Точка опоры

Дилюку с самого раннего утра казалось, что сегодня что-то стрясется. Обязательно случится какая-то ерунда не по учебе, так по делам в профкоме. День в университете прошел спокойно, а чувство не пропало — значит все еще впереди. Ведь уже как полгода обещался, клялся, отрезал, что уйдёт с поста профорга, но… Неизвестно, что держало красноволосого на посту. Возможно, долг ответственности перед репутацией сильнейшего профбюро, возможно, команда, к которой он притерся и действительно дорожил ею, возможно, получение поддержки и нового опыта, возможно, желание доказать родителям, что не только учеба, но и активная деятельность у него может получаться хорошо. Надоказывался, вот никак уйти не может. В таких мыслях и ощущении надвигающихся неприятностей он перелистывает пухлый ежедневник с новостями от других профоргов и председателя — на носу неделя, будь она не ладна, забоя. — Итак, неделя забоя… Знаю-знаю, ждали, — Дилюк улыбается. Не смотря на загруженность этой недели, все активисты ее любили и всегда выкладывались на полную. — Идеи? Профорг разворачивается к доске, выписывая пункты, из которых должна состоять надвигающаяся неделя, ещё не подозревая, что его утреннее предчувствие оказалось вещим. — Ребята у нас веселые, дружные, тухло не бывает, — бросил через плечо Венти, широким шагом преодолев последнюю ступеньку, — слава богу, я не у вас в корпусе учусь, пиздец какой-то, а не здание. — У вас мерч-то есть свой? — Кэйя усмехается, открывая дверь на этаж... Биологов? Если по чучелам судить. Физики здесь же сидят, благо, собрания с разницей в час. — Есть, но я его принципиально не ношу, я музыкант будущий, а не физрук, — Венти пожимает плечами, выхватывая у Кэйи из рук энергетик и отпивая приличную такую половину банки, за что получает подзатыльник, — а что, за мерчем охотишься? — А что, зря я буду тратить вечера два раза в неделю? — Кэйя ловко забирает банку обратно, поднимая высоко над головой (хорошо быть выше сантиметров эдак на 10). — Нет в тебе духа активиста, — Венти вздыхает, легонько тыкая в чужой бок локтем. Оба знают, что все наоборот. Много ли здесь таких, как он? Предать свое профбюро — против чести, кажется, но какая разница? Не то что бы мнение малознакомых людей заботило Альбериха больше возможности развлечься. Раньше времена были, конечно, лучше - про Синьору в роли экс-профорга он уже наслушался. Да и Аль-Хайтам, нынешний профорг, в прошлом году, судя по рассказам, был неплох, но сейчас что-то явно не так пошло. Венти по пути спросил, что Кэйя будет делать, если и тут не понравится, на что Кэйя ответил, что есть ещё 9 институтов. А про прообъединения и говорить не стоит, но это другое. — За опоздания наказывают? — с усмешкой спрашивает, уже кладя ладонь на ручку двери. Задержались они в ближайшем КБ, что сказать. В глазах музыканта, кажется, отразился натуральный ужас перед физиком. — Идеи Дилюку не подавай. Кэйя не успел спросить ни имя профорга, которое как-то забыл разузнать, ни кто такой Дилюк — Венти уже распахнул дверь. — Я к нам новенького привел! С физтеха, а потому сразу категория ебнутый. Рука с мелом дергается, когда из конца аудитории доносится звонкий голос «приемного активиста». Так называл Дилюк тех, кто не нес в себе «крови института». Проще говоря, не любил он людей из других учебных заведений и институтов в профбюро, но ничего поделать не мог. Зарекомендовал себя миролюбивым, будь добр, соответствуй. — Твоему опозданию я уже не удивлен. Минута «стульчика» ждёт тебя уже с начала собрания, —говорит одному, но смотрит на другого. — Здравствуй… Новенький? «Стульчик» на две минуты, присаживайся, чувствуй себя, как дома. Съязвил, разозлился, осознал, что вот то самое, что должно было случиться. Другие активисты зашептались, завздыхали, кто-то присвистнул. Теплый