Яблоня

— Сыграем вместе? Тело у Сяо — пружина. Сжатая, скрученная — готов не то бежать, не то нападать. Он напрягается и оборачивается резко, скрипнув обувью. Перед ним — парень его возраста, которому он ранее сказал пару слов. Вынужденно. Незнакомец ждёт ответа, склонив голову набок. Сяо оглядывает того с подозрением. Ростом чуть ниже, щуплый, внимание привлекают разве что зелень глаз и когда-то ярко выкрашенные кончики волос, краска с которых уже смылась наполовину. — Почему я? — Думаю, что ты согласишься, — юноша пожимает плечами, неловко улыбаясь, — и выглядишь интересно. Думаю, будет весело играть. Сяо чувствует себя странно из-за того, как звучит чужой голос. Будто они говорят о погоде, а не об очередном раунде смертельной игры. Он оглядывается — все уже разбрелись по командам, осталось лишь несколько человек, и он даже не знает, что лучше: они или незнакомец, что сейчас стоит перед ним. Парень не выглядит особо сильным — ниже, чем сам Сяо, довольно худой, разве что ловкостью взять в бою может. Или... Умом, например. Кто его знает. Парень уже протягивает ему ладонь, а у Сяо в голове всё ещё что-то не стыкуется. Его собеседник выглядит до странного спокойным, словно не попал сюда из-за долгов (или чего похуже), а просто ждёт своей очереди на прием к врачу. Алатус снова оглядывается — на фоне оставшихся без пары собеседник выглядит... Наиболее хорошим вариантом. Движение резкое, скорее отчаянное — он быстро хватает узкую ладонь, сжимая, кажется, чересчур сильно. От парня слышится тихое "ой", и Сяо ослабляет хватку. А тот только улыбается. — Я Венти, кстати. — Сяо. Кажется, организаторы игры не оставляют традиций — зона снова выглядит так, будто сошла со страниц сказок, не уступает яркостью иллюстрациям, но теперь больше походит на небольшой район на окраине сельского городка. Сяо держится напряжённо, и, кажется, это сказывается у него на лице — Венти осторожно касается его руки, а после и по плечу хлопает ободряюще. — Да ладно тебе, выживешь обязательно. Сяо вздрагивает. Что они будут делать? Сражаться против других команд? Если это будет физический бой, то не факт, что получится — сам Сяо драться умеет, а насчёт его напарника уверенности нет, слишком щуплым выглядит. Кожа зудит от волнения, а сердце бьётся бешено, но присутствие до странного умиротворённого Венти как-то успокаивает. Правила озвучены, и Сяо до безумия медленно оборачивается на Венти, что успел устроиться на лестнице к одному из домов. На лице — смесь эмоций, но его напарник только грустно улыбается: — Неожиданно, да? В мыслях крутится: напади первым, ударь. Они же сами вольны выбирать игру, поединок должен считаться. Отнеслись к нему хорошо, но здесь каждый сам за себя, правда? Будет глупо обижаться на него за желание жить. Но Сяо только садится рядом, глядя в пол, и изнутри злость пробирает — в очередной раз, в сторону тех, кто это придумал. Почему кто-то из них должен умирать? — Помнишь ту женатую пару? — вдруг говорит Венти, глядя куда-то прямо, — они наверняка пошли вместе. Представь, в каком отчаянии они сейчас. И Сяо действительно жаль. Даже думать не хочется, что испытывают те люди. — Давай так, — вновь раздается голос слева, — у нас ведь час, да? Почему бы не выбрать быструю игру, а пока просто поговорить? — Например? — сухо спрашивает Сяо, повернув голову. — М-м... — Венти поднимает взгляд вверх, размышляя, — о! Придумал. Смотри, — в его руке оказывается один из стеклянных шариков, которые им выдали с началом игры. Венти поднимает его выше, под луч лампы, и на аккуратном лице пляшут блики, — кто дальше кинет шарик. Один раунд, один шанс. Всё решится за полминуты. Как тебе? Сяо, сам не зная, почему, соглашается. Слишком глупо и просто, да? Они оба смотрят на работника в красном, что стоит рядом — тот тоже кивает, одобряя условия игры. — Вот и отлично! — Венти потягивается и зевает, после начинает переплетать одну из растрепавшихся кос, — расскажи, зачем ты здесь. Алатус молчит. Стоит ли? Хотя, это как говорить с попутчиком из поезда — без разницы, вы больше не увидитесь. Всё равно один из них умрет, так? — Мою семью арестовали за долги, — говорит он тихо, — отец и старшая сестра остались в другой стране, а младшая здесь, в одном из приютов. Я хочу выплатить все и снова собрать нас вместе, все предельно просто. Венти заинтересованно склоняет голову набок: — И сколько младшей? — Шесть, — Сяо улыбается. Впервые за долгое время, еле заметно, — ее