Незнайка в зачарованном лесу

       — Второй день его нет! Второй! Никаких вестей! — Знайка мерил шагами гостиную, расхаживая туда-сюда.        — Успокойся, вернётся. Куда ж он денется? — Лениво протянул кто-то.        — А вдруг он снова влип в какую-нибудь историю?! Или ещё хуже! Вдруг он уже умер?!        — По крайней мере, мы знаем, что он в Деревянном городе, — спокойно произнёс Пилюлькин, вчера вечером сбегавший на почту, чтобы выяснить, куда делся их товарищ.        — И что?! Вы вообще знаете, как туда долго добираться?!        — Знайка, успокойся, — попросил доктор.        — Будешь тут спокойным! Может произойти всё, что угодно! Вам ли не знать, что этот балбес всегда, всегда…        — Тихо, тихо, братец, — Пилюлькин встал с дивана, подошёл к Знайке и положил ему руки на плечи, старого посмотрев в его синие глаза. — Вернётся твой Незнайка домой, понятно? А сейчас выпей валерьянки и поспи. Вон, какие у тебя синяки от недосыпа.        Делать нечего. Слово врача в их доме — закон, поэтому учёный поплёлся в свою комнату. Буквально рухнув на кровать, он забылся глубоким сном. Слишком много сил и нервов он убил. Остальные с самого утра занимались своими делами. Один раз к ним зашёл Гунька, хотел позвать играть Незнайку в футбол, но узнав, что его нет, ушёл с поникшей головой.        Секунды превращались в минуты, а минуты в часы. Прошёл ещё один день. Вечером коротышки приводили свой дом в порядок, убирались, ставили некоторые вещи на место, а Гусля и Молчун, назначенные дежурными по кухне, готовили ужин. Знайка сидел за обеденным столом с очередной научной книгой и нетерпеливо стучал ручкой по деревянной поверхности. Строчки и буквы расплывались у него перед глазами, становясь кашей. Почему-то все мысли были только об одном: отправиться на поиски. От Незнайки нет вестей уже второй день. Это не нормально.        — Значит так. С меня хватит, — он отодвинулся от стола. Стул неприятно заскрипел, проезжаясь по полу. Знайка встал и решительным шагом направился в гостиную. На диване лежал его пиджак. Взяв его, он развернулся в сторону входной двери.        — Куда-то намылился, братец? — Перед ним возник Пилюлькин. — Думаешь, в таком взвинченном состоянии я тебя куда-нибудь пущу? Ошибаешься. Ты так ещё больше дел натворишь, чем Незнайка.        — Предлагаете мне просто сидеть сложа руки? — Нахмурился малыш.        — Успокойся!        — Да я спокоен, как никогда!        — Перестань! — Доктор положил ему руки на плечи, удерживая на одном месте. — Перестань воспринимать его, как тринадцатилетнего мальчишку! Ему, быть может, вообще не нужна твоя помощь! Прекрати его опекать!        Знайка вздрогнул и застыл на месте, недоуменно хлопая глазами. Пилюлькин вздохнул, отпустил его и поправил пенсне, подложив уже более спокойно:        — Успокойся. Если ты не видишь чего-то, то это не значит, что этого нет. Лично я вижу, как он растёт. Вижу, что отдаёт отчёт своим действиям. Пока кто-то валялся в обмороке, я понял, что зря недооценивал и Незнайку и его Воробушка. Это не просто показуха какая-то, отнюдь нет. Это их тест на доверие, это теперь жизнь самого Незнайки. Я вижу, как он вырос и даже немного перерос тебя за эти глупые полтора года. Поэтому не надо бежать сломя голову куда-то и спасать его. Не думал, что скажу это, но в данный момент я доверяю Незнайке и верю, что он выпутается как-нибудь сам, если что-то действительно произойдёт или уже произошло.        — Как же… — растерянно проговорил учёный, побледнев. — А вдруг он улетел искать этот свой Зачарованный Лес? Он же тот ещё фантазёр! А вдруг это как случай с ракетой?! — Он схватился за голову. — Он может сейчас быть где угодно, совершенно один! Холодный, голодный, возможно простывший! Нет, нет и нет. Мы должны его найти, Пилюлькин! Как Вы этого не понимаете? Он, быть может… может… он…        — Знайка, — голос врача стал таким ледяным, что по спине брюнета пробежали мурашки. Он посмотрел на Пилюлькина. Тот одним своим видом наводил ужас: сложенные на груди руки, нахмуренные брови. А взгляд тёмно-зелёных глаз не сулил ничего хорошего. — Хватит геройствовать.        