Поле нашего боя - твоё сердце

Оставшись наедине два Бога войны начали путь в монастырь Водных каштанов. Се Ляня мучали тяжелые думы. Он сомневался в правильности своей просьбы, узнать о прошлом Юи. Ему казалось, прознай девушка об этом, моментально оскорбилась бы, затаив обиду. Однако желание узнать правду стало превыше смущения и сомнений. Девушка, спокойно шла рядом. Не выказывая никаких негативных эмоций, напротив — ее настроение было приподнятым. О чем вещала улыбка на полных губах. Она явно не переживала ни о чем, в то время, как Наследный Принц терзался в раздумьях. Пока не решился наконец-то задать вопрос. — Чему будешь учить меня в следующий раз? — однако вопрос оказался совсем иным, мужчина в последнюю секунду передумал. — А? — удивленно произнесла Юи и призадумалась. — Чтобы ты сам предпочел? Но Се Лянь ничего не предпочитал. Даже появившееся чувство голода превратилось в легкую тошноту, от его переживаний. Все, однажды, опробованные блюда стерлись из памяти. Он старался вспомнить хоть одно слово связанное с едой, понимая, что пауза тянется слишком долго. И когда он уже открыл рот, девушка резко перебила. — Ваше Высочество, зачем же врешь? Ты не это хотел спросить. По глазам же вижу. — с толикой обиды сказала Богиня. — От тебя сейчас прям несет ложью. — Ты и такие запахи чувствуешь? — испугался небожитель. По его спине пробежали мурашки, поднявшись прямо к затылку. Он вновь испытал неловкость. Мало того, что думает от том, что его не касается, так и сейчас девушка уличила его во вранье. Будь Наследный Принц Саньлэ молодым, посчитал бы это позором. Но Се Лянь за эти годы столкнулся с такими вещами, что единственное, что беспокоило его в этот момент — не задеть чувства юной Богини. — Конечно. — толи пошутила, толи взаправду ответила Сё. — Юи, послушай. — обратился Бог, наконец-то решив, что отступать больше некуда, — Мне очень неловко. Если я лезу не в свое дело, твое право не отвечать… Небожительница повернулась к спутнику, с интересом посмотрев. Се Ляня это смутило. Он и так не знал с чего начать, и какие слова подобрать, а тут еще эти синие глаза. — Ваше Высочество, спрашивай все, что хочешь. Я отвечу на любой вопрос. — нежным голосом обратилась Юи, напомнив в этой манере Хуа Чена. — Я же просил — просто Се Лянь. Ежели ты сама просишь называть тебя просто по имени… —Наследный Принц зацепился за веточку надежды, постаравшись сменить тему разговора. — Гэгэ. Я могу называть тебя гэгэ? — с легким смущением попросила небожительница, наконец-то отведя свой пристальный взгляд. — Да, конечно! — обрадовался монах. — Хорошо, Гэгэ. Так что ты хотел спросить? — Богиня вновь затронула тот разговор, и мужчине больше некуда было деваться. Се Лянь тяжело выдохнул, но собрал всю волю в кулак для предстоящего диалога. — Мне очень приятно, что ты живешь в монастыре. С твоим появлением он явно преобразился. Даже я начал лучше справляться с готовкой… — девушка спокойно слушала и не перебивала, видимо понимая, что сейчас самому небожителю не легко. Только немного напряглась. — Ты хочешь узнать о моем прошлом? — без толики недовольства и неприязни произнесла она. — Юи, не пойми меня превратно! Я не хочу лезть куда не следует. Я просто… — затараторил заклинатель, но небожительница одной фразой успокоила того. — Гэгэ, у меня нет проблем поделиться с тобой, чем-то. Скрывать мне нечего, главное, чтобы ты потом не отвернулся от меня… — с грустной улыбкой пояснила Юи. — Каждый из нас совершает ошибки, и каждый делает хорошие поступки. Для меня значимо лишь то, какая ты сейчас. — И какая же? — серьезный взгляд синих глаз, заставил Се Ляня задуматься и, лишь спустя пару минут, начать говорить. — Юи — ты хороший человек. Прости, но покуда ты живешь в моем монастыре, я вижу в тебе ребенка. Пусть ты являешься Богиней, однако на это есть много причин. Если пожелаешь могу тебе чуть позже пояснить. Только прошу, не обижайся. — Ни капли. — искренне улыбнулась девушка. — Я вижу, как ты относишься к Гуцзы и Лан Ину. Чувствую, как