4 июля 2029 года
В этот день у Тэхёна закончились силы бороться, и он решил перечеркнуть календарные дни своего будущего. С него хватит. Срок годности и эксплуатации кончился раньше положенного. Ночной воздух оживлённых улиц обжигал лёгкие. Тэхён шёл в расстёгнутой нараспашку куртке, желая напоследок получить свою порцию страданий от холода, но даже так ему не удавалось почувствовать хоть что-то, что разбудило бы в его теле готовность ещё раз побороться за себя. Долгие годы он терпел насилие со всех сторон. Со временем родители начали отрицать все те ужасные вещи, что совершали с его телом и душой. Его убеждали в том, что он всё надумал. И вновь, после очередных побоев, когда опровергать наличие гематом было бесполезно, они лишь как ни в чём не бывало продолжали общаться с ним обыденно-вежливо. Словно его чувства не проходили через всю эту дробилку в их лице. Окружающие сказали бы, что этот парень — безвольный слабак, раз позволил такое по отношению к себе и не обратился за помощью. Но если бы они только знали… как болело его горло каждый раз, когда он буквально вопил, прося о помощи. А люди… люди порой попадаются настолько чёрствые, что даже сорви ты голос, они лишь с фальшивой вежливостью скажут: «всё будет хорошо». — Ни черта у меня не будет, — после этих слов он надломленно засмеялся во всеуслышание. Прохожие периодически оглядывались на зарёванного юношу с гримасой отвращения к увиденному. На улице были дубак и сырость, а в пустой оболочке, что едва волочила ноги, не осталось даже подобного разочаровывающего холода ото всех. Только всепоглощающая пустота и оглушительная тишина, что нашёптывали покончить с этими мучениями. Начался моросящий дождик, от чего все прохожие разбежались искать себе укрытия, и лишь одному человеку было всё равно на последствия. Ему и так больше некуда было идти. — Прошу, пусть на этом мосту найдётся моё освобождение, — он завернул за угол и оказался перед неимоверно длинным мостом, расстилающимся над проезжей частью дороги. Тэхён ускорил шаг и немедля дошёл прямо до середины. Теперь вокруг не было ни души. Лишь изредка проносящиеся снизу машины напоминали, что в этом городе всё ещё текла жизнь. Шаг. Ещё один. Последний глубокий вдох. Дорога внизу так неимоверно далека от него. Он взглянул в последний раз на город с яркими огоньками, что впечатался в сознание ослепительной вспышкой перед заключительным рывком. — Спускайся!!! Тэхён резко дёрнулся, чуть не сорвавшись раньше задуманного. Он попытался разлепить и без того опухшие от слёз глаза, чтобы хоть немного разглядеть источник звука. — Пойдём, поговорим! Я прокачу тебя на своём байке. Пойдём-пойдём! Молодой накачанный парень, с глазами как у оленёнка и шикарными кудрявыми волосами до плеч, смотрел на него снизу вверх. — Пойдём, прокатимся на мотоцикле! Я тебя увидел, так что пойдём, прокатимся, — он надрывал связки, желая, чтобы его голос, словно птица, долетел до своего адресата. — Спускайся, поговорим! — Я… Это ни к чему. Я уже всё решил. — У тебя просто не было нужного человека, но вот он я. Совсем рядом. Пойдём ко мне. — Нет-нет! Ты не понимаешь, — по щекам заструились новые потоки слёз, смешивающиеся с оплакивающими чужое горе жемчужинами дождя. — Тогда позволь мне понять! Давай заключим сделку. Если у меня не получится показать тебе всю прелесть этого мира, то мы оба вычеркнем из него наши имена. Просто вернёмся на этот же мост и уйдём уже вдвоём. — Ты… ты просто ненормальный! — Тэхён ловил ртом ледяной воздух, борясь с внутренними терзаниями и кошмарами перед глазами. Таинственный незнакомец лишь широко улыбнулся. — Я знаю. Ну так что? Спустишься наконец? Тэхён опустил взгляд на чудика и с глубоким вдохом всё же слез обратно на тротуар. Ноги сами несли к источнику его маленькой надежды. Обычно он был невидимкой, так почему же перед самой ответственной минутой он отступил, а не подался в объятия пропасти? Словно ему нужен был лишь один предлог, чтобы ухватиться за мир. Он медленно дошёл до парня. — Привет, гусеничка, что так желала уползти, при этом так и не познав радости быть бабочкой. Меня зовут Чонгук, но ты обращайся ко мне Гу, а тебя как звать? — Эм… Тэхён. — Значит Тэ. У тебя красивое имя. Поведаешь, что произошло? — Я бы не хотел пока обсуждать мои душевные терзания, если ты не против. — Тогда личный водитель на всю ночь к Вашим услугам. Позволь себе отпустить все мысли и раствориться в скорости. Ой, и кстати, сними куртку. У меня есть с собой тёплая ветровка, так что наденешь её. Нам же не нужно, чтобы ты простудился в ночь знакомства. Вот, держи. И ещё шлем. Тэхён осмотрел его со всех