Ты же не хочешь, чтобы я останавливался

      — Прекрати эту истерику! — громким, спокойным тоном произнесла темноволосая девушка с косичками, смахивая пыль с чучелы белки, что стояла у неё на столе.       — Уэнс, я конечно всё понимаю, но тебе не кажется, что устраивать из нашей квартиры мастерскую для изготовления чучел это уже слишком? — пытался сбавить обороты Торп и остаться при этом в живых.       — Ни капли. — невозмутимо отвечает она, всё также стоя к нему спиной. — Ты же здесь устроил мастерскую для рисования.       — Это не одно и то же! — не сдаётся светловолосый, медленно приближаясь к Аддамс. — Я не оставляю за собой органы и остатки крови животных, — скривился он, а Уэнсдей лишь закатила глаза. Опять он за своё.       — Ты слишком мягкотел! У меня от запаха твоего растворителя голова кружиться! Это совершенно мешает мне сосредоточиться на романе, а у меня между прочим сроки горят! Но я же молчу! — намного повысив тон, проговорила темноволосая, наконец повернувшись к нему корпусом и сложив руки на груди.       — Ах это я мягкотел? — возмутился Торп, уже стоя в плотную к возлюбленной и возвышаясь над ней.       — Верно. Ты совершенно не умеешь держать себя в руках! Слишком эмоцианальный и слабонервный!       — Так что же ты со мной живёшь? — с ядовитой усмешкой выплюнул он.       — Любовь зла! — кинула Аддамс, отвернувшись обратно к своему столу и старательно делая вид, что очень занята.       — Ты только что сказала, что любишь меня? — ехидно выдохнул он ей прямо в ухо, при этом «ненароком» касаясь мочки уха. Уэнсдей замерла.       — Я такого не говорила! - спокойный, размеренный тон.       — Но ты это имела ввиду, — утвердительно ответил Торп, прижимаясь со спины к хрупкому телу возлюбленной.       — Прекрати! — голос предательски дрогнул, и ответ получился не таким твёрдым, как хотелось бы.       — Зачем? — уткнувшись носом в её макушку, произнёс светловолосый.       — Мы сейчас не это обсуждали! У меня совершенно нет времени на твои глупости! — возмущённо процедила брюнетка, пытаясь высвободиться из крепкой хватки Торпа. Между ног стало невыносимо жарко. Удивительно, как он парой прикосновений может довести её до такого.       — Нет времени значит, — усмехнулся он, и повернув её к себе всем корпусом, усадил на стол, раздвинув стройные, бледные ноги. На девушке были лишь короткие шорты. Прильнул к шее губами, покусывая и посасывая бледную кожу.       — Остановись, — шёпотом протянула она, прикрыв глаза в блаженстве.       — Ты же не хочешь, чтобы я останавливался, — спускаясь ниже к ключицам, просипел Торп. Резко отодвинул ткань футболки, вызвав прерывистый вдох Аддамс.       - Мне надо закончить главу, - перейдя на хриплый шёпот, выдохнула она, прямо ему в шею.       - Тщ, - невесомыми погляживаниями он перешёл с колен девушки на бёдра. Парень сильно сжал внутреннюю сторону бедёр, а следом и расстегнул замок джинсовых чёрных шорт, которые тут же отправились на пол.       Подхватив девушку на руки, Ксавье отправился к кровати, что была застелена чёрным постельным бельём. Брюнетка обвила торс парня ногами, чтобы удержаться крепче.       Светловолосый кинул возлюбленную на кровать, нависая сверху и снова прильнул к бледной шее, покрытой багровыми пятнами и укусами. Темноволосая откинула голову назад, прислушиваясь к каждому ощущению.       К этому времени шаловливые руки художника прикоснулись к уже мокрым насквозь трусикам девушки, через ткань лаская нежную кожу круговыми движениями. Но этого мало. Аддамс этого чертовски мало.       - Сними их! - прохныкала она, впившись ногтями в шею парня.       - Подожди, - опалил её ухо горячим прерывистым дыханием. Медленно приподнимая края чёрной футболки девушки. Настолько медленно, что Уэнсдей хотелось завыть от безысходности. Терпение никогда не было её сильной стороной.       Даже на секунду в голову пришла мысль о том, чтобы привязать его к изголовью кровати и сотворить, что только душе, а точнее телу, угодно, как она однажды провернула. Было забавно наблюдать за тем, как он дёргал рукой, моля освободить его, а через секунду уже клялся в скорейшей расплате. Главное надеяться на то, что Торп благополучно забыл об этом случае.       Поток мыслей прервали руки Ксавье, что уже тем временем нарочито медленно растёгивали чёрный бюстгалтер темноволосой. Лифчик девушки, как и шортики, улетели на пол.       Торп с самодовольной усмешкой наблюдал за тем, как та извивается, её, обычно безэмоцианально лицо, напрягается в нетерпинии, а изо рта вырываются разочарованные вздохи.       - Ксавье, - прошептала она, схватившись руками за футболку возлюбленного. Ей показалось не честным то, что она лежит практически голая под ним, а его одежда не тронута. Торп перехватил руки девушки, что упорно тянули его футболку вверх. И отстранившись, сам стянул с себя лишний предмет гардероба, обнажая накачанный торс.       Парень прильнул губами к груди Аддамс, покусавыя и посасывая сосок, а вторую сминал руками, заставляя темноволосую выгибаться в спине и закусывать губу до крови, чтобы не выдать себя стоном. Во рту ощущался характерный привкус железа, а горячая, красная жидкость потекла по подбородку.       