относишься ко мне. Если даже мой двоюродный братец уважает тебя, правда только в своем понятии, это огромный знак, того насколько ты прекрасна. У тебя есть стремление защищать людей вокруг. Это все очень дорогого стоит. — Се Лянь хотел продолжить, но мечница его прервала. — Хорошо. Только в том, что я тебе поведаю нет ничего хорошего. Если же станет неприятно слушать, останови меня. После этой фразы, Юи Сё рассказала все, ничего не утаивая за душой. Повествуя сухие факты, не стараясь приукрасить сюжет. На протяжении всего монолога, заклинатель молчал, лишь крепче сжимая кулаки, чувствуя, как внутри образуется пустота. Девушка, что всегда встречала его улыбкой, с интересом и терпеливостью обучала искусству приготовления пищи, учила детей всему, что знала и умела сама, сейчас предстала совершенно другой. Ярость, моментами захватывающая сердце Се Ляня, быстро сменялась тяжестью и болью. От смеси эмоций и чувств кружилась голова. Небожительница же говорила спокойным и смиренным голосом, в котором отчетливо чувствовалась горечь, которую возможно было почувствовать даже на языке…

2

Весь монастырь был погружен в сон, когда послышалось тихое копошение на улице. Недремлющий Наследный Принц, решил выйти на звук и встретил мужскую фигуру на пороге, которая протягивала ему руку, приглашая за собой. Небожитель вложил свою ладонь в чужую, последовав за Сань Ланом. Ночь была тихой и темной. Лишь месяц, иногда скрываемый тучами, освещал им путь. Звезды казались такими близкими, что создавалось чувство, протянув к ним руку, не хватает совсем немного, чтобы коснуться их. Печаль и трепет, охватившие сердце Се Ляня, не отпускали. Перед глазами, была улыбающаяся Юи, а в голове крутились обрывки ее фраз. Сколько же силы таилось в маленьком теле, что она смогла пережить это духовно. Принц Саньлэ невольно проводил аналогию с собой. И даже дважды низвергнутый, потерявший все, монах, считал, что судьба девушки была во много раз ужаснее. Пара остановилась, выбрав достаточно отдаленное место. — Я уже все знаю. — опередил наследный принц демона. — Да, Гэгэ… — раздался голос совсем близко. И показавшаяся из занавеса луна, осветила прекрасное лицо молодого человека, на котором было сочувствие. — Но все равно, кажется, что я знаю слишком мало… — жалобно проскулил парень, чувствуя разрывающую пустоту внутри. Он встречал за свои века так много разных людей, с удивительно печальными судьбами. Однако никого, кто бы достиг такого уровня самосовершенства, чтобы справится с нечто таким. — Если гэгэ хочет посмотреть, Сань Лан может показать. — Се Лянь без раздумий кивнул, и демон слегка склонил голову, упершись лбом в лоб небожителя. Перед глазами заклинателя все замигало, а потом картинка наконец-то прояснилась. На окраине отдаленной деревне стоял деревянный дом. На крыльце сидела девчушка лет пятнадцати и вышивала какой-то узор на скатерти. За ее спиной расположилась женщина постарше. Они были чем-то похожи, сразу выдавалось родство. Волосы, цвета вороньего крыла, были собраны в прически. У старшей между прядями виднелись украшения — серебряные шпильки, красные заколки. У младшей такой роскоши не замечалось, к тому же она была так увлечена занятием, что волосы вовсе растрепались и падали на симпатичное личико. — Юи. — позвала женщина нежным голосом, — Дочь моя, подойди ко мне. — Это Юи Сё? — спросил удивленно Се Лянь, привыкший видеть Богиню с белоснежными локонами. По спине пробежали мурашки, от осознания, что от перенесенного ужаса девушка просто поседела. — Ага… — подтвердил Хуа Чен. — Тебе не стоит так много увлекаться вышивкой. Поди с детьми поиграй. — поправив одежды дочери, сказала женщина. — Мама, но я не хочу… Мне в радость быть рядом с Вами. — Отец скоро вернется, не желаешь ли тогда помочь ужин состряпать? — С удовольствием! — улыбнулась девочка и поспешила в дом, отложив искусную работу в сторону. Мать и дочь принялись готовить, малышка внимательно слушала и старалась усвоить, как можно больше информации, повторяя иногда в слух рецепты