Металлическое лето

POV Попов После вечерних игр все стали расходиться, и я поспешил скрыться в темноте. Даже если кто-то меня и заметил, то ему точно никто не поверит. И, как выяснилось, здесь не все и не всё помнят. Главное, что я помню всё, что видел сам в прошлый раз, даже без записок обошлось. Хотя иногда имеет смысл записывать. На всякий случай. Вот и Миша с Максимом вышли и отправились на местный пляж. Ничего не имею против такой прогулки. Там можно спокойно, глядя на воду, подумать обо всём, что тревожит и кажется странным или до отвращения естественным. В лагере, как и в любой другой действительности, есть вещи, которые кажутся обыденными или привычными, как утренние водные процедуры и линейки, а есть такие, что не вписываются ни в какие рамки понимания, как то, что под старым лагерем и логика Дубинина. Обычно я его понимаю, но не в этом лагере. Здесь, похоже, какая-то аномальная зона, влияющая на поведение людей. Кстати об аномалиях. Здесь есть какой-то неведомый и, судя по всему, бездонный склад с одеждой для пионеров. И Алиса как-то подозрительно легко угадала мой размер, или просто подобрала обувь на глаз, а это и у супруги далеко не всегда выходит. Это на грани магии. Как и остатки еды в столовой. Про свой обновлённый вид я вообще молчу. Это точно какая-то магия, но здесь об этом лучше даже не думать, чтобы уж точно не подслушали. А самая главная аномалия в том, что я на раз раскрыл Алика и уверен в своём заключении на девяносто девять процентов. Один процент оставим на случай лихого нежданчика, а здесь возможно и такое. Но Алика в облике местной суровой библиотекарши я увидел в первый раз и издалека, а Алису видел прямо перед собой, не один раз и достаточно долго, чтобы сделать хоть какие-то предположения. И определённые предположения возникли. С одной стороны всё сходится, но с другой… С чего бы ему так со мной возиться, заботиться? Все эти массаж, еда, обувь, вода из ладошек… Я не жалуюсь. Это приятно и я ему благодарен, что он не оставил меня очухиваться в траве, но с чего бы… Ну домой, возможно, и я бы его притащил. В каком-нибудь очень крайнем случае, чтобы не бросать в траве у умывальников или еще в каких-нибудь неподходящих для отдыха местах. И обувь постарался бы найти, босиком по камням и осколкам ходить такое себе удовольствие, если ты не йог. Не знаю. Может быть я просто сейчас так рассуждаю, но окажись на его месте, реагировал бы точно так же, как и он… Но мне и на своём месте сейчас не очень привычно и понятно, скажем так. И Миша тогда где-то выловил Максима и выклянчивал ему пару обуви у вожатого. Миша интеллигент и не стал тайно грабить склад, решил просто попросить. Ну не просто. Но в дом ведь Макса не притащил… Или не смог его уговорить? Точнее притащил, но не сразу. На счет всего остального я просто не знаю. При каких обстоятельствах они встретились? К чему вот эти тайны? Может быть и Виталий сейчас так не усложнял бы. Но в данном случае я сам не лучше, и страшно представить, что Житняков про меня думает. А он думает. Потому, что меня он заметил. И пока не пытается меня выследить и выловить. Возможно, его останавливает Максим. Точно думает и даже рассуждает об особенностях моих возможных завихрений в логике. А вот не надо было от меня всё скрывать, не чужие ведь. Да даже если я слишком сильно был занят музыкой или мог показаться слишком впечатлительным, можно было бы и отвлечь, это ведь не мелочи какие-то. Вот и Максима потянуло на откровения. Вот это уже интересно. Хотя главное я теперь и так знаю. Он почему-то называет то место лабораторией. Возможно, он был в какой-то другой комнате или воспринял увиденное как-то иначе, по-своему. Да какая теперь