зовут Цици. Знаешь, у нее очень плохая память и проблемы с концентрацией. Когда отца не было дома два месяца, она его не узнала. Я занимаюсь с ней, даю упражнения, тренирую память. Нужно скорее забрать ее и начать снова, без постоянных занятий ее память регрессирует. — Ты не боишься, что она не узнает тебя? — Боюсь, — честно отвечает Сяо, — но я буду безумно рад, когда увижу ее. Наверное, она даже не поймет, почему я буду плакать. Венти улыбается — на этот раз очень мягко. Он что, всегда улыбается? Сяо не понимает. — Обязательно заберёшь ее, хорошо? — Вас познакомить? — вдруг спрашивает Сяо. — Обязательно! — Венти смеётся, — я хочу угостить ее чем-то вкусным. Сяо улыбается, стеснительно, но искренне. — Обязательно, как только выйдем отсюда. И только через мгновение они видят в лицах друг друга страшное осознание — один из них даже до следующего испытания не доживёт. Сяо стыдливо упирает вгляд в пол, а Венти почесывает затылок. — Твоя очередь. — О. Ну, раз тебе интересно, то... — Венти снова потягивается, облизывая губы, — но история не особо веселая. Сяо молча готовится слушать. — У нас была неблагополучная семья, единственной поддержкой был брат. Мы близнецы. Представляешь ещё одну такую же рожу? — смеётся, — в одну из очередных попоек отец кинулся на мать с ножом, а мы пытались его оттащить. Нам было по 14. Не удалось, и я, не зная, что делать, взял тяжёлую статуэтку и огрел его по голове. Удар получился сильным, он истёк кровью до приезда скорой. Не знаю, почему полиция забила на это дело — видимо, просто скинули все на пьяную потасовку и уехали. Мать ненавидела нас, говорила, что мы забрали у нее единственную любовь. Ее нашли повешенной через пару месяцев. Чувство, будто это его самого разом огрели чем-то тяжёлым, у Сяо меняется взгляд — страх, боль, сожаление? Ему казалось, что после первых игр эмпатия постепенно сходит на нет, но история, рассказанная быстро и тоном, каким обычно шутки вещают, трогает что-то в сердце. Нужно поддержать? Алатус понятия не имеет, как реагировать, Венти только щелкает его по носу. — Я смирился с этим, не переживай. Мы старались выживать вдвоем, работали, пытались получать образование. А потом брат погиб в автокатастрофе, — Венти запнулся на пару мгновений, — ехал в автобусе в мой колледж. Вместо меня, понимаешь? Я должен был умереть в тот день. У Сяо по коже — мурашки, особенно от смены тона. Венти стал говорить тихо, и усмешка теперь походила на что-то кривое и разбитое. — Я до сих пор жалею. Он решил съездить вместо меня и поговорить с дирекцией, а вышло так. Знаешь, он всегда вел себя, как старший. Был заботливым и чертовски добрым, мне до него далеко. До сих пор не понимаю, почему так вышло. Будь в автобусе я, а не он, все было бы честно. Венти замолкает и крутит в пальцах стеклянный шарик. Сяо даже не знает, что сказать. И прежде, чем слова сорвались с языка, слышит: — Прости-прости, ни к чему сейчас тоску нагонять. Но ты сам спросил, так что... А, что дальше? Да все, как обычно — попытки выжить, долги, сотни работ, далеко не самых законных, алкоголь и наркотики как попытка справиться с переживаниями. От родителей остались кредиты, выплатить их мы с братом не успели, а потом и я в долги влез. И вот... Я здесь! — Венти театрально взмахнул руками, — а теперь скажи, какая у тебя мечта. Сяо решает, что от его слов о чужом прошлом станет только хуже. — Встретиться с семьёй. И... Купить нам большой дом. В тихом месте, двухэтажный. И чтобы во дворе росла яблоня, — он неловко отводит взгляд, — а дальше... Не думал. — Сначала бы с этим разобраться, да? — Венти тянется к нему и укладывает голову на плечо, — буду у вас яблоки воровать. Люблю их безумно. Сяо снова еле заметно улыбается, слыша тихий смех. — Я тебе и так дам. Только приезжай. — Обязательно приеду. Венти кивает и не напоминает собеседнику о том, что этого не случится. Знают оба, но игра в игнорирование обстоятельств, кажется, нравится обоим. — А у тебя? — Дай-ка подумать... Хм. Знаешь, с детства хочу побывать в другой стране. Там, где тепло, у моря. Сидеть на песке, грызть фрукты и ни о чем не сожалеть. — Отвезти тебя на Мальдивы на выигранные деньги? — фыркает Сяо. Венти вскидывает брови. — Да ты раскрываешься на глазах, даже шутить начал! — он ласково треплет чужие волосы, — обязательно отвези. Венти тактильный, это стало ясно сразу. Но прикосновения у него мягкие, теплые, и Сяо почему-то не отталкивает — непривычно, странно, но