супов. Постепенно темнело. А когда во двор заехал статный мужчина на белом коне, деревня и вовсе уже погрузилась во мрак. — Дочь моя! — воскликнул тот, спешившись и увидев, как к нему несется девочка. Наградив ее теплыми, отцовскими объятиями. — Я договорился, что ты завтра сама приедешь за своим нарядом. Не передумала? — Нет, папенька. Я уже достаточно взрослая для таких дел. — гордо заявила Юи. — У нас ужин готов. Скорее же в дом! — и потянула мужчину за руку. — Ты готов? — спросил Сань Лан. Сердце принца больно сжималось в груди. У Юи когда-то были любящие родители, она не была одна. Одиночество Се Лянь понимал лучше других, ведь именно в нем он провел большую часть своей жизни. — Да… — ответил мужчина, зная историю наперед, и сразу же внутренне собрался. Однако даже бывалому воину, как Се Лянь, стало не по себе, когда картинка вновь переменилась, явив разруху и пепелище. Одинокая фигура девочки брела по сгоревшей деревне. Где-то постройки уже тлели, однако некоторые дома были по-прежнему охвачены огнем. Юи с силой сжимала свое раненное плечо. На белых одеждах проступила кровь. Слегка прихрамывая, она переступала через трупы, потому что вся земля под ее ногами была буквально усыпана мертвецами. Местами сгоревшие, местами целые тела, люди были убиты задолго до пожара. — Мама? — позвала девочка, — Папа? — она не плакала. Лишь широко распахнутые глаза говорили об ужасе, в котором пребывала Сё. Вокруг ни души. Все убиты. Сбежали даже животные из сараев. Тишину нарушали лишь протяжные завывания ветра и треск горящего дерева. Юи спешила в свой дом, изредка спотыкаясь и тонко вскрикивая, когда едва ли не падала на покойников. Быстрыми, но короткими шагами, она направлялась прямо к постройке, в которой прожила всю жизнь. Видимо, в юной голове теплилась надежда… Подол белых одеяний, окрасился черным. Девочка, дрожащими ногами, ступала по тлеющим половицам, но до боли привычного скрипа не раздавалось. Вдали слышался грохот от того, что ломались балки и крыши других домов проваливались, рушились стены. Однако девушка не слышала ничего кроме своего дыхания и биения сердца. — Мам? Пап? — повторила она. Еще никогда прежде, находясь в своем доме, она не была одна. Безмолвие расщепляло неокрепшую душу на частицы, причиняя так много боли, сколько мог вынести человек. Все это передавалось и Се Ляню, который всей душой хотел попросить ребенка бежать, как можно быстрее и дальше, но не мог, оставаясь лишь простым наблюдателем. — Вот сейчас я зайду в комнату родителей и никого там не обнаружу… — утешала себя Юи. Но оказавшись напротив той самой заветной двери, девушка почему-то остановилась. Протянутая рука, застыла в воздухе, дрожа с неистовой силой. Перед глазами все плыло, ноги ее подкашивались, а ком в горле мешал дышать. Она резко выдохнула, закрыла глаза и пересилила себя, резко отворив заслонку. Сквозь дыру в крыше просачивался серый свет. Были видны тучные облака, что ветер проносил над домом. Дым от утихшего пожара, тонкой струйкой поднимался прямо с пола и растворялся, где-то в вышине. Пара синих глаз тут же наткнулась на два силуэта. Один в метре от двери, другой же находился на обугленной кровати. — Мама… Папа… — произнесла девушка, стоя в оцепенении. Из черных, обуглившихся трупов родителей, торчали мечи, оборвавшие их жизни. Наследный Принц, погрузившись в обрывки прошлого, не мог обонять запахов, но даже так он фантомно учуял, как в нос тут же стрельнула вонь сгоревшей плоти и волос. Девушка упала на колени. Горячие слезы опалили щеку. Пребывая в трансе, она подползла к фигуре отца, которого узнала лишь по перстню на обгоревших пальцах. Се Лянь ощутил, как холодеют ладони, которыми он так крепко сжимал красные одежды Хуа Чена. Дыхание его тоже сбилось. Он хотел попросить остановить все это, прервать повесть, но в то же время что-то удерживало его от этих слов. — Папа-папа! Отец! — в момент, обуявшая все тело, слабость, неуклюже повалила ребенка и та, уже не стирая влагу с лица, полностью перемазанная сажей, оказалась