сторон. — Ох, позволь помочь, — его тихонько притянули к себе, пригладили все выбившиеся прядки волос и надели защиту на голову, не отказав себе в желании разглядеть тёмные омуты карих глаз, которые, будто зыбучие пески, были готовы поглотить всё, что попало в их плен. — Нигде не болит? Чужая голова едва качнулась вперёд. — Хорошо. Если что-то будет беспокоить или решишь поделиться сокровенным, то я рядом, — Гу сел на железного друга и зазывающе похлопал по сидению. — Тебе наверняка понравится. Пойдём, я покажу тебе то, что люди принимают за обыденность. Тэ удобно устроился и робко обхватил Чонгука за талию. — Куда мы поедем? — А разве это важно? Главное, с кем ты разделишь своё путешествие.***
Улочки пестрили яркими вывесками, что притягивали к себе внимание. Вот только уже безлюдный ночной город глубоко вдыхал чужие сны и шум двигателя. Выброс адреналина от нарастающей скорости и ушедшая вместе со слезами душевная тревога позволили сделать хоть и недостаточный, но глоток воздуха. — Тэ, просто взгляни на то, что тебя окружает! Забудь ты про людей! Прислушайся к себе! Вспомни, что придаёт тебе уверенность и делает тебя счастливым. В этом ночном сне можно раствориться… забыться… найти своё «я», наконец обрести себя настоящего. В эти минуты ты можешь быть, кем захочешь. А природа, что станет надёжным другом, поведает тебе тайну Вселенной. Надо только хорошо прислушаться. Чужой голос магически действовал на Тэхёна. Конечно, он хотел верить во все эти оптимистичные бредни. На самом деле, он всей душой мечтал, чтобы так и было. — А я знаю, что мы сделаем! — Чонгук, словно злой гений, ехидно и заливисто засмеялся. — Сёстры мне, конечно, за это ещё выскажут, но ведь у меня весомый аргумент, скажи же? — Гу, я не понимаю… — Скоро ты сам всё увидишь.***
Они поднялись на девятый этаж дома. Раздался щелчок замка. — Проходи, Тэ. Можешь пока освоиться тут. Я быстренько. У Тэхёна не было ни одной идеи, почему они забрались в три ночи в чужую квартиру. Он бережно повесил вещь, что ему одолжили, и прошёл вглубь первой комнаты. Вся обстановка вокруг создавала уют и чувство защищённости в душе. Эти фотографии на стенах, коллекция красивых растений, рисунки и различные поделки наполняли пространство атмосферой маленьких радостей жизни. Той самой аурой, что заставляет завидовать белой завистью. — Нравится? — Чонгук подошёл к новому знакомому сбоку и аккуратно пододвинул поближе к нему семейную фотографию. — Это мои сестры. — Но они… — Не похожи на меня, — парень беззлобно усмехнулся. — Мои родители любили помогать людям. И детей обожали. Так, хоть и не сразу, но у меня появилась возможность доставать кого-то помимо них. — Как их зовут? — Эту несносную миледи зовут Хёнджу, — он указал на симпатичную низкую девушку со спортивной фигурой, пёстрыми рыжими волосами, словно шёрстка лисицы, и драконьим взглядом изумрудных глаз. — Изумительный цвет радужки, согласись? Словно драгоценные камни. Когда она плачет, глаза-хамелеоны приобретают такой необычный оттенок. Но в тот день Хёнджу так смеялась, что еле успокоили. Вот они… последствия. Кстати, все эти мелочи, что есть у нас дома — это её рук дело. Тэхён перевёл на секунду взгляд на маленького вязанного крольчонка, которого взял Гу, вертел со всех сторон, останавливаясь на его пушистом хвостике и, видимо, вспоминая приятный момент из жизни. Эта очаровательная улыбка, подобно тёплому мёду с молоком, разливалась по венам и, доходя до сердца, заставляла трепетать от новых учащённых ударов. — Мне кажется, этот поток не прекратится никогда, — Чонгук окинул взглядом всю комнату и, усмехнувшись, вернулся к рассматриванию фотографии. — А вот эта девушка с каштановым цветом волос — Аёнг. Она будет поспокойнее первой, но тоже со своими причудами. У неё с рядом стоящей Джи схож цвет глаз, но в то же время абсолютно уникален, как и рисунок радужки. У Аёнг — летняя поляна, в центре которой стоит коричневое многовековое древо. К такому каждый ребёнок бегал в детстве и делился с ним своими историями. У Джи — подсолнух, только нежно-коричневого оттенка и с зелёными веточками по бокам. Просто солнце однажды затаилось в цветке и отпечаталось в её глазах. Довольно необычное сочетание с такими ярко-красными волосами. Я определённо не устану восхищаться их глазами никогда. В них столько энергии и красоты... Хм, вот знаешь, эта фея музыки в доме устроила нам концертный зал, а Аёнг — дом мод. Клянусь, нам скоро негде будет жить. А ещё... Тэхён слушал, с каким трепетным, наполненным любовью взглядом Гу рассказывал про своих близких. Как эти невинные глазки бегали от одной сестры к другой, а затем и по важным для него вещичкам, которые на первый взгляд могут показаться обычными. Тэхён пытался уловить каждое слово, но со временем он лишь как зачарованный наблюдал за действиями Гу. Ему вдруг невольно захотелось оказаться на том самом снимке вместе с его семьёй. Возможно, даже стать её частью. — Вы выглядите такими счастливыми. Зачем же ты предложил мне столь ужасную сделку? — Потому что я слишком самоуверенный, — он немного нервно усмехнулся и перевёл взгляд на Тэ. — Уверен, мне ещё удастся познакомить тебя с этим безумным ураганом. А теперь идём.***