прием, ничего не скажешь. Дилюк тихо надеется, что после такой выходки новенький исчезнет, и снова разворачивается дописывать начатое на доске. — Это вы у моего родного физтеха переняли? Что ж не пять минут сразу? — Кэйя оценивающе оглядывает аудиторию, прислонившись к стене. На него смотрят с интересом, перешептываются, и дружелюбными выглядят далеко не все. Печально, но особо не задевает. Держи в голове, Кэйя, есть ещё девять институтов... Хотя нет, восемь. К математикам его точно никто не затащит. А люди здесь более.... Разношёрстные. Не так, как на физтехе. Славно, хоть вопросов из-за волос не будет, вон, даже профорг крашеный. Кстати, о профорге. Судя по тому, как к нему обращаются, это и есть «тот самый» Дилюк. Может, тоже с севера, раз там имена интересные любят... Кто знает. В любом случае, выглядел он... Необычно. Хотя бы из-за кучи слоев одежды. И как не жарко? Нет, ошибся Кэйя - точно не северянин. Венти уже прислонился к стене и выглядел максимально несчастно, тонкие ноги дрожали, а Дилюк на него даже взгляда косого не бросил. — У вас всех так встречают? — Кэйя отталкивается от стены и проходит вперёд, мимо полных людьми рядов. Взгляды ловит самые разные, но, кажется, тот парень с посаженными на ободок рогами выглядит приветливее всех. — Хоть бы познакомиться дали для начала, представиться. Или вы люди слишком работящие? Взгляд падает на доску. Кэйя останавливается, облокачиваясь на одну из парт, и щурит глаза. Неужели та самая неделя? Как вовремя он зашел. — Всех. Из других институтов особенной любовью тут любят, — парирует Дилюк, пытаясь скрыть раздражение от такого распоясанного поведения, — будь добр, найди себе место и послушай информацию, будут идеи - записывай и озвучивай. Познакомимся позже, а пока только твоего имени будет достаточно. — Вот как, — Кэйя слегка приподнимает брови, цепляя на губы лёгкую улыбку. Конечно, фанфар и красной дорожки он не ожидал, но тут явно чужаков не особо жалуют. Ну и ладно, будет революционером, да и Венти тут как-то уживается, а он вообще не из этого учебного заведения. Дилюк окинул взглядом парня. Слишком расхлябанный, ему не нравится. Еще и волосы странного цвета. Про свой цвет он так не считал, потому что думал, что красный более-менее адекватный, а тут синий. Работа закипела, активистов поделили на инициативные группы и дали мозговой штурм. Кэйя оказался в одной группе с Венти, тем рогатым и ещё парочкой студентов, которые смотрели на него не то с пренебрежением, не то с опаской. А, он же ещё и одноглазый, вон, чего на лицо так пялятся. Впрочем, напряжения не было никакого. Люди могут всякое думать, а он тут за эмоциями и энергией, и это главное. Энергии в кабинете, кстати, было предостаточно - не то люди такие, не то Дилюк у всех на хорошем счету, не то все вместе, но работа кипела. Профорг пока засел за свой ежедневник, проверяя, все ли он сказал из новостей. Он привык к гомону аудитории, но резкий хохот эхом прошелся по пространству заставляет обратить на себя внимание. Он мог даже не поднимать голову, узнавая смех Итто. Мысли эту светлую лишь в цвете волос голову посещали только самые странные и абсурдно глупые, смешащие. Но за это его и ценили, потому что потом из этого можно выдумать что-то неординарное. — Минута до конца обсуждения, после расскажите свои концепции, — оповестил профорг, глянув на телефон. — А что у вас на свой же институт все направлено? — Кэйя щурится, глядя на уже порядком исписанный его командой лист, — сложно будет на защите выйти на первые места, если мероприятия касаются только вас. Да и неплохо было бы добавить визитную карточку института — что-то спортивное или хотя бы с физической активностью. Дилюк почему-то слышит его слова через общий гомон активистов. Рефлекс отвечать на все вопросы, которые