Лёжа на койке, разглядывая доски потолка, вслушиваясь в шум дождя за окном, Дикон снова поймал себя на мыслях о Саре. О’Брайан сказал, что она выжила после операции, потом её перевели в другой лагерь, который тоже в итоге наводнили фрики. А эти… говнюки просто улетели на своих сраных вертолётах, не забрав никого из гражданских. Сволочи.
Так, всё. Бухарь прав — с этим уже ничего не поделаешь. Сара давно умерла и надеяться на её возвращение бесполезно. Но и на север теперь не уедешь. Какой там север, если Бухарь едва оклемался после ампутации? Вспомнив о том зрелище, Дикон поморщился. Да уж, не лучший день в их жизнях.
Ну, лично для Дикона лучшим днём была их с Сарой свадьба. Он помнит всё до мелочей… Чёрт. Опять он про Сару. Забыть. Нужно забыть. А то опять захочется сдохнуть. На ночь глядя такие мысли особенно опасны — остановить его будет некому.
— Да спи ты уже, черт тебя дери, — обругал Дикон сам себя, поворачиваясь на бок и закрывая глаза.
Перед внутренним взором замелькали события уходящего дня. Дыхание стало глубоким и спокойным, веки — неподъёмно тяжёлыми, пришло долгожданное умиротворение… но длилось оно недолго. Буквально спустя пару минут рядом раздалось негромкое хныканье совсем ещё маленького ребёнка.
Дикон резко сел, пытаясь понять, что происходит. Место, в котором он оказался, было ему незнакомым. Вполне уютная и чистая спальня, мягкий матрас, светлые занавески на окнах и явно самодельная колыбелька, из которой и доносился тихий плач. Только вот темно так, что хоть глаз выколи.
— М? Алан проснулся? Я сейчас. Сейчас встану, — раздался рядом сонный и явно уставший женский голос.
Дикон замер. Ему ведь не показалось? Просто не могло показаться. Да он её голос узнает из тысячи!
Дик прищурился, пытаясь разглядеть в темноте лицо девушки, до этого лежавшей рядом, но она уже села, оказавшись к нему спиной. Единственным, что он успел понять, был простой факт — она блондинка, — а потом зажглась показавшаяся ослепительно яркой лампа.
Зажмурившись, Дикон невольно сосредоточился на ощущении своего тела и снова озадаченно нахмурился. Он не спал в одних трусах уже два года, предпочитая всегда быть готовым к опасности. Даже оставаясь ночевать в лагере, никогда не снимал ничего кроме кепки, готовый с рассветом сорваться с места и уехать по очередному заданию.
Наконец, немного привыкнув к свету, Дик скользнул взглядом по светлым волосам, простенькой маечке, оставшимся открытыми рукам. Сова на одной, ворон на другой, цветочки, листочки. Дикон был уверен, что чуть ниже, ближе к запястью, увидит горизонтально расположившуюся бабочку. Татуировки жены он знал не хуже своих. Опустив взгляд ещё ниже, Сент-Джон усмехнулся. Да, его любимая задница.
— Ты чего? — Дикон не сразу понял, что Сара обращалась не к нему, а к ребёнку, которого с осторожностью достала из колыбельки. — Всё нормально. Всё хорошо. Мамочка тут, видишь?
Дик медленно моргнул. Мамочка? Нет, он представлял Сару охренеть каким учёным, получающим нобелевскую премию, своей девушкой, женой, любовницей, но точно не матерью. Дикон для отцовства не пригоден — это он знал точно, а представить, что у любимой будет ребёнок от кого-то другого у него отчего-то не получалось.
«Может, потому что она умерла?» — насмешливо, хоть и с долей горечи, напомнил внутренний голос.
— Я, наверное, сплю, — Дикон потёр лицо ладонями, на удивление чётко ощущая прикосновения.
— Дик? — взволнованно спросила Сара, опускаясь на кровать рядом, поудобнее перехватив ребёнка. — Что с тобой? Ты побледнел.
Дикон пристально вгляделся в лицо жены, подмечая залёгшие под глазами тёмные круги, шрамы на скуле, на носу, на ключице. Ни одного из них не должно было быть, он готов поклясться. В своё время он изучил её лицо вплоть до миллиметра. За тело Дик так бы не поручился — всё-таки уже два года прошло.