Почему Тэхён решил сдаться именно сейчас? Зачем судьба решила подшутить над ним таким способом? Прислонившись щекой к крепкой чужой спине, Тэхён позволил уставшему воображению рисовать ему счастливые моменты возможного предстоящего будущего. В конце концов, Тэхёна вышвырнули из дома, где его каждый день избивали, как последнюю дворняжку. Может, стоит попытаться в последний раз попросить о помощи? Из мыслей его заставил вынырнуть голос водителя. — Мы приехали. Они стояли напротив гаража, из которого вовсю орала энергичная музыка. — Я не пойду. — Эй, стоять! — Чонгук вцепился в руку Тэхёна, боясь, что он вот-вот решит покончить со всем. — Послушай, это мои друзья. Они помогли мне, когда я был в схожей ситуации. Глаза Тэ расширились, и он маниакально начал искать слова в своей голове, чтобы заполнить возникшую неприятную тишину. — Ты?.. — Да, Тэхёни, я тоже однажды сражался со своими демонами, и, как видишь, мне удалось их победить. Так что позволь помочь. — Помочь… А ты поможешь? — Ну конечно, гусеничка. Мы ещё увидим, как ты взлетишь. Однажды ты и без меня сможешь найти смысл своего рождения. — Мне не нужна твоя жалость. — О-о, это не она. Мне самому это чувство ненавистно. Можешь считать это дурным влиянием моих приёмных родителей. — Так ты?.. Ему томно улыбнулись, а затем они зашли в гараж. — Всем привет! — Гуки-и-и! На Чонгука налетел друг с ярко-рыжими волосами, а другой, с мятными, смотря на это представление, выкрикивал саркастичные шутки. Тэхён, в надежде, что его не заметят, встал скромненько в самый дальний уголок. — Чимин, всё, хватит! Ты сейчас меня задушишь. — Ладно-о. Ой, а кто это? Намджун! Сокджин! Хосо-о-ок! У нас появился новый член банды. Гук ещё никогда не приводил к нам своих знакомых. Видать, ты особенный. С разных углов гаража послышались возмущённые возгласы. — Чимини, ураган ты несносный, перестань так орать! — А, точно, вы же старики. — Айщ, я сейчас его на улицу дышать отправлю. — Молчу-молчу. Так кто ты? — Тэхён. — О-о-о, значит Тэ! Приятно познакомиться. Это наша скромная берлога. Вообще-то мы устроили сегодня дискотеку, но, кажется, соседи нас скоро проклянут, так что снизим уровень децибел и повысим градус буйства. — Ты прямо как Чонгук. Не воспринимаете полные имена вообще. — А-а, это что-то вроде ритуала избавления от всего ненужного. Таким образом, перед тобой собственной персоной: Гу, Юни, Чими, Джини, Хо и Джуни. Названный Хо протяжно завыл. — Мы потеряли всю брутальность. — И вовсе нет! Хотя эти буки и сошлись на том, что так наши имена схожи с кличками котят, но я их убедил в том, что души очистятся от кармического мусора. — Ну как… убедил. Он бы до скончания веков припоминал нам, как мудра и праведна его мысль. С таким напором и энтузиазмом мы бы не дотянули и до следующего дня. — Эта идея… она звучит… хорошо. Тэ! Зовите меня все Тэ. — Мы рады тебя видеть, новый Тэ. — Да, — пропел, пританцовывая, Джини. — Теперь ты — часть нас. — Но я ведь ещё даже особо с вами не знаком. — Это верно, — вмешался Юнги. — Но мы доверяем нашему Гу, так что… Теперь наши сердца во власти ещё одного человека, поэтому не заставляй нас сомневаться в своём решении, пожалуйста. Тэхён стоял и мысленно молился: «Лишь бы не растрогаться и не разрыдаться прямо тут». — Хорошо. Я постараюсь оправдать ваши надежды. — О нет, ты не понял. Мы примем тебя любым, просто, зная эту ходячую батарейку на ножках, попытайся сохранить своё здоровье, а то мы уже устали обрабатывать его вечно кровоточащие коленки и локти. — Оу… — Тэ оглянулся, ища взглядом Чонгука, и, найдя, резко замер, даже позабыв о дыхании. Проникновенный взгляд заинтересованных глаз исследовал каждую его часть. Тэ, стараясь придать себе более спокойный вид, сказал: — Теперь так и будет. Я постараюсь. — Ну-с, а теперь мы с Тэ вынуждены вас покинуть… Чимин опять закричал во всё горло: — Что? Не-е-ет! Он же только пришёл, злобный ты кролик! — Ты ещё успеешь к нему пристать потом, а пока сжалься над человеком. — Ну-у-у, — он показательно надул губки с щёчками и искоса посмотрел на друга. — Тогда я буду ждать его завтра. Гу утянул Тэ за собой и выпалил с ехидством: — Как пожелает твоя душа, Чими. Всем пока, ребят. — До свидания. Был рад знакомству, — произнёс Тэхён. — И мы тоже. Не слушай Чима, приходи, как будет удобно. Гу сделает тебе ключ от нашего убежища, — Джин и остальные помахали им на прощание. А у Тэхёна, что лишь пару часов назад думал о смерти, вдруг пробились ростки планов на… будущее?***
