Проходя мимо очередной милующейся парочки Кацуки скривился, всем своим видом выражая готовность блевануть от всей этой романтики-хуятики.
Нет, он, конечно, рад за них, что у них там никто не сдох от невзаимной любви. Но, пожалуйста, можно же миловаться не с утра пораньше?!
Раздражённо фыркнув Кацуки пинком отправляет очередной камушек в сторону школы. И какого хера, спрашивается, он так рано сюда припёрся?!
Устав стоять на улице Бакуго заходит внутрь здания и едва не воет от обилия красно-розового цвета. Как же его заебал этот День святого Валентина! Все вокруг только и делают, что говорят про этот чертов праздник.
Кацуки открыл шкафчик и, вытащив сменную обувь, вспомнил, что уже буквально через неделю вся эта ячейка будет завалена письмами с признаниями и шоколадом от всяких ебучих поклонниц со всей школы.
Скривишись от предстоящего мероприятия Кацуки быстро сменил обувь и закрыл шкафчик, после чего неспешно направился в класс.
Его тяжёлые шаги эхом раздавались в пустом здании. Хорошо, когда нет чертовых придурков, которые одним только своим присутствием создают больше шума, чем сам Кацуки своими взрывами. Что ж, ради такой тишины можно будет и приходить порой пораньше.
Дойдя до класса Бакуго спокойно раздвинул двери и застыл на месте: он был тут не один.
На своем месте тихонько сопел Мидория, положив руки на парту. Его зеленые кучерявые волосы казались ещё более растрепанными, создавая ложное впечатление того, что на голове паренька растет сочная трава. Веснушки на слегка пухлых щечках были похожи на маленькие солнышки и притягивали к себе взгляд.
Кацуки опешил. Что этот задрот забыл здесь в такую рань?! А, ну да, он же задрот, так что ничего удивительного.
Пройдя, на удивление, тихо к своему месту Бакуго спокойно сел и положил голову на сложенные руки. Наорать на этого Деку он ещё успеет за целый день, а пока можно и поспать до прихода полудурков.
Внезапный ком в горле не дал Кацуки возможности спокойно поспать. Немного покашляв парень почувствовал подступающую рвоту. Прикрывая рот рукой он выскочил из класса и побежал в сторону туалетов.
Забежав в ближайшую кабинку Кацуки склонился над унитаз и, надрывно, со страшным хрипом, кашляя, выплюнул содержимое своего рта.
Вытирая губы после неожиданного извержения Бакуго решил посмотреть, чем же его таким стошнило. При взгляде в содержимое унитаза обнаружилось месиво из блинов дораяки, съеденных недавно на завтрак, и какие-то зелёные непонятные лепестки.
Ощущение какой-то прилипшей дряни к горлу заставило Кацуки поднапрячься и выплюнуть себе в руку. Неизвестная субстанция оставила после себя свежий аромат во рту. Задрожав от внезапно нахлынувшей догадки Бакуго раскрыл ладонь, представляя своему взору зелёный листок с зазубринами по краю. Мята.
Истерично задергав руками Кацуки начал торопливо озираться по сторонам, словно в кабинке был ещё кто-то, помимо него. Никого не обнаружив Бакуго с облегчением выдохнул. Хорошо, что никто из чертовых придурков не увидел этой его секундной слабости.
После того, как Кацуки спокойно смыл за собой содержимое своего желудка, он подошёл к раковине и взглянул на себя в зеркало. Оно отразило бледное лицо с лихорадочным румянцем и позеленевшими губами. Ругнувшись про себя Бакуго включил кран и, склонившись над раковиной, начал умываться, убирая последние ошмётки рвоты.
Освежившись он прибрал за собой и вышел из туалета, громко хлопнув дверью. Едва Кацуки оказался в коридоре, как увидел выходящих из-за поворота Дерьмоволосого и Пикачу, переговаривающихся между собой. Всё-таки он вовремя вышел. Так хотя бы ни с кем не придется объясняться.