— Ты как это умудрилась? — Дикон нахмурился, кончиками пальцев касаясь следа чуть ниже левого глаза.
— Он у меня уже… со времён ополчения, короче, а ты только сейчас заметил? Да нет, после того, как мы… кхм, зачали Алана, ты с такой болью смотрел на этот шрам, как будто он хуже твоей сожжённой руки, — задумчиво пробормотала Сара.
— Сожжённой? — удивился Дикон и опустил взгляд. — Вот же…
Дик подавил ругательство, посмотрев на уже успокоившегося младенца, и снова опустил глаза на свою руку. Татуировку кто-то явно жёг целенаправленно. Наверняка было чертовски больно. Да у него от одной мысли об этом внутри что-то сжимается. Жесть.
— Подожди, ты сказала: «мы зачали»? Это… мой? — Дикон опять посмотрел на ребёнка, жмущегося к матери.
— Ты точно хорошо себя чувствуешь? — Сара тыльной стороной ладони коснулась его лба. — Температуры вроде нет. Конечно твой, а чей ещё? Или ты думаешь, нам его фрики подкинули? Нет-нет, передали лично в руки. Видишь, зараженный же!
Сара пододвинула сына ближе к нему. Голубые, явно мамины глаза смотрели на Дикона сонно и слегка вопросительно, мол: «ты что, бать? Вообще с дуба рухнул?» А Дик аж дышать перестал. Ребёнок. Их с Сарой ребёнок, которого она выносила и родила. От него родила. Такой маленький и беззащитный.
— Мы вообще сдурели рожать ребёнка во время зомби апокалипсиса? — негромко спросил Дикон, поднимая взгляд на жену.
— Эй, это не ко мне вопросы! — так же тихо возмутилась Сара. — Кто-то клятвенно заверял меня, что мы справимся со всеми трудностями, раз уж так вышло. Теперь жалеешь?
— Не, — совершенно охреневшим от счастья голосом, произнёс Дик. — Ты… Я так рад тебя видеть.
— Ты точно заболел, — тяжело вздохнула жена. — Ложись давай, спи.
— То есть ты жива? Ты ведь жива, правда? — с надеждой спросил Дикон, послушно опускаясь на божественно мягкую подушку.
— Ага. Хотя во время родов, честно говоря, думала, что умру, — поморщилась Сара.
— И я тебя нашёл? — Дикон не помнил, когда в последний раз плакал, но сейчас голос невольно дрогнул. Чёрт. Ну, чего он расклеился?
— Через два долгих года, но да, нашёл. Тебе кошмар приснился? — Сара сочувственно погладила мужа по тёмным волосам.
— Вроде того, — чувствуя, как его снова начинает клонить в сон, согласился Дик. — Знаешь, у мелкого точь-в-точь твои глаза.
— Знаю, — мягко, словно несмышлёному ребёнку, улыбнулась ему жена. — Засыпай. Алан уснёт и я тоже лягу.
— Мгм, — только и смог выдавить из себя Дикон, чувствуя, как снова погружается в сон.
***
В этот раз его ничего не будило. Он просто открыл глаза, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим. Дикон словно и правда чувствовал перебирающие его тёмные пряди тонкие женские пальчики, принадлежавшие его любимой Саре.
Добрую половину дня он не мог отделаться от мыслей о том, что этот странный сон мог быть знаком. Дик вообще никогда не был особенно суеверным и не верил в судьбу, предначертанность и прочее, но когда дело касалось Сары… Честно говоря, он был готов уцепиться за любой намёк, дающий даже крошечную надежду. Но что Дикону делать дальше, если в голове ни малейшей идеи о том, где его жена могла оказаться после того, как из лагеря увезли всех военных и научных сотрудников?.. Стоп. Научных сотрудников. С допуском. Допуском, который давал пропуск, висевший в ту ночь на шее его любимой.
Дожидаясь, пока О’Брайан ответит, Дик матерился сквозь зубы, чувствуя, как взволнованно колотится сердце. И как же он проморгал эту возможность? Потратил лишнее, такое драгоценное время, которое мог уже проводить с Сарой.
— Сент-Джон? Что такое? Я думал… — начал агент НЕРО, но Дикон его перебил.
