***
Хэмишу был почти месяц, когда он встретил своих будущих приемных родителей. Его мать пару часов как умерла. Шерлоку уже были известны её имя, профессия и причина смерти, и он включил эти детали в цепочку умозаключений. Женщина была очередной жертвой маньяка, которого Шерлок пытался поймать третью неделю. Джону пришлось немного отвлечься от подробностей убийства, когда он взял ребенка на руки. Быстро осмотрел, проверяя, нет ли травм или признаков обморожения. Убедившись, что жизнь мальчика вне опасности, Джон попытался его успокоить: баюкал, осторожно прижимая к груди. Он довольно смутно представлял себе, как обращаться с младенцами, но этот жест вышел сам собой. Только когда плач смолк, сменившись сонным сопением, Джон поднял взгляд на Шерлока. — Сообщу Лестрейду о новой жертве, — кивнул тот в ответ. Пока он набирал смс, малыш мирно спал, словно не догадывался, как круто перевернулась его жизнь. Джон не смог сдержать грустной улыбки. Он поймал себя на мысли о том, что совершенно не хочет отдавать ребенка социальным службам – хотя именно так и должен поступить — и что на Бейкер-стрит мальчику будет уютнее и спокойнее, а потом, возможно, Шерлоку удастся найти его родных. — Надеюсь, ты ничего не имеешь против детей, — словно прочтя его мысли, улыбнулся Шерлок. — Ребенок пока остается с нами. Чем меньше людей будет в курсе, что он жив, тем лучше. — А ничего, что это противозаконно? — Так нужно для расследования. С Лестрейдом я договорюсь. — Когда-нибудь он пошлет нас к черту, — хмыкнул Джон, стараясь скрыть улыбку. Утром на Бейкер-стрит 221Б пахло молоком. Благо, миссис Хадсон отлично знала, как ухаживать за младенцами. Пару дней спустя Шерлок и Джон выяснили, что родственников у ребенка нет. Его мать была сиротой, приехала в Лондон на учебу и забеременела, судя по всему, сразу же после окончания университета. Самого малыша звали Хэмиш (Джон почти смеялся такому совпадению, Шерлок задумчиво улыбнулся). Имя отца в свидетельстве о рождении указано не было: вероятно, он сбежал, едва узнав, что ему предстоит стать родителем. — И все-таки я считаю, что нужно сообщить в социальную службу, — вздохнул Лестрейд, заглядываясь на приготовленные миссис Хадсон пирожные. — В конце концов, формально вы украли ребенка. Может быть, ему смогут найти хороших родителей. Шерлок, до того сидевший спокойно, вдруг вскочил и, выдохнув: «Родитель! Как я мог это пропустить!», — выбежал из комнаты. — Ну, по крайней мере, у тебя уже есть опыт общения с детьми, — усмехнулся Лестрейд. Джон в ответ только неловко улыбнулся. Шерлок вернулся почти ночью. Довольный и истекающий кровью: ранение в плечо, порезы на руках и огромный синяк на скуле. Он рассказывал Джону, как поймал маньяка — того самого, который убивал молодых матерей. Размахивал руками, а Джон прикрикивал на него, чтоб не вертелся: невозможно было обработать раны. А потом заключил: «Восхитительно!» — и поцеловал. Осторожно уложив Шерлока на диван, стараясь как можно меньше тревожить раненое плечо, Джон начал поглаживать его живот, улыбаясь тому, как он вздрагивает и прикусывает губу. Мягко коснулся губами синяка, поцеловал предплечье, поправил бинт. Шерлок задержал дыхание, когда пальцы Джона накрыли его пах. Приподнял бедра, стараясь потереться членом о ладонь, произнес, почти прохрипел «Джо-о-он» и был награжден снисходительным «Тише, не торопись». Но и Джон не мог терпеть долго. Благо, презервативы он последнее время хранил под рукой. Шерлок почти задыхался под его ласками, и Джон позволил себе двигаться яростнее и резче. Расслабленные после оргазма, они едва не заснули на узком диване. Но Джон, практичный и заботливый, повел Шерлока в спальню: — Нам нужен полноценный отдых, да и миссис Хадсон с утра может заглянуть. Разговор об усыновлении был отложен до утра. Хэмишу было почти три месяца, когда он стал Уотсоном-Холмсом. Джон ещё долго не мог в это поверить. Шерлок вел себя так, будто сам заранее все спланировал.***
Хэмишу было три, когда его впервые взяли на расследование. Он плохо выговаривал букву «р» и страшно шепелявил, но болтал вовсю. Он был умен не по годам и крайне наблюдателен и любопытен. Не зная, что Хэмиш приемный, можно было легко решить, что в его жилах течет кровь Холмсов. С интересом разглядывая труп, он слушал умозаключения Шерлока. Когда кто-то попытался перебить отца, Хэмиш посмотрел на него с осуждением. — Дядя, вы идиот, — заключил он, за что тут же схлопотал подзатыльник от Джона. Шерлок покосился на сына с нескрываемой гордостью, за что тоже едва не получил по шее.***
Когда Хэмишу было пять, он начал увлекаться химией. Джон спрятал от него все опасные реагенты. Шерлок достал их обратно и научил Хэмиша работать с микроскопом. Но после взрыва на кухне, стоившего Шерлоку трех незаконченных экспериментов, он пересмотрел свою позицию и впредь старался контролировать опыты сына.***
Хэмишу было почти восемь, когда его отец едва не умер. Он знал, что это не в первый раз. Джон рассказывал много историй, но они казались Хэмишу чем-то далеким от реальности, как фильмы про супергероев или секретных агентов. Испуганный до дрожи, он не плакал, а крепко держал Джона за руку и уверенно повторял: — Он поправится. И Джон обнимал его очень крепко.***