на трупе своего родителя. Толи от осознания, что тот мертв, толи от страха, но она закричала. Так громко, как только могла. Будто бы боль, находящаяся в ней, нашла ту самую лазейку, через которую наконец-то выплеснулась наружу. Голос исказился, был не похож на ее собственный. Девушке и вовсе показалось, что кричит не она. — Мама! Мама! — резко подскочив, словно опомнившись, она понеслась к другому телу, но оступившись на прогоревших досках, упала, провалившись ногой в дыру. Кровь заструилась по тонкой щиколотке, смешиваясь с чернотой. Не обратив на это внимание, Юи подбежала к женщине, надеясь, что ту еще можно спасти. На тлеющем полу оставалась дорожка алой жидкости. — Мама! — девичьи руки затрясли обуглившийся труп. Одежда на теле сгорела, поэтому открывалась просто отвратительная картина. Местами, из прожжённой кожи и мышц, торчали белые кости. Живот провалился вниз, явив взгляду отвратительную кашу из внутренностей женщины. Больше всего пострадала голова — пустые глазницы, взирали будто бы в самую душу, пробирая до ужаса, а застывшая на месте приоткрытая челюсть, рождала впечатление, что мертвец сейчас закричит. Монаху хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть этого. Еще никогда прежде он не рассматривал сгоревшие тела так близко. Но Се Лянь не имел возможности отвернуться. Коричневая, буквально черная кожа, от резких движений, оторвалась, оставшись в руках ребенка, и девчушка, потеряв опору, рухнула на спину с кровати. — А! — от смеси боли, отвращения и страха, вновь закричала Сё, пытаясь стряхнуть с ладоней то, что некогда было ее матерью. — Боже! Боже! — она ползла назад, переводя взгляд с матери на отца, будто бы, не веря в происходящее, пока спиной не уперлась в стену. Сердце Се Ляня колотилось в груди так сильно, что болели ребра, когда он почувствовал, что Юи пыталась закричать, но не могла, просто беззвучно открывая рот. Девушка сидела посередине сгоревшего дома, перед телами ее родителей. Все ее белоснежные одежды стали черными, волосы пропитались запахом гари. — Здесь кто-то есть? — раздался голос снаружи, и Сё моментально подскочила, побежав к источнику звука. Его Высочество знал, что ее ожидает там. Он знал, что за монстры шарились по деревне, но никак не мог предупредить будущую Богиню. — Дяденька, дяденька! — плакала она, потерявшись в истерике. Однако едва завидев двух мужчин, остановилась, как вкопанная. Незнакомцы совсем не походили на благородных мужей. Оба имели схожие черты во внешности — вероятнее всего являясь братьями, высокие и мускулистые. Лицо одного из них украшал уродливый шрам. Руки чужаков были перепачканы в крови и саже. На поясе у каждого висели сабли. Взгляд их блеснул чем-то нездоровым. — Оппа! — произнес один, а второй присвистнул. — Деточка, постой! Только он это произнес, и тело Юи само понесло ее прочь, словно получив команду. Все жители не могли погибнуть одновременно в результате пожара, помимо того, не мог сгореть каждый дом. К сожалению, это осознание пришло к ней слишком поздно. За спиной раздался громкий свист. Девушка моментально изменила направление бега, но тут же увидела фигуру между домов. Развернулась и ринулась в противоположную сторону, но там было тоже самое. — Нет… Нет… — простонал Се Лянь. Сердце, бешеным зверем стучало в горле желая выбраться. Тело дрожало, ноги подкашивались, когда он видел, как Сё продолжала метаться из стороны в сторону. Она безостоновочно бегала по кругу, пока не поняла, что возможности сбежать больше нет. — Гэгэ, хочешь остановится? — спросил Хуа Чен, но заклинатель в белых одеждах ответил тут же и без раздумий. — Нет. Сань Лан, я хочу знать больше. — он почувствовал, как его руку мягко сжали, слегка поглаживая, будто утешая. — Куда же ты, красавица? — ирония в голосе одного из разбойников, пробрала монаха до костей. Се Лянь тут же пожалел о словах сказанных секундой ранее, но отступить в такой момент он себе не позволил бы. Невзирая на то, что это были лишь воспоминания, его душу грела мысль, что он не