разница. Я ведь всё равно не найду то место. Потому, что искать его у меня нет совершенно никакого желания, как и возвращаться туда. Еще там есть бункер-бомбоубежище, в котором я тоже не захотел задерживаться, а в нем какие-то документы. Вот с этого места поподробнее… А эта рухлядь рабочая? Хотя там есть электричество и рабочая система освещения. Меня это тоже немного удивило. Египетские силы… Хотя сейчас подошло бы более тяжелое определение. Это откуда же я сбежал? И куда мы все попали? За что? Ну я точно о таком и не думал потому, что не было ни разу даже в намеках и бреду таких мыслей. И даже если я немного мазохист иногда бываю… Но не камикадзе же… И я не курю, а от жидкостей так не бывает. И никаких согласий на подобные игры я не подписывал. Стоп. Это уже паника, а это самое последнее дело. Даже если предположить, что теория Удалова относительно Генды верна, документы существуют и в них правда, то это игра, а из любой игры есть выход. Из квеста же есть выход, только нужно пошевелить мозгами. Вот в прошлый раз мы где-то что-то недошевелили. В этот раз надо постараться. Миша с Максом, отдохнув у воды, решили заглянуть в медпункт за успокоительным или с намерением намекнуть Косте на создание группы местного масштаба. И эта идея кажется мне симпатичной. Но у меня сейчас немного иная задача. Алиса. Она сама здесь как местная аномалия вне системы и вне всякого понимания. Как и я, если сравнивать меня с остальными местными и не очень обитателями этого лагеря. И с ними, похоже, у нее договариваться не очень получается. Соседка съехала, а вожатый на исправительные работы сослал непонятно за что. Но это все не то. С таким набором и принципами и Кинчев мог стать отшельником, но не стал. Ну по крайней мере на санкции от вожатого не нарывался, а была ли у него соседка по домику, я точно не знаю. Но вроде была. А тут что-то другое. И в эту картину вообще никто из знакомых мне людей не вписывается. Получается, что он меня знает, а я его нет? Ерунда какая-то получается. И что делать с предположениями? Вот надо на него на сцене взглянуть… И сейчас пора возвращаться. Если впустит, конечно. Но думаю, что впустит. Я ведь не имею желания ночевать в лесу, да и ему без соседа скучно будет. Мне так кажется. С надеждой на лучшее и верой в справедливость этого мира, стучу в дверь. Она открыла почти сразу. Судя по взгляду тоже надеялась, но уже не ожилала, даже в ночнушку переоделась. — Впустишь? — А у меня есть выбор? — она чуть отошла в сторону. После сильной задержки обычно встречают менее доброжелательно, и у меня определенно есть шансы заночевать не под деревом и не на нем. — Выбор есть всегда. Пройдя в домик, я сразу закрыл дверь. Не хочется привлекать ненужное внимание ни к себе, ни к Алисе в плане ее поведения. — Думала, ты нашел более удобное место обитания, — беззлобно сообщила она. — В лесу ночевать я не готов. И Виталий Алексеевич воспринять меня таким пока не готов. Мне кажется. — А ты сам? — она села на свою кровать. Что я сам? Что за странные вопросы? Или намеки… — Что я сам? — Сам себя таким нормально воспринимаешь? — Ну момент принятия я прошел, тут без вариантов. Или ты таких видела уже? А как я сам себя воспринимаю? Нормально воспринимаю, уже без истерики. К тому же в ней нет никакого смысла. Желательно, чтобы и у других ее тоже не было, и поэтому я стараюсь быть не очень заметным. Конечно я не ожидал, что со мной может такое приключиться, но что это меняет? И хоть я против любой истерики, но такое спокойное восприятие меня Алисой немножко смущает. Ну врет ведь, что не видела. Или я совсем ничего в людях не понимаю? — Может и видела, — явно сомневаясь в самой себе, сообщила она. — Но