухими. Сдерживая новый приступ дрожи, Эррор пытался не подавать виду – и что ты там собираешься мне сделать? Инк дышал размеренно, невесомо касаясь носовой костью шейных позвонков. Эррор задыхался и вздрагивал от малейшего приближения к шее. Двигался он тоже медленно, словно большой змей и Эррор обречённо потушил свои зрачки в глазницах. Всё, чтобы больше не смотреть противнику в лицо. Чтобы не портить зрение ещё больше из-за давящей полутьмы. Чтобы не ловить ответные хищные взгляды на себе. Чтобы не замечать собственный румянец. – Эррор – низкий баритон заполняет небольшое пространство между ними. Названый не хочет откликаться, но отчего-то раздосадовано мычит в ответ – не зажимайся, расслабься Инк вяло тянет гласные, чтобы он точно всё расслышал. Каждый вдох, выдох. Каждый шорох одежды и одеял. Каждое громыхание костей. Чтобы каждое слово произнесенные хранителем, оставляло несмываемые следы у него по всему телу. Чёртовы дурящие голову благовония похоже действовали не только на разрушителя. Художник тоже выглядел неважно, обычно яркий и насыщенный, сейчас походил на неудачную бледную версию себя. – Просто думай, что это сон – Инк перекинулся чернильным комком и оказался прямо перед ним. Свечи тревожно затухли следом, только самая малая часть из них всё ещё храбро горела. Плохо освещённый хранитель, но это не мешало ему видеть общие образы и формы. – Ты знаешь насколько прекрасен? Звук медленно тянущейся одежды. – Что? – Эррор хватается за рукав своей куртки, но ткань ускользает дальше в руки хранителя. – Такой сильный Пробирающий, до лёгкого тремора, голос не внушал доверия. На свету он видел как расплывается извилистый дым ищущий от тонких жжёных палочек. Эррор не видел, как в бледных зрачках искрятся оранжевые точки. – Опасный Выдохнул Инк ему в лицо этим самым дымом. Густой и сизый он пробирался всё дальше, окончательно впитываясь в кости разрушителя, медленно разъедая разум по кусочкам. Хранитель змеем вился около глючного, пытаясь снять синюю куртку без лишних дыр и разрывов. Белые острые фаланги пальцев больно царапали надкостницу, раздражение магическим потоком преобразило чёрные кости в синие отметины. Горящие аквамарином румянец перекинулся с плеч на скулы. Разрушитель отбивался от чужих рук и собирался уже начать драться даже без магии. – Строптивый Низкий смех наполняет комнату и Эррор тонет в нём. Оставшиеся свечи сдувает ветер, комната снова оказывается в непроглядной темноте. Всё кружится, острые фаланги скребут по внутренней стороне рёбер. Услышав, за плотным шлейфом благовоний, запах чернил, что-то мокрое лизнуло его по голеням. И Эррор провалился вслед за толщей воды. Открывая глаза, разрушитель находит себя в похожей комнате, только хранителя нигде не видно. Проблемы с освещением тут такие же как и в прошлой. Вздохнув полной грудью, Эррор замечает, что на этот раз в воздухе ничего нет. Он приподнимается и садиться. Придирчиво протирая плечи поверх футболки, разгоняя ультрамариновые искры с костей, он пытается прогнать конкретные мысли из головы. Прикоснувшись к своих ногам скелет почувствовал густой слой чернил на них, который при желании можно было содрать. Всё чтобы он не мог подняться на ноги. – Больной ублюдок – шипит разрушитель, перед тем как ковырнуть почти засохший след на голой кости. – Даже ещё хуже, чем ты думаешь – бархатно хрипит художник из-за спины и у Эррора не остаётся даже секунды, чтобы вовремя повернуться. Как его руки юрко пробираются под футболку и притягивают глючного к себе. Острота пальцев не даёт Эррору окончательно зависнут, даже если уже метафорически. Звонко посмеиваясь, Инк бездумно и хаотично чертит невидимые узоры по цветным рёбрам. Именно так как всегда рисует в свободное время. От холодности шёпота и случайных выдохов в позвоночник, разрушитель до горящих звёзд перед зрачками прикусил один из своих языков. Хранитель буквально двумя руками удерживает его при себе. Прижимает с каждым смешком всё сильнее и сильнее, а Эррор в переизбытке чувств только смыкает челюсть на собственном языке. Он пытается отстраниться, приподняться, но Инк плавленой краской тянет его обратно в чернильный омут. Не давая тому и шанса на побег, он обводит кружками нижние рёбра и проскальзывает за ними. Звонкий выдох