— Вау. Они все такие… — Безумно шибушные! — Славные! Почему некоторым вообще достаются такие чудесные друзья, а я вынужден гнить в одиночестве и вечных унижениях? Ой… не в обиду было сказано. — Всё в порядке. Не все люди плохие, просто мы ищем не в том месте. А вот как только попадается очередная гниль, мы предпочитаем судить о всей группе в целом, даже не пытаясь пообщаться со всеми. Людям стоит менять круг общения, искать именно своих соулмейтов. Вот ты сегодня преодолел старого себя. Сделал новую попытку, хотя и думал, что я чудной. — Это не… вообще-то, это действительно так. Гу показательно засмеялся, и если бы его руки не были заняты байком, то он бы обязательно для полноты картины схватился за сердце. — Ты ранил меня до глубины моей души! Ох, как я это переживу? Боже мо-о-ой!!! Тэ совсем тихонечко засмеялся. — Ну, а если серьёзно, Тэ, теперь они и я — твоя семь… — он случайно икнул и начал что-то ворчать себе под нос. — Такой момент испортить. Семья. Теперь мы позаботимся о тебе должным образом. Мотоцикл остановился на обочине. — Нет, да это же просто… ик… невыноси… ик… невыносимо. — Гу, сделай глубокий вдох, поднимись на носочках так высоко, как только можешь, а руки тяни к небу. Ага, вот так. А теперь наклонись вниз. Ой, только не выдыхай. А знаешь, ты сейчас похож на хомячка. Будто все орехи мира себе заныкал и рад. — Фу-у, ик… И как скоро это, ик… Должно мне помо… ик… помочь? — Честно говоря, понятия не имею. Я придумал это на ходу, но смотришься ты хорошо. — Что ты? Да как ты смеешь? Ты ещё злобнее моих сестёр, хотя их мало кто переплюнет в этом деле! Чонгук выливал сто слов в минуту и мотал головой в разные стороны. Тэхён уже собирался валяться на асфальте от хохота. — Гу… Гуки… — Ну что-о? — Моя методика действенна. Ты и правда прекратил икать. Мы можем ехать дальше. Чонгук замолчал, осмысливая данный факт. — Но какой ценой? — Да ладно, уверен, тебе понравилась такая разминка. — Ой, да иди ты, тренер недоделанный. Садись давай.***
Картинки города вновь яркими вспышками мелькали перед глазами. — Знаешь, Тэ, всё, что я имею сейчас, пришло не сразу. По поведению с членами банды может показаться, что всё более чем хорошо, но так только в нашем убежище. Во внешнем мире каждый носит свои маски. А, приходя туда, мы стараемся быть честными и открытыми друг с другом. Разговариваем обо всём, что тревожит. Смерть — это неплохо, просто когда ты ещё не до конца распробовал жизнь, то есть смысл в том, чтобы её отсрочить. В ответ Тэ лишь сильнее прижался к нему, вновь окунаясь в мысли, словно в ледяную воду.***
До нужного места они добрались ранним утром. Впереди показалось огромное поле, усеянное светлячками, маленькими разноцветными растениями и кустарниками, а вдалеке переливались розово-белыми цветы на деревьях. Всю эту безумно красивую картину, нарисованную самой природой, дополняло маленькое озеро, возле которого совсем близко расположились парни. — Боже, Гуки, это… так восхитительно. — Это точно. Побежали! — Что?! Куда?! — Абсолютно никуда! — Гук залился искренним хохотом и побежал вперёд, держа Тэ за руку. Видимо, так влиял окружающий воздух, но Тэхён невольно, едва заметно, улыбнулся. — Ещё только начало, а мне уже удалось подарить тебе улыбку. Я чувствую всю гордость мира! — Ты и правда несносен. — Знаю! Они бежали по полю, волнуя живых ночных фонариков, которые разлетались в разные стороны. — Ты же чувствуешь этот запах свободы? Вот та-а-ак… Будто ты — лошадка и бежишь по полю, ловя волосами свежий ветерок. Вот, смотри! — он подпрыгнул повыше, желая доказать Тэ свои слова. — Нет, стой!!! Они оба рухнули на сырую землю. — Техёни, прости, я… Чонгука перебил такой живой и искренний смех, что тот готов был поклясться, что выполнил бы всё, что угодно, лишь бы постоянно слышать эти сладостные мелодичные звуки и иметь возможность любоваться очаровывающей квадратной улыбкой. — Ты такой… сейчас я покажу свои возможности! А потом прыг… как кузнечик… показал… — Тэ задыхался от смеха, — показал свои возможности… ну, правда, — он засмеялся ещё громче, чем в предыдущий раз. Гук отдышался и, набрав в лёгкие побольше смелости, вымолвил: — Ты очарователен. Тебе так идёт