возникают, даже не осознав, кто задает. — Нет, не только на своих. Суть в том, чтобы в мероприятиях и акциях участвовало как можно больше людей из других институтов. Кэйя оборачивается, глядя на Дилюка. Странно, что его вообще услышали в общем гомоне аудитории. На губах расцветает усмешка — кажется, его не так поняли. — Я прекрасно это знаю, дорогой Дилюк. Мои слова были замечанием, так как мысли нашей активной группы ушли немного не туда. Кажется, его тут совсем ни во что не ставят. Да, первокурсник, но какое-то время он поработать успел, даже обидно стало на долю секунды. Хотя, тут камень и в огород профорга - а если бы он действительно был новичком, который понятия не имеет о том, как вообще работать? Тоже бы кинули сразу мероприятия расписывать, а только потом за головы схватились? Дилюк устало уперся рукой в переносицу, думая, что, по его мнению, новичку действительно нужно будет объяснять какие-то базовые вещи. (Откуда бы ему знать, что у Кэйи есть опыт работы.) Запарно, ведь он первокурсник и не был в других профбюро, нужно будет делегировать обучение его кому-нибудь (если он, конечно, останется) да хоть тому же Венти. Сам привел и пусть сам разбирается. Дилюк же будет только проверять и оценивать работу, отбирая варианты. — Акции, СММ-посты, работа с партнерами? Что-нибудь из этого тебе знакомо? Это базовые вещи, которыми должен владеть любой активист любого профбюро, чтобы поддерживать хороший темп работы. Профорг явно пытался быть снисходительным, но вышло так, будто он нападает. Кэйя явно выглядел спокойнее — ни намека на агрессию или обиду, а то самое желаемое снисхождение как раз-таки присутствовало. — Знаю, а ещё прекрасно знаю, что из этого фандрайзинг, что СММ, а что представляет собой простейшую форму, которая идёт ниже, чем мероприятие. А ещё знаю, что такое организация, работа с участниками, делегирование ответственности, ШПА, старостат, и даже — не поверишь, мастер Дилюк! — в чем суть лучшего адаптера и как он проходит. Кэйя уложил ладони на спинку стула и устроил на них подбородок. — Мы можем продолжить? Или время вышло? Дилюк где-то внутри тихонько вспыхнул. Его только что поставили на место, хотите сказать, при всех? Ничего, это даже славно, что новенький осведомлен обо всем — спрашивать будет отныне он его за пятерых, а в «стульчике» за опоздание и другие косяки он будет сидеть за десятерых. Наказание человека силой не самое хорошее дело, но после таких словесных выходок, наверное, лучшее, что можно было бы применить к Кэйе. Взмокшим, с дрожащими от напряжения ногами будет не так весело рассказывать о своих знаниях. Кэйя наблюдал с интересом. Ох, наверное, некомфортно теперь Дилюку, чтобы так, ещё и перед всеми ребятами... Это даже мило. Щелкнув языком и вскинув брови Дилюк ответил, выдыхая: — Интересно и приятно видеть, что ты осведомлен, — Дилюк встает и скрещивает руки на груди. — Советую ко всему своему массиву знаний еще прибавить одно правило: инициатива поощряется, но и наказывается. Казалось бы, успокойся, да работай, но... Кэйя уже понял, что с таким профоргом скучно ему не будет. Давай, контрольный в голову. — Вы ошиблись, господин Дилюк. Разве не инициатива поощряется, самоуправство наказуемо? Не помните главную мудрость актива? Красные глаза пробежались от заношенных кроссовок до растрепанной синей макушки. Как же хотелось думать, что он уйдёт. Может, все-таки, поругаться с ним или…сказать, что людей в профбюро достаточно и помощники не нужны…устроить бы ему испытание новобранца что ли… Испытание! В голове мелькнули мысли, заставившие почувствовать снова контроль над ситуацией и пустить улыбку на лицо. — Время вышло, всезнайка, отвечаем группами по списку. Аудитория, кажется, превратилась в театр военных действий, а Венти думал, что зря в КБ не купил попкорн.