Дикие кошки и кролики

      Блейз с идеальной осанкой брёл вдоль утренних коридоров полупустого Хогвартса, перебирая в уме всю информацию насчёт заклинаний патронуса и анимагии. Он испытывал нетипичное для него волнение и старался не забыть ни единой детали. За стеклянными окнами, заколдованными мощными согревающими, шёл дождь вперемешку с градом.       Блейзу нравилась такая погода. Природное буйство. Упорядоченный, правильный хаос. Он с нетерпением ждал очередную грозу, чтобы привычно прилипнуть к стеклу и смотреть на яркие вспышки, рассекающие пространство.       За углом показалась светлая макушка, но не та, что Блейз сейчас искал. Рядом было ещё двое человек. — Привет, ты куда? — Повернулся Малфой. — Рано же ещё. Или ты к ней? — Да, к ней. И зачем мы здороваемся, если виделись буквально двадцать минут назад?       Паркинсон и Дафна рядом с Малфоем вопросительно подняли брови. — «К ней» — это к кому? — Не дав Драко ответить, задала вопрос Гринграсс. — О, а вы не знали? Блейз встречается теперь с Лавгуд, — насмешливо пояснил Малфой. Забини знал, что тот не против его выбора и просто для видимости играет свою роль, но всё равно почувствовал укол обиды в груди. Он нахмурился. — Полумна Лавгуд, серьёзно? — Подхватила Панси, закуривая заколдованную бездымную сигарету, которую у Блейза и стащила недавно. — Да, серьёзно. И не называйте её Полумной. Она сумасшедшая ровно настолько, насколько и все вы, — грубее, чем хотелось бы, ответил Забини. — Вместе взятые, — уточнила Дафна, проигнорировав холодный настрой друга. — Ладно, приятель, не слушай их, — с озорством во взгляде отмахнулся Драко и обернулся к нему всем корпусом тела. — Очень интересно узнать, что так рано вам вдвоём понадобилось в школе перед самым отъездом на каникулы, но воздержусь от вопросов ради тебя. — Вот уж спасибо, воздержись, — саркастично бросил Блейз и, гордо расправив плечи, прошёл мимо компании. Град за окном усилился.       Это не первый раз, когда он сбегал рано утром на эти тайные встречи, где они с Луной занимались изучением особого вида магической трансформации. И знал об этом только Драко. Раньше. Теперь об этом знала, наверняка, большая часть Гриффиндора, с которым Луна близко дружила, и скоро будет знать весь Слизерин, потому что две главные сплетницы в курсе. Пару раз к нему даже подходил очень серьёзный Поттер и пытался ему угрожать, если тот сделает Луне что-то плохое. Забини скорее веселило такое поведение, и он отвечал Гарри со всей присущей ему иронией. Но в глубине души он был рад, что вокруг Луны есть не только задиры и шутники, прячущие ботинки по всей школе, но и друзья, готовые защитить и помочь.       Но это мало волновало Блейза сейчас, потому что перед глазами наконец возник нужный силуэт. — Привет, рада, что ты пришёл, — мечтательный голос нарушил тишину помещения и отразился теплом у Блейза где-то в груди. Он подошёл ближе, сохраняя комфортную для девочки дистанцию. — Я всегда прихожу, разве нет? Я ведь обещал не пропускать. — Но мог и не сдержать обещания, люди часто так делают, — она немного склонила голову и улыбнулась. Несмотря на смысл сказанной фразы, в её голосе не было разочарования или печали. Как будто она просто приняла этот факт. Блейзу особо не было дела до обманщиков и задир, но он всё равно завидовал её выдержке и внутренней силе.       