Как гром среди ясного неба. Знайка стоял как вкопанный, не в силах произнести ни слова. Геройствовать? Разве спасение товарища — героический подвиг? Если да, то почему во время этих самых спасений всё казалось таким обыденным? Ведь так всё и должно быть. Товарища нельзя бросать в беде, даже если он находит приключения на свою голову несколько раз в день. Сейчас малыш чувствовал себя настоящим предателем. Что-то неустанно твердило ему о том, что он нехороший, кинул Незнайку на произвол судьбы в тяжёлый момент и не пришёл вовремя на выручку.        В комнате царила тишина. Спор двух коротышек слышали все обитатели дома. Поражённые речью доктора, они не могли пошевелиться, только растерянно переводя взгляд с него на Знайку и обратно.        — Всё, спокойно, — Пилюлькин наклонился и поднял чёрный пиджак, выпавший из ослабевших рук малыша. — Извини. Я погорячился.        Учёный понимающе кивнул, забрал вещь и сел в кресло, тяжело вздохнув. Остальные вернулись к своим делам, иногда о чём-то перешёптываясь и обеспокоено косясь на Знайку. Тот снова принялся за чтение, но было видно, что впервые такой род деятельности не приносил ему удовольствия.        — Пять минут! — Крикнул Гусля, оповещая всех о скорой трапезе. Некоторые малыши сразу побежали на кухню, помогая накрывать на стол и с любопытством смотря, что приготовили их товарищи.        — Идём, — позвал учёного Пилюлькин.        Знайка встал и хотел было пойти к столу, но тут дверь распахнулась, со страшным грохотом ударившись о стену. На пороге стоял Незнайка. Злой, грязный, весь в синяках и царапинах и в порванной одежде. Не удосужившись сказать ни слова, он прошёл к кладовой, оставляя на полу следы грязи, вынул оттуда мешок семян и вышел на улицу. Входная дверь захлопнулась.        — Кажется, он не в духе… — удивлённо пробормотал Тюбик. В комнате опять воцарилось молчание, и только дежурные продолжали возиться на кухне, гремя тарелками. Незнайка явился минут через пять. Скинув обувь, он пошёл в сторону лестницы, не обращая ни на кого внимания и даже не сказав «привет». Тут уж Знайка не выдержал, вскипел от такого хамства.        — Дружище, ты ничего сказать не хочешь?! — Он упёр руки в бока. Блондин остановился и обернулся. — Где тебя носило?! Изволь объясниться! И ещё полы вымыть! Не один здесь живёшь!        Незнайка равнодушно посмотрел на него, затем хмыкнул и, заснув руки в карманы, ушёл в свою комнату. Учёного трясло. Он злился, и в то же время сердце колотилось в груди от волнения. Когда эти два чувства смешивались, становилось так противно, что просто ужас. Хотелось кричать. Малыш запустил руку в волосы и сильно сжал, закусив губу. Вечно этот Незнайка находит приключения на свою голову. А потом ищи его в канве. Судя по его внешнему виду, он именно там эти два дня и провалялся.        Знайка посмотрел на Пилюлькина. Тот держал в руках свою аптечку, но никак не решался сделать хоть шаг в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Учёный привычным жестом поправил съехавшие на нос очки. Наверху что-то упало, загремело да с такой силой, что, казалось, затрясся весь дом.        — Это землетрясение? — Коротышки испуганно посмотрели друг на друга. Шум и тряска исчезли так же внезапно, как и появились. Зато теперь до них донеслись ругательства и проклятия, которые озвучивать в приличном обществе нельзя. Знайка тут же направился в комнату товарища. Но злости он уже не чувствовал. Лишь тревогу.        Осторожно постучавшись в приоткрытую дверь, он заглянул в помещение. Незнайка лежал на кровати, отвернувшись к окну. По всему полу были разбросаны какие-то разорванные бумажки. Около распахнутых дверц шкафа лежала коробка. Очевидно, она и упала. Впрочем, сейчас это было не самым важным.        — Незнайка, — тихо позвал Знайка, приблизившись к кровати.        — Не до тебя, — холодно отозвался тот.        — Я всего лишь хочу понять, что произошло. Ты так внезапно ворвался, а сейчас ещё и такой беспорядок тут устроил. Что-то случилось?        — Не твоё дело, — малыш сел на кровати, всё ещё не смотря на своего собеседника.        — Ну как же не моё? — Покачал головой учёный. — Я же старший и несу за всех вас ответственность.        — Старший, — усмехнулся блондин. — Вообще-то, Пилюлькин старше тебя.        — Ну хорошо, Пилюлькин старше, — вздохнул брюнет и присел рядом. — Но это не изменяет того, что я переживаю за всех вас. Понимаешь?        Знайка говорил спокойно, без малейшей капли ярости в голосе, как это обычно бывает. Но Незнайку это наоборот раздражало и выводило из себя, заставляя кулаки сжиматься. Он ожидал чего угодно, что всегда происходило после подобных его выходок, хоть сейчас он и не чувствовал себя виноватым. С другой стороны, приятно, когда с тобой просто беседуют. Но не сейчас. Это спокойствие стало последней каплей для такого насыщенного дня. А ещё разговаривать со Знайкой у Незнайки не было ни малейшего желания. Выговор? Хорошо, он готов. Но разговоры по душам… нет уж, лучше убейте.        — Понимаю, — процедил он сквозь зубы. — А теперь иди отсюда.        — Нет, погоди. Я не уйду, пока не выясню, что произошло. Ты весь в синяках и царапинах. Я не могу тебя бросить тут одного в таком виде. Ты хотя бы к Пилюлькину сходи, чтобы я был спокоен.        — Как-нибудь сам справлюсь. Спасибо за совет.        — Незнайка, — учёный положил свою руку ему на плечо, — я хочу помочь. Да и ты сам, я думаю, понимаешь, что молчание — не выход.        — Уходи…        — Хоть что-нибудь расскажи, прошу.        — Знайка…        — Обещаю, я не буду ругаться. Просто объясни, что произошло, и мы…        — ДА ОСТАВЬ ТЫ МЕНЯ В ПОКОЕ! — Не вытерпел блондин, сорвавшись на крик. Профессор аж подпрыгнул от неожиданности, широко распахнув глаза. Едва взглянув на него, Незнайка вздрогнул, поняв, что переборщил. Но вот эти вот Знайкины «где ты был? Откуда царапины?», словно с маленьким ребёнком, были поперёк горла, а потому сдерживаться уже не было сил. — Ты надоел! Всё время тебе нужно что-то контролировать, особенно меня: «Это нельзя, то нельзя! Незнайка глупенький, он дурачок. Ничего не понимает»!        — Позволь! Когда это я в последний раз тебя дурачком называл? — Нахмурился брюнет.        — В мыслях, да называл! Скептик, блин. Приручить птицу? Для тебя это бред! Ненаучно! Это там Незнайка себе что-то нафантазировал как обычно, он же в мире сказок живёт! Там на него куски солнца до сих пор падают! Зато при виде, как ошибались на этот счёт, Вы, о великий профессор, в обморок падаете. В кое-то веки «дурачок» добился невозможного, и Вы сразу же: «Осторожно! Ты в порядке? Где был?»! Хватит следить за мной! Если я упал в реку, то это касается лишь меня одного, ясно?! Сам должен справиться и выбраться! Не беги туда, забей!        — Но я не могу так… — Знайка смотрел в голубые глаза соседа, растерянно хлопая своими и время от времени поджимая губы. Слова будто били по чему-то больному, невидимому. Что-то тяжёлое осело в груди, перекрывая доступ воздуху, из-за чего становилось трудно дышать.        — Можешь, — огрызнулся блондин.        — Нет. Не могу! — Выкрикнул учёный, но его голос всё равно предательски дрогнул. — Разве так сложно понять, что я испытываю во время всех этих авантюр?        — А зачем ты это испытываешь? Лучше за себя бы беспокоился! — Незнайка толкнул его. Знайка пошатнулся и, чтобы не упасть с кровати на пол, встал. — Как-нибудь без тебя разберусь.        Блондин снова отвернулся к окну, смотря в ночное небо. Мысли путались, чувства смешивались. Нет, он не хотел говорить. Всю его голову занимал лишь неприятный случай, растянувшийся на полтора дня. Незнайка всегда был чересчур эмоциональным и импульсивным, и часто под раздачу попали те, кто вообще не был причастен к ссоре или спору. Но Знайка… с ним совсем другое дело. Его присутствие, мягкий тон голоса, взволнованный взгляд — всё бесило. Именно сейчас. Учёный раздражал одним лишь своим присутствием.        «Он и представить не может, что произошло, а так спокойно говорит, — думал про себя малыш, хмуря брови — Когда на Луну летали, он просто взвинченным был, а сейчас что?». Он и сам толком не понимал, почему его сердце так яростно колотится, почему появилась к учёному какая-то страшная неприязнь. Послышался тяжелый и рваный выдох, а также удаляющиеся шаги. Знайка ушёл, закрыв за собой дверь. Впрочем, это к лучшему.