покинет Юи в столь ужасный период. Девочка была и вправду бесподобно красива. Длинные черные волосы, изящные черты лица с легкой детской припухлостью. Она по праву, через какие-то пол года, могла стать чьей-то невестой. — Не надо… Прошу. — произнесла Юи, крепко сжав свои одежды. — Не бойся. Тебе понравится. Все, что произошло дальше, заволокла пелена тумана, боли и бесконечных криков-просьб. Чьи-то руки подхватили, уложив на повозку. Чьи-то развязали пояс, сжав при этом бедра, а затем лишь непрерывные резкие толчки, сопровождающиеся ритмичным скрипом дерева. И Юи уже не кричала. — Боже… — произнес Се Лянь. Картинка резко поменялась. По середине леса в лагере, на той же повозке лежал человек, настолько исхудавший, что Наследный Принц не сразу признал будущую Богиню. Выдавали лишь, по-прежнему, черные одеяния, перепачканные сажей. Она, безвольно свернувшись калачиком, дрожала от холода, когда послышались голоса. — Я сегодня первый. — заявил свои права один из идущих. — С чего бы это? — возмутился второй. — Ты мне проиграл. Забыл?! — Черт бы тебя побрал! Идиот! Ну и ладно! Завтра мы нападем на новую деревню, авось кого-то поймаем еще. Когда двое подошли к девушке, развязав пояса на одеждах, она даже не дернулась. Все таким же пустым взглядом смотрела куда-то перед собой. Ее едва можно было принять за живого человека, настолько плачевно она выглядела… — Плесни в эту потаскуху водой. Пусть помоется. — под злобный смех, второй вылил на девушку жидкость из ведра. Видимо та была настолько холодной, что от тела моментально поднялись небольшие завитки пара. Однако Юи и в этот раз не вздрогнула. Се Лянь до боли сжал кулаки, когда телега заскрипела под чужими толчками. Его интересовал лишь один вопрос. Где был хоть один небесный чиновник в этот момент? Где был хоть один случайный путник? Неужели совершенно никто не мог вмешаться? Могучие и всесильные небожители в один щелчок могли бы разобраться с этими тварями. Почему же никто из соседних деревень не искал выживших после пепелища? И все же никто не приходил на помощь Юи. Она была совершенно одна. Хуа Чен не стал показывать подробности, сменив вновь изображение, на этот раз явив перед глазами принца день. День, в который родилась совершенно другая Юи Сё. День, когда сталь закалилась, превратившись в смертоносное орудие. Мужчина на плече нес ребенка — девочку, еще младше, чем Юи в ту пору. Она плакала и извивалась, но веревки, стягивающие тело, сковывали движения. Ее кинули прямо посередине палаток, на землю. Послышались одобрительные вопли разбойников. — Развязывай ее! — Правильно! Пусть сопротивляется! Сё лишь подняла голову, услышав крик ребенка, но сил у нее не было даже для того, чтобы встать. Изголодавшаяся девушка даже при большом желании не смогла ничего сделать, поэтому произнесла хрипящим голосом. — Не трогайте ее. Делайте со мной, что хотите… Отпустите… — один из мужчин отвлекся от толпы, наградив будущую Богиню тяжелым ударом куда-то в спину. Из-под одежды торчащие лодыжки и запястья, напоминающие кости, обтянутые кожей, слегка дрогнули. — Заткнись, уродина! Тебе слово не давали. Сейчас мы немного позабавимся с нашей новой крошкой и тебя порешаем. Так что ждать тебе не долго. - рассмеялся мужик, маслянно осмотрев девчушку, что тряслась от страха на земле. — Она же совсем ребенок… - просипела Сё, пытаясь приподняться на ослабевших руках, но все было напрасно. — Всем плевать! Это ваш бабский удел. Вы благодарны должны быть, что приглянулись таким благородным мужьям, как мы! — плюнув прямо в Юи, разбойник вновь вернулся к остальным. — Прошу… — тихо проскулила девушка, — Я умоляю… Не трогайте ее. — слеза скатилась по впалой щеке. Ее никто не слышал. Монстры нашли себе новое тело, что еще было в силах сопротивляться, что было полно свежих эмоций и ярких реакций. Рука Се Ляня сама впилась в чужую ладонь. Он не понимал своих чувств. Его метало от неизменного чувства отвращения и ужаса, до предельного восхищения. Юи вновь попробовала подняться, но и в эту попытку ничего