улыбка. — Спасибо. Слушай, Гу… Общение с тобой и правда окрыляет, но… у меня… мне некуда податься. С семьёй у меня были не лучшие отношения, из-за которых меня и выгнали. А с прочим окружением так и подавно. — Ты можешь жить со мной, для меня это не проблема. Тэ заметно приутих и нервно закусил нижнюю губу. — Я не для этого сказал. Не хочу навязываться. Да и у тебя сестрёнки. Просто я к тому… Общение со мной не самый лучший вариант для тебя. Ты такой солнечный, а я… — Позволь мне самому за себя решать, и если я вдруг обожгусь, то это будет полностью мой промах. Послушай, ты удивительнее многих, кого я встречал. В твоих глазах есть эта искорка, любопытство и озорство. Не стоит так принижать себя. Да и к тому же твоя персона мне не в тягость, а наоборот, очень даже… — он кокетливо поиграл бровями и смущённо засмеялся. — Что касается родни, то я живу отдельно от неё. К ним я забегаю лишь иногда, чтобы отжать сладости и побесить бестией. Как-то так. О, ужас! Быстро вставай, а то мы оба простынем.***
— Я одолжил сладости дома у моих любимых фурий, так что цени мою доброту и отвагу! — Гу с гордостью протянул Тэ пакет с вкусняшками. — Ого, да ты супергерой. — Есть такое. Угощайся. — Это мармеладные червячки? — Лучшие из них. Ещё тут есть сладкие пирожки в виде рыбок с Нутеллой и бананом. Ну и, конечно, куда без моего любимого напитка, — он достал Пепси-Колу и взбитые сливки в баллончике. — Серьёзно? Не знал, что ты такой извращенец. Тэ посильнее закутали в небольшой, но мягкий и тёплый плед. — Я, конечно, действительно извращенец, — он опять смешно поиграл бровями и подмигнул Тэ, отчего тот зарделся, — но этот напиток богов вовсе не издевательство над продуктами, а лучшее, что могло придумать человечество! — Верю, — Тэ с подозрением оглядел чужой шедевр. — Тогда попробуй! — Не стоит. — Ещё как стоит! Хорошо, я выполню два твоих желания. Прежде чем Гу успел сообразить, в какую ловушку попал, озорные глаза напротив загорелись, и хитрый проказник закричал, что согласен. — Ты ведь ждал нечто подобное? — Ага, но я думал, что ты не так расщедришься на желания. Я могу загадать целых два. Вау, — послышался ехидный смех. — Твою ж… ну просто амёбнуться! Ладно, диктуй свои грешные желания на мой счёт. — И всё-таки какой же ты самоуверенный. Да-да, ты это з-н-а-е-ш-ь! Я это понял, — он опустил уголки губ вниз, даря «перевёрнутую» смущённую улыбку и ожидая чужую реакцию. — Вот и за что мне такое сокровище? Хотя я не жалуюсь! Ты мне нравишься. Ой, ну то есть… ты понял, в каком плане. А даже если нет, то… оба варианта могут считаться верными, так как с недавнего времени я перестал откладывать прекрасное на потом, чтобы в будущем не жалеть об упущенной возможности. — Чонгуки… я просто поживу с этой мыслью совсе-ем чутка, хорошо? — То есть ты уже точно решил, что задержишься тут? — Гук чуть ли не запищал от восторга. — Вот какой же ты! Слышишь всё, что тебе выгодно. — Так это «да»? — Да! Мне незачем вычёркивать имя такого замечательного сумасшедшего. — А я знал! Всё по глазам прочувст… Ты зачем раздеваешься? — Я хочу искупаться в том озере вместе с тобой. Раз уж ты теперь безрассудно решил проживать каждый день, так надо пользоваться возможностями по полной. Это моё первое желание. — Ты слишком буквально воспринял моё предложение о ярких моментах. Так не пойдёт. Ты же заболеешь. — Ну, так ты меня вылечишь и, если что, согреешь, — выпалив это, маленький хорёк с чувством выполненного долга понёсся прямо к воде. — Эй, Тэ, подожди меня.***
Брызги воды летели во все стороны. — Тэ, может, ты всё же хотя бы нижнее бельё оставишь? — Смотрю, ты уже потихоньку забираешь свои слова обратно. Не ожидал от тебя такого… — он уже откровенно смеялся с чужого румянца и метания взгляда по сторонам. — Ты посмотри, какая луна красивая, правда же? От этой фразы у Гу кольнуло где-то в области сердца. Он сглотнул ком в горле и начал избавляться от сковывающей одежды. — Настолько красивая, что… что жить хочется… желательно с тобой. Раздались новые всплески. Гу подошёл совсем близко к задорно резвящемуся Тэ и брызнул ему водой в лицо. — Ах, ты!!! Это война! Вопли и крики вперемешку с заливистым смехом эхом доносились до кустарников с магнолиями, давая им повод для горячих сплетен. Вдруг Тэхён резко ушёл под воду. Гук в панике начал выкрикивать его имя, а затем, вдохнув побольше воздуха, нырнул за ним. Оба выплыли уже через десять секунд, когда Тэхён решил прекратить свой неудачный розыгрыш. — Боже, Тэ, я жутко испугался. А если бы с тобой что-то стряслось?! — Мы не так долго знакомы. Ты бы смог меня забыть. А вообще, да… прости, не