У Лидии Мартин в статусе социальной сети — «все сложно», и так будет всегда. Все ее отношения, длившиеся от минуты до нескольких лет — воспоминания.
Джексон Уиттмор — воспоминание, приятное, но оставленное далеко позади; поле для лакросса, поцелуи напоказ, игра в куклу Барби, фальшь до кончиков ресниц. Она знала, что рано или поздно оставит его, но не ожидала, что первым это сделает он. Страдать Лидия попробовала — надо же испытать в жизни все, но у нее не получилось. Вместо рыданий вкупе с поеданием зефира в шоколаде и просмотром «Дневник Бриджит Джонс» вышло просто поедание зефира. Фильм банши выключила на середине, вместо него найдя артхаус.
Эйдан — воспоминание, приятное, но более не существующее; пустой класс, запах дикого леса, волчий голод, неожиданная нежность. Лидия встретит его по ту сторону, не ей бояться смерти, она прекрасно осведомлена, что там, за гранью. Она ходит по этой грани каждый день.
Но отпускать туда близких — больно, и на этот раз расставание действительно вызывает слезы. Стайлз крепко прижимает ее к себе, гладит по спине, утешает; Лидия льнет к нему и думает: хорошо, что есть Стайлз. Хорошо, что он может вовремя подхватить ее, убаюкивать, шептать: не смотри. Ей немного смешно — ничего страшного в смерти, как в зрелище, она больше не видит, но это Эйдан, поэтому лучше и правда отвернуться, давя крик.
Питер Хейл — воспоминание-обман, марево, навеянное искусным фокусником, выдуманные чувства, аконитовые цветы. Он — ее альфа; мог бы стать им, если бы она не была банши. Его укус пробудил ее дремлющие силы. То, что она помогла ему воскреснуть — плата, сделка, благодарность: ты мне, я тебе. В каком-то смысле Питер тоже ее воскресил, оживил в ней дар, часть ее самой, очень важную, необходимую.
Лидия не знает, чувствовала ли к нему что-то. Чувствовал ли он что-то к ней — скорее всего, он — да.
Зачем тогда бы он целовал ее, притворяясь другим человеком?
Джордан Пэрриш — воспоминание о несбывшемся, сон в летнюю ночь со вкусом черного американо, далекий вой бродячих псов за городом, огонек свечи под ладонью. То, что он видел Лидию, она прекрасно знает; мир сновидений открыт банши, Пэрриш нуждался в ней, единственное — она не представляла, насколько. С виду помощник шерифа вел себя холодно, держался высокомерно:
вы школьники, а я — взрослый, но, когда Лидия ныряла к нему в сны, то неизменно оказывалась соблазнительницей под горячими водными струями или в машине, или где угодно еще.
Скотт МакКолл — забавное воспоминание, шалость, игра в кошки-мышки с волком, дружба с единственной привилегией, первой и последней. Один поцелуй — в благодарность или ради спортивного интереса, Лидия сама не понимала, только была уверена, что к любви это отношения не имеет никакого. Даже не увлечение, так, мимолетный порыв. Попытка заставить Джексона ревновать, собственное желание самоутвердиться… он неплохо целовался, истинный альфа. Лидия знала в этом толк.
Эллисон Арджент — интересное воспоминание; серебряные стрелы, разящие навылет, красный лак на ногтях, вишневая помада, ланьи глаза с поволокой. Ничего особенного, ничего странного, ничего предосудительного — никто не узнает, говорила Лидия, когда они с подругой перебрали с мартини. Элли смущалась только поначалу, потом быстро взяла ситуацию в свои руки — оказалось, Лидия настолько женственная, что даже в постели с девушкой по умолчанию снизу.
Утром они обе пообещали, что это останется только между ними, в спальне Лидии, на ее шелковых простынях — и что это больше не повторится… разве что после следующего избытка алкоголя.
Дерек Хейл — случайное воспоминание; солнцезащитные очки, дорогое авто, парфюм от популярного бренда, широкие ладони. Он был чертовски хорош и сексуален, он притягивал взгляды, его аура плохого парня кружила головы многим девушкам, а Лидия была слишком умной, чтобы позволять себе бездумно прыгать в омут. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что делает, когда входила к нему без нижнего белья, зная, что он почует.
Он почуял. Лидия осталась довольна — особенно тем, что Дерек не собирался продолжать. Никаких дальнейших ухаживаний, свиданий, соблазнений, одна ночь — и все.
Ничего не было.
Кира Юкимура — экзотическое воспоминание; лисья сказка, рисовый чай, трепещущие на ветру ликорисы, падающие звезды в седьмой день седьмого месяца. Между ними все было намного невиннее, чем с Элли — поцелуй, и только, но один поцелуй с кицунэ оказался горячее занятия любовью; не зря лис в легендах часто представляли сексуальными персонажами, соблазняющими главных героев. Кира забавно краснела, зачем-то извинялась, оправдывалась… Говорила, что она не лесбиянка, будто просила прощения. Лидия со смехом заверяла, что
тоже ни в коем случае не лесбиянка, просто ей хотелось попробовать.
Стайлз Стилински —
не воспоминание. Он настоящий, такой настоящий, что Лидии становилось страшно из-за его настоящести, и она убегала от чувств к нему, отрицала это перед всеми и перед собой, боялась, что любовь — именно
любовь, а не увлечение — начнет сковывать ее, мешать, держать на месте. Лидию ждала карьера; она хотела получать Филдсовские премии, участвовать в археологических раскопках, совершить открытие века, клонировать мамонта, создать лекарство от СПИДа или вечный двигатель, и ей казалось, что любовь станет обязательной помехой.
Поэтому Лидия отвергала Стайлза. Убеждала себя, что рада за него и за Малию. Целовалась с Кирой, спала с Дереком, круглые сутки училась, хотя и так знала больше, чем положено в ее годы…
Стайлз
должен был рано или поздно стать воспоминанием, как все. Уйти в прошлое. Перестать вызывать у нее нежность.
…Лидия помнила Стайлза изо всех сил. Цеплялась за его слова там, в машине:
ты была первой, с кем я танцевал, я любил тебя с третьего класса, запомни, что я люблю тебя.
Запомни-запомни-запомни.
Ее память хранила его жизнь. Ее память спасла ему жизнь — и весь город.
Это мало что изменило.
***
После выпускного колледж, после колледжа — раскопки в пустыне Гоби. Отношения на расстоянии: звонки, переписки; Лидия не знала, боится ли, что Стайлз охладеет к ней или изменит с другой, или же надеется на это. Самой увлекаться другими парнями попросту не хватало времени — день расписан по секундам. Никаких вечеринок, максимум — шоппинг по воскресеньям в гордом одиночестве.
И статус в соцсетях «все сложно», потому что поставить что-то другое не поднимается рука. Они со Стайлзом не встречаются — он далеко, какие тут встречи? Они не помолвлены и не женаты.
Указать «влюблена» — проиграть.
***
Лидия включает телефон, читает сообщения от Стайлза и улыбается. За окном самолета — небо Азии. Совсем скоро она прибудет в Китай.
Стайлз пишет ей на китайском. Те же слова, что всегда.
«Помни, что я люблю тебя».
