Ранние подъёмы Сяо ненавидел всем сердцем. Он всегда поздно ложился, до последнего засиживаясь в кофейне, плохо спал, просыпаясь от каждого шороха, и на утро голова была тяжелой, мысли — спутанными, а тело ныло от усталости, требуя еще отдыха.
Сяо ненавидел ранние подъёмы, но в это субботнее утро подскочил с кровати после первого будильника, и ни о какой усталости не было и речи. Сегодня они с Итэром едут к морскому побережью. Эта идея принадлежала белокурому студенту, а Сяо не посмел отказать ему, когда увидел горящие глаза и услышал восторженное: «А поехали на море?»
Наспех выпив чашку растворимого кофе, на вкус больше похожего на прокисшее молоко, и съев первое, что попалось под руку в полупустом холодильнике, Сяо накинул на плечи рюкзак и зашнуровал кроссовки, окидывая взглядом квартирку. Постояв минуту на пороге, он чертыхнулся и, сняв обувь, прошел к шкафу. Вытащив из него еще одну толстовку, он довольно кивнул и, запихнув ее в сумку, снова обулся, наконец покидая квартиру.
Небо было кристально чистым, и лишь иногда по нему проплывали пушистые белые облака, закрывавшие солнце. Оно пряталось за них, но спустя мгновение, будто стесняясь, выглядывало, согревая город и его жителей. Людей на улицах была тьма. Погода стояла великолепная, и сидеть дома никто не хотел. В парках бегали люди, выгуливали собак, и резвились дети, то и дело норовившие искупаться в фонтане. Кофейни и небольшие кафе с верандами, которые затенялись большими зонтами, были доверху заполнены посетителями.
Сяо вздохнул, подсчитывая сколько выручки можно было бы заработать за сегодня, но любые мысли мигом улетучились, стоило ему увидеть Итэра. Юноша стоял в тени навеса рядом с автобусной остановкой. Белая футболка, мешком висевшая на стройном теле, колыхалась от легкого ветерка, а золотистые локоны были собраны в высокий хвост, открывая вид на бледную шею.
Студент, почувствовав, что на него смотрят, обернулся. Увидев Сяо, он радостно подскочил с места и бегом приблизился к нему. Тонкие руки обвили юношу поперек туловища, стискивая в объятиях. Сяо стушевался, неловко поглаживая Итэра по спине. От публичных проявлений чувств у него всегда что-то сжималось внутри, и он понятия не имел куда себя деть. Казалось, что все мигом обращают свое внимание именно на них, осуждающе кивая головами.
Обведя взглядом местность, Сяо выдохнул, расслабляя плечи. Никто не смотрел и не осуждал, а Итэр все еще обнимал его, прижимаясь всем телом. Бариста поцеловал юношу в макушку, отстраняясь.
— Хватит нежничать. Мы так автобус пропустим.
Итэр на его слова только задорно ухмыльнулся, не придавая им значения.
— Будто тебе это не нравится.
Сяо недовольно цокнул, но аккуратно взял Итэра за руку, переплетая с ним пальцы, и под нос проворчал:
— Нравится.
Итэр просветлел, улыбаясь еще шире. Он знал Сяо не первый месяц, и не первую неделю был рядом с ним. Бариста совершенно не умел выражать свои чувства и мысли словами, боялся показывать их действиями, но Итэр на это лишь мягко улыбался, нежно поглаживая Сяо по руке, когда замечал, что тот чем-то обеспокоен. В такие моменты бариста всегда удивленно вздергивал брови, но в следующее мгновение утыкался носом в плечо юноши и тихо говорил что-то приятное, будто боясь, что его слова услышат. А Итэр слышал. Всегда слышал все, что говорил Сяо, и запоминал это, раз за разом вспоминая слова, вызывавшие улыбку на лице и трепет в груди.
Сяо был замкнутым, грубоватым и отстраненными. В первое время он как от огня шугался любого проявления ласки в свою сторону, но при этом, сам того не осознавая, тянулся к Итэру все больше и больше. Он словно бродячий кот: недоверчивый и опасливый по отношению к людям, но до безумия желающий их ласки и любви.
И Итэр сполна давал ему эту любовь. Сяо с замирающим сердцем наблюдал, как юноша аккуратно касался кончиков его пальцев своими, когда хотел обратить на себя внимание в его рабочее время, но при этом не желая сильно отвлекать его от дел; как он трепетно целовал его щеки и нос, как улыбался — искренне и тепло, так что внутри мигом становилось спокойно. Итэр всегда терпелив и внимателен, и от этого сердце Сяо болезненно сжимается, когда он раз за разом убеждается, что этот студент дизайнерского колледжа — лучшее и самое светлое, что было в его жизни.