не помню. Как это? Такое можно забыть? Что-то я сомневаюсь. А зачем так врать? Если он меня узнал и скорее всего был с нами в прошлый раз, то Максима он точно видел. И в этот раз его узнал. Всё сходится. Странно, что до меня это только сейчас дошло. И раз так спокойно реагирует, то это он точно помнит. — Это как? Я бы такое точно не забыл. — Сама не знаю. Я вот здесь в первый раз. Но мне кажется, что не в первый. Кажется? Это уже интересно. Может и мне здесь много что кажется? Например, что мне вешают лапшу на уши. Ну судя по не случайно подслушанным разговорам тут, у многих провалы в информационном поле, я и сам, очнувшись в неведомой темной заднице, не всё помнил и понимал, так я там до этого и не был. Но так чтобы совсем ничего… И такими темпами я имею шансы вызвать подозрения в свой адрес в том, что я тут больно хорошо во всём разбираюсь. И я ведь не пионер, который мог уже отдыхать когда-то в этом лагере… Бред какой-то. — Есть такая ерунда. Тоже почему-то так кажется. — Понятно. И как охота? — Какая охота? — Не знаю, — Алиса явно наблюдает за мной и моей реакцией. — Ты же скрылся в кустах и пропал. И в столовой следил. — Так это просто любопытство. Я же фанат покера. А ты не расстраивайся из-за проигрыша, даже мне не всегда прет. — Да ерунда. А после этого что? — Просто прогулялся, за местными понаблюдал. Поздно уже. Этот допрос начинает напрягать. А самое противное в том, что я не могу ничего спросить у нее. Просто не понимаю, что. Если только задать этот прямой вопрос. Ну себя самого-то он должен помнить. Не получается. Почему не получается? Ай… Надо спать. Или попытаться сделать вид. Подумать ещё. Например, про теорию Удалова. Вроде и складно всё в ней и логично, но тянет на бред сумасшедшего. Даже для какого-то постановочного шоу это слишком, как и для квеста. Там ведь обычно не запихивают в другие тела. Хотя могут применять искажающие зеркала, какие-то декорации, виртуальные очки и, возможно, одурманивающие вещества. Но все вместе это что-то за гранью разумного. И никаких очков на мне точно нет, и это я проверил. А вот рабочий компьютер, даже древней модели, да еще и с какими-то документами это что-то из аномалий. По моим примерным представлениям сейчас подобная техника с окнами только начала появляться и то где-то за далёким бугром, и в советском пионерлагере слово Интернет считается забугорным же ругательством, а мышей исправно травят. Но это опять же для детей и далёких от суровой реальности взрослых. Допустим, что всё это существует и мы таки находимся в нашей реальности, но в каком-то более теплом районе или даже в закрытом помещении, а всё вокруг — декорации. Допустим, что нас как-то заставили воспринимать себя и окружающих вот такими. Допустим даже, что среди наших друзей или знакомых есть такие затейники. Плевать даже на то, кто они после всего этого. Но чего они добиваются? Где разгадка-то? Для простого розыгрыша все слишком затянулось. И своих я всех нашел, знаю, кто они и где. Что ещё надо? Для начала нужно раздеться. Негоже ведь в грязной одежде спать, да и неудобно. И другой нет. Опять. Да смотри, если хочешь. Чего ты там не видел-то? Лучше бы о себе рассказал сам добровольно. end POV Попов POV Максим Уф. Даже полегчало. Сразу надо было так всё рассказать. Да и не велика тайна. Если только для этой действительности и так, чтобы в темноте рассказывать как местную байку. Кто там не был, все равно не поверит, и не каждый осмелится туда пойти. Странно, что у Виталия с этим какие-то проблемы. А в нашей реальности этот бред никто и слушать не станет. Даже на фантастический фильм не тянет. Но вполне потянуло на сюжет этой игры. Или не игры. Но всё равно полегчало. Миша