Yesterday, Tomorrow and Everything Inbetween

      Джордж проснулся от мягких лучей солнца, танцующих на его коже. Но теплого золотого света было недостаточно, чтобы прогнать онемение, которое поселилось за его грудной клеткой, как только он открыл глаза. Это было тяжелое онемение, глубоко вплетенное в его сердце, как колючая проволока, и его мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, почему он это чувствует.       Квакити; тюрьма; пытки.       Вспыхнула паника, и он резко выпрямился, лихорадочно бегая взглядом по комнате. Его сердце успокоилось только тогда, когда его глаза остановились на трех фигурах, лежащих рядом с ним. Во сне Карл и Сапнап переместились невероятно близко друг к другу, переплетя руки и ноги. Голова Карла лежала на изгибе шеи Сапнапа, крепко сжимая руку любовника, которая не ослаблялась даже во сне. Джордж мягко улыбнулся.       Затем его взгляд упал на Дрима. Мужчина лежал на боку, уткнувшись головой в подушку. Его волосы были в беспорядке, он все еще был бледен, и у него были темные мешки под глазами, но он все еще был красив, все еще бесспорно был самим собой. Он выглядел умиротворенным, глаза были слегка закрыты, лицо обвисло, когда он купался в спокойствии и безмятежности сна, он слишком был слишком истощен, чтобы погрузиться в кошмары.       Джорджу хотелось остаться здесь навсегда, ощутить свет, отражающийся на его коже и прогоняющий озноб, который пронзил его кожу с тех пор, как он попал в тюрьму, и насладиться тем, как грудь Дрима вздымалась и опускалась в ровных вдохах и выдохах — это всё было успокаивающим утешением, от того, что он был здесь, рядом, живой.       Но уже надо было вставать, нужно было размять свои конечности. Осторожно он оторвался от своих друзей и простыней, оставив комфортную кровать. Он вздрогнул, когда его босые ноги коснулись прохладного деревянного пола. Справа от него была дверь, ведущая в коридор, который заканчивался лестницей.       Его ноги тихо постукивали каждый раз, когда он делал шаг, половицы скрипели под его тяжестью. Как только он спустился по лестнице, из комнаты в конце длинного коридора донеслись голоса. Вслед за шумом Джордж оказался перед уже открытой дверью, его приветствовало шипение сковороды, гудение и стук вилки о фарфор.       Техноблейд сидел на одном из стульев, окружающих стол посреди комнаты. Он нахмурил брови, с усталым видом перебирая еду на тарелке перед собой. Справа от него у плиты стоял Филза, наполняя воздух вкусными запахами и болезненно напоминая Джорджу, что он ничего не ел почти три дня.       Вся комната была наполнена светом, заливая мебель золотом.       «И горько и сладко», — подумал он, наблюдая, как пыль танцует в солнечном свете, проникающем через окно над кухонной стойкой. Горько, сладко и жгуче, когда снова нахлынули воспоминания о давно минувших днях; низкое гудение утреннего голоса Дрима, когда он переворачивал блины, хихиканье Сапнапа и визг Джорджа, когда мука рассыпалась по всему полу.       Иногда Джордж думал об их старом доме на Большом СМП и задавался вопросом, существует ли он до сих пор. Он не был на главных землях несколько месяцев, ностальгия была слишком острой, боль слишком глубокой. Был ли их дом все еще там? Поросший прожилками, цветами и мхом с течением времени, расцветающий под прикосновением природы? Или оно засохло из-за того, что никто не позаботился о старом дереве и резном камне? Если бы он рассыпался до тех пор, пока не осталось бы ничего, кроме тонкого следа того, что когда-то было и никогда не будет снова; то, к чему люди приходили и восхищались, обрывки старых сказок, висящие в воздухе, окружающем здание, — напоминание о том, что ничто не может исправить поврежденное прошлое.       В течение бесконечного времени Джордж стоял, застыв в дверном косяке, наблюдая, как Техноблейд ест, а Фил готовит. Это было теплым, сладким и медовым, и Джордж впитывал все это в отчаянной попытке избавиться от оцепенения, которое все еще сидело у него в груди. Он хотел сохранить это домашнее чувство, хотел вырвать его из тихого воздуха каюты Техно и унести с собой.       