Сяо недовольно вздыхает, когда ребенок, сидящий неподалеку от них, снова заливается плачем, который больше походит на вой раненой белуги, от которого барабанные перепонки звенят, норовя лопнуть. Итэр, сидящий у окошка, тоже недовольно морщится и достает из кармана куртки наушники. Тонкие провода спутаны в тугой клубок. Юноша обреченно вздыхает и начинает распутывать каждый узелок. Сяо прислоняется лбом к его макушке, наблюдая за методичными движениями длинных пальцев.
Распутав наушники, он протягивает один из них баристе. Сяо принимает его и несколько минут елозит на своем месте, настраиваясь на долгую поездку. Итэр тихонько посмеивается и убирает подлокотник, разграничивающий их сиденья, и, опираясь спиной на широкое окно, раскрывает объятия. Сяо с довольной улыбкой прижимается к юноше, позволяя тому перебирать его волосы. Голова бариста лежит на груди Итэра. В одном ухе играет незамысловатая песня, а другим он слышит, как мерно бьется сердце. Это убаюкивает, и спустя несколько треков Сяо проваливается в сон.
Итэр сидит неподвижно весь путь, боясь разрушить хрупкий сон. Сяо, прижавшийся к его груди и сжимающий в кулаке его руку, выглядит открытым и до щемящей нежности в груди уязвимым. Итэр каждый раз, опуская на него взгляд, не упускает возможности невесомо погладить жесткие волосы или нежно поцеловать темную макушку. Сяо иногда сопит и недовольно сморщивает нос, словно кот, когда на его лицо падает луч яркого солнца. Итэр улыбается и, поднимая свободную ладонь, закрывает лицо юноши от света, чтобы тот смог спокойно поспать. А студент знает, что спит тот катастрофически мало.
К концу пути все тело одеревенело, а рука, на которой лежал Сяо, затекла и перестала ощущаться. Итэр недовольно поморщился, когда бариста зашевелился, посылая неприятные мурашки.
— Мы приехали?
Итэр вздохнул, умилённо улыбаясь. Сяо с хриплым ото сна голосом, взъерошенными волосами и следом от руки на щеке, был не похож сам на себя. Заметив взгляд студента, брюнет фыркнул и быстро клюнул того в уголок губ, мгновенно отстраняясь.
Небольшой прибрежный городок встретил юношей палящим солнцем и толпами людей, снующих из стороны в сторону. Дети выпрашивали у родителей мороженое; парочки прогуливались по набережной, то и дело прерываясь на поцелуи.
Сяо недовольно отвел глаза, увидев подобную картину. Юноша крепко прижимал девушку к себе, что-то шепча ей, пока она целовала его в щеку. Итэр, сжимающий его ладонь, сверкнул задорной улыбкой. Бариста не успел среагировать, как оказался в крепких объятиях. Итэр нежно коснулся уголка его губ и уткнулся носом ему в шею. Сяо, сначала недовольный, быстро растаял под нежными касаниями.
— Пойдем уже. Нужно пообедать
Итэр довольно закивал и, не переставая улыбаться, полез в телефон, пытаясь найти достойное место для того чтобы отдохнуть от палящего солнца и вкусно покушать. Такое кафе нашлось в десяти минутах ходьбы, чему Сяо был несказанно рад. Жару он переносил плохо, и от нее у него уже начинала слегка кружиться голова.
Итэр усадил его на диванчик под кондиционером и сходу попросил у официанта воду со льдом. Сяо благодарно погладил юношу по руке, жадно осушая весь стакан за раз, пытаясь утолить жажду. Студент на его действия откликнулся нежной улыбкой.
Еда оказалась вкусной. Итэр увлеченно поедал кесадилью, пока Сяо, наблюдая за ним с тенью улыбки, ждал свой салат с руколой и лососем. На предложение бариста попробовать его блюдо студент скривился и с оскорбленным видом отвернулся от протянутого ему кусочка красной рыбы. Но через несколько минут обида была забыта и Итэр с Сяо увлеченно обсуждали все, что попадалось им на глаза.
В кафе пробыли до самого вечера. Лишь когда солнце начало медленно закатываться за горизонт, они вышли из заведения, переплетая пальцы. Итэр остановился, осматриваясь. Они стояли на тротуаре, огражденным забором из белого камня. Внизу была видна полоса песка, а еще дальше синело море, которое освещалось золотом заходящего солнца. Сяо приобнял Итэра за талию, утыкаясь носом ему в шею и одним глазом наблюдая за спокойной водой.
— Как красиво.