знаю, о чём я думал, делая такой розыгрыш. Глядя в твои оленьи глазки сейчас, мне становится жутко стыдно… Извини. — Нет! Нет же! Глупый маленький дурачок. Я не тот человек, который просто возьмёт и распрощается с драгоценными воспоминаниями о прекрасном солнце. Послушай, я могу отдать своё сердце в первый же день в надежде, что человек поймёт мой порыв и не растопчет его, — Чонгук мягко обхватил щёчки Тэхёна, чтобы быть ближе к нему. — Это моя проблема, но со многими людьми я начинаю общаться, как с давними знакомыми. Мне комфортно переходить сразу к сути, упуская скучные формальности, хоть я и знаю, что могу очень сильно за такую открытость поплатиться. Когда я увидел тебя, то вспомнил себя. Я был в подобной ситуации. В шаге от пропасти… Но, как и сегодня, Намджун появился в нужное время в нужном месте. Он говорил со мной просто так, по родному. Выслушал меня, дал прорыдаться на своём плече, при этом даже не думая меня осуждать. Говорил на равных. Тогда он помог мне, он и указал мне верные координаты для моего взгляда на многие вещи. Всё вокруг не изменится в мгновение ока, но мы можем изменить своё мышление и отношение ко многим вещам в этом мире. Тогда он будет к нам проще, а ощущение жизни будет куда глубже, насыщеннее. Я хочу научить тебя тому же, ты доверишься мне? — А ты будешь рядом? — Столько, сколько написано на моём сроке годности, медвежонок. Но даже после ухода я буду приглядывать за тобой в виде ангела. Ну а потом встречу тебя прямо на пороге того места, куда ты попадёшь. Я найду тебя, где бы ты ни был. И напомню про секрет жизни: люди меняют людей. На глазах Тэ появились непрошенные слёзы. — Я… ты… Чонгуки… Гуки, спасибо тебе. Спасибо, что подарил новую жизнь. День моего рождения. Обычно… я привык бороться до конца. Стремился во всём видеть хоть крохотные плюсы, но не сегодня… — он загнанно несколько раз вдохнул и только потом медленно выдохнул. — Я благодарен тебе за то, что ты, как салют, взорвал моё отчаяние и мелькающими огоньками дополнил недостающие частички меня настоящего, которые я упорно игнорировал. — Эй, ну же, медвежонок, не плачь. Иди сюда. Тэхёна окутали объятия, от которых разливался жар по всему телу. Он резко затих, ловя взглядом отражение луны в воде. — Эм… Чонгуки, мы вроде как всё ещё голые. — А это вроде как всё ещё твоя идея, — Гук загадочно-заигрывающе взглянул на него. — Ах, вот ты как. — Я уже вроде говорил, что я извращенец. На него резко запрыгнули, обхватывая талию мощными бёдрами, а шею — неугомонными руками, что доползли до чужих волос и стали играться с ними. — Ой-ой, падаю-падаю. — Да я уже обхватил твою талию крепко, даже слишком. Айщ, Лис Девятихвостый… знаешь, я уже начинаю проклинать колу со сливками, потому что моё терпение не резиновое, а ты безумно красивый. О нет, не добивай меня своей улыбкой, я не переживу. Тэ проникновенно смотрел в целую вселенную, скрытую в чужих глазах. — Поцелуй меня. Так, словно от этого зависит наша жизнь. Это моё второе желание. Правда я в этом не спец, так как пробовал лишь однажды, поэтому не факт, что тебе понра… Гу трепетно коснулся манящих губ, пытаясь насытиться столь сладостным вкусом такого волшебного момента, но жадность брала верх. Этого было недостаточно. Напор постепенно становился сильнее, поцелуй — настырнее, пока в дело не вступил язык. Крепкие руки уже вовсю хозяйничали на карамельном теле, желая запомнить каждый изгиб, каждый шрамик его ещё совсем юного счастья, которое чуть не свалилось на него, подобно камню с неба. Гу не сказал ему, но он нуждался в нём даже больше, чем Тэ мог себе представить. Он просто чувствовал, что перед ним его соулмейт. Этот парень рядом… он делал с ним что-то невероятное. Был таким чувственным и отзывчивым. Принадлежал только ему. Заставлял сердце трепетать, подобно крыльям бабочки. Их игра языков потихоньку прекратилась, чтобы оба смогли пропустить через себя хоть капельку кислорода и насладиться разгорячённым видом партнёра. И вновь Гук вбирал и слегка покусывал губы Тэ, плавно переходя от них к скулам, месту за ушком и идеальной шее, оставляя на ней багровые расцветающие цветы его любви. — Гуки, — выбившийся сладостный стон и тяжёлое напряжение снизу уже не намекали, а кричали о том, что им пора закругляться. — Прошу, давай пока прекратим. Сделаем это не так, а в более подходящем месте. Я каюсь… больше не буду тебя дразнить. Ах… На груди, возле ареолы соска, расцвёл последний алый цветок. Гу тяжело дышал. — Хорошо, конечно, медвежонок. В конце концов, у нас ещё целая жизнь впереди. — Да… вся наша жизнь впереди.И словно наша вечность пронеслась перед глазами.
