Очередная партия

Когда-нибудь, в другой жизни я буду счастлив. Все проблемы, составляющие мой скудный мир, окажутся лишь горсткой пепла, который можно развеять легким выдохом. Нет! Я не говорю, что они исчезнут. Просто они станут слишком незаметными и незначительными. У каждого возраста свои противоречия и потребности. Свои прихоти, желания. Свое «я», которое обязательно надо подчеркивать, показывать всем и вся. По крайней мере, ты так думаешь. И чем старше ты становишься, тем более наглым, зажравшимся и лживым становится твое я. Хотя сам ты его считаешь ну как минимум ядром Вселенной. О да! Я тоже так думал! И готов поспорить на что угодно, что ты даже не ставил это под сомнение. Царь, бог, король! Как только ты не называл себя, стремясь утешить свое самолюбие. Если ты царь, то я, пожалуй, лакей. Зато ты не видишь ничего дальше своего трона, а я могу выведать каждую мелочь и знаю о тебе то, о чем ты сам не догадываешься! Сложность заключается лишь в том, что жизнь моя скучна и безынтересна. Слишком я малозначительная персона, чтобы события сыпались как снег на голову! Хотя мне так этого хочется! Но я нашел для себя развлечение. Мне нравится раскапывать людей, а потом подавлять их собственной предсказуемостью, морально задавливать, нажимая на самые болезненные точки. Это весело, а самое главное, интересно. Тогда жизнь становится похожей на шахматную партию. Кто-то считает себя королем, кто-то ферзем, других воспринимая лишь как пешек. Мне же нравится чувствовать себя игроком за шахматным столом. Пешки в большинстве своем ничего из себя не представляют. Хотя часто играют не по правилам, стремясь занять более выгодную позицию, за что в последствие и расплачиваются. А короли… Короли всегда забавляли меня больше всего! Люди, знающие себе цену и полностью уверенные в непоколебимости короны на голове, сложнее всего поддаются перелому. И вся соль заключается именно в том, чтобы найти их слабое место, а потом подчинить себе. Не помню, в какой именно момент я осознал, что короли тоже бывают разные. Есть те, которые действительно считают себя пупами земли, а есть лишь трусы, убегающие от мира, его сложностей и проблем таким образом. Они слабые, немощные и никчемные, но заставляя других думать наоборот и поклоняться себе, где-то внутри они начинают вживаться в роль и почти верить себе… Хотя в глубине остаются такими же уродцами, не готовыми принять жизнь. В такие моменты игра становилась слишком нудной и предсказуемой. Ведь они делали так, как хотелось мне. А играть, выбрав противником себя, слишком глупо и бесполезно. В большинстве своем мне попадались такие вот отбросы общества, вызывавшие интерес на пару дней. Более ценные экземпляры, встречались значительно реже, но с ними тоже частенько бывало скучно, ибо их мания величия сводилась к таланту, внешности, уму или прочим конкретным качествам. И стоило их лишь окунуть в то, с чем они не имеют точек соприкосновения, корона начинала шататься. А загнав в угол и лишив их свободной клетки, можно было напрочь сбить её с головы. Теряя свою мантию, они были похожи, допустим, на ладью или коня. А после и вовсе могли пасть до пустой пешки. Ты был не таким! Божественен ты был абсолютно во всем! Начиная корнями волос и закачивая кончиками пальцев. Что меня больше всего в тебе поражало, так это то, что ты и других заставлял думать также! Рядом с тобой я тщательно подбирал слова, много думал, анализировал и никогда не позволял себе ничего, выходящего за рамки. Я был белой пешкой, а ты сидел за столом, напротив, смотря на меня сверху вниз и видя насквозь каждый мой шаг. И мне это, как ни странно, нравилось. Попытки понять тебя, разгадать твою душу, скрытую от меня плотной завесой, разбивались о глухую стену тщеславия. И после я смирился, решив для себя, что в тебе нет недостатков, помимо стопроцентного эгоизма, который я в принципе считал мерой защиты от окружающего мира. Долгое время меня держало возле тебя чувство недосказанности, власти и доминирования. Вроде бы ты и не отшвыривал меня, но и приблизиться к себе не давал. Я стал каким-то моральным мазохистом. Мир сузился лишь до тебя и твоего взгляда, выражавшего крайнюю степень безразличия. Где-то про себя я порывался называть это любовью. Тоже, вероятно лишь потому, что это было в новинку. Однако я здраво осознавал, что это просто раболепство, собачья преданность. Некий поводок, который будет тянуть меня за тобой. В одночасье все рухнуло. Налетевший порыв ветра в лице авиакатастрофы снес с доски твоих короля и королеву, а после цепь роковых случайностей смела большую часть фигур. Сам ты пал до пешки, начав бездумно носится по черно-белым клеткам. Ещё никогда ты не был так близко. Ты был совсем рядом, такой же как я, только черный. Я чувствовал себя равным тебе… Но… Остался только я. О чем ты и сообщил мне, плача в стакан с вином. Холодный образ, которому я поклонялся, разлетелся вдребезги. Ты признавался мне в любви, порывисто обнимая дрожащими руками. Мне так этого хотелось… раньше. Но теперь я ничего не чувствовал, лишь презрение, обиду, разочарование. Ты предал меня, не оправдал моих ожиданий. Ты сломался под тяжестью жизни, как и все предыдущие. Ты побоялся остаться один и прильнул к первому человеку, оказавшемуся рядом. Я жестоко ошибся. В тот же день, после твоих признаний, я высказал все, что думаю. Окончательно раздавил тебя, унизил и втоптал в грязь то, что, казалось, втоптать уже невозможно. Переступив тебя, я пошел дальше. Ты не выдержал, чем ещё раз доказал мою правоту. Ничего другого я и не ожидал. И сейчас, глядя на твою могилу, я совершенно ни о чем не жалею. Мне нравится сюда приходить, вспоминать произошедшее. А ещё прицельно кидать окурок в куст ежевики за свежеокрашенной зеленой оградой. Но не сегодня. Выпустив в воздух струю дыма, бросаю окурок на могилу. …Больше я сюда не вернусь. Это было интересным развлечением, но пора искать себе новое… Закрыв за собой калитку, гордо задрав голову и улыбаясь своим мыслям, иду к выходу с кладбища. …Ведь эта партия вновь осталась за мной… И ничего не пошатнулось в душе. Ничего не изменилось в жизни, кроме белой пешки, зарывшейся в мягкий ворс ковра…