Однажды он захотел проснуться в своей постели, в своем собственном доме. Он хотел проснуться от запаха завтрака, разносящегося по коридорам, встать с постели и найти Дрима, стоящего на кухне и улыбающегося, увидев его. Ему хотелось поцеловать его, обнять и смотреть, как пляшет пыль по кухне.       «Может быть», — подумал он, в другой вселенной, в другое время. Но не в этом — пока нет, а может быть, и никогда.       Он прочистил горло, покраснев, когда две пары глаз тут же остановились на нем, интенсивно прорезая его кожу. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но довольно быстро понял, что сказать ему было нечего. Он никогда не обменивался больше чем несколькими словами ни с одним из двух мужчин, и теперь, когда у него была причина, из его губ не вырвалось ни слово.       — Хэй, приятель, — сказал Фил, по-видимому, почувствовав его дискомфорт, — Рад видеть, что ты проснулся и встал на ноги.       — Как, — он сделал паузу, прочищая горло во второй раз, — Как долго я спал?       — Целый день.       — Целый… — глаза Джорджа расширились, он посмотрел в окно. Снег за снегом тянулся по земле и до самого горизонта. Судя по солнцу, поднимающемуся вверх по небу, был почти полдень.       Лицо Фила расплылось в веселой улыбке, когда он снова повернулся к плите.       — То, что Дрим был единственным, кто пострадал, не означает, что вам, ребята, не нужен отдых. Вы через многое прошли.       Джордж рассеянно кивнул, все еще не сводя глаз с того, как снег блестит в золотом свете.       — Спасибо, — наконец выдавил он, — Спасибо за… за то, что спасли нас, — он поднес руку к груди, потирая грудь, пытаясь избавиться от распространившейся тупой боли. Это был абсурд. Так причудливо, так странно, что Джордж сомневался, что его мозг вообще пытался обработать последние несколько дней. Или, может быть, это был просто отказ, ведь он слишком напуган, чтобы думать об этом слишком долго, — Как ты вообще узнал, где мы?       — Скажем так, Техно, вероятно, пошел бы и сломал весь сервер, если бы я не убедился, что с Дримом все в порядке все то время, пока он был в Королевстве Киноко, — сказал Фил, веселье смешалось с его тоном. Техно издал глубокий рык, глядя на Филзу с того места, где он все еще сидел за столом.       — Извини за него, — Филза закатил глаза, обращаясь к очень сбитому с толку Джорджу, вернув его внимание к еде в кастрюле перед ним, — Он сварливый, потому что я заставил его позаботиться о себе на этот раз. Он не отходил от Дрима с тех пор, как вы вчера заснули…       — Ты смотрел, как мы спим? Как-то странно, чувак, — Джордж изогнул бровь, оглядывая Техноблейда сверху вниз, рычащего на него, его глаза горели темно-красным.       — Что ж, извините меня за некоторую осторожность, но в прошлый раз, когда вы, ребята, были одни, вас похитили.       Джордж вздрогнул.       — Техно, — предупредил Филза. — Мне очень жаль его. Он просто взволнован из-за того, что случилось с Дримом, и из-за того, что я сказал, что ему нельзя возвращаться к Дриму, пока он хотя бы не позавтракает, и, знаете ли, голоса действительно не помогают.       Джордж действительно не знал. Но он ничего не сказал, только кивнул и молча принял приглашение Филзы сесть за стол и присоединиться к завтраку. Некоторое время было тихо, Джордж изо всех сил старался игнорировать тяжесть взгляда Техноблейда, пожирая тарелку с едой, которую Филза поставила перед ним.       — Как он? — к удивлению Джорджа, Техноблейд первым нарушил молчание. Он почти упустил нотки скрытого беспокойства в своем тоне.       Джордж сглотнул, отложив вилку.       — Хм, он спал столько же часов и раньше, но на самом деле, я хотел сказать… — он остановился, нерешительность обвила его язык и заставила его закрыть рот. Он знал, что рассказать им будет правильным решением, он хотел, чтобы они знали, потому что он и его друзья не смогли бы помочь Дриму без Техноблейда и Филзы. Хотя это не помешало его сердцу почувствовать тяжесть, когда он снова заговорил:       — У него рана на голове, это не от Квакити. Он сделал это сам.       — Он навредил себе? — осторожно спросила Филза. Джордж всегда считал его замкнутым человеком, который делал свое дело, большую часть времени не принимая ничего слишком серьезного, независимо от обстоятельств. Он был сумасшедшим, как и Техноблейд, и может быть, именно поэтому они веками шли рука об руку с мечом в другой. Беспокойство, отразившееся на лице Филзы, теперь делало его старше и серьезнее.       Джордж кивнул, глубоко вздохнув, прежде чем продолжить:       — Он ударился головой о стену. После… первого визита Квакити.       Техноблейд пробормотал что-то подозрительно похожее на «я должен был убить его сам», костяшки пальцев вцепились в край стола и побелели под действием силы.       — Может быть, — продолжил Джордж, — будет лучше, если мы будем внимательно следить за ним, убедимся, что он… не сделает ничего подобного снова.       Филза уже собирался открыть рот, когда напряженную атмосферу прорезали легкие шаги, скрип лестницы указывал на то, что кто-то спускается. Мягко постукивая ногой по полу, человек свернул за угол и остановился в дверном косяке, как это сделал Джордж полчаса назад.       — Дрим, — выдохнул Джордж.       Царапины на его шее и ключице уже зажили благодаря зельям, которые Фил дал ему вчера, но другие его раны, очевидно, еще не зажили. Он хромал, закидывая одну ногу на другую, его левая рука была неловко прижата к груди, и Джордж мог видеть толстые бинты, обмотанные вокруг его живота, даже сквозь одежду. Но больше всего Джорджа потрясла улыбка, растянувшаяся на разбитых губах. Она была перекошенной и не доходила до его глаз, когда он смотрел на Джорджа. Они оставались так несколько секунд, прежде чем Дрим окинул взглядом комнату и застыл, когда остановился на Техноблейде.       — Техно? — это было едва громче шепота, голос тихий и скрипучий.       Техноблейд мгновенно вскочил на ноги, стул заскреб по деревянному полу, когда он бросился к Дриму, прежде чем остановиться прямо перед ним. Джордж не мог назвать спираль эмоций, которыми они безмолвно обменялись, чувствуя себя странно неуместным, когда он смотрел, как Техноблейд наклонился вперед и прижался лбом к Дриму, который поднял руки, отчаянно сжимая ткань рубашки Техноблейда между пальцами, как будто воин исчезнет, как только он отпустит его.       — Ты здесь, — пробормотал Дрим с тяжелым недоверием в тоне, — Ты действительно здесь. Это был не просто сон. Ты пришел за мной.       Руки Техноблейда поднялись, обвивая руки Дрима.       — Я всегда был с тобой. Все это время я наблюдал за тобой, обещаю. Прости, что снова позволил ему забрать тебя, — Джордж никогда не слышал, чтобы Техноблейд звучал так мягко, так нежно и ему пришлось отвести взгляд, чувствуя, что он вторгается в личный момент.       Повисла тишина, Техноблейд и Дрим держались друг за друга, тихо оплакивая старые сожаления, в то время как Джордж все еще сидел за столом, нервно теребя занозу на краю стула.       И снова это горькое чувство ревности расцвело, заполнив его мысли. Он стиснул зубы, заставляя себя оставаться на месте и подавляя желание вскочить и вытащить Дрима из комнаты, подальше от Техноблейда.       — Джордж? — он посмотрел вверх. Дрим больше не цеплялся за Техноблейда. Он подошел ближе к столу, глаза приковали его к месту, водоворот беспокойства блестел в темном оттенке зелени, — Ты в порядке?       Джордж открыл рот, прежде чем снова его закрыть, проглотив истерический смех от абсурдности ситуации.       — Серьезно? — спросил он, закатив глаза, когда Дрим в замешательстве наклонил голову, — Дрим, ты серьезно спрашиваешь, в порядке ли я? Во всяком случае, я должен задать тебе этот вопрос, — затем, более нерешительно, он добавил:       — Как… как ты?       На мгновение Дрим замолчал, уголки его рта дернулись, а пальцы согнулись. Но момент пролетел быстро, улыбка расползлась по его губам.       — Я в порядке. Спасибо что спросил, Джорджи.       Джордж нахмурил брови, собираясь копать дальше, но Дрим оказался быстрее, упав на один из стульев рядом с ним:       — Хотя я немного проголодался.       