***
4 июля 2038 года
С момента переломного дня прошло ровно девять лет. На небе красовалось жаркое июльское солнце, а тёплый ветерок игриво ворошил русые отросшие кудряшки Тэ. — Воспоминания ударили в голову? — Гу! Да, просто с того момента всё так изменилось. — Это всё потому что я слишком очаровательный. — Ну, кроме этого, — Тэхён звонко засмеялся и чмокнул мужа в нос. — Моя импульсивность, настырность и любовь к прекрасному сделали своё дело. Пойдём? — Да, иначе Чими достанет всю банду, а они — нас. Гук сел за руль, а Тэ удобно устроился на соседнем кресле. Ехать было всего пару часов, за которые парни из шумного городка переместились прямо в сердце самой природы. Для встречи с родными они выбрали потайное место в лесу рядом с чистейшим озером. Там расстилалась сказочной красоты поляна с мюленбергией. Розовая трава сверху в сочетании с зелёной листообразной структурой дарила ощущение чего-то нереального. — Разве на земле может быть что-то красивее этого вида? — Да. Твоя искренняя улыбка вместе со счастливым или искушающим взглядом. — Ах ты-ы… — Тэ не смог сдержать смущённой улыбки, которая так и лезла показать себя всему миру, и ещё более влюблённого взгляда, который с каждым днём становился только ярче. — Льстец! Хитрюшка-а! Но я тоже тебя безумно сильно люблю. — Я сказал чистую правду, — Гу подошёл поближе и сжал мужа в своих крепких объятиях. — Для меня мой медвежонок самый прекрасный. — Всё-ё, я сдаюсь. Перестань быть таким милым. О боже, ты невыносим. — Скажешь мне это, когда мы будем ложиться спать. — Так всё! Ты водишь, догоняй! Гук устремил взгляд на убегающего Тэ и поймал себя на мысли, что на том мосту он смог спасти и свою душу, ведь нужных красок для жизни не всегда хватало даже при наличии всех благ. — Погоди меня! Вот я тебя догоню и… о, ребята, вы уже тут, — он передал взглядом своему соулмейту нечто личное, а тот лишь хитро улыбнулся и, ответив взглядом, едва заметно кивнул. — А вот и опоздашки. Вы где шарахались? Юнги, у которого теперь уже был ярко-красный цвет волос, внимательно разглядывал только что пришедшую парочку. — Миловались там? Уже начало потихоньку темнеть, так что мы поставили все палатки и развели костёр. — Да-а! — Чимин гордо показал всем только что обжаренные зефирки на шпажках. — Я всеми тут руковожу и над всеми властвую. Ауч. Ну ладно, может и твои сёстры мне помогали. Гу, серьёзно, зачем ты научил их так щипаться? Совсем не думаешь о друзьях. На весь развернувшийся цирк смотрели Джуни, Джини и Хо и лишь делали ставки, попивая молочные коктейли. — Есть! — Джин радостно затанцевал и начал смеяться подобно задыхающейся ламе. — А я говорил, что Хёнджу всех уделает. Теперь вы должны мне желание. Каждый! — Ох уж эти желания, — Гу поиграл бровями и сел рядом с костром. — Вот, накинь плед. С большими усилиями и только к глубокой ночи, Джуну всё же удалось усадить всех после того, как Аёнг устроила водный бой без правил. Смолянистый свежий запах сосен и потрескивание костра успокаивающе ласкали слух и обоняние молодых людей. После всех неловких и смешных историй пошли страшилки, чередующиеся со смехом Юни и Гука. Юни сделал очередную драматичную паузу. — И вот, прямо из тёмной листвы раздался шорох и… высокий силуэт!.. Раздались оглушительные визги Хосока и Чимина, а следом — заливистый хохот ребят. — Джун, какого ёкая?! Мы тут все чуть сердце не выплюнули. Да что вы ржёте, придурки?! — Хо злобно прищурил глаза и надул недовольно щёки. Ничего не понимающий Джун оценивающе осмотрел себя сверху вниз. — Что не так? Почему вы все так смотрите? Я ходил в туалет и пропустил что-то стоящее? — О да-а, — Гу с Тэ дали друг другу пять. — Ты сам стал этим стоящим кадром, — Тэ облокотился на плечо мужа и, отдышавшись, сказал всем, что он идёт отлучиться, а Гуку тихо шепнул на ушко: — Буду ждать тебя на нашем месте. — Не шумите только сильно! — Чими с довольной ухмылкой проводил Тэ взглядом. — Уж кто бы говорил. «Юни-и-и…» — Тэ передразнил друга. Весь покрасневший Чими резко подбежал к Тэ и начал пихать его в спину, дабы ускорить шаг. — Всё, милый, до скорой встречи. Мы вас благословляем, а теперь, валите оба отсюда. Звонкий смех витал в воздухе и окунал в атмосферу беззаботного счастья. Некогда — сломленные незнакомцы, они смогли найти друг в друге утешение, научились многим важным урокам жизни, в том числе вере в себя, в завтрашние дни и в любовь, самую что ни на есть чистую. В самое тёмное время они нашли свою семью, тех самых звёзд, которые освещали им путь до самой смерти.***