— Да-да, твои дурацкие задания я выполнять больше не собираюсь. Просто не будь козлом и проверь ещё кое-что в своей базе данных, — Сент-Джон сгорал от нетерпения, поскорее желая услышать два заветных слова: «она жива».
— Снова про твою жену? Я ведь уже всё тебе рассказал, — как-то устало вздохнул его собеседник, кажется, считая номада душевно больным.
— О’Брайан! — почти прорычал Дикон.
— Ладно-ладно!.. господи, — пробурчал учёный. — Что я должен искать?
***
Просыпаться рядом с Сарой было просто чудесно. Осознание того, что она рядом, тёплая, живая, такая любимая, успокаивало, придавало сил, заставляло снова улыбаться. Это, и мысль о том, что у них теперь есть сын.
К своему отцовству было трудновато привыкнуть. Честно говоря, Дикон думал, что он свыкся с этим ещё глядя на круглый живот жены, выбирая имя для будущего малыша, размышляя о том, на кого тот будет похожим. Но когда Дик впервые взял Алана на руки, то понял, что его представления о ребёнке сильно отличались от реальности.
Он много слышал, что связь отца с малышом намного меньше, чем у матери, что логично, учитывая, что выносила его именно женщина. Только вот Алан был чем-то… кем-то просто невероятным. Удивительным смешением генов самого Дикона и самой прекрасной девушки на всём белом свете. Алан был для него высшей формой их с Сарой отношений, и это заставляло его любить это маленькое беззащитное существо ещё больше.
К тому же, у их сына были мамины голубые глаза. Уже сейчас, глядя в них, Дикон думал, что никогда не сможет в чём-то отказать сыну и сделает всё, чтобы защитить его от любой возможной опасности.
В общем, Алан стал в их семье приоритетом номер один. Для обоих родителей.
— Доброе утро, — тихо шепнул Дикон, не в силах сдержать улыбку при виде сонной жены. Встрёпанные волосы придавали ей особое очарование.
— Доброе, — сонно отозвалась Сара, бездумно придвигаясь ближе к нему в поисках тепла и тут же оказываясь в объятиях любимого. Внезапно она напряглась и подняла на мужа подозрительный взгляд. — Кстати, как ты себя чувствуешь?
— Отлично, — усмехнулся Дик, но, видя, что жена не настроена шутить, нахмурился, тоже напрягаясь, рефлекторно прижимая Сару ближе к себе. — А что, что-то не так?
— Ну, как сказать, — задумчиво пробормотала девушка. — Думаю, тебе просто приснился плохой сон. Ты был в таком шоке оттого, что я жива. Спрашивал, твой ли Алан сын.
При этих словах Дикон вспомнил сон, посетивший его в ночь после того, как О’Брайан попытался убедить его в том, что Сара умерла, и подавился воздухом.
Действительно. Дик только сейчас понял, что они и правда назвали сына Алан, а их спальня в новом домике на окраине Лост-Лейк выглядит точно так же, как в том сне, а шрамы на лице жены ровно в тех же местах… слишком много деталей для простого совпадения.
— Знаешь, возможно, ты говорила со мной из прошлого, — сам не до конца веря в то, что говорит, произнёс Дикон.
— Нет, ты точно не в порядке. Головой где-то стукнулся? С байка упал? — несмотря на шутливый тон, взгляд Сары был полон тревоги за него.
— Да-да, знаю. Звучит по-идиотски, — признал Дик. — Но это правда… может быть. Понимаешь, когда я пытался выяснить где ты, и жива ли ты вообще, мне приснилось, что плачет ребёнок.
Дикон коротко, как помнил, описал события минувшей ночи, следя за тем, как постепенно меняется выражение лица любимой: от недоверчивого к удивлённому, от него к задумчивому.
— Звучит как фантастика, но ведь и зомби когда-то были фантастикой, — справедливо заметила Сара. — В любом случае, правду мы никогда не узнаем.
В этот момент в колыбельке снова захныкал Алан, словно подтверждая мамины слова. Не дожидаясь пока жена встанет с кровати, Дикон поднялся первым.
— Я поклялся, что если найду тебя, то обязательно буду заботиться о тебе всеми возможными способами. Это один из них.
И не важно, была ли это правда подсказка свыше или он всё себе надумал. Главное, что они вместе, что они рядом.