там был и примерно представляет, о чем речь. И что интересно, сейчас все, что там было, воспринимается как-то иначе, спокойнее. К тому же Серёга уже выбрался оттуда и не особо-то и скрывается от нас. Но и на контакт не идёт. Причины? Наверное есть у него на это причины. У меня же они были. Надеюсь, что и план действий у него есть. Залез он в местный компьютер или нашел что-то другое более интересное и странное? И что ищет сейчас? Или кого? Не знаю. Но наша помощь ему пока не нужна, раз не просит. А нам пора за успокоительным. Хотя мне оно уже не требуется. Ну можно просто поболтать о разном, вдруг и у доктора появились какие-то предположения и умозаключения на фоне происходящего. И несмотря на позднее время, нас уже ждут. — Ну и как там? — доктор осмотрел нас внимательным взглядом. — В этот раз обошлось без физических аргументов? — Обошлось. А когда-то не обходилось? Да и из-за чего там драться? Смухлевать при желании не получится, если только у кого-то запасная колода, и то надо ухитриться. Игра на интерес и тот не наш. Страшно представить интерес того, кто полез бы из-за этого в драку. Если только на спор. Алиса пыталась втянуть меня в спор, но ее я уделал во втором раунде. А на что мы там спорили? На какую-то мою страшную тайну? Ну рассказал бы про подземный мир старого лагеря. А так выходит, что теперь я могу требовать ее страшную тайну, но что-то не хочется. Если только она знает что-то неофициальное про это лагерь. — Это хорошо, — заметил доктор. — Лишний головняк мне без надобности. С футболистами местными забот хватает. — Мы только зрители, — Миша дотронулся до гитары, оставленной на кровати. — Если только валидол потребуется. — Валидол весь вожатый скушал, — Костя, открыв шкаф, стал совершать действия напоминающие розлив жидкости. — Но к футболу он равнодушен, как мне показалось. Ну да. Равнодушен это мягко сказано. Но что-то другое очень сильно его тревожит. Походы пионеров в старый лагерь? Как я понял, регулярно ходят туда только двое, но за них нечего волноваться. Потому, что по условиям игры они неплохо там ориентируются. Один из них точно. Хоть он и со своими странностями. А кто без них? Костя тем временем организовал нам по мелкому стаканчику микстуры. Точнее взрослого гематогена. Ну точно он. Я и забыл уже, какой он на вкус. А зачем мы пришли? Я, видимо, чтобы вспомнить этот вкус. Дома я бы такое пить точно не стал бы, даже если бы его до сих пор производили точно так же. Но сейчас что-то захотелось, возможно, атмосфера так влияет. А еще мы пришли за тем, чтобы сделать Константину деловое предложение. Ну или просто напроситься в его группу, если ему так больше понравится. Ведь если отбросить все новые предположения, допущения и умозаключения, или не отбрасывать, но в любом случае мы должны попасть на местный музыкальный фестиваль. Даже если Виталий Алексеевич сам об этом не помнит или делает вид, что не помнит. А для этого надо хотя бы начать делать что-то отличное от бессмысленного хождения по лагерю. Ну и собрать хоть какую-то группу из тех, кто уже морально готов. — Мы хотим создать здесь музыкальную группу, — сообщил Миша на немой вопрос доктора. — Это возможно? — Здесь много, что возможно, — загадочно сообщил Костя. — И это не самое сложное. Интересно. А что тогда здесь самое сложное? Хотя зачем нам сложности? Он нас узнал и он не против. Этого на данном этапе достаточно. end POV Максим POV Виталий Нет. Ну нет. Я опять делаю что-то неправильно. Я всё делаю неправильно. И медленно, но верно превращаюсь в завистливую лавочную бабку, отлично разбирающуюся в наркоманах, проститутках и прочих аморальных элементах. Вот того гляди отправлю кого-нибудь отмывать Генду