Когда Джон и Шерлок впервые устроили крупную ссору, Хэмишу было девять. Конечно, разногласия случались и раньше, иногда Шерлок и Джон не разговаривали неделями, но в этот раз все было куда серьезнее. Хэмиш чувствовал это. Причины скандала были ему неизвестны, но, видимо, далеко не последнюю роль сыграло то, что Хэмиша едва не подстрелили на их с Шерлоком последней «охоте на убийцу». — Как можно быть таким безответственным, — рычал Джон, — неужели работа тебе настолько важнее? Похоже, он ушел, не дождавшись ответа. Позже, когда Хэмиш вышел к Шерлоку, тот попытался изобразить безразличие, а на вопрос сына ответил: — Он вернется. Ему некуда идти. — Он любит тебя, — едва слышно добавил Хэмиш. — Нас. Да. И это тоже. В конце концов, Джон действительно вернулся. С тех пор Шерлок старался вести себя чуть более осмотрительно.***
Лет в одиннадцать Хэмиш начал интересоваться вопросами секса. Он узнал от миссис Хадсон о пестиках и тычинках. Выслушал лекцию Шерлока о размножении видов, и рассказ Джона о том, почему мальчикам нравятся девочки. Но полученная в теории информация представлялась недостаточно исчерпывающей. Тем более что, когда он спросил у Джона, как они с Шерлоком занимаются «этим», если они оба мужчины, тот просто не нашелся, что ответить. А миссис Хадсон покраснела и предложила Хэмишу заняться уроками. В итоге кроме «узнаешь, когда станешь старше», он так ничего и не добился, но решил во что бы то ни стало выяснить истину. Для начала Хэмиш изучил всё, что нашлось в интернете по запросу «секс между мужчинами», потом скачал видео для более детального ознакомления (за что получил крепкую затрещину от Шерлока, чей ноутбук был практически убит скачанными вместе с видео вирусами). Порно показалось Хэмишу не слишком натуральным, в каких-то моментах наигранным и скучным. Следовало провести эксперимент и выяснить, насколько оно близко к реальности. Благо, объекты для наблюдения и сравнения всегда были рядом. Вот и подвернулся случай использовать скрытую камеру, когда-то найденную в квартире. К сожалению, его затея обернулась полным фиаско. Шерлок почти сразу обнаружил камеру, а Джон ещё и очень злился. Неясно, на кого больше — на Хэмиша или на Шерлока. Но проблему все-таки нужно было решать, и Джон, стараясь перебороть неловкость, начал рассказывать об особенностях секса между мужчинами и обещал ответить на любой интересующий сына вопрос. Он ожидал от Хэмиша какой угодно реакции, но вопрос «А откуда тогда браться детям?» надолго лишил его дара речи. Немного позже им пришлось рассказать сыну о том, как он появился в семье Уотсонов-Холмсов.***
В пятнадцать Хэмиш начал курить и это, в принципе, можно было предсказать. Он переживал переходный возраст, не мог свыкнуться с самим собой, пытался что-то кому-то доказать. Подростки, даже самые гениальные, одинаковы. Шерлок вспомнил себя в этом возрасте: побег из дома и месяц проведенный среди бездомных, прогулки по крышам, едва не стоившие ему разбитой головы.. Вспомнил Майкрофта с ирокезом, тяжелый рок, доносившийся из комнаты брата, и странную мечту того стать байкером и укатить к чертям из страны вместе с бандой. Порой он размышлял, что было бы, если бы их сын был биологически Уотсоном. Ему представлялся Джон — причесанный и послушный выпускник частной школы, и он смеялся. Нет, Джон едва ли был таким. Его больше занимали другие догадки: Джон с сигаретой и пивом, плохой парень и главный красавец в школе. Джон — тихий омут со своими чертями. Джон с рокерским хаером. Джон, меняющий подружек, как перчатки. Когда любопытство пересилило, он решил спросить мужа напрямую. Всю ночь они провели, рассказывая друг другу о своей юности. Перемежая разговоры с поцелуями и замолкая, когда Джон спускался ниже и целовал живот Шерлока, а после водил пальцами между ягодиц. Он двигался лениво, словно покачиваясь на волнах, а Шерлок рычал и подавался вперед, прося увеличить темп. Эта ночь показалось обоим удивительно спокойной и искренней. О пагубной привычке сына Шерлок в итоге решил промолчать. Наутро Хэмиш нашел в своей сумке пачку никотиновых пластырей и записку: «Курить в Лондоне совершенно нереально. Но у тебя всегда должен быть выбор».***
Когда Хэмишу исполнилось двадцать три, Шерлок с Джоном купили дом в Сассексе и переехали туда. «Разводить пчел и выращивать магнолии», — в шутку улыбнулся Джон. Спустя пару месяцев Бейкер-стрит покинула миссис Хадсон. Она стала слишком стара, плохо ходила и нуждалась в уходе. Сестра забрала её к себе, а 221Б пришлось выставить на продажу. Шерлок, услышав эту новость, только вздохнул: «И Англия пала». Хэмишу пришлось заняться поисками квартиры и соседа. В Лондоне всё ещё было сложно одному тянуть квартплату.***
В тридцать Хэмиш издал книгу «Приключения Шерлока Холмса и доктора Уотсона». Он посвятил её лучшей на свете соседке и жене Кларе, дочери Анне, которой рассказывал эти истории каждый вечер. И своим самым дорогим и любящим отцам, чьи приключения были изложены в книге.***
Хэмишу тридцать три и у него все хорошо.