Тэ оглядел себя в зеркале. Всё те же ямочки на щеках от частой улыбки и едва заметные мимические морщинки. Волосы уложены в слегка неопрятный хвостик. На нём его счастливая пижама с розовым зайчонком в сине-белую полосочку, что когда-то подарил ему любимый муж. А губы накрашены гигиенической помадой со вкусом колы. Всё тело безумно трясёт. А вдруг он не придёт? А достаточно ли он хорошо прожил эту жизнь? Тэ сделал глубокий вдох и шагнул к яркому свету прямиком в неизвестность. Теперь он не боялся встретиться со смертью, напротив, он ждал её, как благодетель, что дарует ему новое начало. Его лишь пугала мысль о том, что там не будет его Гу. — Прошу, прошу, прошу, прошу. Только будь там, милый крольчонок. Просто встреть меня, как и обещал. Я не пошёл за тобой раньше времени, а значит ты можешь мной гордиться и сдержать данную когда-то клятву. Он шагнул в неизвестность. Яркая вспышка унесла его в место, что когда-то подарило дом в лице любимого. Парень стоял на той же поляне, что и пятьдесят с лишним лет назад. Он вновь был молодым и полным сил. Вместо окутывающей ночи его встретил тёплый солнечный день, которого он перестал бояться ещё много лет назад. Теперь уже полностью розовые цветы магнолии, как и прежде, встречали его своим запахом сладкой сливы с примесью ванильных и лимонных оттенков. — Привет, моя драгоценная бабочка. Даже несмотря на долгое ожидание длинною в семь лет, Тэ всё равно оказался не готов к тому шквалу эмоций, что лавиной обрушился на него от услышанного родного голоса. — Гуки… боже, мой Гуки… Совсем рядышком стояло его сокровище, всё так же очаровательно улыбаясь, как раньше. — Чонгуки-и-и!!! — Тэ на всей скорости влетел в мужа, повалив того на мягкую зелёную траву, а сам навернулся на него. — Чонгуки, — он со звонкими чмоками начал целовать каждую обожаемую родинку, родной маленький шрамик на левой скуле и губы… Эти великолепные опьяняющие губы, которые сносили и без того расшатанную крышу. Он тонул в этих губах, даже несмотря на то, что умел плавать. Жадных глубоких поцелуев было настолько много, что Тэ еле отлип, возмущаясь на чужое мычание. — Мой медвежонок, спасибо, что не пошёл за мной и научился улыбаться без меня. — Но эта улыбка не сравнится с той, что я дарю тебе. — Не сомневаюсь. Такие чарующие улыбки ты всегда дарил только мне. И я с радостью впитывал каждую из них, — он нежно вырисовывал на спине и пояснице разные узоры. — Я просто надеялся, что ты научишься ощущать радость и спокойствие от времяпрепровождения с самим собой. Не будешь зависим только от меня. Хотя цена достижения этого желания оказалась невероятно большой. Прости, что оставил тебя, милый. — Это не твоя вина, но вот то обещание — не вычёркивать своё имя… Я каждый день хотел наконец взять и лезвием его перечеркнуть, но понимал, что тогда я так и останусь маленькой слабой гусеничкой. Да и ты не был бы слишком рад такому решению. Зато теперь я до конца принял каждую версию себя. — Я горжусь тобой. На самом деле, ты всегда был бабочкой, мой дорогой. Просто эти крохотные создания, как и ты, обычно не видят своей чарующе-неповторимой красоты, что всегда с ними. Они считают индивидуальность своим недостатком. Все эти идеалы и нормы всегда создавались лишь для управления людьми. Я рад, что ты не переставал бороться и многое осознал. — Да… Хотя я и желал быть с тобой, но мне не дали кануть в небытие. Наши друзья, Дара, Ами и Катрина дали мне ясно понять, что ты не придёшь за мной, если я не сдержу своё слово. — Вау, — Гук звонко засмеялся, — оказывается, эти непоседы и отряд балбесов иногда бывают полезны. Хотя я бы всё равно пришёл, — он беззаботно улыбнулся и чмокнул Тэ в нос. — Пойдём. Я успел построить наше гнёздышко, пока ждал тебя. Там целых три этажа, прошу заметить. Я просто ума не приложу, как вообще смог так долго протянуть в этом доме один столько лет. Хоть там и все удобства, но кровать холодная, знаешь ли… — Ты неисправим. Как дитё малое! — И это мне говорит человек, что пришёл встретить свою смерть в пижаме с Кукки? Парень оценивающе оглядел себя с ног до головы. — Это мне мой муж подарил. Замечательный человек, между прочим, а вот ты… — Я польщён. — Ха-ха, очень смешно. Слушай, Гу… а где мы вообще? Надолго тут застряли? — Ну, мы могли бы переродиться, но я выбрал зацикленную реальность, так что, если однажды тебе надоест, то мы в любой момент сможем переродиться и заново ощутить в новой версии все те эмоции, что мы когда-то дарили друг другу. Опять всё делать впервые. Эти ночные танцы при Луне, беззаботные «дни овощей» на нашем диванчике в выходные, разговоры о великом каждый вечер и, конечно, первые откровенные поцелуи, стоны и вид твоей удовлетворённой мордашки после бурного нашествия. Да и все последующие. Я любил нашу жизнь. Эти и многие другие моменты мне бы никогда не надоели. — А если бы я согласился… ты бы нашёл меня? — В любой из реальностей, мой медвежонок. В каждой из вариации вселенной. Не каждая смерть несёт в себе конец. Некоторые даруют начало чему-то поистине восхитительному, терзающему душу и сердце, словно взмах крыльев бабочки цвета индиго. Но «правильная» смерть наступает лишь тогда, когда ты смог выйти из своего кокона и взлететь прямо к Солнцу, ощущая всю прелесть его тёплых лучей.