не получилось. Она в очередной раз рухнула на деревяшки. — Прошу. Не трогайте ее. - умоляла она. Еще одна попытка, оборвалась едва начавшись. — Прошу… - терялся ее голос на фоне окружающего гама. Разбойники уже развязали путы. Разрешив жертве немного побегать по их лагерю, они все сильнее галдели, гоняя и запугивая ребенка еще сильнее. — Если существует хоть одно Божество в этом мире… Просто дайте мне сил спасти ее. — подала голос Юи, слушая душераздирающие крики малышки. — Прошу… Дайте. Мне сил… Обрывистые фразы, сбившееся дыхание не остановили Сё от попыток встать, но все они были тщетны. Пока с ближайшего куста не сорвался светлячок. Се Лянь даже в какой-то момент решил, что это чья-то неприкаянная душа, но присмотревшись понял, что это действительно лишь насекомое, оно бесцеремонно покружилось перед лицом Юи и улетело. Девушка коротко улыбнулась и поднялась. Словно ей, кто-то действительно дал сил. Конечно же ей это далось с трудом, но она смогла. Увидев, как на ребенке уже рвут одеяния, она взяла с земли чей-то меч, который мужчины не удосужились убрать, решив, что Сё точно ничего не сможет. Однако, хромая, девушка подошла к компании и тихо резанула со спины по горлу самого ближнего к ней. Будущая богиня, осторожно, как могла, уложила его, чтобы тело не нашумело. Лицо ее окрасилось алой кровью, как и руки. Затем последовал еще один человек. Отвлеченные издевательствами над ребенком, за пеленой его громких криков, никто даже ничего не замечал. Но все так просто не могло закончится. Желая перерезать очередному глотку, рядом стоящий обернулся, замечая юную убийцу: — Эй! - воскликнул тот, привлекая внимание. — Беги! Уходи! — рявкнула Юи девочке, наспех всадив меч крикнувшему разбойнику в живот. Оставшиеся обернулись на звуки, тут же позабыв о жертве. Их осталось лишь трое. Столь увлеченные насилием, мужчины совершенно не заметили, как их ряд поредел. Что в то время, пока они издевались над человеком, смерть наступала им на пятки. — Ах ты! Потаскуха! — вскрикнул главарь, увидев тела своих подчиненных на земле. — Да… Потаскуха. — короткий замах, случайно полоснул по горлу подошедшего с боку приспешника, и тот с противным бульканьем повалился на землю. — Беги! — повторила Юи, и девочка не оглядываясь понеслась, куда глаза глядят. Завязалась битва, в которой будущей Богине не представлялось возможности выиграть. Противники были в несколько раз больше ее, сильнее и опытнее. Разъяренный разбойник размахивал мечом так, что свистел воздух, пока его последний приятель пытался подступиться к обезумевшей девушке со спины. Юи даже не планировала блокировать удары, ее сил хватало только для того, чтобы увернуться и совершить глупую попытку атаки. Желая вложить в нее, как можно больше сил, девушка резко развернулась, чтобы оружие набрало достаточной скорости и мощи. Однако меч резко остановился, встретившись с препятствием позади нее. Лишь секунду спустя, когда главарь оглушительно взревел, она поняла, что это был его последний человек. Но на ее лице была блаженная улыбка. Цель была выполнена — ребенок спасен. Сейчас нужно было выиграть лишь немного времени, чтобы та смогла скрыться. Се Лянь с болью посмотрел в такие знакомые синие глаза, увидев их блеск. Юи, принялась ожесточеннее наносить удары, будто ей что-то предавало сил, делая неуязвимой. Она не обращала внимания на то, как меч противника изредка доставал ее, оставляя не опасные, но глубокие порезы. Она не останавливалась ни на секунду. Наследный Принц, пораженный истинному таланту Сё, лишь сейчас понял, что в тот момент делало ее такой могучей. Это было полное принятие и осознание того, что в этой битве она умрет. Небожительница лишь хотела обеспечить девочке, как можно больше времени, спокойно смирившись с фактом, что за это ей придется отплатить собственной жизнью. Именно поэтому она не обращала внимание на боль, усталость и явное недомогание. Юи не испытывала страха перед врагом, ведь не надеялась выжить. И в следующий момент, удар меча решает исход сражения.