Оторвавшись от своего занятия, Торп поцелуями прошёлся от подбородка до губ, слизывая кровь. Цепкие пальцы Аддамс запутались в его волосах, больно оттягивая их, а ноги обвивали его талию.       - Ах, - вырвался у Уэнсдей стон, когда Ксавье, отодвинув тонкую ткань нижнего белья, резко ввёл два пальца. Ни долю секунды на то, чтобы дать ей привыкнуть. Сразу же стал с неистовой скоростью двигаться внутри девушки, вырывая тихие стоны возлюбленной, которые для его ушей были настоящей музыкой.       В штанах Ксавье к этому времени стало невыносимо туго и жарко, но было слишком рано. Он хотел довести свою девушку до мольб, так как и она заставила его, привязав к ровати пару дней назад. И нет, он не забыл эту жаркую ночку и персональную пытку от Уэнсдей Аддамс.       Мышцы брюнетки начали сжиматься вокруг его пальцев. Она близка к разрядке. Ещё чуть-чуть. Но тут Торп убирает свою руку, с удовольствием подмечая, как расслабленные черты лица девушки становяться жёстче, глаза распахиваются, выдавая её недовольство и разочарованность.       - Я убью тебя! - процедила Уэнсдей, впившись ногтями с неизменно-чёрным маникюром в спину светловолосого и оставляя несколько глубоких царапин. Ксавье прошипел. Чуть приподнялся и потянулся к тумбочке, что стояла с его стороны кровати.       - Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь, - губы искривились в усмешке. - Тебе бы стоит ответить за свои действия, - в его руках она замечает кончик синей ткани, а следом показывается галстук Торпа. Тут же он бережно берёт её за руки и прижимает к изголовью. Уэнсдей не сопротивляется, с интересом наблюдая за дейтсвиями Ксавье, который в этот момент завязывал её руки тугим узлом. Этому узлу, кстати, она его и научила.       Такие игры ужасно заводили Аддамс, а влага между ног стекала уже на угольно-чёрную постель. Возбуждение болезненной пульсацией отзывалось где-то внизу живота. Обнаженная грудь тяжело вздымалась, а губы девушки были приоткрыты.       Наконец, Ксавье всё же избавил Уэнсдей от последнего предмета одежды и мокрое насквозь нижнее бельё полетело прямо на пол к остальным вещам. Торп опустился ниже, оказываясь между ног девушки, и с озорством наблюдая за каждым малейшим изменением на её лице. Закинул худые, бледные ноги Аддамс себе на плечи и опустил голову.       Горячий язык коснулся набухшего клитора, отчего девушка громко выдохнула. Кажется, в вечно холодной комнате, градус в несколько раз поднялся. Языком Торп скользнул внутрь темноволосой. Стон. А потом снова. И снова, вырывая такие сладкие стоны из уст любимой.       Вскоре светловолосый вернулся обратно к клитору, подключив ещё и пальцы. Признаться он умело обращался языком. Уэнсдей нетерпеливо выгибалась, стараясь придвинуться к нему ближе.       Внизу живота завязался тугой узел. Вот-вот она дойдёт пика, как Ксавье, тут же почувствовав это, отстраняется.       - Да ты издеваешься! - возмущённо воскликнула Уэнсдей. В глазах плясали огоньки всепоглощающего гнева.       - Вспомни, что ты со мной делала, - поднимаясь поцелуями от живота и выше, произнёс Торп. - Тебе нужно всего-лишь попросить, - оказавшись у самого её уха и прикусывая мочку, проешптал светловолосый художник, которому, видимо, жизнь вообще не дорога.       - Ни-за-что! - процедила она, дёрнув руками в безуспешной - оно и понятно - попытке высвободиться. Тем временем Ксавье невесомо проходил по её телу пальцами, касаясь в общей мере особо чувствительных и интимных мест. Нет, она больше не выдержит. И плевать на принципы! Желаение овладело ею с головою. Теперь понятно, что чувствовал Торп.       - Ксавье, войди в меня, - охрипшим голосом, произнесла она, уткнувшись ему прямо в шею.       - Что-что? Я не расслышал! - убить.       - Да заставь ты меня уже кончить! - психанула Уэнсдей. Только ему на этом свете удается так просто вывести её на эмоции. - П..пожалуйста. - тихо добавила она в конце.       Этого было достаточно. Звук пряжки ремни. Джинсы парня отлетают туда же, куда и одежда возлюбленной, а за ними и боксеры.       Широко раздвинув ноги Аддамс, удобнее устроился между ними. Толчок. С громким стоном темноволосая девушка с растрёпанными косичками выгнулась в спине. Ещё один. И ещё. С каждым толчком, скорость становилась всё больше, пока Торп, практически не начал вдалбливать её в кровать, а кровать в свою очередь биться об стену, мешая соседям спать. Но кого это сейчас волнует.       Стоны Уэнсдей становились всё громче, пока не напоминали вскрики. Такая грубость Ксавье ей всегда нравилась. Она и в постели была мазохисткой, что поделаешь.       Внизу живота снова завязался тугой узел, опускаясь всё ниже, пока Уэнсдей не содрогнулась в экстазе. Сильнейший оргазм накрыл её с головой, а дальше тело обмякло, погружая Аддамс в эйфорию ощущений. Ксавье сделал ещё несколько грубых толчком и упал рядом с ней.       Наконец-то отвязав руки возлюбленной, он прижал хрупкое тело к себе, вдыхая запах ванили, что от неё веял.