— И спокойно, — шепнул Сяо, разгоняя мурашки по светлой коже рядом с ухом.
Итэр достал из кармана светлых джинс телефон, протягивая его Сяо.
— Сфотографируй меня, пожалуйста. Я обещал сестре похвастаться.
Сяо с усмешкой принял телефон из его рук и, старательно выстраивая кадр, принялся искать лучший ракурс. Итэр запрыгнул на ограждение и, оперевшись на него руками, весело улыбнулся. Сяо замер. Заходящее солнце освещало Итэра, заливая его золотым светом. Сейчас его черты стали мягкими и плавными. Он, казалось, светился изнутри и был еще красивее, чем обычно.
Итэр соскочил со своего места и, критично осмотрев все фотографии, выбрал несколько самых удачных, оставляя только одну, а остальной десяток безжалостно удаляя.
— Зачем все удалил?
— Затем, что я только на этом фото нормально выгляжу. Здесь у меня глаза закрыты, тут лицо какое-то странное, а вот здесь в вообще руку поднял. Тут тоже некрасивый, а здесь на заднем плане чайка откуда-то появилась.
— Ты везде красивый.
Сяо спокойно продолжил рассматривать оставшееся фото. Итэр, стоящий совсем рядом, замер, заливаясь краской.
— О! Нам нужно общее фото! Срочно!
Сяо не успел ничего возразить. Итэр схватил его за руку и, поставив рядом с собой, вытянул руку с телефоном. Вторую он уложил на аккуратные плечи, обнимая. Сяо свел брови на переносице, из-за чего на первых трех фотографиях получился с суровым выражением лица. Итэр недовольно фыркнул и покачал головой.
— Ну, улыбнись, пожалуйста.
— Не умею я.
Итэр на его слова только снисходительно улыбнулся. Снова приобняв Сяо одной рукой, он клюнул его в уголок губ. Бариста удивленно повернул к нему голову. Итэр, этого и добивавшийся, притянул его к себе за ворот футболки и прижался своими губами к его. Сяо под нежными, но настойчивыми поцелуями забыл обо всем и обеими руками взял Итэра за щеки, прижимаясь ближе. Щелкнула камера.
Итэр отстранился первый и, прислонившись своим лбом ко лбу Сяо, тихо заговорил.
— Пойдем к морю?
— Пойдем.
Бариста аккуратно сжал ладонь Итэра, переплетая их пальцы.
Они спустились к берегу, когда солнце висело совсем низко. Его лучи освещали морскую гладь, отражаясь на ней золотой дорожкой. Вода лениво накатывалась на берег, растворяясь на песке пушистой белой пеной. Итэр сбросил обувь, и Сяо, последовав его примеру, аккуратно уложил свои кроссовки и рюкзак рядом с его вещами.
Итэр, до этого дожидавшийся юношу, резко схватил его за руку и рванул к морю. Сяо и не думал вырываться. Они забежали в воду, обдавая друг друга сотней мелких брызг. Итэр заливисто смеялся, пока Сяо, обнимая его за талию, поднял его над землей, кружа в воздухе.
Солнце, ушедшее за горизонт, дарило людям последние золотые лучи. Воздух был теплым. Ветерок мягко обдувал кожу, вызывая приятные мурашки. Море нежно щекотало ноги, а песок налипал на одежду. Двое юношей бегали друг за другом по побережью, не прекращая смеяться и дарить друг другу легкие стыдливые поцелуи.
***
Подтащив к кромке моря пластиковый шезлонг, они уселись на него. Итэр, опустив ноги в воду, разбрызгивал ее в стороны. Сяо вытянулся во весь рост, положив голову на колени юноши. Заметив, как по светлой коже то и дело пробегают мурашки, он поднялся со своего места. Вытащив из рюкзака две толстовки, Сяо натянул одну из них на Итэра. Юноша улыбнулся и, поцеловав бариста в нос, аккуратно одел на него вторую толстовку. Они натянули на головы капюшоны, согреваясь.
— В детстве мы часто бывали здесь с семьей.
Сяо удивленно раскрыл глаза. Итэр не отводил взгляда от воды. Он тяжело вздохнул, сжимая руки в кулаки. Сяо нежно раскрыл одну из его ладоней и сжал ее своей рукой. Бариста знал, что у Итэра хорошая семья. Они полностью обеспечивают его и ни в чем не ограничивают, но вместе с этим почти не участвуют в жизни своих детей. Их интерес заканчивается на вопросах об учебе и пожеланиях доброго утра. Оба родителя поглощены работой и часто не бывают дома несколько дней к ряду, разъезжая по городам в командировках.
