Поле нашего боя - твоё сердце

Едва Юи захотела подняться на Небеса, как тут же голос в голове оповестил о собрании, которое должно было вот-вот начаться. Она еще никогда не присутствовала на чем-то подобном, поэтому поспешила, решив отложить разговор с Пэй Мином на потом. Она еще издалека услышала громкие споры, почувствовала демоническую ци, и изумилась. Пусть разногласия на Небесах были частым явлением, однако демонов там она еще не встречала. Двери отворились, пропуская небожительницу внутрь, и только она явилась всем собравшимся, на нее указала изящная женская рука, и ее обладательница громко объявила: — Я узнаю ее! Это была она! — Что? — совершенно не понимая происходящего, Сё так и застыла на пороге, с застрявшим в горле извинением за опоздание. — Что я то? — Обернувшись мужчиной, обманула меня и воспользовалась! Не припоминаешь?! Юи растерянно захлопала глазами, совершенно не готовая к такому началу, но завидев Се Ляня немного расслабилась и все же прошла внутрь. Все в этот момент затихли, смотря прямиком на Богиню войны, которую большинство видели лишь на празднике фонарей. Деревянные гэты, отбивали ритм шагов, отражаясь эхом от мраморных стен, как и игривый звон серебряного колокольчика. Но статная и гордая походка оборвалась через пару метров. Небожительница рухнула на пол, в лучших традициях своей неловкости. Кто-то из присутствующих тихо хихикнул. — Юи, с тобой все в порядке? — подоспевший Се Лянь только и мог, что помочь Сё подняться обратно на ноги. — Ага… — с привычным спокойствием отвечает девушка, которой вставать совершенно и не хотелось. Огромное количество взглядов устремленных на нее, хоть и не смущали, но заставляли тревожиться. Став Небесным чиновником, Богиня войны, так и не привыкла к подобным собраниям. — Госпожа Лань Чан, прошу Вас успокоиться. Ничего подобного между Вами и Юи случится никак не могло. Ее тогда еще на свете не было. — Что? Я ничего не понимаю… — тихо обратилась Богиня войны к Наследному Принцу, пока небожители всколыхнулись рассуждениями. — Мы ищем, кто бы мог быть отцом ребенка Госпожи. — А… Ну у меня кое-что еще не выросло. — девушка хихикнула, и сразу же получила мягкий толчок в плечо. — Юи! Девушка наконец-то заняла свое место и принялась слушать, стараясь вникнуть в происходящее. Однако это давалось с огромным трудом. Вульгарно одетая женщина то и дело кидалась на всех с обвинениями, тыча длинным, изящным пальцем в сторону того или иного небожителя. Богиня войны все никак не могла сосредоточить мысли на насущней проблеме, ее думы тяготила ответственность. Казалось, что она впервые сполна осознала, насколько сильной властью сейчас обладала, и какова может быть цена ее ошибки. Посещение деревни оказалось волнительнее, чем могло представиться. Спасенные жизни, огромная статуя по середине города с ее ликом, младенец и разговор о Генерале. Она сама признала, что чувства, теплящиеся в ее груди по отношению к мужчине, были больше, чем уже настолько привычное желание. Все это теперь занимало главенствующее место в ее мыслях, и посему мучало. Юи даже не сразу обратила внимание на голос, появившийся в голове: — Что-то случилось? По тебе видно, что тебя что-то тревожит… Могу я каким-то образом помочь тебе? Это был никто иной, как Генерал Пей, который то и дело во всеобщем балагане поглядывал на беловолосую, что выглядела очень озадаченной. Пусть лицо было смиренным, подобно водной глади, но он научился угадывать в этом спокойствии надвигающиеся тучи. Слегка сведенные брови, взгляд в пустоту и более глубокое дыхание. — Нет. Все в порядке. Спасибо за беспокойство… Привычно отстраненно ответила Юи по сети духовного общения, однако выражение ее лица не поменялось. Лишь, до этого потупленный взгляд, направленный в никуда, переместился на Пэй Мина, а затем также быстро скользнул на виновницу всего мероприятия, и голос уже зазвучал в пространстве: — Прошу прощение, но я не совсем понимаю ситуацию. — Здесь никто ничего не понимает! — выкрикнул кто-то из небожителей. — Женщины. Это все женщины… — брови и до этого не слишком спокойной Се, съехались на переносице, так что сказавший это поспешил отвернуться. Восседающий на своем троне Цзюнь У, пояснил: — Эта демоница будучи на сносях была убита. Плод в ее чреве стал духом нерожденного, влекущим за собой беды. Однако по всем соображениям разума, человек, с которым Лань Чан делила ложе, является небожителем, как и ее вероятный убийца. Владыка замолчал, высказав желаемое, предоставив всем время на обсуждение и продолжающиеся перепалки. — Госпожа, прошу честно ответить, кто же всё-таки тот небесный чиновник? Если дух в вашей утробе останется таким же неспокойным, а ваших магических сил для этого недостаточно, боюсь, только его настоящему отцу под силу мягко перевоспитать. Я… — мягко обратился