Он не стал отвечать и они молча зашли в пустой тренировочный класс, где обычно проходили практические занятия ЗОТИ. Сейчас половина учеников уже самостоятельно разъехались по домам, не дожидаясь Хогвартс-Экспресса. — Так, на чём мы вчера остановились? — Блейз нарочно встал к Луне сбоку ближе, чем это было необходимо, и с замиранием наблюдал за лёгким смущением на её щеках. Вопреки этому она уверенно продолжила: — В последний раз мы снова повторили все теоретические записи и советы, данные когда-то мне профессором Люпином. И кажется у тебя был прогресс, — она положила свою сумку с пергаментами и учебниками на стол и села прямо на парту, болтая ногами в воздухе. — Прогресс — это громко сказано. — Не важно, как это сказано. Главное, что он есть. Ты почти начал превращение, — с характерной мечтательной манерой произнесла Луна. — И снова испугался, — Блейз был разочарован в себе из-за этого, но просто не мог преодолеть этот ужас, когда чувствовал, что его тело начинает меняться, готовое словно разорваться в одном месте и срастись в другом, раствориться на клеточном уровне, сжаться и вывернуться наизнанку. Луна могла бы с этим справиться, но не он. — Не вини себя. Просто думай о патронусе. У меня ведь тоже не получилось полностью. — Но частично всё-таки получилось. У меня не выходит абстрагироваться от ощущения, что я просто пропадаю в пространстве. Страшно, — Блейз сел на следующую в ряду парту от Луны и поставил ноги на скамью, опираясь о них локтями. Это была больше защитная реакция, попытка закрыться, чем реальное желание сесть. Луна развернулась к нему и поставила свои ноги между стоп парня. Забини мельком разглядел ботинки, в которых она пришла: летние голубые босоножки с сиреневыми застежками. Мило. — Вызови патронуса ещё раз, тебе нужно смотреть на него, как в зеркало, — она достала из сумки самоучитель по анимагии, который стащила у матери в детстве, и открыла страницу с закладкой. Это была одна из первых глав. — Твой патронус — это олицетворение твоей души. Это и есть ты.       Блейз легонько сжал коленями колени девочки и вздохнул. Во взгляде Луны мелькнула нежность, и это снова заставило его сердце трепыхаться в грудной клетке. Даже родная мать так на него не смотрела. Это придало ему каплю уверенности. Или хотя бы мотивации.       Он поднялся со своего места и вышел подальше от парт в свободную часть класса. Юноша поднял палочку и сконцентрировался на всём хорошем, что он помнил: в основном это были воспоминания про детство, когда мама не была такой отстранённой, про совместные вечера с Драко, Тео, Панси и Дафной, и про время, проведённое с Луной. Кабинет ЗОТИ он уже давно воспринимал, как место для приятных свиданий, а не как класс.       Приятное тепло разлилось от груди к голове и Блейз, поймав этот момент, направил силу в руку. С палочки скользнул грациозный серебристый дикий кот. Пума.       Луна подошла сзади, прижалась щекой к плечу парня, и во все глаза смотрела на животное. — Какой дивный патронус, такой уверенный, — шепнула она. Блейз не первый раз это слышал, но всё равно испытывал гордость за него.       Пума тряхнула головой, лениво прошлась по классу и запрыгнула на тёплый подоконник, заваливаясь на бок. — И ты хочешь сказать, что это я? — Усмехнулся Забини. — Именно, будь таким же расслабленным, как она. — А охотиться на тебя мне стоит, маленький кролик? — Блейз в привычной ему манере ухватился за возможность и с ухмылкой развернулся к девочке. Они стояли почти вплотную. — Это природа пумы — охотиться на кроликов, так что да, — слегка улыбнувшись, ответила она, не отодвигаясь ни на сантиметр.       Блейз резко дёрнулся вперёд, чтобы заключить её в объятиях и прижать к себе, но та быстро юркнула под руку и развернулась так, что оказалась у него за спиной, отходя назад. Он не отрывал от неё внимательного взгляда. — А природа кролика — любыми способами обмануть хищника и убежать, — с долей ехидства и усмешкой на лице продолжила Луна. Забини рассмеялся. — Превращайся, Блейз. Сейчас.       Юноша умел быстро концентрироваться. Их короткая игра в охотника-добычу заставила его навострить уши, словно животное, словно пума. Пума. Гордая, чёрная как ночь кошка. Он произнёс про себя начало заклинания. Стать анимагом мог только тот, кто в совершенстве владеет невербальной магией, потому что в процессе превращения говорить невозможно.       Блейз почувствовал, как сдавливает внутренности. Было больше непривычно, чем больно. Он вздохнул и поддался процессу.       