У Дрима было много нездоровых механизмов выживания, еще до тюрьмы, когда война была еще свежа, пронзая земли. Но из всех привычек Дрима эта была худшей. Джордж уже видел его раньше, одним холодным сентябрьским днем, когда они исследовали окрестности основных земель. Они нашли деревню у подножия горного круга, врезанную в небольшую долину. Дрим стал причиной рейда этой деревни. Это был несчастный случай, но Джордж никогда не забудет выражение чистого ужаса и ненависти к себе, что так яро отражалось на лице Дрима, когда он отчаянно пытался отбиться от волн атак.       Все ожидали, что он разобьется, когда они вернутся домой; сломается в тот момент, когда адреналин иссякнет. Но, ко всеобщему удивлению, он лишь глубоко вздохнул, прежде чем включить плиту и без лишних слов начал готовить для них ужин.       Следующие дни прошли без каких-либо происшествий. Дрим вел себя как жизнерадостный, ни разу не упомянув Рейд. Сапнапу и Джорджу потребовалось слишком много времени, чтобы заметить, что он делает — что он отодвинул все события так далеко от себя, что полностью отделил себя от реальности, чтобы защититься от боли и сожаления. Это не сработало, и однажды, неизбежно, он наконец сломался, чувство вины медленно разъедало его совесть, пока он не смог больше это терпеть. Следующие недели были худшим из того, что Джордж когда-либо испытывал.       И теперь Дрим делал это снова. Джордж мог сказать это по тому, как он легко уклонялся от любых вопросов, поддерживая светскую беседу с Филзой или обмениваясь язвительными замечаниями с Техноблейдом. А еще была его улыбка — его глупая улыбка, которая не должна была выглядеть такой настоящей на его бледном лице, но за эти годы Дрим слишком хорошо овладел искусством беззаботной игры.       — Дрим? — осторожно спросил Джордж, вздрогнув, когда взгляд Дрима встретился с ним. Они светились чужеродным блеском, который выглядел так неправильно, рисуя контраст по красным линиям его еще не полностью заживших ран. — Ты уверен, что должен быть здесь? Может, тебе стоит еще немного отдохнуть.       — Нет, — Дрим пожал плечами, сверкнув зубастой улыбкой, — Я в порядке, Гоги. Не нужно беспокоиться обо мне.       Взгляд Джорджа переместился на Техноблейда, который уже смотрел на него, приподняв бровь и опустив губы.       — Это нехорошо, — пробормотал Гибрид Пиглина, когда Дрим был занят своим завтраком.       Хотя Джорджу не хотелось это признавать, но он согласился с ним. Это было очень, очень плохо.

***

      Дни стали течь медленно, и где-то по пути сформировалась новая рутина. Для Джорджа, Сапнапа и Карла наступило время траура; онемение исчезло, освободив место для горя, вонзившего в них свои когти. Цепляясь за Карла и Сапнапа, выплакивая собственную печаль и раскаяние, одновременно утешая своих друзей, это просто заставило его осознать, что, пока они искали близости друг к другу, Дрим был один, упрямо отталкивая все от себя, чтобы преследовать блаженное невежество, которое станет катализатором сокрушительной волны, готовой поглотить его целиком.       Волнение и беспокойство по поводу Дрима росли с каждым днем, и Джордж не знал, что делать. Потому что с Дримом все было в порядке. Он позволял Джорджу оставаться в своей комнате на ночь, спал на матрасе вместо пола без кошмаров, разговаривал и смеялся с ними, как будто ничего и не было. Он был в порядке, но в то же время не был, потому что Джордж знал, что Дрим скоро рухнет, и он боялся, что чем дольше Дрим будет откладывать это, тем хуже будет в конце.       Но Дрим был упрям, и каждый раз, когда Джордж спрашивал его, все ли с ним в порядке, он просто сжимал зубы, улыбался слишком хрипло, чтобы быть искренним, и менял тему.       Еще одна вещь, которую Джордж заметил, это Техноблейд. Этот человек был почти везде, где был Дрим, охраняя его, как тень. Джордж был не из тех, кто легко ревнует — он действительно не был, — но он не мог сдержать уродливое чувство, которое возникало каждый раз, когда Техноблэйд стоял слишком близко к Дриму.       Может быть, это было связано с тем, что Дрим, казалось, не заботился, когда мужчина перебрасывал свою руку через его плечо, притягивая его ближе, или как Техноблейд иногда клал руку на талию Дрима, слегка впиваясь когтями в его толстовку — тот факт, что Дрим не отшатывался от прикосновений Техноблейда. Или, может быть, это было то, как Техноблэйд иногда смотрел на него, ухмыляясь ему, когда он оперся подбородком на плечо Дрима.       