стреляет Эррору прямо в затылок, а острые фаланги пальцев настойчиво царапают красные ребра изнутри. Глючный выпускает настрадавшийся язык и давится вскриком. Ультрамариновая магия с новой силой бурлит по тёмным костям, что уже не получится разогнать её простым движением рук. – Такой красивый, так бы и зарисовал – было слышно как хранитель улыбался при этих словах. Синяя мерцающая плоть просвечивалась сквозь одежду и в одно мгновение теряясь её где-то в чернильной темноте. – Только скажи – утыкаясь ему в шейные позвонки глухо произносит Инк – и я уйду Неровно дыша, глючный пытается окончательно не расплыться лужей перед врагом. На смущение не было ни времени ни желания. Запах благовоний до сих пор не выветрился, плавя мозги без возвратно до победного конца. – Так что скажешь, м? Инк давит елейный смешок, мягко пересчитывая стыки шероховатых костей на солнечном сплетении, перебираясь дальше вниз ближе к упругой магии. Что-то холодное касается тёплого, даже горячего, тела. Он уже не соображает, что вообще происходит. Что там говорил ему этот Инк? Что-то про сон? – Н-не уходи – сквозь помехи тихо лепечет разрушитель себе под нос, но этого было достаточно чтобы чернильный замер и с новой волной накатил на него Привычные аккуратные пальцы художника тонули в аквамарине, только на этот раз это была далёко не краска. Слегка вязкое и прозрачное тянулось ниточкой между безымянным и указательным под чужие вымученные вдохи. Перед глазами плывёт, ничего уже не разобрать даже отсутствие глюков не помогает. Давний противник оказывается уже перед лицом, а сам разрушитель почему-то уже полулёжа сидит на полу и подушках с подогнутыми коленями. Половые губы отдают проклятой океанической синевой, предательски ярко светясь в полутьме. Мазки прикосновений грубых, от мозолей кистей и карандаша, узловатых пальцев не ощущаются как что-то отдельное. Будто все чувства его тела разом притупились и обострились, до конца не давая Эррору отчёт в происходящем. Чернильный оставляет влажный след языка со внутренней стороны бедра, останавливаясь на угловатой коленке. С тихим рычанием художник прикусывает её, Эррор уже не сдерживает крупную дрожь по всему телу и плаксивый всхлип. Завершающий шорох ткани и разрушителя пачкают чернильным комом. Хмыкая, хранитель блеснув белыми зрачками безразлично смазал одинокую каплю от головки до середины, чтобы быстрее стереть намёки на её существование. Медленно опускаясь внутрь глючного тела, он почти ничего не ощущал, как и покрытый румянцем и испариной давний враг. Всё-таки это всего лишь чья-то навязчивая мысль, наконец исполнившаяся во сне. Инк накатывает волнами, мягко вбивая его обратно на мокрый песок, желая наконец потопить разрушителя в своём бездонным омуте. Эррор рассыпается витражным цветным стеклом по песку и возвращается обратно. Он отблёскивает на свету лучистого солнца и теряется в тени плывущих облаков и в частности в Инке. Хранитель двигается размашисто, не торопясь, можно сказать, что слегка лениво, что абсолютно ему не присуще. Обычно такой живой защитник вселенных, что до скрипа зубов раздражает своей активностью, сейчас же издевательски медленно измывался над ним. Греет своим теплом, он будто завороженно танцует в такт своим мыслям. Но, хищно наблюдает горящими цветными огнями вместо зрачков за разрушителем под ним. Всё смешивается. Белое на чёрном, красном, синем, жёлтом. Холодное на горячем. Мёртвое на живом. Эррор поджимая пальцы на ногах, подслеповато тянется к его телу. Инк выглядит бешено, будто наконец дорвался до заветного оазиса в пустыне. Изголодавшийся по прикосновениям, его немного потряхивало. Устало выгибаясь бездушный полностью сливается с тьмой, прямо перед... Эррор очнулся в своей Анти-пустоте, там же где и заснул. Дыхание совсем не получалось вернуть в норму. – Б-блядь В голове сразу появились яркие картинки, что были буквально только что. Скелет обречённо посмотрел на мокрое позорное пятно на своих шортах и громко выругался.***
Инк тяжело дышал, уткнувшись лицом в свою кровать. Рядом с ним лежали желтые шарики со снами хранителя позитива. Потянувшись к карману и вытащив шприц с желтоватой жидкостью, он придирчиво оглядел его и положил на тумбу. Не зря художник несколько недель работал над этим.