отчего-то комфортно, будто знакомы они уже давно. Они болтают о пустяках, смеются, и Сяо не понимает, как этот паренёк со смешными косичками умеет так поднимать настроение. Кажется, оба забываются, пока охранник, что стоит неподалеку, не бросает им краткое: — Осталось 5 минут. Улыбка медленно сползает с лица. Они переглядываются, Венти поднимается и подаёт руку Сяо, недовольно бурча, что они могли посидеть ещё пару минут. Оба понимают, что эти минуты ничего не решат. Они встают рядом, перед ними — свободное пространство. Сяо сжимает пальцами шарик, чувствуя, что руки дрожат. Он хочет жить, но жить, подписывая смертный приговор другому, желания не имеет. Ещё час назад был готов, но теперь даже руку поднять тяжело. Неясно, почему они сблизились так быстро, и виной ли тому обстоятельства — честно, Венти ему понравился. Наверное, они могли бы... Стать друзьями? Да, может быть. — Не поддавайся только! — его слегка пихают в бок, и Сяо кивает. Жмурит глаза. И кидает, размахнувшись. Шарик улетает метров на пять, Венти присвистывает. — А ты хорош! Ну-ка... Сяо смотрит на шарик в чужих руках и моргнуть боится. Венти вытягивает руку вперёд, прицеливается, прикрыв один глаз и высунув язык. Сяо задерживает дыхание. В сознании проносится мысль, что сейчас ни один вариант из двух не сможет его порадовать. Секунда — и шарик летит, но не вверх и не вперёд. Вниз — и падает в песок прямо у носков чужой обуви. — Упс. Алатусу кажется, что он слышит, как кровь стучит в ушах. Он медленно делает шаг, второй — и резко разворачивает Венти к себе, сжимает плечи и трясет. — Ты с ума сошел? Перекидывай! Венти только смотрит на него снизу вверх, а потом вдруг хитро усмехается. — Я же сказал, Сяо: один раунд, один шанс. И его выиграл ты. Сяо дышит тяжело, хмурится, и даже не знает, что сказать. Он совсем идиот? Нарочно? А Венти продолжает. — А ты красивый, когда злишься. Но улыбка тебе идёт больше. Не прячь ее, хорошо? У тебя ямочки на щеках милые. Хватка слабнет, и Сяо дрожит, понимая, что уже ничего не сможет сделать. Шансов нет, ему надо сдаться, да? — Ты сказал, что мы выживем, — он говорит тихо, опуская взгляд, — что сможем. — Вообще-то, я говорил только про тебя. Что ты выживешь. Про меня речь не шла, все честно! Сзади слышатся шаги, и Венти, видя приближающегося охранника, хватает Сяо за руки и просит поднять взгляд. — Посмотри на меня. Вот так, умница. Сяо, у тебя есть семья, есть цели, у тебя вся жизнь впереди ещё. Миру нужен такой, как ты. Явно не алкоголик, который убил своего отца и косвенно брата. Забери семью, купи дом с самой роскошной яблоней, выпей сидра за мое здоровье, и я буду рад. О! Ещё свози Цици на Мальдивы, думаю, ей там понравится. Может, когда-нибудь расскажешь ей байку о парне, что был глуп и не ценил свою жизнь. И улыбайся. Тебе правда очень идёт. Выживи, обойди здесь всех, вырвись отсюда и исполни свою мечту, пусть она у тебя пока одна. Охранник упирает дуло автомата Венти в спину, слегка толкая. Сяо видит, что предохранитель с него уже снят. — Ну все, беги. Благословляю на долгую и самую счастливую жизнь. Бегом-бегом! — и слегка хлопает по спине. Сяо делает пару шагов — его трясет, в ушах шум, и он оборачивается. Венти придерживают за плечо, дуло уже у виска. А он, чёрт бы его побрал, улыбается. Даже сейчас! Ну каков же идиот, боже. — Эй, Сяо, — только сейчас заметно, что у Венти на щеках блестят дорожки слез, — спасибо, что сыграл со мной. У него самого глаза уже зудят. Отвернись. Не смотри. Он делает это поздно и боковым зрением видит, как на одежду брызгает кровь, и стук тела о песок кажется ему слишком громким. *** В коридоре слышны крики детей, топот и строгий голос воспитателей. Сяо видит ее в конце коридора — маленькая, потерянная, сжимающая пальцами подол платья. Она видит его, смотрит с непониманием, а потом что-то отражается в глазах — девочка идёт к нему. Сяо падает на колени, раскинув руки, и через полминуты сестра оказывается в его объятиях. Подросла, и волосы стали длиннее. Коса растрёпанная, с петухами — наверное, учится заплетаться сама. Сяо отстраняется и берет сестру за руки — ладошки у нее маленькие и бледные. Он смотрит в родные глаза, приоткрывает рот, но не знает даже, что сказать, для начала. Конечно, он скучал. Конечно, он счастлив. Конечно, он сможет забрать ее домой. Но все это остаётся в мыслях, все это малышка знает и так. Первым с языка срывается другое: — Цици, хочешь на Мальдивы?