Ему не нравился Техноблейд, решил он однажды утром, не отрывая взгляда от Дрима, или, если быть более точным, руки сжимающие более крупные руки Техноблейда.       Технически Джордж знал, что Дрим был очень тактильным до тюрьмы, не так сильно, как Карл, но все же сильно. И он также знал, что Дрим любил держаться за руки, когда его одолевала тревога, делая его суетливым и беспокойным. Постоянное давление на его ладонь помогало ему укорениться в реальности. И он также знал, что Техноблейд никак не мог украсть у него Дрима. Но как бы он ни старался проглотить кислое чувство при виде переплетения пальцев Дрима с чужими, оно не хотело уходить.       Если бы не ревность, вызывающая зуд кожи, ему было бы забавно видеть знаменитого Техноблейда, хладнокровного воина и бессердечного монстра, цепляющегося за Дрима, как утопающий.       — Почему ты дуешься, Джорджи? — Джордж резко обернулся туда, где Сапнап прислонился к Карлу на диване, небрежно перекинув одну ногу через подлокотник, и понимающе ухмыльнулся.       Было приятно хоть раз увидеть его внизу. Последние пару дней Сапнап и Карл почти не вставали с постели, пытаясь медленно справиться со своей болью и построить мост через пропасть, оставленную Квакити.       — Что? — Джордж попытался отыграться, но улыбка Сапнапа стала только шире, почти как у акулы.       — Оу, Гоги ревнует?       — Заткнись, — он проигнорировал смешки, последовавшие за его словами, и снова обратил внимание на Дрима, который до сих пор стоял прямо у гостиной и приглушённо разговаривал с Техноблейдом.       Их взгляды встретились на долю секунды, прежде чем Дрим отвел взгляд, впиваясь зубами в губу, когда он вошел в комнату. Он все еще выглядел бледным, тело оцепенело от не полностью заживших травм, и Джордж мог видеть темные тени под его глазами, несмотря на то, что он, по-видимому, спал ночью.       — Хэй, — пробормотал Дрим, останавливаясь посреди комнаты, не выпуская руки Техноблейда.       — Что случилось? — Карл оторвался от возлюбленного, прямо садясь на диване. Он нахмурил брови, обменявшись слегка обеспокоенным взглядом с Джорджем и Сапнапом.       — Ну, — сказал Дрим, прочищая горло, — Думаю, мне нужно вам кое-что сказать. В этом нет ничего плохого, или, по крайней мере, я так думаю. Я имею в виду, что это может быть, но…       — Ты снова бормочешь, — тихо пробормотал Техноблейд. По мнению Джорджа, он звучал болезненно. Он сморщил нос, задыхаясь.       — Верно, — Дрим издал нервный смешок, переминаясь с ноги на ногу и морщась, когда случайно задел еще не полностью заживший укус паука на боку. Он немного наклонился в сторону, прежде чем прийти в себя, глубоко вздохнул и продолжил:       — Я не был уверен, что я просто что-то не вообразил, потому что в то время я был совершенно не в себе — вот почему я не говорил вам раньше, но в основном, когда вы столкнулся с Сэмом сразу после… побега… я думаю, что видел кого-то.       Опустившаяся тишина, удушала.       — Что? — мысли Джорджа вернулись в прошлое, лихорадочно пытаясь понять слова Дрима. Кто-то их видел. Кто-то видел, как они выбрались из тюрьмы.       — Это был Бэд.       На диване Сапнап подавился собственной слюной.       — Мой папа?       Насколько Джордж знал, Сапнап не видел своего отца уже несколько месяцев. Их отношения были натянутыми с того дня, как Сапнап узнал, что приглашение на Красный банкет было скорее смертным приговором, чем предложением еды и напитков, и что Бэд попросил его быть там с намерением превратить его в жертву. В то время яйцо вселилось в Бэда, но, тем не менее, Сапнапу было больно.       Карл положил руку на плечо Сапнапа, безмолвное утешение, когда он повернулся к Дриму, с обеспокоенным лицом.       — Думаешь, он попытается найти нас?       — Не имеет значения, — заговорил Техноблейд с почти скучающим выражением лица, — Лес защитит нас.       Джордж моргнул.       — Что?       Техноблейд закатил глаза. Это действие разозлило Джорджа, и он прикусил язык, чтобы сдержать сухое замечание, прежде чем оно сорвется с его губ. Джордж не знал как, но каким-то образом Дрим уловил его недовольство и бросил на него растерянный взгляд. Джордж только пожал плечами, глядя в сторону.       — Лес вокруг хижины. Это может быть похоже на лабиринт. Даже если Бэд кому-нибудь расскажет и они попытаются нас выследить, они не смогут до нас добраться. Они не смогут пройти через лес, если он этого не захочет, — Техноблейд сказал так много слов, но с тем же успехом он мог держать рот на замке. Джордж фыркнул, сосредоточившись на пыли, собранной половицами.       — Ты уверен? — Карл выглядел нервным, сжимая пальцами ткань худи Сапнапа, где тот схватил его за руку.       — Да. Мы в безопасности здесь.       «В безопасности», — подумал Джордж, тщательно пробуя слово, пробуя каждую букву на языке. Этого не чувствовалось. Всегда было это жуткое чувство, мысль, сидящая где-то на задворках его мозга, нашептывающая предупреждения и страхи в моменты тишины и спокойствия. Здесь они были в безопасности. Но однажды им придется покинуть каюту Техноблейда. Они не могли оставаться здесь вечно. Им придется снова войти в реальный мир, шагнуть в центр хаоса и разобраться с ним. Это напугало Джорджа. Знание того, что они в безопасности, но это не будет длиться вечно.       — Дрим? — Джордж моргнул туда, где Сапнап смотрел на Дрима, нахмурив глаза. Он не получил ответа. Дрим, казалось, был отключен, в центре внимания была точка на противоположной стене. Прошло несколько секунд, прежде чем Техноблэйд сжал руку Дрима, мягко уговаривая его вернуться в реальность.       — Хм? — пробормотал Дрим.       — Ты в порядке? Ты выглядишь не очень стабильно.       — Что? А, да, я в порядке, — Он явно не был. Джордж тоже мог это видеть, как он слегка переминался с ноги на ногу, как будто он был листом, мягко обращенным к весеннему ветру. Его глаза были опущены, а тени под глазами резко контрастировали с его бледной кожей. Он не был в порядке. Он выглядел измученным, и даже слабая улыбка не могла что-то изменить в картине, которую он рисовал.       — Я в порядке, — повторил Дрим, хотя никто и не утверждал обратного, как будто ему нужно было услышать подтверждение больше, чем его друзьям, — У меня большие успехи, — его голос был дрожащим, пальцы в руках Техноблейда дрожали.       У них почти не было времени среагировать, когда его ноги резко подкосились под ним, и он упал вперед.       — О, черт, — выругался Сапнап, и они с Карлом вскочили на ноги. Техноблейд и Джордж, к счастью, поймали Дрима до того, как он успел упасть на землю. Они осторожно поддерживали его тело, когда медленно опускали его на пол. Кости Джорджа гудели от адреналина и непреодолимого беспокойства. В один момент Дрим стоял прямо, а в следующий уже лежал на полу гостиной с закрытыми глазами и обмякшим телом.       — Что случилось? — отчаянно спросил Карл. Руки бегают по телу Дрима, пытаясь найти причину, по которой Дрим рухнул на них.       — Может быть, это одна из его травм, — Джордж прикусил губу, поднимая толстовку Дрима, чтобы посмотреть на укус. Его беспокойство росло, когда он пытался отодвинуть бинты. Но его встретила только небольшая красная рана, исцеляющие зелья Фила уже начали склеивать края кожи. Он вздохнул с облегчением, — выглядит хорошо.       — Тогда что это?       — Он высыпается в последнее время? — Техноблейд прервал их панику. На секунду Джордж мог поклясться, что в его глазах промелькнула тревога, прежде чем он взял себя в руки и выпрямился, взглянув на Дрима.       — Да, он… — Джордж сделал паузу, — Он всегда ложится спать после меня и просыпается раньше меня. Я не уверен, действительно ли он ложится спать.       Техноблейд фыркнул.       — Значит, он, вероятно, не спал последние несколько дней. Чертов идиот, — Он постучал рукой по щеке Дрима, пытаясь вызвать у него реакцию, но его встретила только тишина. Глаза Дрима оставались закрытыми.       — Я собираюсь отнести его наверх. Ему нужна кровать, — он взял Дрима на руки, легко встал и вышел из гостиной, не дожидаясь ответов.       Джордж судорожно вздохнул, хотя сам не знал, что сдерживал его. Проведя рукой по волосам, он рухнул на кресло рядом с большим камином. Его руки начали трястись, и он почувствовал, как в висках дергается головная боль.       Чёрт.