Мощные широкие лапы, длинные когти. Забини ощутил тошноту от невероятного давления на голову и позвоночник. Руки защемило. Ногти как будто вырывали. Он продолжал произносить строчки заклятия, напоминающие мантру, стараясь концентрироваться на них и на облике дикой кошки в мыслях.       Такой же мощный хвост, которым можно удерживать равновесие. Гибкое тело. Его пронзила тупая боль в копчике. Рёбра по ощущениям как будто сводили внутрь. Блейз постарался унять накатывающий ужас и тошноту. Почти. Почти всё.       Острое зрение, чуткий слух, обилие запахов вокруг. Блейз постарался зажмуриться сильнее, под веками защипало, и глазные яблоки будто перекатывались внутри черепа. Страх снова скрутил внутренности, но пути назад нет. Блейз осознал, что почти превратился. Ощущения в чужом теле были мерзкими, но сама мысль об этом спровоцировала резкий выброс адреналина — он смог, осталось ещё чуть-чуть. Это не позволило Блейзу пойти на попятную из-за страха.       Мягкая, гладкая шерсть, острые клыки, шершавый длинный язык. Весь рот будто обожгло и свернуло наоборот, Блейз испугался, что останется без зубов вообще. Усталость от целого калейдоскопа ощущений и эмоций начал давить в груди и заставлять сдаться. Блейз снова произнёс заклинание.       А потом наступило приятное, немного покалывающее тепло во всём теле. Голова была будто пустой, хотелось где-то согреться и спать. Блейз заставил себя открыть глаза.       И с ужасом закрыл снова. Всё было слишком резким, слишком ярким. Голова заболела от количества разных запахов и какого-то стука прямо над ухом. Потом шуршание. Он снова попытался открыть глаза, но это казалось невыносимым. Он застонал от усталости и раздражения.       Вместо стона из горла вырвалось какое-то непонятное гавканье вперемешку с рыком. Он испуганно распахнул глаза, забывая о боли, и попытался встать.       Прямо перед взором был кошачий широкий нос и колени Луны, сидящей на полу. Блейз беспомощно ёрзал лапами, пытаясь привести их в порядок, но не мог. Паника постепенно снова овладевала им. Он в чужом теле? Кошачьем? Из глотки вырвалось жалобное мяуканье.       Тёплая ласковая ладонь прошлась по тяжело вздымающемуся боку. Блейз снова попытался что-то сказать, но получилось только промычать. Луна аккуратно подняла голову Блейза и положила себе на колени, почёсывая ноготками затылок и место за ухом. Нега от внезапного удовольствия разливалась по напряжённому телу, глаза сами собой начали закатываться назад. Долгожданное расслабление замещало все другие эмоции, дарило спокойствие. — Прямо как та, что была на подоконнике, — тихий голос прорезал тишину класса и пустил по телу Блейза неприятную дрожь. Звуки ощущались совсем по-другому. Две ласковые ладони продолжили гладить затылок. Потом девочка взяла руками переднюю лапу, немного надавила, и Блейз с удивлением смотрел на длинные когти, торчащие из подушечек. Луна заворожённо кончиком пальца надавила на острую часть ногтя.       Блейз отнял лапу и второй раз, собравшись с силами, попытался встать.       Пума. Четыре лапы. Превосходная координация. Он вспомнил, как умело ими пользовался патронус, прикрыл глаза и позволил инстинкту вести им.       Луна терпеливо руками придерживала тело огромного животного, что вряд ли помогло бы, но очень морально поддерживало. Блейзу так нравилось, как она трогает его, что он готов был остаться котом навсегда, если Луне того захочется.       Он в непривычном порядке напряг нужные мышцы и наконец принял стойкое положение, открывая глаза. Прямо перед его лицом было улыбающееся загадочное лицо Луны. — Умница, Блейз. Я же говорила — ты отличный кот, — она пригладила ладонями его уши к голове и любовно чмокнула в нос. Забини против воли заурчал и подался мордой вперёд, потираясь о щёки девочки. Чувства гордости за себя и нежной благодарности Луне заставляли его издавать разные новые звуки, о которых он и подумать не мог. Наверняка, так звучала бы самая довольная в мире пума. — И ты, кажется, в сознании человека. Дай знак, если понимаешь мою речь, а то я пока по-кошачьи не разговариваю, — произнесла Луна, смотря ему прямо в глаза.       