Направляясь в сторону класса Бакуго видел, как кабинеты наполняются шумными придурками и учителями. Нахмурившись Кацуки презрительно скривился. Мда уж, и почему его постоянно окружают всякие неудачники?!
Открыв дверь своего класса Бакуго едва не столкнулся с Мидорией, выходящим из кабинета.
— Ты в порядке, Ка-чан?! — взволнованно протатарорил он, крутясь возле Бакуго.
— Съебись с дороги, чертов Деку! — хотел прорычать Кацуки в ответ, но не смог и ни слова выговорить.
Взгляд Бакуго впивался в лицо Мидории, стараясь просверлить в последнем дыру. Алые глаза сосредоточенно разглядывали изумрудные напротив, пытаясь запомнить как можно больше оттенков.
— К-ка-чан?.. — растерянно произнес Деку, замерев на месте.
В последний миг заметив, что его рука сама собой потянулась к таким манящим веснушкам на лице Мидории, Кацуки незаметно отдернул ее и спрятал себе за спину.
— Свали ты уже с дороги, пока жив-здоров, чертов задрот, — кое-как прохрипел Бакуго, засунув дрожащие руки в карманы.
Слегка оттолкнув не успевшего вовремя отскочить в сторону Деку, Кацуки на ватных ногах прошел к своему месту. Не обращая внимания на остальных статистов, он пытался угомонить мысли, перемешанные в голове.
«Чертов Деку! Что ж ты такой-то светлый и позитивный!» — С непонятным ворохом чувств подумал Кацуки, уложив голову на сложенные руки. —
«Так и хочется сжать твои милые щёчки… Стопэ, почему «милые»?! Да бля-а-а»…
Бакуго тяжело выдохнул и спрятал лицо, чтобы никто из чертовых одноклассников не смог увидеть его покрасневшие щеки и невольную улыбку от одних только мыслей о Деку.
Ну что ж, Кацуки Бакуго безнадежно влюбился в Изуку Мидорию.
***
Изуку всегда считал, что ханахаки — красивая история любви, хоть с кровавым и трагичным подтекстом. Ему нравилось слушать рассказы тех, кто нашел свою судьбу благодаря этим цветам. Мидория всегда мечтал однажды выплюнуть цветы, связанные с любимым человеком.
Но все равно Изуку не был готов к тому, что это произойдет во время обучения в UA на первом курсе. Он не ожидал, что Ка-чан вылетит на его защиту от Всемогущего.
Тогда, через несколько дней после того, как Исцеляющея Девочка выписала его из медпункта, Изуку впервые за последний год вырвало. Обнаружив во рвоте нежные жёлтые лепестки, похожие на лилии Мидория очень удивился. Он даже не мог представить, кто из класса 1-А мог бы соответствовать этому цветку.
Когда Изуку рассказал об этом своей матери, Инко обрадовалась тому, что он влюбился, однако ей было немного тревожно и грустно оттого, что чувства сына могут оказаться невзаимными.
Слушая рассуждения Изуку о том, кому же могут принадлежать эти цветы она посоветовала узнать то, какое значение они имеют на языке цветов, аргументировав тем, что именно благодаря этому проще найти человека, в которого ты влюбился, ведь цветок символизирует собой характер любимого.
Воодушевленный маминым предложением Изуку поспешил погрузиться в просторы интернета, дабы поскорее найти интересующую его информацию. Мидории уже не терпелось как можно быстрее узнать, с кем же можно ассоциировать эти лилии.
Вбив все те данные, что он имел насчёт цветов, Изуку начал внимательно изучать различные сайты. Во время своих поисков он узнал, что цвет лепестков напрямую отражает цвет волос их обладателя. Мидория был доволен: круг
подозреваемых сузился до нескольких человек.
Просмотрев различные сайты, Изуку пришел к тому, что цветы, которые он выкашливает, являются не совсем лилиями, а похожими на них внешне амариллисами. Эти цветы обладают нежным ароматом, но при этом символизируют собой мужественность, гордость и неприступность.