Итэру безумно одиноко. Единственная, кто спасал его от этого, — его сестра. Люмин, несмотря на частое отсутствие дома, всегда окружала его заботой. Сестра чуткая и мягкая. Она никогда не забывала желать ему хорошего дня, вечером заглядывать к нему и желать спокойной ночи. Часто они засиживаются друг друга до рассвета, не переставая разговаривать.
Сяо знал это и старался давать Итэру всего, что он дает ему. Старался показать, насколько он важен, и сейчас он не смел шелохнуться, внимательно слушая тихий голос, дрожащий от волнения.
— Мы приезжали сюда на выходных. Папа всегда катал нас на шее, а мы с Люмин спорили, кто будет первым, — Итэр улыбнулся. — Я всегда уступал ей, а она радостно чмокала меня в щеку и запрыгивала отцу на шею. Мама нежно держала меня за руку, а отец наклонялся, чтобы поцеловать ее в макушку и предложить локоть, за который она всегда держалась. Мы гуляли до поздней ночи. Ели мороженое, пиццу с лимонадом и много купались. Потом возвращались домой по ночной дороге. Она освещалась фонарями, и я хорошо помню, как быстро засыпал смотря в окно. Мама с папой тихо разговаривали, а из колонок еле слышно играла музыка.
Итэр судорожно выдохнул, задирая голову к небу. На нем перемигивались первые звезды, а месяц скромно блестел на темном полотне. Глаза щипало от слез, а горло сдавило судорогой.
— Мы больше десяти лет никуда так не ездили. Черт, да мы даже не ужинаем вместе, как нормальная семья, который мы все когда-то были.
Сяо поднялся с колен Итэра. Тонкие руки, бережно обвили его поперёк туловища. Бариста прижал Итэра к себе. Тот уложил голову ему на грудь, расслабляясь от нежных поглаживаний по голове. Стало спокойно.
***
Дорога назад осталась в памяти смазанными кусочками. Стоило им оказаться в салоне последнего автобуса, на который они едва не опоздали, Итэр сразу уснул на плече Сяо. Бариста, слушая музыку, тоже быстро провалился в царство Морфея, до конца пути не размыкая объятия и прижимаясь вплотную к юноше.
Их разбудил водитель автобуса. Итэр сонно потирал глаза, пока Сяо, придерживая его за талию, помог выйти на улицу. Прохладный ветерок вызвал табун мурашек. Итэр мгновенно развернулся на пятках и крепко обнял Сяо. Юноша, улыбаясь, нежно перебирал растрепанные светлые волосы.
— Спасибо тебе. Спасибо за все.
Сяо тепло прижался губами к щеке Итэра. Юноша поддался ближе, прикрывая глаза. Они обнимались, не переставая целовать друг друга, и только спустя несколько минут нехотя отпустили руки.
Итэр, махнув рукой и попросив Сяо написать ему, когда тот будет дома, развернулся и пошел к дому. Бариста, провожающий его взглядом, удивленно поднял брови, когда Итэр вдруг замер на месте. Белокурый юноша резко развернулся и с разбегу прыгнул в раскрытые объятия, снова целуя Сяо.
— Спокойной ночи.
— Спокойной, Итэр.
***
Устало сбросив на пол портфель и скинув с ног кроссовки, Сяо прошел к дивану, служившему ему спальным местом, и без сил упал на него. Ноги ныли от усталости, но на губах то и дело расцветала нежная улыбка, а в груди нежно пекло от воспоминаний о прошедшем дне.
Не выдержав, Сяо взял в руки телефон, собираясь написать, что он уже дома и спросить, как Итэр себя чувствует. Юноша опередил его. Ровно в тот момент, когда Сяо собрался отправить напечатанное сообщение ему пришли фотографии.
Открыв их, Сяо восторженно ахнул, заливаясь краской. На первой был Итэр, сидевший на ограде и счастливо улыбавшийся. На второй — Сяо. Он стоял на том же месте и, уложив подбородок на руки, задумчиво смотрел на солнце, уходящее за горизонт. На нескольких фотографиях был морской пейзаж, а последняя заставила сердце юноши замереть на мгновение и забиться с утроенной скоростью.
На нем Сяо держал Итэра за щеки, целуя его. Юноша обнимал его одной рукой. Их щеки были покрыты легким румянцем, а за спинами ярко светило солнце, заливая их фигуры золотом. Сяо прижал телефон к груди, делая несколько глубоких вдохов в попытке успокоить бешено колотящееся сердце. Пришедшее в норму сердцебиение вновь сбилось, когда Итэр прислал ему сообщение с одним-единственным словом.
«Люблю».