Он посмотрел в сторону и постарался оценить свои возможности дойти на новых «ногах» до подоконника. Луна была бы удивлена. Цель оправдывает средства.       Он проверил мысленно все четыре лапы и с усилием заставил их двигаться в нужном порядке. На удивление, с каждым шагом становилось легче, но усталость от общего процесса превращения и адаптации сказывалась. Он сделал короткую остановку перед прыжком, втянул воздух и оттолкнулся задними лапами, передними пытаясь ухватиться за каменную кладку. Он слегка перестарался и чуть не влетел в окно, но равновесие удержал и с гордостью обернулся к Луне, заваливаясь на бок.       Луны не было. Блейз тревожно приподнялся и обвёл взглядом всю комнату, пытаясь понять, что происходит. Нос защекотал странный запах, отдалённо знакомый, но новый.       Через секунду на подоконник с пола чуть ли не взлетел белоснежный кролик. Блейз готов был поклясться, что ни одно животное не было таким милым. Он призывно рыкнул и положил голову на свои передние лапы прямо перед мордочкой кролика. Луна пушистыми передними лапами уперлась в морду пумы и аккуратно куснула за щёку, во все глаза глядя на Блейза. Он приподнял голову, и Луна юркнула под неё, устраиваясь между передних лап.       За окнами всё ещё шёл ливень, но уже без града. Земля была усыпана крупными льдинками, которые по созданным дождём ручьям скатывались в озеро. Луна и Блейз молча наблюдали за этим, грея друг друга своим теплом. Забини почти уснул, прежде чем почувствовал возню под подбородком. Надо превращаться обратно, отстранённо подумал юноша. В учебнике советовали не находиться долго в теле животного при первом обращении.       Представлять своё прежнее тело и превращаться было намного проще. Блез почувствовал невероятное облегчение, когда вместо лап по подоконнику раскинулись его человеческие конечности. Такие привычные и удобные. Он откинулся спиной на стену. В коленях всё ещё сидел беленький кролик. — Хорошенькая. Такая мягкая, — тихо озвучил мысли Блейз, беря в руки животное.       Она тоже начала обращаться обратно, и через секунду с привычным мечтательным выражением лица лежала на груди Блейза и смотрела в окно, ничего не сказав. Забини чуть согнул одну ногу, ограждая её от края подоконника, и обнял руками, совершенно по-кошачьи носом зарываясь в волосы. Родной лесной запах расслаблял, и на него снова накатила сонливость.       Луна повернула голову к нему, посмотрела в глаза, и взгляд её упал чуть ниже. Сердце мгновенно пустилось вскачь, сообщая мозгу только один возможный вариант действий. Блейз аккуратно склонился и прижался губами к приоткрытым губам Луны, чувствуя, как каждая секунда этого прикосновения заставляет что-то в груди сладко сжиматься. Он обожал в ней почти всё: как она держалась на людях, как неуклонно отстаивала свои интересы, как отважно и умело бросалась на защиту своих друзей, как переживала трудности и невзгоды. Как она видела мир. Не как остальные. Луна словно была волшебницей в мире волшебников. Магглы бы назвали её просто больной.       Блейз захватывал её верхнюю губу и руками крепче обнимал за талию. За окном сверкнула молния, и Луна удивлённо отстранилась. — В честь нашего первого перевоплощения боги гроз устроили войну, — почти серьёзно сказала девочка, ложась обратно ему на плечо и расслабляясь. — Это ведь маггловские сказки. — Откуда ты знаешь? Большинство из них волшебников тоже считают сказками, но вот мы сидим здесь. Может, и они тоже там сидят.       Блейз не стал отвечать и откинулся обратно на стену, готовясь наблюдать за самым лучшим зрелищем перед отъездом из школы.