Три пердинки и розочка в целлофане

Если бы Ким физически мог закатить глаза сильнее, его зрачки встретились бы с закипающим мозгом. Он подрабатывает флористом в самом простом магазинчике, и от жизни уже ничего не ждёт. Просто ходит на пары, работает, иногда плачет, иногда пьет пиво по вечерам субботы. Он не ждёт от жизни ничего, но и понять её не может. За что ему такое испытание в виде Чон Чонгука? Он даже имя его узнал, чтобы, не дай бог, никогда так своего ребенка не назвать случайным образом. Этот Чонгук любого в могилу сведет своими запросами и любопытным носом, который перенюхал весь ассортимент цветов раз двадцать. — Доброе утро! Улыбка до ушей, джинсики драные, словно от собак отбивался. Шапки, конечно же, нет, а голые щиколотки от мороза покраснели. Моднику плевать, что на дворе февраль, и воспаление легких можно получить по щелчку пальца. Модник пришел за цветочками, и, как и ожидалось, сделал это именно в смену Тэхёна. Он всегда так делает, это уже все заметили и теперь подшучивают. Завел себе огородника, теперь расхлебывай розочки в целлофане. — Доброе, — под нос, сведя брови к переносице. Ким уже даже не старается, всё равно бесполезно, — что сегодня ищите? Чонгук ищет любовь. Вернее как к ней подступиться. Из-за частоты покупок, у него в этом магазине должна быть скидка сто процентов. И хотя бы один купон на свидание с флористом. Из-за второго он здесь и ошивается, пуская слюни на красивые пальцы и мягкие волосы. Как сделать первый шаг не знает, вот и приходится тратить все свои деньги на цветы. А это, как известно, удовольствие недешевое, вот и заказы у Чонгука специфичные. Розочку с бантиком, умирающую хризантему, тюльпан с поломанной ножкой – это всё ему, всё в хозяйство. — Сегодня мне нужно что-то особенное, — говорит с серьезным лицом, а Тэхёну его уже хочется букетом ромашковым треснуть. Ну конечно, четырнадцатое февраля как никак. День влюбленных, путешествующих лягушек и день обнимания коровок. Тэхён кивает и начинает разные варианты перебирать, но Чонгуку всё не то и не это. Он, кстати, целый месяц по ночам подрабатывал, чтобы сегодня превзойти все ожидания. И даже от бумаги с уточками отказывается, потому что флорист выглядит серьезным, ему такой детский сад не понравится. У Чонгука план-капкан, да вот не рассчитал родимый, что терпение у людей иногда заканчивается. — Знаешь чё, — Тэхён становится таким напряженным, натянутым, плотно сжимая зубы. За такой разговор с клиентом его уволят, но сейчас ему всё равно. Он больше не выдерживает этот получасовой концерт одного артиста, — вот! В руках Чонгука оказывается три белых цветка пиона. Пахнут вкусно, выглядят тоже. Но вот Тэхён пихает их ему с таким остервенением, что хочется разреветься. Он ведь просто хотел побольше на пальцы красивые полюбоваться, да и стеснялся прямо в лоб билеты в кино показывать. Вдруг откажется? — Забирай свои три пердинки и проваливай! Мне уже надоело смотреть на то, как ты носом ворочаешь. Бесплатно, дарю, только мозг мне хватит пудрить! Грубо? Очень. Обидно? Чонгук разревелся на остановке. Он ведь в Тэхёна влюблен, и ему эти почти ежедневные покупки цветов только для любования флористом и нужны были. А теперь сердце разбито, внутри всё болит и ноет. Чонгук чувствует себя глупым и раздражающим, а этот день начинает ненавидеть. Билеты в кино хочется сожрать и выплюнуть, настолько сильно мальчишка бедный расстроился. Он, если честно, очень нежный и ранимый, и Кима любит нежно. Издалека, подбираясь каждый раз на пол шажочка, на один лепесточек целлофановой розочки. Автобус всё никак не приезжает, а уши уже прилично так подморозились. Ну и пускай, Чонгук решает, что прямо тут насмерть и замёрзнет. А как жить дальше, когда твои самые нежные чувства в грязь втоптали? Тэхён сначала злится так, что кусает внутреннюю сторону щеки. Рад, что избавился от этого модника, жаль только, что бантик в догонку не кинул. Следующий покупатель заказывает розы, и Ким неожиданно для себя в каждом бутоне видит по одной очень расстроенной моськи этого Чонгука. С влажными глазами на половину лица и дрожащими уголками губ. Становится стыдно, потом жаль, а потом внутри поднимается огромное желание — сделать для него что-то хорошее. Такое хорошее, чтобы заулыбался, даже если это розочка в целлофане. А какая кому, собственно, разница, ведь главное, чтобы тебе это нравилось. И это желание сделать кому-то хорошо, на самом-то деле, великая штука и сердце заставляет быстрее стучать, согревая. Автобус Чонгука всё же приезжает, и парень уже встает, чтобы заплатить кровные тридцать рублей за проезд и отправиться домой, но замечает, как дверь магазинчика открывается. Тэхён бы, конечно, не успел. Скользко, холодно, бежать минуты две, а у него еще и руки полные цветов. Он бы не успел, если бы Чонгук отвернулся и просто скрылся за прожорливыми дверьми автобуса. Но Чонгук – это не просто. Нежный мальчик видит, как ему тяжело тянуть цветы, и решает, что обиды обидами, но как же он его вот так вот бросит, сделав вид, что не заметил. Заметил ведь и заприметил, а потом и полюбил. — Вы зачем эту тяжесть тянете, — начинает тараторить, подлетев к Тэхёну, — вам что, себя совсем не жалко? И даже на секунду мысли не допускает, что эти все нежные бутоны для него могут быть. — Для моего постоянного покупателя, — и глаза у него сейчас от этих слов добрые-добрые, — для тебя, то есть. Извини, что я в такой день тебя расстроил. Не переставай к нам заглядывать, ладно? Оба молчат, Чонгук мнётся, Тэхён мнет. — Я и бумагу тебе заказал с уточками, скоро придет. Ну всё, Чонгук больше не может. Он плачет, обнимает, плачет и обнимает, прижимаясь носом к куртке флориста. — Вы мне нравитесь, — отчаянно в плечо, — я поэтому приходил за цветами. У мамы дома уже все вазы кончились. Вы мне, правда, очень нравитесь! Я и билеты купил в кино, но знаю, что не получится. — У меня получится, — перебивает вдруг Ким, — и у тебя, надеюсь, тоже. Спасибо, Чонгук, я давно в кино хотел. И такого нежного мальчика тоже.