от пыли и продуктов жизнедеятельности птиц. И плевать, что ночной ливень это уже сделал. Стоп. Это уже перебор. Каторжные работы в библиотеке хоть и имеют определенный смысл и периодически необходимы, но это предел. Не для этого же мы здесь. Хоть я и не понимаю, для чего и за что. Но точно не для этого. И эта Алиса. Вот что я к ней привязался? Не собиралась она никуда. Вот сейчас я это понимаю. Если бы собиралась, то никакое наказание её бы не остановило. А то, что вела себя странно, так и я здесь веду себя не самым адекватным образом. Далеко не самым адекватным образом. Алиса. Высока вероятность, что у меня здесь начала развиваться паранойя и обострилась фантазия, но она мне кого-то напоминает. И такое непреодолимое чувство, что хочет мне об этом сказать. Но молчит. И даже работы в библиотеке не заставили её признаться. Я бы, наверно, давно раскрылся с таким подходом. Или она мазохистка. Или я за всеми этими мыслями, планами, фантазиями просто не вижу очевидного? Старый лагерь? Да пусть ходят, если хотят. Я не хочу. Есть причины, но о них я думать тоже не хочу, как и не понимаю, зачем меня вообще туда понесло и не в первый раз. Это ведь тоже не то, чем я должен заниматься, и не те истины, которые мне нужны. Я так чувствую. И уже назапрещался на свою голову. А мог бы и с первого раза это понять. Ну на этот раз точно понял. Алиса. В стране чудес. В зазеркалье. В запрещенной реальности. И мы все в этой стране чудес. Как карты в колоде Холстинина. И ведь ни разу в игру меня не взял. Только наблюдателем. И если колода у него, то кто он сам? Он нас сюда затащил, а разрулить всё может только Алиса? Или колода у меня? Я же её постоянно изымаю. И могу делать с этой колодой всё, что мне вздумается? А что мне может вздуматься? Сжечь её? Но игра в этой смене уже состоялась, так что нет смысла. Да и в следующей, думаю, она окажется целёхонькая там, где её всегда находит Холстинин. Если только я найду её первым и перепрячу… Но это всё ерунда какая-то. Или всё же напроситься в игру? И почему он сам никогда не участвует? Может быть в этом всё дело… Или просто разложить какой-нибудь хитрый пасьянс. Только я в этом тоже мало что понимаю. Или выйти на площадь и прокричать Генде, что он только памятник и вообще ничего тут не решает? Ну пусть думают, что и я тут репетирую какое-нибудь представление или, что у вожатого случилось очередное обострение на фоне работы. Не то. И опять всё не то. Это всё какой-то детский сад. И эта Алиса. Если бы Костя не был доктором или поваром, было бы проще. Есть в ней что-то такое. Но в этот раз это что-то кажется более близким. И я реально боюсь, что она может уйти куда-то за пределы этого лагеря. Почему? Я, как вожатый, несу ответственность за пионеров. Но это тоже не то. Ну загрузил бы всех делами, чтобы времени свободного не оставалось и все дела. А тут даже за библиотеку неудобно. Что это? Влюблённость? Не похоже. Не те чувства. Лучше бы она прямо мне сказала всё, что хочет. Лучше бы мне все сами сказали всё, что хотят и думают о происходящем здесь. Ну нашли бы подходящий момент, когда я не сильно занят. Вот сейчас я готов все выслушать и воспринять. Но Холстинин со мной общаться без свидетелей не желает, и причины мне неведомы, и Алиса, скорее всего, теперь не захочет даже на глаза попадаться, Миша с Максимом куда-то ушли и возвращаться не торопятся. Нет. Больше никаких запретов. Они точно знают, что здесь можно делать, а что не стоит. А я что? Я бы сейчас взял гитару. Почему у меня нет тут гитары? Даже у доктора есть. И в музыкальном кружке точно есть, возможно, есть и на складе. Чего там только нет… Пусть самая древняя, но мне сейчас не до жира. end POV Виталий