небожитель к демону. Лишь по манере речи и запаху, Юи Се догадалась, что это была Линвэнь, но в мужском обличии, беспорядочно прерванная во время обращения к демонице. — Ты! Тем человеком был ты! Богиня литературы опешила, в тот момент, когда все другие рассмеялись. — Дражайшая Цзе, так значит, вот, чем ты занимаешь в свободное время. Закончив с бумагами, спускаешься в мир смертных, заделать какой-то девушке ребёнка? Ха-ха-ха… — не удержался генерал Мингуан от комментария. Линвэнь с усмешкой отреклась от красного конверта, протянутого ей Ши Уду с деньгами для «племянника», и, вернув себе серьёзный вид, произнесла: — Ещё не закончила. У меня нет на это времени. Фэн Синь, будто бы не в силах больше наблюдать за действом, боясь обвинений произнес: — Я всё понял. Эта демоница просто сумасшедшая и намеренно устроила нам здесь скандал, привязываясь с обвинениями ко всем подряд. — Верно! Кто знает, может быть, она выкрала Золотой пояс… — Говоря по справедливости, у меня тоже хранится не один такой пояс, я и сам не могу сосчитать, сколько их, и припомнить, все ли до сих пор на месте. В переполохе, содрогнувшим Небесный Пантеон, никто не обратил внимания, как одинокая фигура, подошла невероятно близко к демонице и тихо обратилась к ней: — Так много времени… Так много боли… — Что? Ты еще о чем? Решила удостоить меня чести своими переживаниями за былое? — огрызнулась Лань Чан, — Так знай, мне это ни к чему. Еще бы такой девице снизойти до такого, как жалость к демону. Не смеши. В женщине вспыхнул огонь ярости, будто Сё задела ту самую ниточку древней боли, что старалась похоронить Лань Чан. Она принялась в приступе гнева не глядя указывать на каждого. В зале на короткое время поднялся переполох, пока не был прерван звонким голосом. Юи встала перед демоницей, закрыв ее собой. Со стороны это выглядело весьма комично, ведь Сё недоставало роста, чтобы быть щитом, однако стальной и непоколебимый тон, которым она обратилась к присутствующим моментально стер ухмылки с ртов небожителей. — Кидаетесь на женщину с грязными обвинениями, лишь потому что пытаетесь уберечь свои шкуры… Ох… Тщеславное эго задела демоница… Да какие же вы Боги? — отражался от стен, таких же холодных, голос. — Не у всех жизни такие прекрасные… Шелковые одеяния, испить мне сегодня рисового вина или же байдзю… А вы, мужчины… И вовсе бы посрамились своему поведению. Ни грамма чести… — Легко говорить, когда тебя это никак не коснется. — выкрикнул кто-то из толпы. — Я за свои деяния отвечаю. И мне хватает смелости признать свои ошибки! Коли же второй человек боится отозваться, не порочьте честь Госпожи! — Какая же честь… Она же распутница… смешно! Если же торгует своим телом направо и налево, почему же мы должны волноваться за это? — Потому что никто из вас ей не помог, когда она в этом нуждалась, когда была человеком. Значит и судить не имеешь право! Ты и понятия не имеешь о ее жизни! — голос Юи срывался на крик. — Да-да! Порочная женщина! — Точно-точно! — Пф… И что? А не порочен ли отец ребенка, который сейчас замалчивается среди вас? На мгновение повисла пауза. Удивлена такой защите была даже Лань Чан, однако тоже не нашла, что добавить. Безмолвие нарушили шаги, Генерал Пэй Мин встал, заслонив своей широкой спиной обеих женщин. — Юи Сё права. Нужно обладать смелостью для того, чтобы сознаться в своих деяниях, а выходит, что мы здесь все собрались чтобы осрамить демоницу, которая некогда была человеком. Правды нам не узнать… Против слова Генерала Пей уже не последовало ответа. Цзюнь У махнул рукой, и младшие небожители немедля подбежали, чтобы увести Лань Чан. Затем небожители вернулись на свои места. Владыка же обратился напрямую: — Юи Сё… Твое сердце изранено, но добро. Пытаешься защитить всех. Не думаешь ли ты о том, что всех не спасти? Сердце Се Ляня вздрогнуло, навеяв ему давний монолог с первым Богом войны. Наследный Принц внимательно уставился на небожительницу, в сердцах зная ее ответ. — Одному человеку всех не спасти. Однако я не позволю гнусить женщину на моих глазах. Особенно мужчинам. — Почему же? — бровь Цзюнь У скользнула вверх. — Женщины физически слабее мужчин, чем вторые пользуются. Мужчины бьют своих жен, насилуют, а потом еще и сцепляются в устных поединках. Слово мужчины — правда, слово женщины — ложь. Почему я вообще говорю о таких истинах? — нахмурилась Богиня. От тона, с которым она обращалась к Повелителю, лицо стоявшего рядом Пэй Мина дрогнуло. Он покосился на девушку, которая уже успела скрестить руки на груди и занять достаточно нравоучительную позу. «Ее точно низвергнут… за такое неуважение.» — Мне известно о твоей судьбе, поэтому я могу тебя понять. В твоих словах действительно истина. — мужчина перевел взгляд на остальных, и промолвил. — Собрание окончено, все свободны. А ты, Юи, останься…