Мидория задумался. Если цвет лепестков напрямую связан с волосами человека, в которого ты влюблен, то в их классе всего таких всего четверо: Юга Аояма, Маширао Оджиро, Кацуки Бакуго и Денки Каминари. Однако если отталкиваться от значения на языке цветов, то…
Изуку похолодел. Нет-нет-нет, такого просто быть не может! Не мог же он влюбиться в Ка-чана! Трясущимися руками он отъехал от компьютера на кресле и обхватил себя руками. Как же это могло произойти, в какой именно момент?!
Память тут же услужливо подсказала тот самый день, когда Кацуки за его спиной вылетел против Всемогущего, пока Изуку пытался добраться до выхода с полигона. От воспоминаний Мидория передернулся. Неужели он тогда влюбился в Ка-чана?!
Изуку стало страшно. Он понял, что обречён. Получить взаимное признание от Кацуки Бакуго сравнимо с выпадением риса с неба!
***
Последующие несколько дней Изуку всячески старался избегать Бакуго, что ему удавалось довольно неплохо претворять в жизнь. Мидория так тщательно скрывал выкашливаемые цветы от всех, что никто из одноклассников так и не заметил даже аромата амариллиса. Единственное, что могло его выдать, — это слегка пожелтевшие губы, как побочный эффект от ханахаки. Однако на это пока ещё никто не обратил внимания, что радовало Изуку.
***
За неделю до четырнадцатого февраля Мидория решил пораньше прийти в UA. Если честно, то он и сам не знал, почему он так захотел сделать. Однако ему было интересно побыть в пустой академии.
Разложив вещи Изуку присел за парту, как почувствовал, что его начало клонить в сон. Подумав, что за минут пятнадцать-двадцать ничего не произойдёт, Мидория устроил голову на сложенных руках и отправился в царство Морфея.
Сквозь сон почувствовав чье-то присутствие рядом Изуку приоткрыл глаза и успел заметить удалявшуюся от него спину Кацуки, который присаживался на свое место.
Задержав дыхание Мидория внимательно изучал находящуюся перед ним широкую спину, тщательно запоминая, как выглядят его мышцы. Изуку так тщательно разглядывал, что испугался, когда Бакуго неожиданно вскочил из класса, прикрывая рот рукой.
Смутное беспокойство накрыло Мидорию, заставляя того теряться в своих мыслях. Неужели Ка-чан съел что-то не то, или же… у него ханахаки?.. Неужели у Бакуго появился человек, в которого он влюблен?
Изуку почувствовал, как его спина покрылась холодным по́том. Какова вероятность того, что он и есть тот самый человек? Правильно, бесконечно мала. Однако, шанс есть всегда, и Изуку немного воспрял духом.
Решив дождаться Бакуго Мидория подошёл к дверям класса. И вовремя сделал, поскольку Кацуки в этот момент решил зайти в кабинет.
— Ты в порядке, Ка-чан?! — взволнованно протатарорил он, крутясь возле Бакуго.
Казалось, что Кацуки сейчас вот-вот рявкнет на него, однако тот лишь смотрел на него сверху вниз.
Взгляд Бакуго впивался в лицо Мидории, стараясь просверлить в последнем дыру. Алые глаза сосредоточенно разглядывали изумрудные, заставляя чувствовать себя неловко.
— К-ка-чан?.. — растерянно произнес Изуку, замерев на месте.
— Свали ты уже с дороги, пока жив-здоров, чертов задрот, — кое-как прохрипел Бакуго, засунув дрожащие руки в карманы.
Изуку не успел вовремя отскочить, потому его на удивление слегка оттолкнули, после чего Кацуки прошел к своему месту и уткнулся лицом в сложенные на парте руки.
Мидория принюхался. От Бакуго шлейфом доносился аромат свежей мяты. Во время своих поисков Изуку натыкался на это растение. Насколько он помнит, мята означает целомудрие, доброта, душевность.
Лёгкий румянец коснулся щек Мидории, а на лице появилась глупая улыбка. Может быть, всё-таки его чувства взаимны…
